— Лягу, но один писк с её стороны, и я ей шею сверну!

Это же ребёнок, он, в чём виноват. Как же мерзко от всего этого. У нас любят всех детей. Даже если он родился с капелькой магии, его холят и лелеют. И опять я не увидел девочку в лицо, всё только спиной. Сделал пас рукой, прокручивая дальше.

— Я не буду касу, она кака, — плачет Оля.

Эта мразота перегнул её через колено и бьёт ремнём.

— Будешь! Ты у меня, тварина, всё жрать будешь! Посидишь денёк голодом, говно своё жрать начнёшь! Дочь шалашовки!

Не могу на это смотреть, я сейчас задохнусь от жути и боли. Нужно увидеть её в лицо. Самое недавнее время путь покажется.

— Montru al mi la lastatempaj tempoj. Montri Oli vizago.

И вот я её увидел. Она стояла посреди двора, окружённая сугробами. Розовая шапка, покрытая грязными пятнами, непонятного происхождения. Сверху платок местами серый вместо белого. Но поражали её удивительные глаза. Глаза моего мальчика. Они смотрели прямо на меня, таким пронзительным умоляющим взглядом, что я задохнулся и начал кашлять. Посмотрел платок, которым зажимал губы, он был уже весь в крови. Выкинул тряпку в мусорное ведро и снова глянул в зеркало. К девочке подошёл какой-то мужик и злобно рыкнул, дёргая за руку.

— Эй, ты, ублюдское отродье, зачем в сугроб забралась. Домой пошли. И учти, кашу жрать не будешь, я тебе её в рот вместе с ложкой и тарелкой впихну! Если бы не квартира, сдал бы в детдом. А лучше продал кому-то, всё польза какая-то.

Это же Федя. Я его даже не узнал сразу. Он пьяный что ли?! Нет, так не должно было быть. И так не будет. Я принял правильное решение. Ещё тогда, когда узнал о ритуале. Как чувствовал. О моём сыне будет, кому позаботиться, а о ней некому. Я взмахом руки убрал картинку из зеркала и отразился в нём сам. Потом снова начал творить заклинание, вписывая имя моего сына. Хотелось посмотреть на него в последний раз. Сейчас он у старейшины и моей матери. Я отправил его туда. Ваэль не должен видеть, во что я превращаюсь медленно подыхая. Мальчик перед сном играл во дворе со своей маленькой собакой породы чихуахуа. Она с заливистым лаем бегала за мячиком, а сын смеялся. Прости меня, сынок, но так надо. Ты вырастешь и всё поймёшь.

Я решил окончательно. До этого ещё сомневался, раздумывал. Нет, должен уйти я. Девочку нужно спасать от этого ублюдка, который бьёт её и издевается над ней. Это может сделать только отец. Сделает анализ ДНК, докажет, что она его дочь и заберёт её из этого ада. Я же пойду к Максиму через пару часов. Никому говорить не буду. Родня может помешать мне, провести ритуал.

24

Максим

Час ночи, а мне не спится. Мне долго не удаётся уснуть в последнее время. А днём сплю как сурок. Я всё ещё жду его, вглядываясь в темноту ночи. Уличный фонарь выхватывает часть двора, но там никого нет.

Он появился неожиданно. Я всё ещё стоял у окна и увидел его отражение в стекле. Повернулся и обомлел. Ямиль очень сильно изменился. На бледном лице ярко выделялись губы. Под глазами образовались тёмные круги, а волосы стали седыми.

— Что ты с собой сделал, Ямиль? — потрясённо спросил я.

— Это не важно, Максим. Теперь уже не важно. Я пришёл рассказать правду о неразлучниках. А ещё, я должен поведать тебе одну тайну. Это важно. А потом мы расстанемся навсегда. Ты не переживай, портал не оставляет здесь своих. Моё тело исчезнет, как только я умру, — грустно сказал он.

— О чём ты говоришь?! Что происходит?! — я хотел подойти к нему, но он выставил руку впереди себя, словно защиту.

— Не подходи ко мне. Я не смогу ничего сделать, если дотронусь до тебя. Сначала выслушай меня. А потом мы попрощаемся, навечно.

Я был в шоке. Не понимал, что творится. На душе нарастала невероятная тревога за него. Неужели он не чувствует этого? Он же должен. Что за разговоры о смерти? Я кивнул, разрешая ему говорить. Язык прилип к небу, и я не мог ничего сказать.

Он сказал несколько слов, которые прошли фоном. Потому что в ушах были только его слова о смерти. И тут меня словно взорвало. Я подбежал к нему и отвесил смачную оплеуху. От неожиданности он не успел отстраниться, или закрыться защитой. Покачнулся и схватился за щёку.

— Ты что у думал, идиот?! О какой смерти говоришь?! Сбрендил?! Думаешь, я дам тебе что-то с собой сделать?! Хрен ты, сука, угадал! — заорал я на всю комнату.

Он смотрел на меня ошалело и, кажется, ничего не понимал. А я подошёл к нему, обнял и заскулил. Просто накатило. Прорвало плотину.

— Я знаю, Ямиль, мы расстались. Ты, возможно, меня больше не любишь. Но я прошу о последней милости. Я хочу прожить остаток жизни с тобой. Мне осталось немного. Врачи говорят, может месяц всего. У меня лейкемия, Ямиль, последняя стадия. Я звал тебя, Ямиль. Звал ночи напролёт. Я понял, как люблю тебя. Ты же можешь исполнить последнюю волю умирающего. Я хочу умереть с твоим поцелуем на губах. Я хочу, чтобы ты попрощался со мной. Пожалуйста. Мне так было плохо без тебя. Почему ты не чувствуешь меня? Почему не видишь, как я люблю тебя? Ты от меня как-то смог отказаться, да?

Я яростно ударил его кулаком по груди, а потом впился в его губы. Сам начал его целовать, а он ответил на поцелуй.

Ямиль

Я пришёл к нему. Максим понурив плечи, стоял у окна. Потом он обернулся. Я начал говорить, о том, что портал заберёт меня после смерти. Что мы расстанемся навечно. Даже выставил руку, чтобы он не подошёл ко мне. Иначе всё, я бы сгрёб его в охапку и трахнул, хочет он того или нет. Когда уже начал говорить о неразлучниках, он как будто не слышал меня. Встрепенулся, и вдруг подбежал ко мне. Я даже не ожидал такого, потому пропустил его смачный удар в челюсть. Вау, больно! Потом он стал кричать, что я сбрендил. И он мне не позволит умирать. Дальше было и вовсе невероятное. Максим обнял меня и заплакал. Говорил, что умирает от лейкемии. Что ему осталось жить мало. Он думал, что я каким-то образом отказался от него, просил хотя бы попрощаться. Хотел умереть с моим поцелуем на губах. Говорил, что любит. Так как я его не чувствовал, то подумал, это блеф. Он говорит о любви, выпрашивая очередной колдовской ритуал, чтобы я его спас от смерти. Но тут он меня поцеловал. Сам поцеловал. Так неистово и жарко, как будто в последний раз. Я не смог не ответить. Хотя Довей предупреждал, что в этом случае магическая защита слетит. И она слетела. Меня буквально накрыло шквалом его прошлых эмоций. Как он звал меня ночами. Как шептал в подушку, что любит. Как высматривал меня в небе и думал, что я его бросил, раз за столько времени не пришёл за кровью. Я увидел, что он действительно смертельно болен. У него отказывают органы, и он последнее время провёл в мучительных болях. Всё это прокрутилось с такой скоростью, с болью врываясь в душу и царапая до крови сердце, что я упал на ковёр. Чуть не заорал от боли, и душевной и физической. Дурак, какой же я дурак! Нет, хуже, я идиот последний! Дибилоид, а не маг! Зачем я поставил эту защиту?! Я бы ещё раньше узнал, что в нём проснулся неразлучник.

— Ямиль ты чего? Тебе плохо да? На, пей кровь. Пей сколько нужно. Правда, она подпорченная, — он встал рядом со мной на колени, а потом поднёс запястье к моему рту.

Я вгрызся в него с яростью. Даже забыл заклинание шепнуть, чтобы ему не было больно. Он вскрикнул, закусывая бледные губы, но не отстранился.

— А теперь иди ко мне, мой хороший, — я зализал ранки и дёрнул его на себя.

— Блин, синяки останутся, — буркнул он.

— От такого падения не останутся. Знаешь, иногда кровь неразлучника целебная. Я ещё дома это обнаружил. Так что пей мою кровушку. Завтра будешь здоров.

Я прокусил руку и поднёс к его губам. Он сморщился, но всё же, сделал несколько глотков, присосавшись к ране.

— Ямиль, я чувствовал, как ты злишься на меня. Если это правда, то я должен объяснить. С той проституткой я не спал. Попробовал, но ничего не вышло. Я и пяти минут не выдержал, выгнал её. А потом меня накрыло, я понял, что люблю и хочу только тебя.

— А девка, которая с тобой в кровати тут валялась? Я видел вас, — грозно спросил я.

— Ей, ты меня ревнуешь? Видел он. А ты видел, что я и она были в одежде. Лика пришла справиться о здоровье и просто утешала. Она моя подруга, я никогда с ней не трахался. Значит, всё же я чувствовал твои эмоции. Тогда скажу сразу, на сцене я был всего лишь один раз. Хотелось исполнить последний танец перед смертью. Ты мне говорил, что я буду жить так долго, как и ты. А тут я вдруг смертельно заболел. Я подумал, что ты очередной раз поколдовал и отказался от меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Максим, мне нужно многое тебе рассказать. Объяснить. Только давай не на полу. Ляжем на кровать что ли.

— Давай, — улыбнулся он.

Мы легли на кровать. Максим обнял меня и положил голову на плечо. Я рассказал ему о том, как тайком от него поставил магический щит, сказав, что это другой ритуал. Потом поведал правду о неразлучниках. Рассказал, как ездил в Грифландию и познакомился с Дангом и Шиди. Затем огорошил его рассказом о Кате и Оле. Он был шоке от всех этих событий.

— У меня есть дочь?! Господи, какое счастье! Я же думал, что у меня уже никогда не будет детей. Ямиль, ты же поможешь выкрасть её? Мы должны спасти мою дочь из лап этого придурка.

— Помогу, Максиан. Она будет жить с нами. Но красть детей нам запрещено. Дети это табу. За это строго карают. Мы заберём её законным способом. Я придумаю как, дай мне пару часов на отдых. Не переживай. Она будет с нами. К тому же Фёдор должен ответить за смерть Кати, хоть как-то. Я не могу умышленно вредить ему. Это тоже запрещено. Завтра мои магические силы восстановятся. Я сделаю защиту для Оли. Чтобы он её больше не тронул. Прости меня, миа амо. Если бы я, эгоист чёртов, не поставил тогда щит, ты бы так не страдал.

— Не извиняйся. Я тут подумал. Вдруг это сам ваш Тёмный вёл тебя. Ну, ты встретил Шиди, а потом нашёл его внучку. Сам же говорил, он не живёт, а буквально существует. Может Тёмный захотел, чтобы у него появилась радость в жизни. Мы же потом расскажем ему?

— Если так, то слишком сложную и болезненную схему выбрал Тёмный. Но как у вас говорят, после драки кулаками не машут. Мы обязательно расскажем Шиди и Дангу. Ещё нужно правителю рассказать. Она не просто человек, а на двадцать пять процентов гриф. Моя семья слово против не скажет. А вот он должен дать разрешение, на её проживание в нашей семье.

— Хорошо. Я надеюсь, что он даст добро на её жизнь у вас. Всё же она ребёнок и, между прочим, дочь твоего мужа, — тихо сказал Максиан, краснея.

— А ты всё ещё стесняешься этого? Иди сюда, мой муж. Хочу тебя поцеловать, но потом спать. Я устал, поэтому кина с эротическим уклоном не будет.

Мы целовались. Максиан с жаром отвечал мне. Но длилось это недолго. Я действительно устал. Меня ещё куча его старых эмоций подкосила.

— Ямиль, завтра утром Серёжа перед работой завтрак занесёт. Я же теперь на диетическом питании. Он обычно своим ключом открывает, и оставляет еду на кухне, пока я сплю.

— Хочешь, уйдём в замок?

— Нет, я же им сказал, что умираю. Они тут такую бучу поднимут, не увидев меня дома. Знаешь, они мои самые близкие люди. Настоящие друзья.

— Ну, тогда будем знакомиться. Спи, миа амо, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, миа кара, — улыбнулся он.

— Моя конфетка?! Ты охренел, Максиан?! — взвился я.

Он привстал надо мной и заглянул в глаза.

— Ты же пахнешь как карамелька, Ямиль. И потом, я понял, что меня перекроило настолько, что готов на всё. Только знаешь, что?! Ты тоже ляжешь под меня! — заявил он строгим тоном.

— Я же альфа, Максиан, — улыбнулся я его напору.

— А я блядь девочка, да?! Я тоже альфа, всегда им был! Если хочешь мою задницу, то тоже отдашься, миа кара!

— Эм, а ты хоть сможешь это сделать? — мои брови поползли вверх.

— А у меня есть, у кого совета спросить. Забыл?

— Но-но, никаких советов. Завтра всё обсудим. Спи, неугомонный.

Он снова лёг на мою грудь и уснул. Утром я встал осторожно, чтобы не будить его. Очень хотелось пить. Услышал щелчок дверного замка и осторожные шаги. Встал, облокотившись о стол.

— Ой, ты кто?! — чуть не закричал молодой рыжий мужчина.

— Доброе утро. Тише, пожалуйста. Максиан ещё спит, — сказал я.

— Доброе утро. Максиан? Так ты тот самый Ямиль. Явился, не запылился. Не поздновато ли?

— Нет, в самый раз. Не переживай. Твой друг проснётся абсолютно здоровый. Я вчера позаботился об этом. Максиан значит, рассказывал обо мне? А мне о вас. Вечером приглашаю вас в гости. Виктор же юрист. Нам нужен его совет. Только вы не пугайтесь, когда мы за вами зайдём. Всё, в семь вечера должны быть одеты и голодны. Поужинаем вместе. Форма одежды летняя. Ну, чего рот открыл. Иди, на работу, опоздаешь.