Нина Роуэн - Страсть к удовольствию

Себастиан протер глаза, и тотчас же послышался голос:

– Мистер Холл. – В дверях появился слуга с серебряным подносом. – Сэр, вам принесли записку.

Себастиан резко приподнялся, и Джайлз подал ему сложенный листок, на котором витиеватым женским почерком было написано его имя. Клара.

Искоса поглядывая на небритое лицо Себастиана, слуга осведомился:

– Приготовить ванну, сэр? Или вы предпочтете сначала перекусить?

– Принесите только кофе, Джайлз.

– Слушаюсь, сэр.

Себастиан положил письмо Клары на колени и несколько секунд смотрел на него, понимая, что в записке содержится нечто важное.

Спустя несколько минут Джайлз принес кофе. Хотя слуга не проронил ни слова, Себастиан чувствовал его недовольство; он постепенно привыкал к слугам брата, относившимся к нему, Себастиану, весьма критически.

И он не мог их винить. Ведь Александр был безупречным джентльменом – всегда появлялся к завтраку точно в семь и всегда был чисто выбрит. Когда же Александр с женой уехал в Санкт-Петербург, Себастиан перебрался в особняк брата на Маунт-стрит. Но слуги до сих пор не могли привыкнуть к весьма кардинальным изменениям, произошедшим в укладе жизни этого дома.

Как не мог и сам Себастиан. Он думал, что ему приятно будет жить в огромном доме Александра, но этот проклятый особняк оказался настолько великолепным, что среди роскошной мебели, бархатных портьер и бесценных картин он ощущал себя чужаком, оскорбляющим своим видом и своими привычками жилище брата. Ведь подобные апартаменты были достойны членов королевской семьи. Кроме того, он постоянно помнил о том, что ему здесь не принадлежало ничего.

Себастиан взял письмо, решительно сорвал печать и, смахнув с коленей кусочки сургуча, прочитал короткое послание.

«Дорогой мистер Холл!

Прошу вас прийти в Музей автоматических механизмов в четверг, в три часа пополудни.

Я хотела бы обсудить с вами одно безотлагательное дело.

С уважением,

миссис Клара Уинтер».

Безотлагательное дело? Неужели она уже нашла чертежи? Но ведь четверг… это же сегодня!

Себастиан помотал головой, пытаясь навести хоть какой-то порядок в собственных мыслях. Да, вчера он рассказал Кларе о чертежах, так что у нее, возможно, было время найти их. Но если она действительно их нашла, то, конечно же… Ясно, что такая умная женщина, как Клара, не отдаст ему бумаги, ничего не потребовав взамен. Что ж, в три часа он узнает, чего же именно она хочет.

Себастиан встал с постели и накинул шлафрок. Быстро умывшись, он оделся и повязал шейный платок. Когда он спускался к завтраку, раздался звон дверного колокольца.

Взмахом руки Себастиан отослал слугу и сам открыл парадную дверь. Снаружи стоял темноволосый мужчина в наглухо застегнутом шерстяном пальто; глаза же его весело поблескивали за стеклами очков в тонкой металлической оправе.

Себастиан в изумлении таращился на своего брата Дарайуса.

– Приветствую, Бастиан. – Дарайус улыбнулся. – Так ты пригласишь меня в дом? Или оставишь стоять здесь? – Казалось, брат был абсолютно уверен в том, что он, Себастиан, уже выполнил его просьбу.

– Дарайус, но что ты здесь делаешь?

– Я приехал два дня назад и остановился в «Альбионе». Думаю, будет лучше, если лорд Раштон некоторое время не будет осведомлен о моем приезде.

Дарайус сбросил пальто и прошел в гостиную. Себастиану не оставалось ничего другого, кроме как последовать за братом.

– Что ты здесь делаешь? – повторил он вопрос, закрыв за собой дверь.

– Я подумал, что ты уже отыскал чертежи шифровальной машины.

Себастиан повернулся к брату, намереваясь ответить какой-нибудь резкостью, но, тотчас передумав, тихо сказал:

– Нет, еще не отыскал.

Дарайус окинул его проницательным взглядом, и Себастиан с трудом удержался, чтобы не поежиться, – казалось, брат видел его насквозь.

– Ты получал известия от Николаса? – спросил Себастиан.

Дарайус поджал губы и отрицательно мотнул головой.

– Но у Александра все хорошо. Без ума от своей жены и с нетерпением ждет рождения ребенка. Талия смеется, когда представляет, что же с ним будет при появлении малыша.

Себастиан мысленно улыбнулся, представив Алекса в роли отца. Пожалуй, не будет отца более преданного и защитника более рьяного, чем Александр. И Себастиан вновь похвалил себя за то, что не поддался отчаянию и не попросил своего старшего брата о финансовой помощи.

Александр, безусловно, помог бы ему всем, чем мог, но непременно потребовал бы подробных объяснений. А Себастиану ужасно не хотелось обременять брата своими долгами и проблемами. И уж тем более не хотелось говорить о своей музыкальной карьере… Александр был счастлив, и для него главное сейчас – наслаждаться своим счастьем.

– Как Джейн? – спросил он.

– Чудесная девочка, – сказал Дарайус. – Вне себя от восторга при мысли о том, что станет старшей сестрой. Ты будешь рад узнать, что она снова начала брать уроки игры на фортепьяно, хотя по-прежнему предпочитает тратить время на насекомых.

– Другого я от нее и не ожидал.

Себастиан рад был хорошим новостям о семье. Еще будучи в Веймаре, он собирался отправиться в Санкт-Петербург, чтобы увидеть родных, но отменил поездку, как только выявилась проблема с рукой. Ведь от Александра никак не удалось бы это скрыть.

– Почему ты не хочешь, чтобы Раштон узнал о твоем приезде? – Себастиан внимательно посмотрел на своего младшего брата.

– Ему не понравится причина, по которой я оказался здесь, – пожав плечами, ответил Дарайус.

– Ты о чертежах шифровальной машины?

– И это тоже, – кивнул Дарайус. Он подошел к столу и налил себе чашку уже остывшего кофе. – Так ты их нашел?

– Я уже сказал: пока нет. А почему ты не можешь сам их отыскать?

– Потому что я не появлялся в Лондоне почти четыре года, – ответил Дарайус с нотками раздражения в голосе. – Кроме того, я был уверен, что ты гораздо быстрее меня сможешь найти подходы к Гранвиллу Блейку и Кларе Уинтер.

Себастиан сжал правую руку в кулак.

– Как ты узнал о миссис Уинтер?

– От жены Жака Дюпре, – ответил Дарайус. – Она в восторге от миссис Уинтер.

– А когда ты познакомился с мадам Дюпре?

– Прошлой весной супруги Дюпре приезжали в Санкт-Петербург по приглашению тамошнего губернатора, который собирался заказать часы в подарок своей дочери, – объяснил Дарайус. – Мы познакомились на одном из званых вечеров, и я сказал Дюпре, что хотел бы больше узнать о его изобретениях. Он с удовольствием откликнулся, и у нас завязалась довольно продолжительная переписка. Когда же я завоевал его доверие, он рассказал мне о своих планах создания шифровальной машины, но предупредил, что не хотел бы, чтобы в конечном итоге она оказалась в руках русских. А потом Дюпре заболел, и его жена в письме сообщила о том, что многие свои вещи, в том числе и чертежи шифровальной машины, он отослал Гранвиллу Блейку. Она также рассказала мне о миссис Уинтер и о том, что та с недавних пор живет в музее и помогает своему дяде.

Дарайус сделал глоток кофе и, поморщившись, отставил чашку в сторону. После чего вновь заговорил:

– Как я понял, миссис Уинтер очень привлекательна. Вот я и решил, что, если уж оказался в Лондоне… может, освободить тебя от этого и самому заняться поисками чертежей?

При мысли о том, что его брат встретится с Кларой и будет говорить с ней, Себастиану сделалось не по себе. И тотчас же возникли подозрения: ведь раньше Дарайус не проявлял особого интереса к женщинам, а сейчас вдруг заговорил о Кларе…

Сжав кулаки, Себастиан пристально посмотрел на брата. Лицо Дарайуса оставалось невозмутимым, но губы тронула улыбка.

– Болван… – пробормотал Себастиан, разжимая кулаки.

Улыбка Дарайуса стала шире.

– Готов держать пари на сто гиней, Бастиан: когда принимал мое предложение, ты не рассчитывал на столь приятное знакомство, верно?

– Она лишь средство для достижения цели, – сквозь зубы процедил Себастиан, прекрасно сознавая, что лжет.

– Ты в этом уверен?

Себастиан бросил на брата неприязненный взгляд, сообразив, что тот понял гораздо больше, чем ему хотелось бы. Интересно, какие еще секреты мог раскрыть проницательный Дарайус? Наверное, те самые, которые следовало сохранить во что бы то ни стало.

Машинально спрятав правую руку в карман, Себастиан отошел к окну, потом вдруг резко развернулся и с вызовом посмотрел на брата.

– Я сказал миссис Уинтер, что я ищу, – произнес он.

Дарайус широко раскрыл глаза, и на мгновение Себастиану показалось, что брат раздосадован. Но тот снова улыбнулся и спросил:

– И что же она сказала?

Себастиан не ответил и проговорил:

– А ты ведь предупреждал меня, чтобы я никому не рассказывал о своих поисках…

– Да, но я вовсе не рассчитывал на то, что ты самостоятельно найдешь чертежи и похитишь их, – ответил Дарайус. – Я предполагал, что тебе придется обсуждать этот вопрос с мистером Блейком или миссис Уинтер. Должен признать, что я бы тоже выбрал миссис Уинтер в качестве доверенного лица.

«Выбрал». Это слово поразило Себастиана, заглушив нахлынувшее было раздражение. А ведь именно это он и сделал, верно? Выбрал Клару.

В течение многих месяцев Себастиан жил с ощущением, что лишь подчиняется давлению обстоятельств: недомогание и отставка, неудачная хирургическая операция, должность в Патентном бюро, ультиматум Раштона… – и вот теперь с радостью понял, что действительно сделал выбор, доверившись Кларе.

– Но она понятия не имеет, где чертежи, – пробормотал Себастиан. – Даже есть ли они у дяди.

– Однако тебе не составит особого труда продолжить поиски. – Дарайус достал из кармана сложенный листок. – Свяжись со мной, когда найдешь их. Мне они понадобятся к середине следующей недели. И обещаю, что ты не останешься внакладе.

– Почему именно на следующей неделе?

– Министерство внутренних дел уже назначило членов специального комитета по организации связи в военное время, – объяснил Дарайус. – Если мне удастся найти средства, я хотел бы построить машину до их следующего заседания. Однако сначала мне необходимо проанализировать ситуацию и выяснить, возможно ли создание такой машины в принципе. – Он протянул листок Себастиану. – Эта машина, Бастиан, может оказаться чрезвычайно эффективной не только в военное время, но и как часть телеграфной и железнодорожной систем. Вот почему Жак Дюпре так хотел обеспечить секретность своей работы.

Себастиан взял листок. В его душе росло подозрение, добавлявшее топлива в огонь, который горел с того момента, как он получил первое письмо Дарайуса. У него не было причины подозревать брата в злом умысле, но уклончивость Дарайуса оставляла слишком много вопросов, на которые он не получил ответов. Но, с другой стороны, и сам он в последнее время не был откровенен.

Себастиан тяжко вздохнул. После развода родителей в его отношениях с братьями начали возникать секреты, разрушавшие устои, некогда казавшиеся незыблемыми. Но они, эти секреты, не возникли бы, если бы не предательство их матери: именно она посеяла семена подозрения. Ведь если даже графиня Раштон, олицетворение высшего света, могла иметь столь предосудительный секрет, то разве остальные Холлы не могли иметь свои собственные секреты?

Они старались не говорить о бывшей графине: Себастиан знал, что Александр и Талия отказались даже упоминать имя матери, – но у него было мало возможностей узнать, что думал по этому поводу Дарайус. Да и вообще: понять ход мыслей Дарайуса все равно что прочитать надписи на Розеттском камне.

Себастиан с грустной усмешкой покачал головой. О боже! Ведь все уже об этом забыли. Его братья и сестра с этим давно покончили. Что же нужно ему, Себастиану, чтобы похоронить прошлое?

Клара внимательно смотрела на свое отражение в зеркале. Лиф платья из мериносовой шерсти плотно облегал ее, ниспадая на широкий кринолин. Миссис Маршалл подтвердила свое мастерское владение гребнем, уложив волосы Клары в строгую прическу с тонкими завитками, падавшими на обнаженную шею. Серьги из черного янтаря удачно сочетались с брошью, которой был заколот воротник платья.

Выглядела она очень неплохо, но выражение лица все же выдавало нервозность – взгляд был мрачным, а зубы крепко стиснутыми.

Клара оправила юбки, собираясь спуститься вниз, и в этот момент она услышала звон дверного колокольчика. Сердце ее подпрыгнуло, а в желудке словно образовался какой-то тугой комок. Остановившись в коридоре – так чтобы ее не было видно, – Клара дождалась, когда миссис Маршалл откроет дверь, чтобы впустить визитера. Низкий голос Себастиана, приветствовавшего экономку, зарокотал в вестибюле, и Клара, чуть подавшись вперед, стала прислушиваться.

– Прекрасный сегодня день, миссис Маршалл. Советую вам прогуляться по парку, если, конечно, располагаете свободным временем. – Он помолчал, по-видимому снимая пальто и шляпу. – Похоже, я чувствую запах вашего восхитительного яблочного пирога. Надеюсь, мне повезет заполучить кусочек.