Алина Кускова - Стрелы гламура

– Что ты хочешь, чтобы я для тебя сделал?! – воскликнул Гаврик. – Хочешь, я убью Виноградова?!

– Нет, – испугалась Вика, – ни в коем случае. Хотя бы сегодня. Иди к Оле.

– Ты точно хочешь, чтобы я пошел к Оле? – спросил готовый на подвиг ради нее Гаврик.

– Да, я хочу, чтобы ты пошел к Оле, – повторила Виктория и поцеловала его в щеку.

– Ты такая, – Гаврик вытер хлюпавший нос рукавом, – такая, такая… жертвенная!

– Да, – согласилась с ним Виктория, – я такая. – Отвернулась от него и пошла прочь.

Завтра она встретит Назарова и объяснит ему, что не просто так ушла с работы, а отпросилась у Алисы. Можно добавить, что отпросилась по важным делам. Виктория тоскливо заметила, что важных дел у нее сегодня не намечается. Если только зайти к маме, проведать ее и выслушать лекцию о том, что молодая женщина не должна неприкаянно таскать себя по улицам. И остальное все то, что не должна делать молодая женщина ее возраста и положения. Как жаль, что она не в интересном положении! Виктория пожалела, что не воспользовалась невменяемым состоянием Назарова в гостинице и не забеременела от него. У нее родился бы мальчик, мужчина. Вполне возможно, он стал бы единственным мужчиной на свете, который ее любил бы по-настоящему. Она, мать-одиночка, вырастила бы его хорошим человеком. Он и не мог быть плохим, ведь у него отличная наследственность. «Если она – самая лучшая девушка на свете, то Назаров, – Виктория улыбнулась, – самый лучший мужчина». Она думала о своем и под впечатлением от своих мыслей зашла в аптеку и купила тест на беременность.

Виктория стояла в ванной и плакала, глядя на свой тест, который красноречиво утверждал обратное тому, на что она надеялась. Неожиданно заверещал мобильник, звонила Марина.

– Виноградов сделал мне предложение руки и сердца. Он сказал, что я нуждаюсь в сильной мужской руке, и попросил, чтобы я оперлась на его конечность. Что мне делать? – Марина говорила сдавленным шепотом, отчего Вика сразу поняла, что та находится между жизнью и смертью, ну, разумеется, не физической. На заднем плане гремела музыка и орал какой-то голос.

– Обопрись! – всхлипнув, призвала ее Виктория. – И выясни, куда он дел бабушкины драгоценности.

– Одно из них находится у меня, – прошептала Марина. – Он подарил мне кольцо с сапфиром.

– Цветоч-ч-ком? – Она представила колечко и заплакала горше.

– Угу. Не переживай, Викуша, я тебе его обязательно верну. Он сказал, что оно досталось ему от бабушки. Соврал только наполовину. Значит, остальные вещицы тоже у него. Ты плачешь?!

– Марина, я не беременна! – не в силах сдержать страшную правду, выкрикнула Виктория.

– Ах, дурочка, – ласково пожурила ее подруга. – Разве поэтому плачут?! Рыдать нужно, когда тест на беременность будет положительным. И не больше двух месяцев, пока есть возможность прервать эту беременность. Во всяком случае, – она снова зашептала, – так делают все нормальные девушки.

– Значит, я ненормальная? – Виктория выбросила тест в унитаз. – Поэтому мне не везет.

Марина не дослушала ее терзаний, отключила трубку. По всей видимости, появился Виноградов с очередным бабушкиным подарком. Если она догадается потребовать от него все подарки сразу, то им незачем будет искать его загородный дом.

Хотя в ее жизни так мало развлечений, что даже такая поездка может оказаться очень интересной. Настолько интересной, что Виктория даже не могла предположить.

Чудесный теплый вечер располагал к неторопливому объяснению в любви. Виноградов решил это сделать спокойно и обстоятельно. Он уже не мальчишка, хотя и до пенсионного возраста ему далеко. Четвертая жена – не стена, ее не отодвинешь. Тем более такая обеспеченная, как Марина. Не всякому мужчине в жизни повезет повстречать такую женщину. Безмозглых вертихвосток вокруг полно, они мечтают только об одном – залезть в кошелек мужа и вытряхнуть его до основания. Афиноген не позволял своим женам этим увлекаться, он держал их «в черном теле». Но и эти дуры умудрялись приносить ему неприятности. С Мариной все иначе. Ей не нужен кошелек Виноградова потому, что у ее отца золотые копи в Соломонии. Где находится это месторождение, Афиноген не знал, но догадывался, что в Европе. Марина очень часто рассказывала про европейские столицы, где она знакомилась с интересными людьми. Это было еще одно ее положительное качество. У нее были связи. Чего стоил один Сапрыкин! Когда Виноградов на работе якобы случайно обронил пару слов о том, что с ним знаком, то поймал на себе столько завидующих глаз! Это подняло его на один марш карьерной лестницы, и перед ним замаячила должность помощника мэра.

У Марины были недостатки. Виноградов был твердо уверен, что у любой особы женского пола они обязательно имеются в немыслимом мужскому сознанию количестве. Но все ее недостатки, которые, к ее чести, нужно будет отметить, она тщательно скрывала, затмевали два ее достоинства. Нет, как заметил Виноградов, достоинств было три. Он забыл еще об одном – о ее внешности. Любой бы другой мужчина на его месте сначала заинтересовался бы именно этим моментом, но Виноградов был не любым. Он ощущал себя избранным, потому и сам выбирал очень тщательно. Для него не были важны ни внешность избранницы, ни душа, а только материальная составляющая. В случае с Мариной она била все рекорды. Хотя если говорить о внешности, то Виноградов знал, что выглядела она умопомрачительно. Когда он проходил с ней мимо двуногих самцов, те утирали слюни, глядя на ее неземную красоту.

Но это было скорее отрицательным качеством будущей жены Виноградова. Афиноген предпочитал в женщинах неброскую красоту. Галина, Ольга и Виктория были хороши собой, но мало приметны и даже мимолетно похожи друг на друга. Марина отличалась яркой, заметной внешностью. Но его это не смущало, ослепленные блеском золотых копей глаза Виноградова закрылись на все остальное. Перед ним маячили карьера, богатство и власть. Ничего другого Виноградову было не нужно. Он не собирался требовать от жены мал мала меньше детей разного пола, он вообще не любил детей и не позволял своим женам их рожать. Вместо сопливых младенцев он заведет злых породистых собак, способных защитить его состояние в случае неожиданного нападения. После женитьбы на Марине, как Виноградов полагал, ему будет что защищать. Он заставит ее, пусть даже и обманным путем, подписать брачный контракт, по которому все ее состояние в равной доле будет принадлежать им обоим. Лучше, безусловно, чтобы им распоряжался один Виноградов. Но это придется сделать позже, объявив собственную жену сумасшедшей. Она должна пойти на все, она его любит как кошка. А он? Виноградов усмехнулся своим мыслям. Как можно не любить богатую женщину?! И сегодня он покажет ей, как любит. Как же показать?

Афиноген Виноградов не относился к тому типу мужчин, которые стремятся во что бы то ни стало совершить ради дамы своего сердца подвиг. Он не любил подвиги. Стоять как дурак под балконом и напевать серенады он тоже не любил. Виноградов любил только самого себя, потому и решил в мельчайших подробностях рассказать о себе избраннице. Он сделает это в тишине ресторанчика, нет, в шуме модной тусовки, нет… Не на скамейке же в парке?! Поговорить с ней нужно будет там, где ни одна живая душа не сможет им помешать. Он знал два таких места: на кладбище и в собственной квартире. Лучше бы привезти ее на кладбище и переговорить там, чтобы она не знала адрес его холостяцкой берлоги. Но Марина, как правильно думал Виноградов, не согласится ехать на кладбище. Остается лишь одно – тащить ее в свою квартиру. Но и в этом будет свой резон. Пусть она увидит, в каких стесненных обстоятельствах живет любимый ею человек, и раскошелится ему на приличное жилье. Это будет очень кстати, а то его бывшие жены, неизвестно чем занимающиеся в последнее время, уже рассекретили квартиру. Отныне она перестала быть его домом и крепостью. Так ничего страшного не будет в том, что он приведет сюда Марину.

В баре у Афиногена стояло приличное спиртное, в холодильнике были припасены кулинарные полуфабрикаты, на столе Марину ожидал низкокалорийный торт. Виноградов чуть не забыл про цветы, но вовремя спохватился. Такая изысканная женщина, как Марина, не сможет обойтись без цветов. Виноградов купил ей орхидеи, он не знал, что следует дарить даме, когда делаешь ей предложение. Вернее, он уже предложил ей руку и сердце, сегодня он потребует от нее положительного ответа. Самое главное – обручальное кольцо лежало у Виноградова в кармане. Он скажет, что этот раритет достался ему от бабушки, и практически не соврет. Только чуточку.

Процесс пошел несколько не так, как задумывал Афиноген. Начать объяснение в любви пришлось на модной тусовке, где к Марине начал клеиться солидный бизнесмен.

Пришлось предложить ей руку и сердце, припечатав свое предложение «бабушкиным» колечком. Но продолжения в собственной квартире Виноградов все же добился. Марина не смогла ему отказать и отвезла его на место, призванное стать гнездом семейного очага. Афиноген благополучно врал Марине, что его машина находится в ремонте, и предпочитал ездить с ней на дорогой иномарке, от стоимости которой у него слегка кружилась голова.

Вечером она кружилась от волнения. Он совершенно не ожидал, что станет волноваться по такому пустяковому поводу. Как-никак Афиноген был опытным мужем, он собирался жениться в четвертый раз. Он столько дней корчил из себя паиньку, что стал противен сам себе. Как только эта богатая дура подпишет брачный договор и их поженят, он снова станет человеком. Виноградов вдохнул в себя побольше теплого свежего воздуха и зашел с Мариной в подъезд своего дома.

– Ой! – вскрикнула невеста, когда ее окружила полная темень: в подъезде не горела ни одна лампочка.

Жилищники принципиально плевали на жалобы жильцов по этому поводу и экономили электричество, предпочитая вкручивать казенные лампочки в свои люстры. Вкрути им, этим наглым жильцам, одну лампочку, так они потребуют вторую, за ней – третью, а после лампочек захотят ремонт в подъезде. Нет освещения, и не видно, что в последний раз стены красили еще в сталинские времена, когда возводился этот дом.

– Интимная обстановка, – задышал ей на ушко Виноградов, кое-как выкрутившийся из этого ужасного положения. Он совершенно забыл про темноту в подъезде потому, что сам давно приучился добираться до своей квартиры на ощупь.

– О, – сказала Марина, услышав, как четко Виноградов в полнейшей темноте сразу попал ключом в замочную скважину. Если бы она и в самом деле собиралась с ним переспать, это о многом бы сказало. Но Марина собиралась сделать с Виноградовым нечто другое.

В его квартире с электричеством все было в порядке, Виноградов щелкнул выключателем, и яркий свет залил все пространство. Афиноген огляделся и понял, что поторопился. Нужная интимная обстановка, о которой он намекал в подъезде, была резко нарушена ярким освещением. Он извинился, повыключал везде свет и оставил одну лампочку под абажуром. Марина пожала плечами и заставила себя улыбнуться. Сегодня она улыбалась ему весь вечер. Последний вечер, больше ее сил не хватит для того, чтобы изображать из себя полную идиотку, клюнувшую на придурка Виноградова. Хотя некоторые дамы ее круга, не считая бывших жен Афиногена, считали его достаточно привлекательным.

Виноградов суетился на кухне, включив для Марины нежную мелодию любви, призванную всколыхнуть ее чувства. Они всколыхнулись, но в другом направлении. Марина достала мобильный телефон и набрала номер подруги.

– Привет, – прошептала она Виктории, – ты – пионер! – И отключилась. Через пару секунд мобильник отозвался виброзвонком.

– Кто я? – переспрашивала Виктория. – Партизан? – У нее перед глазами почему-то стояли образы Смирнова-младшего с песочной лопаткой в руках и нетрезвой, потерявшей чувство реального подруги.

– Пионер, – прошипела Марина в трубку и отключилась.

Тут же из кухни показалась голова Виноградова. Он сладко улыбнулся и обратил внимание Марины на тесноту комнаты, неприличную малость балкона и совершенно обветшалую меблировку. После этого он послал ей воздушный поцелуй и скрылся. Виброзвонок грозил перерасти в колокольный набат. Марина прислушалась к кухне, Виноградов расправлялся с полуфабрикатами и пел.

– Почему пионер? – допытывалась Виктория, только что переставшая рыдать по поводу своей несостоявшейся беременности.

– Будь готова! – догадалась сказать ей Марина и отключила мобильный телефон.

Виктория не знала, к чему ее призывает подруга. Она должна быть готова, но что бы это значило? В голове крутился пионерский лозунг: «Будь готов!» Вика знала, что в ответ нужно говорить: «Всегда готов!» Так вот чего от нее добивалась Марина, она должна быть всегда готова. К чему? К походу по магазинам в поисках гламурных тряпок? Вряд ли. Слишком тихо и таинственно она говорила. К слежке за Виноградовым? Но зачем за ним следить, если Марина сейчас и так с ним? Она с ним, а Виктория должна быть готова. Нужно хотя бы одеться и сидеть, дожидаясь ее очередного звонка. Возможно, в следующий раз Марина будет более разговорчивой, и она узнает, в чем дело. Время тянулось нескончаемо медленно. Виктория успела вспомнить о неудачном тесте на беременность, об удачной работе, о Назарове. Она успела всплакнуть и успокоиться. Она была готова к чему-то. Ко всему тому, что скажет Марина. Сегодня был ее последний вечер с Виноградовым, от которого она должна была добиться чего-то вразумительного. Главное, чтобы Маринка снова не напилась до потери пульса или не озадачилась совращением очередного красавчика, бросив Виноградова на произвол судьбы. Марина не бросила, она позвонила Виктории с требованием, чтобы та срочно приехала к нему на квартиру.