Телефон у мамы в сумке зазвонил, достав, она убрала звук, забросила его обратно и продолжила:

— А если бы я рассказала обо всем Георгию, не пришлось бы девочке страдать, расти без родителей. Я виновата перед Лизой. Смалодушничала. А ведь могла стать ей матерью. Это Господь меня направил в тот день взять трубку телефона мужа. А я даже детектива не подумала нанять.

— Мама, не надо… — я видел, с каким трудом давалась ей эта исповедь. Как сложно ей облачать в слова свои мысли и чувства.

— Ребенок не виноват, он не должен отвечать за ошибки взрослых. А эта девочка расплачивалась.

— Мама, я не хочу, чтобы тебе стало плохо. Выпей воды, пожалуйста.

— Рома, ты понимаешь, как это неправильно — при живом отце опекунами Лизы являетесь вы с Катей? Я до сих пор зла на Георгия, что он сразу мне все не рассказал. Ну как можно было скрыть от меня правду?

— Мама, ты только перенесла операцию. Он очень сильно за тебя переживал. Открою тебе секрет, он хотел рассказать, думал удочерить Лизу, но я не позволил.

— Рома, это последний раз, когда вы что-то делаете за моей спиной, — строго проговорила родительница. — Я пока внуков не переженю, умирать не собираюсь.

Телефон вновь заиграл в ее сумке, достав его из кармашка сумочки, мама посмотрела от кого вызов, отключила звук, перевернув дисплеем вниз, и оставила трубку лежать на столе.

— Это твой отец, уже третий раз звонит.

— Мам, он же Алмазов, а мы терпением не отличаемся.

— Ты о чем, сынок?

— Папа сюда идет, — кивнул я на дверь ресторана.

— Он невыносим!

— Он тебя все еще любит. Думаю, вам стоит обо всем откровенно поговорить, а я пойду.

— Маша, как это понимать?! — повысив голос, указал родитель пальцем на телефон.

— Гоша, не кричи, ты не в суде, — не растерялась мама, указывая ему на освободившееся место.

— Вы прям как молодожены.

— Рома, мы ждем вас в воскресенье в гости, — культурно отправила меня мама, чтобы я не мешал им выяснять отношения.

«Милые бранятся…»

Глава 28

Катя

— Рома, — позвала я мужа из спальни.

— Фиалка, ты же знаешь, что нравишься мне в любом наряде, но лучше, когда на тебе и вовсе нет вещей, — входя в комнату, весело произнес супруг.

— Ренат с Лизой тебя сейчас услышат, — шикнула я, скорчив недовольную моську.

— Они спустились на площадку, устали тебя ждать, — продолжал веселиться Алмаз. Я его хорошего настроения не разделяла. Мне было страшно!

— Очень смешно. Лиза сейчас вся испачкается, нам придется подниматься, чтобы ее переодеть.

— Зачем? Она ребенок, ей простительно.

— Рома, не сегодня. Ей предстоит знакомство с твоими родителями, а первое впечатление очень важно.

— Она же не на деловые переговоры собралась.

— Ладно. — я уже знала, что бесполезно с ним спорить. — Лучше скажи, как тебе это платье?

— Так же восхитительно, как и десять до него.

— Алмазов, это всего лишь четвертое. Прекращай издеваться.

— Всего лишь? Ты хочешь сказать, что есть еще шесть? Фиалка, это перебор.

— Рома, давай серьезно, — немного обижено произнесла я. Как мужчине, ему никогда не понять до конца сути моих переживаний. Он был твердо уверен, что все пройдет хорошо, а я вот сомневаюсь.

— Фиалка, они уже приняли мой выбор. Им хочется с тобой познакомиться, а не оценить, насколько ты подходишь их сыну. Мое твердое решение оспаривать никто не станет. Надевай темно-голубое, и пойдем.

— Потому что оно подходит к цвету моих глаз? — я, если честно, тоже склоняла к нему выбор.

— И это тоже, — осмотрел Рома взглядом знатока все наряды, разложенные аккуратно на постели.

— А что еще? — допытывалась я.

— Его легче всего снимать. Скинул с плеч бретельки, и ты вся моя, — голос его стал глуше, в глазах появился знакомый блеск страсти. А я уже и платье успела стянуть, стояла перед ним в кружевном дразнящем белье.

— Нас Ренат с Лизой ждут, — с трудом произнесла, а у самой голос дрожал.

— Одевайся быстро, и пойдем, или я сейчас их отправлю, а с тобой запрусь на несколько часов в спальне. — Рома не шутил.

Схватив голубое платье, натянула его на себя, спрятав от мужа все стратегические места. Он же мне прическу и макияж испортит, а я с утра столько часов просидела у зеркала!

Вытащив из коробки босоножки на каблуках, всунула в них ноги, застегнув застежки, подошла к зеркалу и, как самая настоящая Фиалка, а не Никита́, покружилась у зеркала.

Это благодаря Роминой любви я стала по-другому на себя смотреть. Хотелось быть красивой и женственной. Кепки и бесформенную одежду я спрятала где-то глубоко в шкафу. Выкинуть рука не поднялась, а вдруг в поход пойдем, пригодится.

Платье облегало стройную фигуру, подчеркивая пусть и небольшие, но достоинства. Босоножки делали меня на несколько сантиметров выше, ноги в них казались длиннее. Поправив волосы, я направилась на выход.

Постукивая каблуками, дерзко прошла мимо мужа, который все это время пожирал меня взглядом. Мне безумно нравилось, как любой женщине, видеть в глазах любимого желание.

Дефилирование и покачивание бедрами супруг прервал. Схватив меня рукой за талию, прижал к себе, резко развернул и накрыл губы своими губами. Пыталась помешать ему только первые две секунды:

— Рома, помада! — крикнула я, не рассчитывая, впрочем, на успех. Уступила мужу, расслабилась и наслаждалась поцелуем.

— Теперь они выглядят более натуральными и родными, — стирая остатки помады с моих губ, произнес супруг.

Пока мы спускались в лифте, звонил Ренат, но Рома трубку поднимать не стал.

— Мы уже без вас собирались уезжать, — важно заявила племяшка.

— Они бы не сильно расстроились, — косясь на губы мужа, пробурчал его младший брат.

Рома в ответ очень тихо что-то сказал и кивнул Ренату на машину.

— Ну что, погоняем? — пристегиваясь, радостно спросила Лиза своего среднего брата.

— Конечно! — нисколько не смутившись наших возмущенных взглядов, ответил он. — Правила нарушать не станем, — это Ренат уже нам сообщил.

— Я обещал малышке на день рождения подарить квадроцикл, вы же не будете возражать?

— Будем! — крикнула только я.

— Детский, и ездить она сможет на нем только в парке по траве, — принял решение Рома, а я не стала лезть со своими опасениями. Если мы станем Лизу от всего оберегать и защищать, сделаем только хуже. — Пока я не построю загородный дом, — добавил супруг.

Это не являлось для меня новостью, Рома уже несколько раз заводил об этом разговор и даже собирался заехать в проектный отдел, но сначала дал мне время подумать, представить, каким я хочу видеть наш дом.

Приблизительную картину я уже видела в голове, оставалось только сесть и перенести на бумагу, раз муж настроен так решительно. Москва замечательный город: оживленный, яркий, красивый, но от постоянной гонки и шума устаешь, и хочется спрятаться в тишине. Загородный дом — замечательное место, где можно спрятаться от суеты большого города.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Мы вас с утра ждем, а вы только к вечеру собрались, — вышел нас встречать глава семьи.

Я внимательно его рассматривала из-за спин братьев. Интересно же, как выглядит родной отец племянницы. И чем больше смотрела, тем больше недоумевала, как можно было променять Романа на его родителя. При всей его харизме, он не мог сравниться со своим сыном.

— Я Лиза, — выйдя вперед, малышка протянула руку своему отцу. Мужчина растерялся. Его жизненный и профессиональный опыт не спешили ему на помощь. Пожав худенькую ладошку дочери, он сначала откашлялся, а потом начал говорить:

— Очень красивое имя у тебя — Елизавета. — на помощь пришел Рома, который присел на корточки и заговорил:

— Партизанка, это мой отец. Его зовут Георгий Всеволодович, но это слишком длинное и сложное имя. Поэтому ты его можешь называть просто дядя Гоша, а так как он наш с Ренатом папа, а ты наша сестра, то пусть он и тебе будет папой. Согласна? — вокруг нас повисло напряжение, все ждали, что скажет ребенок. Лиза не торопилась с ответом, на ее гладком детском лобике образовались складки, она о чем-то напряженно думала.

— Нет, лучше дядя Гоша.

— Я согласен с вашим решением, Елизавета, — улыбнулся родитель малышке. — Но если передумаете, я возражать не стану, — подмигнул он ей.

— А я просто тетя Маша, — вышла к нам высокая ухоженная женщина и приобняла за плечи Лизу. Лицо немного бледное и осунувшееся после операции, но в целом очень привлекательное. — Рома, а ты что, так и будешь свою красавицу-жену прятать за спиной?

Мужчины расступились, и я смогла подойти к свекрови и вручить ей букет полевых цветов, на их покупке настоял Ренат.

— Спасибо, Катюша, — обняла она меня, а я чуть не разревелась. — Добро пожаловать в семью. — не хотелось даже представлять себя на ее месте. А она находила в себе силы мне улыбаться и говорить добрые теплые слова. — Проходите в гостиную.

Я не могла сказать, что мы сразу полностью открылись, доверились, но однозначно потянулись друг к другу. А та настороженность, что ощущалась между нами, со временем пройдет. Я несколько раз ловила на себе взгляд Марии Евгеньевны, она наблюдала за мной и Ромой и улыбалась. Думаю, это хорошее начало. Постепенно все оставшиеся барьеры смоет время.

— Может, переночуете сегодня у нас? — предложила она, когда стрелка на часах перевалила за девять.

— Нет, мам. Завтра с утра на работу. Твой муж и так нагло меня эксплуатирует.

— Рома, ты сам виноват, столько лет без отдыха трудишься, Максима фирму тащишь. Теперь у тебя семья, обороты надо сбавить, — журила его по-доброму мать. Муж согласно кивнул, но отвечать не стал.

— Возьму пару толковых юристов, чтобы у тебя время для семьи оставалось, — повелительно так произнес глава семьи. — С детьми нужно проводить больше времени.

— Лизе хватает нашего внимания.

— Ну а своих детей что, заводить не собираетесь? — удивил меня вопросом отец Романа.

— Собираемся, — еще больше озадачил супруг своим ответом. — Через пару лет. Да, Фиалка? — я кивнула по инерции. О детях мы не говорили, а я и вовсе не думала о том, чтобы стать мамой, всю свою любовь отдавала Лизе, и, вроде бы, этого хватало.

Поднятая тема заставила призадуматься.

Мы еще около часа сидели в гостях у родителей Ромы. Лиза уже захотела спать и начала капризничать. За столом давно уже говорили о другом, а я все думала о нашем с Алмазом ребенке. Почему-то я представляла мальчика. Сына. И чем больше я думала об этом, тем сильнее становилось желание стать когда-нибудь мамой.

Домой мы поехали на такси. Племяшка почти тут же уснула у меня на руках. День был эмоционально тяжелым, и меня тоже клонило в сон. Знакомство прошло относительно хорошо, а то напряжение, что еще чувствовалось, вполне объяснимо.

— Давай, я отнесу ее в кровать, — подошел к двери такси Рома и забрал у меня Лизу. В лифте я бессовестно зевала, глаза открывать не хотелось. — Фиалка, ложись быстро отдыхать, ты спишь на ходу.

Спорить даже мысли не возникло. Умывшись, я тут же легла в постель и провалилась в глубокий сон.


Встала я очень рано. Руки чесались взять в руки карандаш. Достав дневник и пастель, я направилась в кабинет мужа. Раздвинув шторы, принялась за работу.

Штрих. Еще один… На небольшом белом листе рождалась картина. Голубое небо. Солнечный ясный день. Зеленый ухоженный двор. Забор. Белый каменный дом. Мужчина и женщина стоят в обнимку и наблюдают, как во дворе резвятся дети…

Закрыв дневник, я оставила его на краю стола. Именно таким я представляю свой счастливый дом, пусть Рома учтет, когда обратится к архитектору за проектом. А мне уже пора было идти готовить завтрак…

— Спасибо, — войдя в кухню, Алмаз подошел сзади и обнял меня.

— За что? — переворачивая гренки, спросила я.

— За то, что бесцеремонно ворвалась в мою жизнь и наполнила ее смыслом.

Эпилог

Четыре года спустя…

Алекс тихо посапывал в своей кроватке. Наконец-то мне удалось его уложить! У полугодовалого карапуза резались зубки, и он нам с Ромой сегодня всю ночь не давал спать. Впрочем, как и прошлые три ночи. Я уже по квартире передвигалась, как сомнамбула.

Хорошо, что родители сегодня должны были вернуться из отпуска. Теперь- то супруг сможет проводить больше времени дома и взять часть забот на себя.