Майя Бэнкс - Страсть

Взгляд Джейса упал на экран кардиомонитора. Линия сердечных сокращений была почти горизонтальной и слегка вздрагивала, только когда врач давил на грудь Бетани.

— Не бросай меня, — едва не плача, произнес Джейс. — Малышка, умоляю: не бросай меня.

— Сэр, вам все же лучше уйти, — тихо попросила медсестра. Ее голос был полон сочувствия и понимания. — Я знаю, вам хочется быть рядом с ней. Но вы мешаете нам работать.

— Я не оставлю ее здесь одну, — сердито возразил Джейс. — Я должен быть рядом, чтобы она понимала… чтобы знала, как сильно я ее люблю. Я не хочу, чтобы она умирала одна… Что я говорю? Я вообще не хочу, чтобы она умирала! Только так!

— Если вы хотите, чтобы она осталась жить, извольте убраться отсюда и не мешать нам возвращать ее к жизни, — резко, буднично бросил ему один из врачей. — Это самая лучшая ваша помощь ей. Остальное — наша работа.

— Старик, идем. Ты и впрямь мешаешь им работать, — вполголоса сказал ему Эш. — Они обязательно вернут ее к жизни. Ты должен в это верить. Самое лучшее, что ты сейчас можешь сделать, — это не путаться у них под ногами.

Эш и Гейб взяли его под руки и насильно вытолкнули из палаты. Медсестра стала закрывать дверь.

— Бетани! — закричал Джейс. — Только не сдавайся! Я люблю тебя! Сражайся!

* * *

Комната ожидания была невелика, и скопившееся напряжение грозило разнести ее стены и потолок. Джейс сидел, понурив плечи и сжав голову руками. Он вспоминал каждое мгновение, проведенное с Бетани. Иногда в мозгу вспыхивали сцены вечера помолвки Миа, где он впервые увидел Бетани. Он вспоминал каждую ее улыбку. Каждый всплеск смеха. Каждое их занятие любовью. Потом он вспомнил, как вторично надевал ей кожаное ожерелье с бриллиантом. Вспоминал необыкновенный вечер, когда пьяная, а потому осмелевшая Бетани ненасытно занималась с ним любовью. А затем мозг подкинул ему сцену вчерашнего вечера и боль в ее глазах. Боль от его непростительного поведения.

— Джейс! — Он поднял голову. Рядом сидела Миа. Сестра прижалась к нему и крепко обняла: — С ней все будет хорошо. Она сильная. Она и так многое преодолела. Быть такого не может, чтобы она не справилась в этот раз.

Джейс порывисто обнял Миа, уткнулся лицом в ее волосы и застыл. Он чувствовал, что теряет рассудок и медленно распадается. Проходили минуты. Никаких известий о состоянии Бетани. Джейсу казалось, что каждая такая минута уносит кусочек его жизни.

— Миа, я не могу ее потерять. Я этого не вынесу.

— Ты ее не потеряешь, — решительно заявила Миа. — Джейс, она лишь внешне хрупкая. А так, она сильная. Она обязательно выберется.

Джейс поднял голову и через плечо взглянул на Джека. Тот сидел в другом углу, уронив голову. Внутри Джейса снова вспыхнул гнев. Он призвал на помощь всю силу воли, чтобы не вскочить и голыми руками не убить этого подонка. Эгоистичная мразь, привыкшая думать только о своей заднице. Он, видите ли, не хотел! Он не думал, что так выйдет! А вышло именно так, и Бетани может не выкарабкаться, несмотря на все усилия врачей. Если это случится… Джейс не знал, что именно он сделает с Джеком, но этот «братец» заплатит сполна.

— Я люблю тебя, сестренка, — прошептал Джейс. — Спасибо, что ты здесь и что веришь в Бетани.

— И я люблю тебя, Джейс. — В голосе сестры ощущались слезы. — Я люблю Бетани. Она идеально тебе подходит, и ты идеально подходишь ей.

— Насчет себя сомневаюсь, — глухо возразил Джейс. — Я причинил ей столько боли. Миа, я вспоминаю и ужасаюсь. Как я мог быть таким бесчувственным? Если она… Когда она выкарабкается, я буду на коленях просить у нее прощения.

— Дорогой, послушай меня. — Миа слегка отодвинулась и взяла брата за подбородок, повторяя его излюбленный жест. Ее глаза были полны любви и понимания. — Мы все делаем ошибки. Думаю, ты помнишь ошибки Гейба и помнишь, как я тогда разозлилась. Когда он буквально выгнал меня, я не представляла, как мне дальше жить. Мне еще никогда не делали так больно. Ты помнишь мое состояние. Вы с Эшем увезли меня на День благодарения, устроили праздник и глаз с меня не спускали. Но ведь Гейб сумел восстановить отношения. Я была зла и обижена на него, но продолжала его любить. Я и сейчас могу рассердиться и вспылить. А любовь все равно остается. Пойми, Бетани тебя любит, — тихо сказала Миа. — Любит, невзирая на боль, которую ты ей причинил. Джейс, ты обязательно с ней помиришься. Ты должен в это верить. Сейчас это ей нужнее, чем когда-либо. Вера. Мы должны верить, что ее организм переборет отравление, а ты должен верить в свою любовь.

— Спасибо, сестренка, — прошептал Джейс. — Ты права. Я знаю, что ты права. Она обязательно победит. У нее бойцовский характер. Она не сдается, иначе давным-давно перестала бы сопротивляться ударам жизни. Я буду с нею рядом. Каждый шаг мы пройдем с ней вместе. Она не сдается, и я не сдамся.

Миа улыбнулась и поцеловала его в щеку:

— Я рада за тебя, Джейс. Рада, что ты нашел свою любовь. Бетани — прекрасная пара для тебя. Редкая женщина. Ты заслужил такую. Ведь ты пожертвовал столько лет жизни, возясь со мною.

Джейс зажал ее руку в своих. Он наслаждался ощущением семьи и бескорыстной любви, окружавшей его.

— Насчет «пожертвовал» ты не права. Я ни о чем не жалею. Просто раньше мне не встречались достойные женщины. Я терпеливо ждал и дождался. Ради такой женщины стоило ждать. Я рад, что мы с тобой оба счастливы, и впереди у нас — замечательное будущее. Мне хочется, чтобы ты поскорее подарила мне племянников и племянниц, а я бы их бессовестно баловал. Естественно, наряду с моими детьми.

Улыбка озарила лицо Миа.

— Замечательная перспектива, правда? Мы будем вместе строить семьи, и из них получится одна большая семья.

— Да, — вздохнул Джейс.

— Мистер Крестуэлл! — Джейс вскинул голову. В дверях стоял один из врачей-реаниматоров. — Если желаете, можете пройти в палату и побыть с ней.

Джейс вскочил, боясь услышать ответ на свой вопрос.

— С ней все нормально? Она… выкарабкалась?

Врач привык к чужим эмоциям. Его лицо осталось серьезным, но и оттенка сожаления там тоже не было.

— Скажем так: мы вернули ее к жизни. Нам удалось вывести из ее организма бульшую часть этой отравы. Сейчас она отдыхает. Естественно, какое-то время она должна находиться под наблюдением, но вы можете остаться здесь, если хотите.

Что за дурацкое «если хотите»? Естественно, он останется здесь, чтобы, когда она проснется, быть рядом.

Прежде чем пойти в палату, Джейс выразительно посмотрел на Кейдена, затем кивнул в сторону Джека:

— Позаботьтесь, чтобы он не сбежал. Я пока еще не решил, как с ним поступить.

— Да, сэр.

Джейс поспешил в палату. Там было гораздо тише, чем прежде. У него перехватило дыхание, когда он вошел и увидел бледную, неподвижно лежащую Бетани.

Джейс подвинул стул к изголовью кровати. Сейчас Бетани напоминала хрупкую фарфоровую куклу. Она дышала почти неслышно. Джейс осторожно отвел прядь ее волос со щеки и погладил шелковистую кожу.

Единственным звуком в палате было попискивание кардиомонитора, отмечавшего ровный ритм ее сердца. Бетани по-прежнему дышала кислородом. Джейс нагнулся над ней. Ему хотелось убедиться, что монитор не врет и ее сердце действительно бьется, а сама она дышит.

Он прижался губами к ее лбу и закрыл глаза. Он с удовольствием слушал монотонные сигналы кардиомонитора. Его Бетани была жива. Его Бетани дышала. Ее сердце самостоятельно билось. Этого было достаточно. Джейс сейчас не думал, как станет объясняться и просить прощения. Главное, она была жива и никуда не исчезла из его жизни.

— Возвращайся ко мне, Бетани, — прошептал он. — Я тебя очень, очень люблю.

Бетани мучили кошмарные сны. А может, и не сны. Может, все это происходило наяву, только ей было никак не открыть глаза. И как ей могла присниться такая жуть? Она будто бы попала в больницу. Возле ее кровати стоял Джейс, и в его глазах читался неописуемый страх. Потом он говорил какие-то странные слова: якобы она попала сюда из-за передозировки сильнодействующего препарата. В том сне она наглоталась таблеток, чтобы покончить с собой!

У нее щемило сердце. Неужели Джейс думал, что она способна на такое? И почему ей никак не проснуться и не прогнать этот ужасный сон?

Ей хотелось, чтобы Джейс оказался рядом, обнял бы ее. Тогда исчезла бы нестерпимая боль в груди. Пусть скажет ей, что не верит, будто она способна на самоубийство… Только ведь Джейс ей не доверял. Минувшая ночь наглядно это показала.

Бетани снова попыталась открыть глаза и отбросить давившую на нее тяжелую завесу. Ей стало больно. Казалось, ей прямо в голову забили кол. Однако Бетани не сдавалась, полная решимости вырваться из тумана, окружавшего ее со всех сторон.

Веки двигались гораздо медленнее обычного. Каждое моргание отзывалось ударом молота. Бетани все-таки заставила веки подняться и обмерла со страха. Она находилась в темном, незнакомом помещении, где странно пахло чем-то стерильным. Совсем как в… больнице.

Она торопливо огляделась по сторонам, пытаясь хоть что-то понять. Она лежала на странной кровати, весьма неудобной. Под ухом что-то ритмично попискивало «бип-бип-бип», заставляя ее вздрагивать.

— Джейс!

Бетани не понравился собственный голос. В нем было слишком много страха. Но ей действительно было страшно. Одна. Рядом — никого. Ей очень захотелось, чтобы рядом оказался Джейс.

Возле кровати что-то задвигалось, и вдруг она увидела склонившегося над ней Джейса. Лицо у него было изможденное, но он улыбался:

— Бетани, малышка, ты проснулась. Слава богу, ты проснулась!

У него дрожал голос. Бетани показалось, что он плакал. В нескольких простых словах, произнесенных Джейсом, слилось столько тревоги и радости, что она почувствовала еще большее замешательство. Что же произошло? И почему Джейс в таком состоянии?

Бетани облизала пересохшие губы и сглотнула. Язык почему-то распух. Ощущение во рту тоже было странным. Бетани показалось, что она наелась опилок.

— Мне приснился невероятно жуткий сон, — прошептала она. — Джейс, что со мной? Где я?

Джейс поцеловал ее в лоб. У него дрожали губы. Бетани даже показалось, что он вот-вот расплачется. Потом он стиснул ей руку. Только теперь Бетани заметила иглу капельницы, введенную ей в вену.

— Малышка, с тобой была большая беда. Я боялся, что потеряю тебя. Но, слава богу, ты вернулась ко мне.

Значит, это был не сон. Неужели Джейс всерьез решил, что она собиралась покончить с собой? Бетани охватила паника. Она сдавленно застонала. Ее затрясло, как в лихорадке. Джейс обнял ее и крепко прижал к себе:

— Тсс, малышка. Теперь с тобой все в порядке. Ты поправляешься.

— Джейс, я этого не делала, — почти выкрикнула она. — Пожалуйста, поверь мне. Я ничего не глотала! И не стала бы глотать!

Джейс качал ее, гладя по волосам:

— Я знаю, малышка, что ты этого не делала. Точно знаю.

Бетани отодвинулась, чтобы видеть его лицо:

— Знаешь?

— Конечно. Ты мне об этом уже говорила, потому я и знаю.

Бетани рухнула на подушку. Как часто бывает, внезапное облегчение лишило ее сил. Но по ее телу приятным огнем разливалась радость. Джейс ей поверил!

— Ты мне веришь, — прошептала она.

Бетани стало легко, но уже через мгновение она нахмурилась и скривила рот:

— Тогда почему я сюда попала? Я ничего не понимаю.

— Расскажи, что ты помнишь, — осторожно попросил Джейс.

Она наморщила лоб. Попытка сосредоточиться отозвалась головной болью.

— Мало что. Я поехала к Джеку. Мне позвонил Кейден. Сказал, что Джек вернулся. Я взяла такси и приехала. Мы с Кейденом вместе поднялись. Это я помню точно.

Джейс сжал ей руки:

— Знаю, малышка. Ты все сделала правильно. Ты была умницей.

— Еще помню: я очень рассердилась на Джека. Я даже кричала на него. Спрашивала, почему он плюет на свою жизнь и не хочет в ней ничего менять. Он вдруг сказал, что пришел проститься со мной. Я спросила, куда он собрался, а он ответил одним словом: «Далеко». — (Джейс помрачнел.) — Джек сказал, что сделает мне чашку горячего шоколада. Это все, что я помню.

— Главное, малышка, что с тобой все в порядке. Ты скоро выздоровеешь. Все остальное не имеет значения.

Бетани подняла на него глаза и вновь почувствовала тяжесть в груди. Ей вдруг стало очень грустно. Где-то совсем близко были слезы. Она с трудом дышала.

— Джек, — прошептала она. — Значит, это сделал он? Он?

Ее щеки стали мокрыми от слез. Она чувствовала, что вот-вот разрыдается.

Джейс склонился над ней.