Людмила Чернова - Стрельцова, будь моей!

Я отключился. Главное я узнал. Друзья в норме. Теперь осталось разобраться с неквалифицированным персоналом, но для начала нужно понять, что здесь делает эта Кукла? Узнала, что я не беден и вернулась? Стоит склонив свою голову и строит из себя мать Терезу[1]!

Я хотел думать о ней плохо, но сердце рвалось на части, смотря в эти большие серые глаза.

– Как я оказался здесь? И что ты тут делаешь?

– Я же говорю, твой вышибала помог нам выбраться из самой гущи толпы, а Сергей Эдуардович, точнее, твой друг Сергей, – и многозначительный взгляд в мою сторону, – довез и помог мне тебя донести до кровати. Не впервой, – и она улыбнулась, видимо, вспомнив, как тащила меня на себе, когда я травмировал свою ногу.

– Нет, ты не поняла. Почему ты все еще здесь? Откуда вообще ты взялась? Я думал, ты все уже сказала. Или передумала? – горько усмехнулся я, на что она, нахмурив брови, вмиг изменилась и на смену сочувствию пришел родной колкий взгляд.

– А разве ты не шел на шоу ради победы? Я лишь помогла тебе получить выигрыш.

Услышав это, я чуть не подавился. Она знала? Откуда? И когда?

Зазвонил ее телефон и она, посмотрев на дисплей, закатила театрально глаза и бросив напоследок:

– Если что я на кухне, – скрылась за дверью, оставив меня один на один с моими размышлениями и догадками.

Спустя долгие пять минут я все же, сжав булки и вложив недюжинные усилия, откинул простыню и встал с кровати.

Мой взгляд упал на часы и ненароком коснулся блеска лежавшей рядом вещи. Ее вещи.

Я так и не смог вернуть ей ее украшение, храня как память о второй своей ошибке.

Сноски.

[1] Святая Тере́за Кальку́ттская,, известная во всём мире как мать Тереза — католическая монахиня, основательница женской монашеской конгрегации сестёр — миссионерок любви, занимающейся служением бедным и больным.

<Стрельцова >

– Нет, мам, куриный. Угу, нет, я сама. Добавила, добавила, не волнуйся не отравлю твоего зятя, – закатила я в очередной раз глаза, услышав, как мама на том конце провода переживает за будущего моего мужа. И не объяснишь, что я оказалась в его квартире потому, что ее хозяина случайно отправили в нокдаун. Хорошо, что вовремя подоспевший врач, в образе леопардового трансвестита, осмотрел его и, не выявив ничего серьезного, посоветовал дать покой больному, желательно в домашней обстановке.

Оставлять без присмотра опасно, поэтому Сергей Эдуардович, сам вызвался довезти нас до квартиры, пока мужик в леопардовом, пошел помогать другому пострадавшему в драке.

Чего только не увидишь в клубах.

Сетуя на чью-то излишнюю прожорливость, мой генеральный помог дотащить тело до кровати, и чуть задержавшись около двери, предупредил, что если я играю чувствами Макса, то мне стоит уйти сейчас, а за больным он сам присмотрит.

Я осталась. Он усмехнулся и, отсалютовав двумя пальцами, скрылся за дверьми подъехавшего лифта.

Я самостоятельно раздела Макса и устроившись на кресле напротив, следила за состоянием здоровья больного. Уже под утро уснула, но сон оказался настолько тревожным, что стоило Максу чуть пошевелиться, как я вздрагивала и дергалась к нему.

Поняв, что это больше походит на пытку и я сама себя извожу, ушла на кухню, решив сварить куриный бульон. Когда вновь вернулась в спальню, Макс уже возился в кровати, пытаясь приподняться.

Растерянный взгляд сменился на колкий, и я, не выдержав, упомянула их спор, хотя обещала Марго молчать об этом. Он удивился, но допрашивать не стал. И я, под предлогом срочного звонка, ушла на кухню.

– Значит, ты действительно не умеешь готовить?

Я вздрогнула, услышав позади бархатный голос Макса.

Поджав губы, продолжила мешать на сковороде поджарку, упрямо храня молчание.

– Пахнет вкусно, – его тело в опасной близости от меня и я непроизвольно тянусь к нему, как растение к солнцу.

– Куриный бульон. Вряд ли после такой попойки ты способен проглотить что-то существенное, – бросила мимолетный взгляд на мужчину, отмечая осунувшееся лицо и темные круги под глазами. Сейчас он мало походил на того элегантного и самовлюбленного пижона, что я встретила в первый день нашего знакомства. Однако, сердце бешено стучало, когда я ловила такой родной взгляд из-под опущенных ресниц.

– Что, дерьмово выгляжу? Не отвечай, – махнул он, – сам знаю, что не в форме. После твоего прощального подарка, – и оскалился, натягивая улыбку и вложив столько боли, что я невольно вздрагиваю.

А его поступок? Разве он сам не лучше? Начинаю кипеть и возмущаться, пока Макс ленивой походкой направляется к столу и, отодвинув стул, тяжело падает на него.

– Так чего я о тебе еще не знаю? – вновь произнес он и меня накрывает.

– Смотря что ты обо мне успел узнать. Знаешь, – я поворачиваюсь к нему и ловлю его угрюмый взгляд, – когда ты ищешь работу, твоя первоначальная обязанность сделать красивое резюме. И все равно, что программа 1С у тебя пройдена для галочки, и ты ни разу ее так и не воспользовался. И плевать, что в душе ты гуманитарий, ведь на бумажке отчетливо написано «специализация экономика и право». Ты все это пишешь, комплектуешь и со счастливой улыбкой отправляешь в компанию, получая возможность прийти на собеседование. И что в итоге? – развожу я руками. – Несмотря на все эти качества, ты не подходишь работодателю. А все почему? Да потому что пообщавшись с тобой, у него сложилась иная картинка, и он доверяет прежде всего себе, а не тому, что написано на бумажке. Понимаешь о чем я? Поэтому, Макс, что ты знаешь обо мне, вне этого портфолио? И вяжется ли твоя картинка о моем образе с тем поступком, что я совершила?– с каждым моим словом во мне вскипало возмущение и злость на этого мужчину. Он обвиняет меня во всех смертных грехах, тогда как у самого рыльце в пушку. Я горько усмехаюсь: – Вместо того, чтобы обвинять меня, покопайся в себе.

Отворачиваюсь и выключаю конфорку.

Стоит гробовая тишина, прерываемая только звуком кипящего бульона. Зачем я сюда пришла? Ведь этот человек думает обо мне как о еще одной женщине, которой нужны только деньги.

Опускаю голову, понимая, что по щекам стекает одинокая слеза и вздрагиваю, когда его теплые ладони ложатся на мои плечи.

– Я считаю, что ты самая удивительная, красивая и искренняя девушка на всем белом свете. Своими стрелами ты разбиваешь мужские сердца. Я злился, ревновал, желал, и когда ты ушла, то понял, насколько сильно к тебе привязался. Мне все равно, что было сказано на экране, главное, что я слышал, когда мы были вдвоем. Прости…Я был настолько неуверенным в себе человеком, что не захотел даже выслушать и развеять созданную мной иллюзию. Мне было комфортней думать, что я оказался прав. Но каждая минута, проведенная без тебя, была моим личным адом. Я люблю тебя...Даже если ты и не умеешь готовить, – чувствую как его губы, прижатые к моим волосам, улыбнулись и всхлипнув повернулась лицом к нему, утыкаясь в мощную мужскую грудь.

Прости Марго, но вот та жилетка, в которой я так нуждаюсь.

Когда большая часть моих слез была выплакана, завершив готовку, мы отправились в уютное логово Гризли, утопая в подушках под обоюдные стоны.

<Буров>

– Гера и Сергей задерживаются, – произносит Рома и подмигивает очередной девушке-официантке, на что я вновь закатываю глаза, но сегодня молчу и не завожу излюбленную пластинку о коварстве женской натуры.

– Гера в пробке, а Сергей сказал, что ему нужно разобраться с одной фурией, – отвечаю я, вспоминая, как чертыхался друг, рассказывая, что на этот раз Вика совсем съехала с катушек и требует увольнения. Однозначно между ними что-то большее, но пока друг молчит.

– У него на все одна отмазка, – махнул Рома и продолжил с улыбкой: – А наш Тайсон совсем пропал. После той драки, которую, между прочим, спровоцировала его подружка, я еще долго не могу смотреть на танцующих девиц в клетке.

После того как мы с Алисой наконец-то разобрались во всем, я уехал в клуб улаживать насущные дела, и в первую очередь, что я сделал – уволил большую часть безалаберных сотрудников, и назначил главным по охране своего новенького вышибалу. Я ждал восторга в его глазах и слов благодарности, но Айсберг есть Айсберг. Ни один мускул не дрогнул на его лице, лишь небольшой кивок в знак согласия. Интересно, а в постели он тоже кончает без эмоций? Бр-р-р. О чем это я?

За неделю моего отсутствия, пока я находился на реалити-шоу, Гера успел найти себе приключение на задницу, хотя именно он считался в нашей компании наиболее практичным и серьезным мужчиной. Дерзкая задира успела изрядно помотать ему нервишки и именно сейчас он едет с очередного судебного заседания, желая принести победу своей малышке.

Рома все продолжает ходить холостяком, однако после своего эпичного танца изрядно заполнил память телефона номерами прекрасных дам. Но сейчас они его не интересовали. Наконец, наш желторотый птенчик вылетел из гнезда, решив жить отдельно от родительских денег, и сейчас активно вкладывается в открытие спортивного клуба. Пока только разработка, но это уже большой шаг для тепличного мальчика.

На счет спора, то мы решили замять это дело, так как каждый из нас оказался неправ. На каждую женщину всегда найдется свой укротитель.

Наконец все были в сборе и я решился на признание:

– Я хочу сделать Алисе предложение, – резко возникшее молчание, прерываемое астматическим приступом кашля со стороны Ромы, заставило улыбнуться и выдохнуть.

– Вот это новости! Наш циничный друг первым попал в эту любовную сеть! Молодец, дружище! – хлопнул по моему плечу Сергей. – Когда нам поздравлять твою невесту?

– Вот поэтому вы все здесь. Мне нужна будет ваша помощь и поддержка.

– Извини, но вряд ли тут есть тот, кто тебе нужен. Тут все отъявленные холостяки, – самоуверенно ответил за всех леопардовый танцор диско, но не встретив должной поддержки, удивленно присвистнул: – Ну вы даете старички! – и поплевал за плечо под удивленные взгляды, продолжил: – Нет, я на всякий, а то вдруг это заразно, – на что получил уничтожающий взгляд всех троих.

– Это замечательная новость, Макс! Конечно, можешь на нас положиться! – уверенно ответил Гера, и мы подняли свои стаканы.

Уже на следующий день на моей Алисе красовалось кольцо, а мое предложение руки и сердца еще долго обсуждали парни и внесли в список, как не следует делать предложение. Но главное – она согласилась и осталась со мной. Навсегда. Любимая Алиса.

<Стрельцова>

– Я уже почти на месте, – с улыбкой говорю в трубку, слыша нетерпеливое сопение Макса.

Сегодня я проснулась одна, обнаружив записку от своего мужчины. М-м-м, мой мужчина, звучит.

В письме четко говорилось, что Макс приглашает меня на романтическое свидание в 15:00.

Почему днем? Все просто. Вечером огромный наплыв посетителей в клубе, а после того инцидента с дракой, Макс усилил контроль за работой своей охраны. И сегодня он должен был отсыпаться перед непростым вечером, но позвал меня на свидание. Ну как я могла отказать?

Улыбаясь, одела свое платье-футляр с небольшим аккуратным воротничком, привела волосы в порядок, и, обув балетки, побежала на свидание к своему мужчине.

Почти добравшись до нужной улицы, позвонила Максу и улыбнулась, услышав родной бархатный голос.

– Ты где? – пытаюсь перекричать шум проезжающих мимо машин. И почему нельзя было встретиться уже в каком-нибудь кафе?

– А ты? Я тебя давно жду! – непонимающе смотрю на дисплей телефона, не веря тому, что услышала. Верчусь на месте, изгибая свою лебединую шею, но так и не узнаю знакомой фигуры в мимо проходящих людей. Вновь прислоняю телефон к уху и чуть ли не кричу в динамик:

– Я тоже тут. Стою около светофора, смотрю на огромную вывеску «Азбука вкуса». Алло? Макс? Ма-а-акс, ты меня слышишь?

Непонятное шуршание и звук отключения вызова. Не совсем понимая, что происходит, вновь набираю его номер и слушаю занудливый голос бота, просящий перезвонить позднее.

Что за черт? Мы в центре Москвы, тут кругом вышки, как он может быть недоступен?

Начинаю немного переживать. Вновь собираюсь нажать на кнопку вызова, как меня отвлекает входящее сообщение от Макса:

«Просто следуй за белым кроликом».

Белым кроликом? Он что, пьяный? Людям обычно в таком состоянии белочки мерещатся, а ему кролики...