Эмилия Грин - Стокгольмский синдром

Растерянно застонала, даже не в состоянии подняться. Сидела полуголая, со связанными руками, пытаясь унять пробивающий тело озноб.

«Нееет… Всё должно было закончиться не так! Я не хотела просить… Поддаваться… Подчиняться…» – мой мозг орал, осуждая за слабость.

Но рядом с ним невозможно было иначе. Этот мужчина подавлял мою волю. Его энергетика зашкаливала, и я в очередной раз оступилась. Хоть и заставила Себастьяна прогнать шлюх, но моя победа над ним оказалась с привкусом поражения. Увы. Стоило заглянуть в мистические серые глаза, цвета утреннего тумана, как вся моя решимость сошла на нет.

Такой красивый и задумчивый, он заставлял моё сердце колотиться со скоростью света. Одурманивал меня и пленил. И вот я уже стояла перед своим мучителем на коленях, покорно заглядывая в холодные глаза. А ещё… я испытала настоящий кайф, ощущая его вкус на своем языке, губах… Мечтала только, чтобы он развязал мне руки…

Руки… Черт. Они до сих пор были связаны, и я понятия не имела, как исправить это досадное недоразумение. Придется спуститься в комнату прислуги и попросить помочь мне. Представляю, что они подумают, хотя… Кого я обманываю, они здесь итак все думают, что я сумасшедшая…

***

Ровно в девять утра как обычно стояла перед дубовой дверью своего персонального чудовища. Понимала, чем быстрее закончу работу над его биографией, тем быстрее получу долгожданную свободу… По крайней мере, я очень на это надеялась, ведь чем дольше находилась с Себастьяном под одной крышей, тем сильнее сходила с ума.

Распахнула дверь, ощущая напряжение в области груди, и застыла на пороге. Мужчина медленно поднял голову, сталкиваясь со мной равнодушным взглядом.

– Садись… – выдавил из себя лениво, и снова опустил глаза в какие-то бумаги, будто я пустое место. Хотелось сделать этому надменному мужику какую-нибудь гадость, но я понимала, лучше его не злить, поэтому стиснув зубы, уселась на свое место, нацепив на лицо непроницаемое выражение.

«С этой минуты между нами останутся исключительно рабочие отношения!» – приказала себе, задавая очередной вопрос. Закончу эту чертову книгу и свалю восвояси!..

К моему изумлению, Себастьян вел себя так, будто видит меня впервые. Подчеркнуто холодно и отстраненно. Вот урод! Просто робот какой-то!.. Хотя какого отношения я собственно ожидала, после того, как ублажала его с горящими от похоти глазами. От этих порочных воспоминаний, кровь прилила к лицу и мои щеки вспыхнули.

Я вдруг резко подняла глаза, ощутив, как сердце стремительно несется в зияющую бездну. В его глазах сквозило желание. А еще борьба. Похоже, вчерашний вечер все-таки выбил моего похитителя из равновесия…

Ну, что же. В мозгу тут же вспыхнула идея. Мне просто хотелось проверить свою догадку. Вчера он не захотел делить меня с двумя элитными проститутками, а что если… Хм. Я загадочно улыбнулась, прикусив губу.

– Почему ты улыбаешься? – спросил Себастьян, нервно моргнув несколько раз подряд.

– Просто хорошее настроение. А сегодня эти девушки придут?! – послала в похитителя нежный взгляд, сделав вид, что прокручиваю в голове нашу сцену в его спальне.

Этвуд сжал челюсти так, что на его лице заиграли желваки. Очевидно, он тоже всё это припомнил.

– На сегодня всё! Я итак потратил на тебя слишком много времени… – резко поднялся из-за стола, и, не оборачиваясь, покинул кабинет.

***

В течение дня моё настроение было на отметке гораздо ниже нуля. Меня накрывало волнами отчаяния, в голову лезли совершенно ужасные мысли… А что, если этот урод вообще никогда меня не выпустит?! От человека с расстройством психики, страдающим провалами в памяти, можно было ожидать, чего угодно.

Я должна была придумать способ выбраться раньше. Должна была… Смотрела в окно, наслаждаясь великолепным видом, который открывался из моего окна. Во дворе садовник опять копошился в клумбе с цветами. Мои глаза сузились, сосредоточившись на его поджарой фигуре в джинсовом комбинезоне, надетом на голое тело. Вдруг вспомнила о своей утренней идее, почувствовав сладостное предвкушение скорой вендетты.

Уже вечерело, и Себастьян, как я успела заметить, обычно возвращался в поместье к этому часу. Тут же скинула свое простое серое платье, и, распахнув дверцы гардеробной, выудила оттуда короткое красное без бретелей, а затем легкой походкой направилась во двор.

Садовник поливал куст с розами, когда я оказалась за его спиной и игриво спросила.

– Не подскажешь, как называется этот сорт?! – мужчина вздрогнул от неожиданности, и резко повернулся на мой голос. Наши взгляды столкнулись, и я заметила, как он гулко сглотнул, окидывая меня оценивающим взглядом, задержав его чуть дольше на моих обнаженных ногах.

– Какая приятная неожиданность… – хрипло выдохнул парень, смущенно закусив губу. – Этот сорт вывел хозяин. Он называется Елизавета, в честь королевы…

– Ох, ясно! Какие они восхитительные… – цветы действительно были невероятной красоты: крупные упругие бутоны насыщенного кремового оттенка. Даже не верилось, что этот псих мог создать такую красоту…

– Но они не сравнятся с тобой! – вдруг ответил работник сада, и я застенчиво пожала плечами, вновь сосредоточив свой взгляд на его фигуре.

Смуглый от ежедневной работы под палящим солнцем он играл выдающимися бицепсами, посылая в меня недвусмысленные взгляды. Казалось, в его голове была только одна извилина, отвечающая за… Понятно за что!..

Краем глаза заметила, что входные ворота начали плавно разъезжаться. Такой шанс упустить было нельзя, и я быстро сделала шаг навстречу мужчине, делая вид, что хочу внимательнее рассмотреть цветы.

Мы стояли так близко друг к другу, что издалека могло показаться, будто обнимаемся или даже целуемся… Ха-ха. Я не собиралась делать ничего такого, потому что полуголые бруталы, не умеющие связать и трех слов, никогда не были объектами моих сексуальных фантазий, но не могла отказать себе в удовольствии в очередной раз позлить Этвуда, поэтому продолжила сладко улыбаться садовнику.

– Как тебя зовут? – спросил ласково, чуть потупив глаза в идеально подстриженный газон.

– Я Девид! А как тебя?!

– Алекса… Ох, что у тебя тут?! – подалась вперед, заскользив пальцами по обнаженной ключице своего нового знакомого, делая вид, что убирая соринку.

Боковое зрение тем временем подсказывало, что Себастьян стоит около входа в дом, разговаривая с кем-то по телефону. Разумеется, он наблюдал, а я, начав новую партию нашей игры, ощутила очередной прилив адреналина в кровь.

Удивительное чувство. Словно могу парить над землей. Девид сказал какую-то глупость, на что я чересчур громко захихикала. Пусть слышит, что я смеюсь над шутками другого. Он ведь не позволяет шутить в моем присутствии. Только раздает приказы, словно какой-нибудь Александр Македонский…

Когда Этвуд, наконец, скрылся за дверью, я быстро свернула нашу беседу, и направилась прогуляться в сторону конюшни. День уже подходил к своему логическому завершению, в то время как я все никак не могла заставить себя вернуться обратно. Эти бледно розовые стены угнетали, нагоняя апатию.

Солнце практически скрылось, когда я все-таки переступила порог своей спальни. Открыла дверь, удивленно замерев на месте.

Что за…?!

Весь пол моей комнаты был усыпал разноцветными лепестками роз… Их были сотни… Тысячи… Перевела взгляд на кровать, едва сдержав крик удивления – она вся была покрыта цветами…

– Для тебя подарок от садовника… – раздался глухой голос из дальнего угла, и я машинально бросила взгляд на мужчину, который сидел на кресле, вглядываясь куда-то в пустоту.

– Что…?! – произнесла растерянно, пытаясь понять очередной его хитроумный замысел.

– Ну, ты ведь сегодня проявила особый интерес к… моим цветам… – сказал тихо, и мое сердце тут же сжалось от нехорошего предчувствия.

Что он задумал?!

Сначала мне грешным делом показалось, что Этвуд решил устроить романтик, украсив весь периметр комнаты цветами… Но теперь, услышав нотки раздражения в его хриплом голосе, эти мысли выветрились из сознания также быстро, как и появились там… Он что-то задумал.

Только тут до меня дошло, что на кровати помимо лепестков еще свежесрезанные стебли… с шипами. И их очень и очень много… Сотни опасно прекрасных цветов…

– Это новый сорт. Я вывел его совсем недавно. Их шипы гораздо острее, чем у обычных роз… – сказал мой мучитель, и я ощутила, как на спине выступила испарина.

– Но… как мне теперь спать?! – голос девушки дрогнул, в то время как я почувствовал внутреннее ликование.

– Ты куда-то спешишь? Расставь цветы по вазам и ложись! Какие проблемы? – бросил в неё насмешливый взгляд, а затем кивком головы указал на стену, около которой стояли десятки ваз, – Будет тебе занятие на вечер… Ты так настойчиво интересовалась моими цветами… – прищурился, вновь припоминая сегодняшнюю сцену в саду. Пусть сама решит, что ей делать со всеми этими цветами…

Пленница подошла к кровати и взяла в руки охапку цветов.

– Аййй… – в ту же секунду они рухнули на пол, а Алекса взвизгнула, странно уставившись на алую каплю крови, просочившуюся сквозь тонкую кожу на указательном пальце. – Себастьян, шипы словно иглы… Впервые встречаю нечто подобное… – её глаза наполнялись смятением, бросая опасливые взгляды в сторону постели.

Удали шипы розы заранее, чтобы уберечь руки в будущем.

Сегодня вечером Александра повела себя очень не осмотрительно. Она совершенно забыла о своем будущем, так пусть теперь хорошенько подумает, стоит ли еще раз испытывать мое терпение…

Пожелав девушке добрых снов, я поднялся и, молча, вышел из комнаты, направляясь в свой кабинет. Не терпелось посмотреть шоу, что же она будет делать с очередным «подарком»?!

Алекса снова бросила мне вызов. Спуталась с каким-то грязным, липким от пота мужланом! Это меня покоробило, заставляя внутренности сжаться от гнева. Она моя! Моя! МОЯ!!! И принадлежит только мне!!!

Какого черта стала строить ему глазки?!

Но я прекрасно знал ответ на вопрос… Вчера я так и не позволил ей кончить. Связал руки, не разрешив прикоснуться к себе, и сам не даровал наслаждения. И она тут же бросилась в объятия к первому встречному самцу…

Это зрелище просто растоптало: здоровенный мужлан смотрел на нее своим тупым взглядом, истекая слюной, а она так заливисто хохотала над скабрезными шуточками, что меня словно пригвоздило к земле.

Она имела наглость флиртовать с ним в моем доме!!! В моем присутствии!!! И наверняка бы раздвинула ноги прямо сегодня же вечером… Душу заполнило ледяное презрение. Еще вчера пленница смотрела мне в глаза с обожанием, лаская пухлыми губами мой твердокаменный член, а сегодня вся текла перед каким-то грязным мужиком…

Кажется, впервые в жизни познал, что такое ревность.

«Крепка, как смерть, любовь. Люта, как преисподняя, ревность; Стрелы её – стрелы огненные». Еще было написано в Ветхом Завете.

«Жесток гнев. Неукротима ярость. Но кто устоит против ревности?» А это из притчи Соломона. Отчего-то в мозгу вдруг всплыли знаменитые цитаты.

Вся её кровать была «застелена» новым сортом роз, который мои селекционеры вывели совсем недавно. Моя личная гордость – их шипы острее бритвы!..

Включил монитор и стал наблюдать за происходящим в комнате пленницы. Хотелось посмотреть, как она будет убирать их со своей постели… Наверняка парочка колючек зацепят нежную кожу, и Алекса ощутит хоть капельку боли, которая скопилась на глубине моей души…

Тем временем девушка продолжала стоять, оценивая обстановку, а затем вдруг стянула с себя вызывающее платье без бретелей, оставшись в одном нижнем белье белого цвета.

Я вновь приковал взгляд к шикарному телу, борясь с нарастающим желанием. Ведь поклялся себе, что после её сегодняшней выходки больше и пальцем не прикоснусь, но вот опять внимал каждому еле уловимому движению…

Александра медленно подошла к кровати, а затем… села на неё. «Что она творит? Зачем?!» – вдруг вспыхнул в голове ряд отчаянных вопросов, но я как завороженный продолжал следить за происходящим…

Она уселась прямо на перину из цветов, после чего стала медленно ложиться на стебли, усыпанные острыми, словно бритва, шипами, а затем как маленькая девочка свернулась калачиком. Из глаз пленницы брызнули слезы, но она просто обняла себя руками, продолжая лежать, как ни в чем не бывало, сотрясаясь от рыданий…

В горле встал ком, и я еле-еле сглотнул его. Господи, поверить не мог, что она готова на всё… Она решила идти до конца…

Да что она вытворяет?! Мое сердце пронзило копье отчаянного страха. Шипы впивались в бархатную кожу, а она продолжала лежать, медленно глотая слезы боли.

Резко сорвался, и понесся обратно, проклиная себя за этот отвратительный поступок. Зачем я вообще распорядился притащить к ней в комнату половину теплицы смертоносных роз?!…