Касси Эдвардс - Страшные тайны

— Не-хайо, может, — улыбнулась индианка. — Не расстраивайся, твой муж никогда не разведется с тобой. Вам небесами определено жить вместе.

— Я очень люблю его, — призналась Ребекка. — Надеюсь, он испытывает такие же чувства.

— Храбрый Орел ждет тебя. — Водопад вывела белую женщину из хижины. — Иди к нему и тогда у тебя больше не возникнет вопроса о истинности его чувств.

Ветерок, обдувающий разгоряченное лицо Бекки, пах свежестью и дождем. Лето уходило, унося зеленый цвет листвы и трав.

Осень… Она очень любила это время года и с нетерпением ждала долгих холодных зимних вечеров. Но с Храбрым Орлом Бекки не замерзнет!

— Спасибо тебе за все! — крикнула мисс Вич шайенке, направляясь к своему типи. — Я перед тобою в долгу!

Водопад кивнула и с завистью посмотрела вслед подруге. Та торопилась в объятия мужа.

— Когда-нибудь и я испытаю такую же любовь, — прошептала шайенка, гордо подняла голову и направилась к себе, сопровождаемая Пеблзом, который привык к ней так же, как и к Ребекке.

Вдали раздавались раскаты грома, небо потемнело, когда Бекки вошла в свое типи. Все звуки куда-то исчезли, померк свет — она увидела сидящего возле очага Храброго Орла. Он был обнажен и простирал к ней руки. Ребекка растаяла, бросившись в его объятия.

— Мой муж, — прошептала женщина, ласково гладя его мускулистые бронзовые плечи, лицо.

Губы влюбленных встретились, и вождь хрипло произнес:

— Идем со мною, моя жена. Утоли мою страсть, мой голод, а я постараюсь доставить радость своей женщине.

Не отрывая глаз от мужчины, Бекки поднялась и тут же оказалась в его объятиях. Он покрывал ее лицо страстными поцелуями и одновременно снимал с нее одежду.

Когда они оказались обнаженными, Храбрый Орел жадным взором окинул прекрасное женское тело, затем провел ладонью по полной груди, плоскому животу, бедрам, добрался до треугольника светлых волос.

Он действовал нарочито медленно, поддразнивая ее, и Ребекка, постанывая, запрокинула голову. Ее золотые пряди рассыпались по плечам и спине. Она с трудом дышала, дрожа от желания, охватившего всю ее сущность.

Вождь поднял ее и уложил в постель. Сердце Бекки бешено забилось в предвкушении блаженства, по которому она успела соскучиться за последние дни.

Дрожащими пальцами женщина обхватила плоть шайена, удивляясь и радуясь ее твердости и огромным размерам.

— Войди в меня, дорогой, — прошептала Бекки, не узнавая собственного голоса, настолько хриплым и чужим он ей показался.

Она оплела ногами его талию, заставляя входить как можно глубже. Они двигались в одном бешеном ритме, издавая сладострастные стоны.

Внезапно воздух сотрясся от ударов грома. В их грохоте потонули крики радости и освобождения, одновременно вырвавшиеся из уст влюбленных.

Когда Храбрый Орел вновь обрел способность соображать, то снаружи уже бушевала стихия. Дрожала земля: шкуры, служившие стенами, едва сдерживали потоки ливня; ветер задувал с такой силой, что казался порождением ада. В небе постоянно сверкали молнии, сопровождаемые частыми, словно барабанная дробь, раскатами. Жерди, удерживавшие полог типи, скрипели и дрожали; натянутая кожа грозила порваться.

— Я должен выйти и посмотреть, глубоко ли вкопаны шесты, — произнес шайен и стал одеваться. — Иначе мы можем остаться без крыши над головой.

— Я с тобой, — рванулась Бекки, не желая расставаться с мужем ни на минуту.

Вскоре оба оказались на холодном пронизывающем ветре. Одежда моментально промокла. Индеец проверял надежность крепления полога по левую сторону от входа, а его жена — по правую.

Над их головами, не переставая, сверкали молнии, гром просто оглушал; небо почернело, словно день превратился в ночь. Храбрый Орел поднял голову и взглянул на разверзшиеся небеса. Внезапно он застонал и схватился за виски — перед глазами встал тот проклятый день, когда кончилось его детство, и вождь вновь стал тем маленьким мальчиком, которого нашли случайно в лесу.

В тот раз тоже началась гроза, такая же сильная, как и сегодняшняя разбушевавшаяся стихия. Однако настоящая беда пришла к людям его племени на лошадях в обличии бледнолицых всадников.

Теперь Храбрый Орел хорошо вспомнил яркие вспышки на фоне черного неба. Это стреляли нападавшие. Грохот залпов сливался с гулом громовых раскатов. Вскоре к свисту пуль присоединился вой стрел, которые поражали всадников и краснокожих пеших врагов.

Среди шайенов возникла паника. Дети и женщины выли от страха. Разве можно забыть обнаженных и полуобнаженных воинов, выскакивающих из типи и падающих от рук вероломных бандитов?!

Когда дождь прекратился, от горящих жилищ поднялся удушающий смрад. В воздухе витал кислый запах гари, горящих и тлеющих волос, кожи и, конечно, крови.

— Мама! — закричал потрясенный индеец, когда воспоминания стали особо яркими и выразительными.

Его легкие болели от напряжения, дыхание перехватывало. Образ матери стоял перед глазами.

Пуля застряла у нее в животе, уложив на землю и совершенно обездвижив. Она тянула руки к сыну. Несколько бородатых белых мужчин спешились, подскочили к ней, раздвинули ноги и задрали платье.

До того, как несчастная женщина испустила последний вздох, ее изнасиловали самым жестоким образом несколько человек. А когда они покончили с насилием, какой-то бледнолицый снял с нее скальп!

Неожиданно кто-то заслонил страшную картину. Подняв глаза, мальчик ожидал увидеть мужчину, но перед ним стояла прекрасная золотоволосая женщина. Лицо не было прикрыто маской, и он заметил, какие красивые глаза у незнакомки, одетой в мужскую одежду. Глаза незнакомки… Они казались огромными из-за их необычайного зеленого цвета, словно молодая трава весной. В них мальчик прочел жалость и сожаление.

В то же мгновение она подняла его в седло и поскакала из деревни. Женщина отпустила малыша только тогда, когда селение осталось достаточно далеко позади. Задержав на нем печальный взгляд, она повернула коня и уехала.

— Нет! — вновь закричал Храбрый Орел, сжимая виски и чувствуя, как рвется из груди сердце. — Этого не может быть! Этого не может быть!

Его вопли заставили Бекки задрожать от страха. Скользя по грязи и отбрасывая мокрые пряди с лица, она обежала типи и увидела мужа; тот сидел в грязи и сжимал голову ладонями.

— Что случилось? Дорогой, что случилось? Пожалуйста, посмотри на меня! Скажи, милый… Пойдем со мною… Я посажу тебя у очага… Ты обсохнешь…

Внезапно мужчина, отняв руки от лица, гневно взглянул на Бекки. В его глазах промелькнуло столько презрения, ярости, что ей показалось, что он ударил ее. Взгляд вождя горел отвращением!

— Боже! — едва не задохнулась Ребекка, поднимаясь. — Не смотри на меня так! Что с тобой? Я ведь ничего не сделала!

Дождь заканчивался.

Храбрый Орел, поднявшись, пристально смотрел на жену. Теперь он все вспомнил. Эти воспоминания причиняли ужасную боль: женщина, спасшая его, являлась точной копией его Бекки! Она была членом банды! Она стояла и смотрела, как умирают его люди! Может, женщина даже стреляла в них? Вождь не мог почему-то думать о ней хорошо, хотя красавица спасла ему жизнь. Ему, единственному из всех жителей деревни.

Храброму Орлу казалось невероятным и непонятным, что его спасительница так походит на Бекки. Но ведь с тех пор минуло двадцать лет! Именно из-за внешнего сходства этой незнакомки с его женой он не сможет больше жить с Ребеккой, не сможет смотреть в ее бездонные зеленые глаза, касаться золотистых волос. Несмотря на силу своей любви, вождь неспособен продолжать отношения с мисс Вич.

— Храбрый Орел, ты смотришь на меня так, словно ненавидишь, — закричала Бекки, закрывая рот ладонью. — Боже! Что с тобой случилось?!

Мужчина не сумел найти ни мужества, ни слов, чтобы объяснить случившееся. Просто нужно расстаться с ней, ибо лицезреть эту красавицу равносильно смерти.

Схватив Ребекку за руку, вождь втолкнул ее в типи и швырнул на пол возле саквояжей.

— Укладывай свои вещи и уходи, — твердо произнес шайен, поворачиваясь спиной и давая понять, что больше никогда не станет смотреть на нее. Он будет любить мисс Вич всю жизнь, но только на расстоянии.

— Храбрый Орел, ты не хотел этого говорить! — разрыдалась женщина. Она подползла к нему и обняла за ноги. Ее сердце разрывалось на части.

Подполз Пеблз и принялся вилять хвостом повизгивая, но хозяйка не обращала на него никакого внимания.

— Собирай вещи и уходи, — холодно повторил Храбрый Орел, складывая руки на груди.

Мисс Вич подползла к сумкам. Она мало что видела, так как слезы застилали глаза. Одежду пришлось складывать на ощупь.

Пошатываясь и спотыкаясь, Ребекка взяла саквояжи и прошла мимо возлюбленного. Добравшись до выхода, она обернулась.

— Неужели ты даже не объяснишь, почему так поступаешь со мною? — дрожащим голосом поинтересовалась женщина.

Вождь отказался отвечать, посматривая куда-то поверх ее головы. Бекки ничего не оставалось делать, как выйти, тяжело вздыхая и глотая слезы.

Пеблз проводил хозяйку до лошадей и, повизгивая, крутился рядом, пока она седлала мустанга. Потеряв терпение, щенок схватил ее за ноги, чтобы привлечь внимание. Мисс Вич, вздрогнув, вскрикнула и увидела своего верного друга.

— Извини, — тихо сказала она и взяла найденыша на руки. — Теперь ты у меня единственное существо, которое близко мне…

Привязав сумки и посадив Пеблза в одну из них, женщина вскочила в седло и выехала из кораля.

Прежде чем покинуть селение, она бросила взгляд на типи Храброго Орла:

— Неужели ты можешь так легко развестись со мною?

Подняв глаза к небу, по которому плыли свинцовые облака, мисс Вич прошептала:

— Почему, боже, почему?!

Склонив голову, она покинула селение шайенов, уже ставшее для нее почти родным домом.

Храбрый Орел задрожал, услышав стук копыт. Жена покидала его… Сердце мужчины было готово разорваться от горя. Обхватив голову руками, он заплакал:

— Великий Дух! Что я наделал?!

Опечаленная и чувствующая себя покинутой всеми, Ребекка Вич вошла в свою лачугу. Оглядевшись, она понуро опустила голову. Молчание давило и угнетало — даже не с кем перекинуться словом. Тишина после шума шайенской деревни казалась пугающей.

Теперь во всем мире осталась только она и собака. Нет, нужно все пережить, вернуться в Сент-Луис, вести там светскую жизнь, а потом найти мужчину, который полюбит ее и станет относиться с уважением.

— Вот именно, с уважением, — прошептала Бекки, вспоминая веревку, которую следовало носить каждой индейской женщине в знак доказательства преданности мужу. Она нашла в сумке злополучный предмет и швырнула в холодный очаг.

— Нет, этого недостаточно! — тихо сказала мисс Вич. — Я сожгу эту проклятую штуковину… Не хочу даже близко видеть ее! Как же я была глупа, считая, что Храбрый Орел любит меня… Он просто исследовал сущность белой женщины, а затем отослал прочь, выбросил, словно ненужную вещь, порядком ему надоевшую.

Чувствуя, как по хижине гуляет ветер, она развела огонь в очаге. После этого Ребекка снова оглядела свое убогое жилище. Ей придется жить здесь до тех пор, пока не удастся достать билет на поезд и паром до Сент-Луиса. А потом… Потом мисс Вич поселится в доме своего отца. А вождя шайенов нужно забыть! Она ненавидит его!

Неожиданно Пеблз подбежал к двери, залаял и зарычал.

У нее все похолодело внутри, мускулы напряглись — до слуха донеслись звуки приближающихся шагов.

Собака лаяла, не переставая. Бекки, взяв себя в руки, постаралась успокоиться. В конце концов, это ей удалось. «Вдруг пришел Храбрый Орел, чтобы вернуть меня?» — мелькнула сумасшедшая мысль.

— Нет, я не позволю себе расслабиться и почувствовать к нему нечто, похожее на любовь. То, что сделал этот человек, нельзя простить. Я не приму никаких извинений.

Звуки шагов стали отчетливее. Мисс Вич поискала глазами хоть какой-либо предмет, пригодный для обороны. Но, покидая в спешке селение шайенов, она не взяла даже свой маленький револьвер, не говоря уж о ружье.

Прижимая Пеблза к груди, Бекки попятилась от двери и спряталась. Затаив дыхание, она смотрела, как медленно открывается створка и на пороге появляется мужская фигура.

Снаружи стемнело, и единственным источником света являлся очаг. Кто же пришел?

— Бекки, не бойся, — раздался знакомый голос Эдварда. — Это я… Пришел показать тебе кое-что.

— Брат, — сдавленно прошептала мисс Вич, прижимая руки к горлу. — Боже! Зачем ты пришел? Пожалуйста, уходи… У меня и так хватает неприятностей на сегодня.