Маргарет Мэллори - Страж моего сердца

О Господи! Когда Йен все-таки поцеловал ее туда, Шилес непроизвольно дернулась, то ли от потрясения, то ли оттого, что была такой чувствительной. Он застонал, вцепившись в ее бедра.

Йен принялся ласкать ее языком. Зажав простыню в кулаках, Шилес едва удерживала рвущийся из нее крик. Она попыталась запротестовать, но ничего кроме нечленораздельных звуков из ее горла не вырвалось. А это только раззадорило его.

И чем больше он ее ласкал, тем меньше ей хотелось, чтобы он останавливался.

Шилес все неистовее комкала простыню. Внутреннее напряжение росло и росло. Когда не осталось сил терпеть, она попыталась вырваться из его рук.

Но Йен был безжалостен. И тогда волна ослепляющего наслаждения накрыла ее с головой.

Не успела она прийти в себя, как он оказался на ней. Прерывистое дыхание коснулось ее лица. Вид у него был ошеломленный, глаза смотрели в пространство. Он тяжело придавил ее грудью. А ее внимание сосредоточилось на его мужском естестве, которое теперь упиралось в то место, которое Йен только что ласкал ртом.

Помимо воли, ноги сами раздвинулись ему навстречу. Издав какой-то низкий, гортанный звук, он сделал бедрами движение вперед. И остановился, едва почувствовав, что входит в нее.

Его лицо застыло, когда он опустил на нее глаза. Потом часто заморгал, как будто только что вышел на свет из кромешной тьмы.

Йен медленно приподнялся. Ему на плечи как будто давил невидимый поток, не давая отстраниться от нее. Он сделал над собой усилие и улегся рядом.

Когда Шилес повернулась к нему, Йен убрал с ее лица волосы. Что-то изменилось в нем. Желание, которое владело им еще минуту назад, ушло вглубь.

— У меня никогда не было девственницы, поэтому не представляю, насколько больно тебе будет, — сказал он. — Ты боишься?

Шилес покачала головой, потому что в общем-то не боялась.

Ее глаза опустились к его паху. Как следует рассмотрев его член, она удивилась.

— Ох, не ожидала, что он такой большой. — Шилес глядела и не могла отвести глаз. — Он в меня войдет?

Йен хмыкнул и приподнял ей подбородок.

— Как кулак в перчатку. Мы просто созданы друг для друга.

Склонив голову набок, Шилес еще раз внимательно поглядела на его мужское достоинство.

— Боюсь, что…

— Не бойся, моя храбрая девочка. — Глаза у него заулыбались. — Хочешь потрогать?

Она не знала, что ответить.

— Да ладно, — сказал он. — Дай мне руку.

Задержав дыхание, он провел ее рукой вверх и вниз по возбужденному члену. У Шилес возникло странное чувство — на ощупь эта штука казалась твердой как сталь и шелковистой одновременно. В отверстии головки блестела капелька влаги.

— Убедилась? Тут нет ничего страшного.

Ей показалось, что голос его стал напряженным.

Шилес посмотрела на Йена. У него было такое лицо, словно он едва сдерживает боль.

— Тебе больно?

Осмелев, она более решительно водила рукой вдоль члена вверх и вниз.

— Нет… Совсем нет… Просто я не могу дождаться, когда возьму тебя.

Она согласно кивнула.

— Иди сюда, девочка.

Йен посадил ее на край кровати, а сам встал на колени на полу у нее между ног.

Он привлек ее к себе. Шилес почувствовала, как его член уперся в нее. Потом Йен принялся целовать ее: сначала лоб, глаза, подбородок, затем шею, горло. Потом раздвинул ей губы языком, проник в рот. Это был долгий, неторопливый поцелуй. Между ног возникла боль. Боль накапливалась. Он двигал бедрами, прижимался к ней членом.

Накрыв ей груди ладонями, покатал соски между пальцев, продолжая прижиматься к ней. Позвоночник отказывался держать ее, тянуло упасть на спину. Она была влажной, она была готова, но Йену, казалось, до этого не было дела.

Слегка откинувшись назад, он стал разглядывать ее потаенные местечки. Шилес замерла.

— Ты такая красивая! — низко и хрипло произнес Йен.

Йен и сам был красив. Эти темные от желания глаза цвета синей ночи, эти черные волосы, это литое тело молодого воина могли очаровать саму королеву фей.

— Я так тебя хочу! — выдохнул он.

Шилес обрадовалась, когда он, наконец, положил ее на постель, поскольку сидеть она уже не могла. Подтянув ее вверх, Йен повис над ней на четвереньках. Она вздрогнула, потому что, ухватив ее между ног, он стал гладить и мять ее.

Потом наклонившись к ней, Йен губами нашел ее губы. Шилес тут же обвила его шею руками. Для нее все вокруг перестало существовать, кроме этого волнующего поцелуя. Она притянула Йена к себе. Захотелось ощутить тяжесть его тела.

Шилес прерывисто задышала, когда он приставил к ней член. Ноги сами собой обняли его за талию, побуждая действовать решительно.

Йен оторвался от нее. Пристально глядя в глаза, сделал бедрами осторожное движение вперед и остановился, почувствовав преграду. У него на лбу обильно выступил пот.

— Будет немного больно, — предупредил он.

— Это не важно, — нетерпеливо и немного раздраженно сказала Шилес.

— Мне кажется, ты готова. — Йен задыхался от волнения. — Как ты думаешь? Может, мне особо не торопиться?

В его голосе появились неуверенные нотки.

— Я хочу почувствовать тебя.

Коротко простонав, Йен сделал резкое движение бедрами.

Шилес ощутила острую боль, и что-то порвалось внутри.

Должно быть, она вскрикнула, потому что Йен стал покрывать поцелуями ее лицо.

— Все в порядке, любимая?

Он в первый раз назвал ее любимой.

— Все в порядке.

Резкая боль стала уходить. Теперь он распирал ее изнутри, и Шилес поняла, что это означает — чувствовать нутром.

— Ты такая узкая, — сказал он.

— Слишком узкая? — встревожилась она. — Это нормально?

— Ах, ты роскошная. — Он закрыл глаза. — Даже не представляешь насколько.

И Йен снова набросился на нее с поцелуями, а Шилес опять забыла обо всем, кроме него. От новых ощущений, возникших, когда он начал медленно двигаться в ней, она застонала. Его поцелуи были жадными и полными желания, движения — более быстрыми и резкими. Вскинув бедра, Шилес положила ему ноги на плечи, чтобы он стал к ней еще ближе, вошел в нее глубже.

На нее обрушилось столько эмоций, что она была готова разрыдаться. Радость! Любовь! Еще ни разу не испытанная близость с мужчиной! Она представить себе не могла, что такое можно ощутить, находясь в его объятиях. Их тела соединившись, двигались в одном ритме. Не возможно было точно определить, где кончалось ее тело, где начиналось его.

— Мне так хорошо, Шил! — Слова выходили из него с трудом. — Я… Я больше не выдержу, любимая.

Прильнув к нему, она почувствовала, как бешено заработали его бедра. Внутреннее напряжение стало невыносимым.

— Ты моя, — выдохнул Йен. — Моя! Моя! Моя навсегда.

Навсегда! Ее любовь к нему тоже навсегда.

— Шилес, — воскликнул он, входя в нее в последний раз.

Она затрепетала. В глазах вспыхнули звезды, когда она обхватила его. Она выкрикивала его имя, пока волны наслаждения сотрясали ее тело.

Йен рухнул на нее. Он был тяжелым. Но Шилес нравилось чувствовать тяжесть его тела, ибо это доказывало, что он рядом, что принадлежит ей.

Главное, Йен наконец доказал ей: она принадлежит ему.

Хотя, откровенно говоря, она всегда принадлежала ему. Всегда!

О Господи! Он ужасный и человек и никудышный муж. Он был слишком груб с ней. А ведь она была девственницей. Но ему никогда еще вот так не хотелось женщину. Никогда! Наконец Йен заставил себя остановиться, чтобы не буравить ее жестко и сильно, как он делал.

Следовало с самого начала ласково поговорить и бережно обойтись с ней. Он ведь просто перепугал Шилес до смерти, навалившись на нее сразу, как только за ними закрылась дверь. А потом еще полез лизать ее. Йен улыбнулся про себя. Нет, тут не о чем жалеть. И ей эта ласка тоже понравилась наверняка.

Когда он увидел ее в экстазе… Такое больше не встретишь в этом мире. Впрочем, и в другом тоже. Его все еще колотила внутренняя дрожь. Он большой счастливец, если у него есть такая женщина, которая так действует на него.

Йен потянул Шилес на себя и положил ее голову себе на грудь. Вдохнув запах ее волос, он приготовился задремать.

— Я встретила английскую леди, на которой ты собирался жениться.

Йен сразу очнулся.

— Кого?

— Филиппу, — тихо сказала она. — Ты очень точно описал ее тогда.

— Не помню, что я говорил про нее.

«С чего это она заговорила о Филиппе?»

Едва слышно Шилес спросила:

— Ты все еще жалеешь, что тебе не дали жениться на ней?

— Шил, мне никто не нужен в жены, кроме тебя.

После того, что только что случилось с ними, как она может заговаривать об этом? Иногда, женщин невозможно понять вообще.

— Я уже говорил тебе, что не может быть никакой другой, — сказал он. — Но прошлое я изменить не в силах.

В этом и заключалась проблема. Из-за того что было них в прошлом, ей требовались дополнительные заверения в любви.

Йен перевернул ее на спину и наклонился над ней.

— У тебя нет повода ревновать меня к Филиппе. — Он заглянул ей в глаза. — Тем более что ты намного красивее ее.

— Ах, вот теперь я понимаю, что ты лжешь.

Шилес скорчила гримасу.

— Ты не понимаешь, насколько ты красива.

С этими роскошными волосами, разметавшимися по подушнее, и щеками, порозовевшими после занятия любовью, от нее было невозможно отвести глаз.

Шилес резко втянула в себя воздух, когда Йен нагнулся и поиграл языком ее соском, который напрягся и приподнялся, словно только и ждал этой ласки. Йен прижался к ней бедрами, чтобы она полностью оценила, насколько возбуждающе действует на него.

— Женитьба на Филиппе стала бы страшной ошибкой.

Шилес облизнула губы и спросила дрожащим голосом:

— Почему?

— Потому что именно ты — женщина, которая создана для меня. — Перекатившись на нее, Йен коленями раздвинул ей ноги. — А если ты сомневаешься, придется еще раз доказать тебе это.

Йен подмигнул Шилес и наступил ей на ногу под столом, доедая свою порцию овсянки. Он понимал, что в глазах других постояльцев, которые, прежде чем отправиться по своим делам, тоже завтракали или сидели за кружкой эля, он выглядит как помешавшийся от любви. Помимо воли широкая улыбка не сходила с его лица.

— От тебя сегодня глаз не отвести.

Он убрал прядку волос у нее со лба. Ему все время хотелось касаться ее, чувствовать, что она рядом, хотя он видел, как это смущало ее.

— Давай разыщем остальных и сразу же уедем из Стерлинга, — предложила Шилес.

У него возникла другая идея — отправиться наверх и провести пару часов в постели, когда в таверну вошел какой-то мужчина и пристально оглядел сидевших здесь. Дьявол, у него была такая же окладистая черная борода, как у Дугласа! Мужчина высмотрел Йена и через всю таверну широким шагом направился к нему. Проклятье!

— Получи свадебный подарок от Дугласа.

Его слова больше походили на угрозу, чем на поздравление.

Йен принял свиток и взломал печать. Это была грамота на владение замком Нок и прилегающими землями, подписанная королевой в качестве регентши.

— Передай мою признательность Дугласу, — сказал Йен, скатывая свиток и пряча его под рубашку. — Ты не знаешь, это единственная грамота?

У шотландских королей имелась отвратительная привычка передавать право владения на одну и ту же собственность сразу нескольким кланам, подливая, таким образом, масло в огонь уже тлевших конфликтов.

Не отвечая на вопрос, мужчина уселся рядом с ним на скамью.

— Дональд Чужой Макдональд из Лохалша снова поднял голову.

Дональд Чужой руководил последним восстанием против королевской власти. Как его отец и кузен до него, он стремился возродить былое величие Макдональдов, когда их вождь был Повелителем островов. После того как восстание его отца было подавлено, король забрал Макдональда к себе, и он рос в Южной Шотландии, на равнине. Потому горцы стали звать его Дональд Чужой.

— Времена повелителей островов давно прошли, — сказал посланец Дугласа. — Принятие стороны бунтовщиков ни тебе, ни Макдональдам Слита не принесет ничего, кроме беды.

Йен думал точно так же, но не собирался делиться своими мыслями с первым встречным. Прошло двадцать лет с тех пор, как Повелителя островов силой заставили подчиниться власти короля Шотландии. С этого момента клан Макдональдов разбился на несколько ветвей с собственными вождями, и дороги назад теперь не было. Бывшие вассалы Макдональдов, среди которых значились Маклауды, Камероны и Маклейны, уже привыкли к своей независимости.