О, он считает Марию привлекательной! Такого прогресса Пенелопа не ожидала. По-видимому, модный наряд, яркая лента и кудри сделали невероятное. Мария превратилась в красавицу.

— Она привлекательна, не так ли? — Пенелопа не могла не улыбнуться. — Хотя относится к числу тех милых девушек, которые не подозревают, как они хороши собой. Ей присущи скромность и великодушие, мистер Маркленд.

Маркленд оторвал глаза от танцующих, и Пенелопа обнаружила, что он ее изучает. Вероятно, пытается выяснить, сколь искренни ее похвалы в адрес мисс Брэдли.

— У вас, видимо, очень высокие требования к вашим знакомым, мисс Растмур, — помолчав, произнес он.

— О нет, я стараюсь относиться к моим знакомым терпимо, сэр. Только мои друзья должны быть исключительными.

Он кивнул и снова перевел взгляд на Марию.

— Хорошо сказано, мисс Растмур. Я заметил, что вы весьма избирательны в вашем выборе. Очевидно, вы молодая дама, которая ценит исключительность.

Как мило! Он снова и снова давал ей возможность воспевать восхитительные качества ее подруги.

— Действительно, сэр, я окружаю себя исключительностью. Например…

— Ваше колье.

— Прошу прощения?

— Ваше колье — совершенно исключительное.

— Э-э, полагаю, что да. На самом деле я только что рассказывала мисс Брэдли, как…

— Оно египетское, да?

— Да, сэр. Как вы наблюдательны.

— Я увлекаюсь предметами старины египетского происхождения.

— Правда? Это прекрасно.

— Вы знаете, что этот амулет называется скарабеем? Это такой жук, который водится в той части земного шара.

— Да, я слышала об этом.

— Он воплощает вечную борьбу жизни и смерти, утра и ночи, света и тьмы.

— Да, я об этом слышала. Скарабей катает сферу, которая воплощает…

— Можно спросить, откуда оно у вас?

— Что?

— Откуда у вас это прекрасное колье, мисс Растмур? Его вам подарили?

— Нет. Почему вас это интересует?

— Просто так. Я подумал, что украшение, должно быть, пришлось по нраву вашему жениху и он подарил его вам в знак своей любви.

Правда? Как странно. Теперь, задумавшись, Пенелопа вспомнила, что и лорд Гарри раз или два спрашивал о скарабее, но она сочла его интерес скорее праздным, чем подлинным. Лорд Гарри не производил впечатления человека, придающего сколько-нибудь существенное значение эстетике. Но мистер Маркленд почему-то имел на этот счет иное мнение.

— Я сама купила этого скарабея, мистер Маркленд, — сообщила Пенелопа. — Я без ума от египетских древностей.

— Вот как? Вы должны рассказать мне об этом, мисс Растмур. А что еще имеется в вашей коллекции?

— Я не коллекционер, мистер Маркленд, в истинном значении этого слова в отличие от тех, у кого дома настоящие музеи.

— Да? И кто же эти счастливцы?

При всем при том, что она любила обсуждать древности и свою страсть к истории, с ними связанную, Пенелопа не могла не ощутить некоторой неловкости. Хотя, наверное, мистер Маркленд просто старался поддерживать беседу. Ей следовало бы радоваться, что она встретила человека, как и она интересующегося египетскими древностями. Глупо испытывать неудобство, отвечая на его многочисленные вопросы на эту тему.

Хотя, может, ее мучает совесть. Ведь ее цель состояла не в том, чтобы наслаждаться общением с мистером Марклендом, а в том, чтобы продвинуть дело Марии. Видимо, в этом и заключалась причина испытываемой Пенелопой неловкости. Вместо того чтобы дать повод мистеру Маркленду просить ее представить его подруге, она заботилась о собственных интересах.

— Знаете, мисс Брэдли, как и я, интересуется древностями, — произнесла Пенелопа, гордясь, что так тонко изменила направление беседы.

Сообщение, похоже, произвело на него сильное впечатление.

— Правда?

— О да. На самом деле ее познания в этой области намного превосходят мои.

Это не совсем соответствовало действительности, но Мария была умной женщиной. Хорошо начитанная, она с легкостью могла поддерживать разговор на одном уровне с Пенелопой о хитросплетениях египетской истории, о которых Пенелопа узнавала из писем профессора Олдема. Пенелопа не сомневалась в том, что ее подруга не ударит лицом в грязь в беседе на эту тему с мистером Марклендом или кем-либо другим, проявляющим праздный интерес к предмету.

— В таком случае неудивительно, что лорд Гарри так очарован вашей подругой, — обронил мистер Маркленд.

Пенелопа переместила взгляд на пару, все еще кружившуюся в контрдансе. Мария, похоже, и впрямь чувствовала себя лучше с лордом Гарри, чем Пенелопа могла себе представить. И лорд Гарри тоже выглядел вполне довольным своей партнершей и перестал бросать на Пенелопу сердитые взгляды.

— Мисс Брэдли — очаровательный человек, мистер Маркленд, — заявила Пенелопа, гордясь своей протеже. — Если хотите, буду рада вас представить, когда они с лордом Гарри вернутся.

— Да, я очень этого хочу, мисс Растмур.

— Если вам повезет, возможно, она и потанцевать с вами не откажется.

Мистер Маркленд ничего не ответил, но склонил голову, как бы заверяя Пенелопу, что находит эту перспективу более чем стимулирующей. Возможно, она несколько поторопилась, предлагая нечто подобное, когда эти двое еще не знакомы друг с другом, но ситуация требовала экстренных действий. Будущее счастье Марии стоило того, чтобы чуть-чуть нарушить правила приличия.

Она заметила, что Мария проявила интерес к ее рассказу о встрече с мистером Марклендом и ее последующем спасении. Романтическая мысль быть спасенной от неминуемой гибели красивым молодым человеком произвела на ее подругу сильное впечатление. Она, несомненно, будет взволнована знакомством с героем приключения Пенелопы и найдет его не менее поразительным и привлекательным, чем можно надеяться. И наверняка влюбится в него с первого взгляда.

Теперь, когда Пенелопа обнаружила, что они разделяют общий интерес к предметам старины — хотя интерес Марии носил вторичный характер, — ей будет легче увлечь их разговором. Все складывалось идеально! Она не могла не улыбнуться собственному успеху. Кто знает, может, в скором времени объявят о настоящей помолвке.

От этой мысли она буквально расплылась в улыбке.


Гаррис был вне себя от ярости. Маркленд все еще терся возле мисс Растмур и вилял хвостом, как будто никогда прежде не видел женщин. И мисс Растмур тоже улыбалась, как будто никогда раньше не слышала комплиментов от мужчин. Проклятие, почему она так великолепно выглядит сегодня? Неужели рассчитывала встретить его здесь?

Это было все, что он мог сделать, не отвлекаясь от танца. Кружась в танце с другими весельчаками, Гаррис заставил себя переключить внимание на мисс Брэдли и ее тонко завуалированное расследование. Его улыбка была далека от искренней, но он надеялся, что введет в заблуждение любого, кто наблюдает за ними.

— Итак, лорд Гарри, я почему-то ничего не слышала о дне свадьбы, — говорила мисс Брэдли. — Или это будет длинная помолвка?

Ей следовало отдать должное за тщательный выбор слов, но все же он предпочел бы, чтобы она вообще их не выбирала. Они были отнюдь не единственной танцующей парой, хотя Гаррис чувствовал себя очень одиноким. Вдруг кто-то слышал ее и теперь догадается, что помолвка фиктивная? К этому он не был готов. Пока. Разразится неминуемый скандал, в результате чего мисс Растмур пострадает, а он потеряет здесь едва наладившиеся связи.

Впрочем, он понимал, что от разыгрываемой ими шарады ему пока нет никакой пользы. Кроме экстравагантного подарка Растмура, Гарри ничего не получил. В основном из-за собственного бездействия. Слишком он был осторожным. Но сегодня все изменится. Как только он избавится от этого допроса и уединится с мисс Растмур.

Если сможет с ней уединиться. Еще один взгляд в ее сторону показал, что она смеется, явно наслаждаясь компанией чертова Маркленда, словно они были старыми друзьями. Может, в этом и состоял ее план отправить Гарриса ее лучшему инквизитору для пристального изучения. И где только носит мать этой маленькой дерзкой девчонки? Господи, как же ему вырваться из рук этой инквизиторши и вернуться к Пенелопе, чтобы избавить глупышку от неприятностей?

Но неприятности, видимо, были для мисс Растмур развлечением. Что, спрашивается, она сейчас делает? Наклонилась к Маркленду, чтобы он мог внимательно разглядеть ее скарабея! И все, что его окружало. Боже, она могла бы с таким же успехом раздеться и броситься к ногам мужчины.

Чуть не сбив с ног женщину слева, Гаррис получил строгое предупреждение от ее бровастого партнера. Пробормотав извинения, он предпринял искреннюю попытку следить за танцевальными фигурами. Но его внимание все еще было сосредоточено на мисс Растмур и ее шокирующем поведении.

— Кто этот джентльмен, тот, что с мисс Растмур? — поинтересовалась мисс Брэдли, заметив направление его взгляда.

— Маркленд. Джордж Маркленд.

Так по крайней мере будут его звать, пока Гаррис не избавится от его тела, сбросив в Темзу.

— Ах, так это и есть спаситель мисс Растмур, — ответила мисс Брэдли с понимающей улыбкой. — Он еще очаровательнее, чем она говорила.

— Она назвала его обворожительным?

Мисс Брэдли, задумавшись, наморщила носик.

— Или привлекательным? Я точно не помню. Не исключено, что употребила оба эти слова.

— Обворожительный и привлекательный?

— И была бы, несомненно, права в обоих случаях. Мистер Маркленд — достаточно обворожительный и привлекательный. Как же ей повезло, что он оказался поблизости, чтобы помочь ей, в то время как вы… постойте! А что делали вы в тот момент, когда она едва не погибла?

Последняя фигура танца завершилась бодрым аккордом музыкантов, закончившим исполнение пьесы. Гаррис пропустил все, путаясь в ногах и стараясь не показать злости. Как смеет эта мисс Никто-Брэдли обвинять его в том, что он подверг мисс Растмур опасности?!

— Хотя испытание оказалось для мисс Растмур страшным, — сказал он резко, когда должен был поклониться партнерше и поблагодарить за танец, — смею вас уверить: серьезной опасности она не подвергалась…

— Потому что там был мистер Маркленд, — договорила за него мисс Брэдли и имела наглость продолжить, не дав ему шанса опровергнуть это заявление. — Идемте, лорд Гарри. Мне бы очень хотелось познакомиться с этим мистером Марклендом. Он здесь один, как вы полагаете, или с друзьями?

— Откуда мне знать, черт подери? — проворчал Гарри.

Мисс Брэдли готова была цыкнуть на него из-за допущенной грубости.

Наконец-то танец закончился. Предложив руку своей придирчивой партнерше, Гаррис повел ее сквозь толпу — и мог поклясться, что люди нарочно стояли на их пути, — к тому месту, где мисс Растмур развлекала все еще улыбавшегося Маркленда. Гаррис надеялся это быстро исправить.

Когда он и мисс Брэдли присоединились к мисс Растмур и чертову Маркленду, его невеста им улыбнулась, но Гарриса ее улыбка не воодушевила. Он разглядел в ней притворство. Мисс Растмур сделала вид, что рада их видеть, хотя на самом деле испытала не радость, а угрызения совести, поскольку предпочла бы остаться наедине со своим новым обворожительным и привлекательным героем.

— Вы только посмотрите, лорд Гарри, кто здесь! — начала она, как будто у него не было глаз, чтобы заметить возвышающегося негодяя, который на нее таращился.

— Маркленд, как приятно.

— Добрый вечер, Честертон.

Было ясно, что Маркленд обрадовался ему не больше, чем Гаррис. Так называемый спаситель бросил на него сердитый взгляд, и Гаррис ответил тем же. Одного крохотного предлога хватило бы, чтобы Гаррис расплющил мерзавцу нос так, чтобы родная мама не узнала!

Да, чуть не забыл. Этот тип, как и сам Гаррис, рос без матери. Больше ничего общего они с Марклендом не имели.


Глава 11

— Ты танцевала божественно, — с восторгом обратилась мисс Растмур к подруге, устроив для Маркленда маленькое шоу.

Гаррис нашел это отвратительным. Неужели девушка забыла, что в глазах присутствующих является его невестой? Ни единым словом не похвалив его собственные танцевальные способности, она в то же время щедро расхваливала свою подругу. Хотя, по правде говоря, Гаррис не являлся примером для подражания для других танцоров, все же она должна была отдавать себе отчет в том, как выглядит со стороны ее пренебрежение к нему. Можно было подумать, что она не до конца предана ему; что, возможно, ищет внимания еще других кавалеров. Маркленда, к примеру.

Ну уж нет, этого он не потерпит. Не позволит ей продолжать в том же духе, пока считается ее женихом. Пора прекратить бездействовать и взять инициативу в свои руки. Перед ним стояла задача, которую он должен был выполнить. К чему, собственно, и собирался немедленно приступить.