Мила Бачурова - Страна цветущего шиповника

Появлению в «Шиповнике» Кларка Ник поначалу не придал значения. Подумаешь, очередной мужик — сколько их у леди Маргариты было, да сколько еще будет. Ни один надолго не задерживался, надоест — выгонит, и всех делов.

Леди Маргаритой Ник, тогда двенадцатилетний, любовался по-детски, не как полуголыми девками на пляже и голыми — в порнушных журналах. Леди Маргарита казалась недосягаемой богиней, феей из сказки. Ей можно было только восхищаться.

А на Кларка Ник, когда леди Маргарита впервые привезла нового кавалера в «Шиповник», еле глянул. Он его и через неделю знакомства, встреть на улице, не признал бы — мужик как мужик, чего его разглядывать.

О том, что предметом пристального разглядывания стал он сам, Ник догадался не сразу. Хотя поначалу, конечно, и Кларк таился, когда только женился на леди Маргарите. Да и бывали они в «Шиповнике» в первые годы нечасто, все по заграницам мотались. Летом приедут на месяц-два, в несезон заскочат пару раз — и вся любовь. А в «Шиповнике» тем временем жизнь шла своим чередом, раз и навсегда установленным сэром Джозефом порядком.

Перед большим домом цвели розы, в саду спели абрикосы. Садовник пропалывал клумбы и подстригал кусты, Мария накрывала стол к завтраку, обеду и ужину, Роберта, ворча, раскладывала в кладовке привезенное из прачечной белье.

Ник, помимо «сбегай туда-сбегай сюда-подай-принеси-не мешайся», выполнял еще одну святую обязанность. Раз в две недели он, раздевшись до плавок, чтобы не пачкать одежду, и вооружившись шваброй, драил потрескавшиеся плитки старого бассейна. На памяти Ника в бассейне не купался никто и никогда, но содержание долбаной лужи «в приличном виде» было одним из неукоснительно соблюдаемых заветов сэра Джозефа.

В тот день — точнее, ночь — Ник, матерясь сквозь зубы, со шваброй в руке, спрыгнул на дно бассейна. Опустил с бортика вниз ведро с разведенным порошком. Окунул швабру в ведро и взялся за дело.

В ушах — наушники, проводок уходил к плееру, зацепленному за край оборванных по колено джинсов. Из джинсов Ник давно вырос, они протерлись везде, где можно, задницу обтягивали, как вторая кожа, и мать на них не раз покушалась — выбросить, но Ник не отдавал. Он вообще туго расставался со старыми шмотками. К старью привыкнешь, разносишь — удобно. А у новых вещей, вечно — то карман не там, то застежка не на месте. Вот, придумал бы кто-нибудь такие шмотки, чтоб и вырастали вместе с тобой, и не протирались, во жизнь бы настала! Особенно, если бы обувь такую изобрели. Мать задолбала ворчать, как быстро он растет, только и успевает новые кроссовки покупать. А он виноват, что ли, что растет?..

Кажется, о чем-то таком думал Ник, надраивая пол бассейна и мыча вполголоса, вместе с гремящей в наушниках музыкой. Он и не заметил, как Кларк подошел. Может, тот с самого начала его подкарауливал.

Ник заметил Кларка, когда в очередной раз выпрямился над ведром, отжимая тряпку. И встретился глазами со взглядом хозяина. Тот сидел в шезлонге, у края бассейна.

В свете фонаря, который Ник поставил на бортик, шезлонг с сидящим в нем Кларком был еле виден. Зато бассейн и самого Ника фонарь освещал отлично.

— Здрасьте, — буркнул Ник. Удивившись про себя, что Кларк не спит.

Вообще-то, чистить бассейн полагалось вечером, чтобы за ночь подсох, а утром наполнять заново. Но вечером Ник, улизнув от матери, сбежал с пацанами на дикий пляж — обкатывали угнанный в соседнем городке скутер — и домой заявился поздно, про бассейн забыл напрочь. Мать встретила сына руганью и протянутой шваброй. Ник был уверен, что остальные обитатели «Шиповника» давно спят. Впрочем, леди Маргарита и днем из своей комнаты почти не выходила, тогда Ник еще не знал почему, а Кларк, если не уезжал куда-нибудь, обычно сидел на террасе, уткнувшись в газету или ноутбук. У бассейна, да еще в такой поздний час, Ник увидел его впервые.

— Разве ты не должен был почистить бассейн вечером? — мягко, с незнакомыми интонациями, проговорил Кларк.

— Нет, — соврал Ник. — Я всегда его по ночам чищу.

— Да?.. Ну что ж, продолжай. — Кларк откинулся в шезлонге.

Вот же не спится уроду! Ник нагнулся, елозя по дну шваброй.

Кларк смотрел на него. Ник это чувствовал, и от ощущения становилось не по себе. Еле сдерживался, чтобы не бросить: «Чего уставился?»

Он натыкался на взгляд Кларка каждый раз, когда выпрямлялся и отжимал тряпку. И видел, что Кларк не сводит с него глаз.

Выросший в курортном городке, с детства водящий дружбу с парнями из не самых благополучных семей, ежедневно наблюдающий туристов, приехавших на отдых и стремящихся насладиться им, ни в чем себе не отказывая, к своим четырнадцати годам Ник был уверен, что об отношениях полов знает всё. Доводилось ему слышать, конечно, и о том, что бывают мужчины, не интересующиеся противоположным полом и предпочитающие мужчин. Ну, или мальчиков, об этом он тоже слышал. Но над такими вещами хорошо было ржать в компании ровесников, гогоча и отпуская пошлые шуточки, а всерьез подумать о том, что сам стал объектом мужского внимания — это было где-то за гранью. Где-то бесконечно далеко, Ника такое никак не могло коснуться.

Внимание Кларка к его персоне бесило, это да. А чем вызвано внимание, Ник в тот момент не догадался. Решил, что Кларку отчего-то взбрело в голову проверить, насколько качественно он чистит бассейн. И заставить перемывать, если не понравится.

Ник сразу решил, что пошлет Кларка подальше и свалит, а там хоть трава не расти. Кларк тут никто, в конце-то концов, тут леди Маргарита хозяйка. А она к Нику и его матери — как и к другим слугам, впрочем — всегда хорошо относилась. Не то что холодно-требовательный сэр Джозеф или надменная леди Барбара… Хотя и они, если с Кларком сравнить, нормальные были. По крайней мере, так вот, в упор, не таращились.

Ник поставил опустевшее ведро на бортик, туда же положил швабру. В последний раз включил воду, обдал стенки бассейна из шланга. Окатил струей воды пол. Буркнул, не поднимая глаз на Кларка:

— Всё.

Тот не ответил. Ник покосился — по-прежнему на него пялится. Только встал зачем-то.

Ник пожал плечами и подошел к шаткой трехступенчатой лесенке. Бассейн был неглубоким, всего полтора метра, но без лесенки не больно-то выберешься. Ник взялся за перила, поднял голову и замер: над ним возвышался Кларк. Он перекрыл проем.

— Отойдите, — проворчал Ник. Подумал и добавил: — Пожалуйста.

Кларк не отходил. Только ощерился — во всю ширь своей, тщательно лелеемой, белозубой челюсти.

— С дороги уйдите, — повторил Ник.

Кларк молчал, по-прежнему лыбясь.

Ах, так? Ник разозлился. Ну, ладно. Сейчас я по твоему халату мокрыми ногами-то садану!

Он покрепче вцепился в перила и рывком выдернул тело вверх, вскочив сразу на верхнюю ступеньку. Собирался прошмыгнуть под рукой Кларка, по возможности, испачкав его халат. Но не тут-то было. Вместо того, чтобы отшатнуться, Кларк крепко обхватил Ника поперек живота.

— Не спеши, — услышал Ник слова, произнесенные все с той же мягкой интонацией.

И вот тут ему стало страшно. До оторопи, до замирания сердца.

И от интонации, и от того, что ладонь Кларка скользнула по его животу, оглаживая. А в бедро Нику уперлось что-то твердое. И в следующую секунду он сообразил, что.

Заорал, как резаный. Рванулся из рук Кларка с такой силой, с какой в самых отчаянных драках не вырывался. Со всей дури саданул Кларка ногой, стараясь попасть по коленной чашечке, потом еще раз, и еще — драться Нику доводилось частенько, руки и ноги знали, куда бить, действовали сами по себе.

Кларк зашипел от боли и разжал захват.

— Урод! — выкрикнул Ник. И бросился бежать.

Не к воротам, их долго открывать — в сад. И через заднюю калитку, на улицу.

Потом бежал вниз по улице, потом по пляжу, перепрыгивая через лежаки. Остановился, лишь напоровшись на что-то босой ногой. Оглянулся и увидел, что никто за ним, оказывается, не бежит.

Ночевал Ник там же, на пляже — притащил под навес для обслуги два мешка с мягким наполнителем, такие бесформенные кресла тогда только-только входили в моду.

Мог пойти ночевать к любому из приятелей, приняли бы без проблем, но от одной мысли о том, что придется с кем-то разговаривать, Ника начинало тошнить. Он себе-то не мог объяснить, что произошло — не верил, что это правда. Когда его наконец сморило на мешках, съежившегося под забытым кем-то полотенцем, во сне то и дело мерещился белозубый оскал Кларка.

Ник подбрасывался в холодном поту. Садился, ошалело озираясь. Снова ложился, натягивал на себя куцее полотенце, и снова зыбко задремывал — до следующего кошмара…

* * *

… — Сеньор!

— Что? — Ник осоловело, еще не вынырнув из воспоминаний, уставился на риэлтера.

— Будьте любезны, подпишите вот тут.

— Что?.. А, да. Давайте.

Ник взял протянутую ручку, не глядя подмахнул бумагу. Давно насобачился ставить вместо сложно написуемой латиницей фамилии «Щербаков» безликую закорючку.

— Какие у вас планы на новую недвижимость, сеньор? — Риэлтер очень старался быть любезным. Так старался, что до смерти хотелось съездить ему по физиономии. — Дом, как я уже говорил, в неплохом состоянии, но ремонт, конечно, не помешает. Если угодно, у меня есть знакомые в строительной компании. Отличные ребята, и берут недорого. Зато с бассейном, полагаю, возни будет немного, он относительно новый.

— О, да, — покивал Ник. — С ним точно возни будет немного. Экскаватор за час управится.

Риэлтер недоуменно вскинул брови:

— Экскаватор?

Ник пожал плечами.

— Ну, обычно вроде экскаватором ломают.

— Э-э-э… — Риэлтер завис.

— Делай свое дело, парень, — возвращая ручку, посоветовал Ник. — Мои планы — это мои планы. Тебя они точно не касаются.

В тюрьме Ник не раз мечтал о том, как сломает проклятый бассейн. В тюрьме он о многом мечтал. Только думать о Ти себе запретил — после того как узнал, что деньги Кларка унаследовала она.

Хотя он бы, конечно, Кларка и так убил. Гораздо раньше убил бы — если б не поверил тогда, что эту тварь удалось напугать, и теперь он остановится.

Тем утром, когда из-под навеса Ника выставили пришедшие на работу служащие, домой он пошел не сразу. Долго брел куда-то вдоль моря, потом устал и плюхнулся на песок.

В голове звенело, от недосыпа и странного ощущения нереальности происходящего. То, что было ночью, было, казалось, не с ним. С ним такое не могло произойти! Как вот это всё… теперь? Как ему жить, с людьми разговаривать? Тело будто до сих пор ощущало мерзкие прикосновения Кларка.

А надо ведь идти домой, мать уже трижды звонила. Скоро пойдет его искать и найдет, она настырная.

Что ей говорить? Не жаловаться же на Кларка. У него в жизни язык не повернется рассказать о том, что случилось. Никому. А особенно — матери…

Даже если поверит, чем она сможет помочь, бесправная эмигрантка? Только рыдать будет. А потом еще и объявит, что он сам во всем виноват. Он у нее всегда виноват. В первую очередь, в том, что на свет родился…

Ник ударил кулаком по песку. Почувствовал, что по щекам катятся слезы, сердито вытер. Взгляд упал на тянущиеся вдоль побережья скалы.

Полазил он там немало, каждую расщелину изучил. Забраться повыше — и вниз? Ник знал, куда лезть — так, чтобы уж с гарантией костей не собрать. Да и не найдут его, чтобы собирать-то. Решат, небось, что натворил чего и сбежал. А с Халка, урода, станется под это дело и вчерашний угнанный скутер на Ника повесить, если вдруг копы прижмут, и прочие делишки. Халк — та еще скотина, подставит — не почешется.

Ну, поищут его, конечно. Ну, поплачет мать, когда не найдут… А Кларк, сволочь, небось, еще и ухмыляться будет! Нет уж. Ник вскочил. Не дождешься, гад. Белый день — это тебе не ночь. Посмотрим, что ты днем делать будешь.

Ник вернулся домой. Получил ожидаемый нагоняй от матери — не только за отсутствие, но еще и за то, что, оказывается, своей возней в бассейне мешал спать мистеру Кларку. А, когда тот сделал замечание, нагрубил.

— Что-о?! — Ник аж задохнулся от негодования.

Кларк при выволочке присутствовал: пока мать распекала Ника, стоя посреди ведущей к дому дорожки, сидел на террасе, воткнувшись в ноутбук. Мать стояла спиной к террасе, зато Ник — лицом. Издевательскую ухмылку на физиономии Кларка отлично видел.

— То! — мать попыталась отвесить Нику подзатыльник, он привычно увернулся. — Сколько раз тебе говорить, не шляйся по ночам!

— Мария, мне кажется, вы слишком суровы с мальчиком, — елейным голосом вмешался Кларк.

— Тебя не спросили! — рявкнул Ник.