Он делает повороты и сальто. Прогибается в спине, касаясь руками пола. Он пластичный как гуттаперчевая кукла. И эти невероятные движения притягивают взгляд. Заставляют замереть, буквально затаив дыхание.

— Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время, и буду искать?! Лишь тебя одну! ЛИШЬ ОДНУ ТЕБЯ! — останавливается и простирает в зал то одну, то другую руку.

Потом снова приходит в движение. Делает сальто. Кружиться вокруг себя, а руки буквально мелькают в движении. Вдруг останавливается.

— Жарко! Разрываю рубаху, обнажаю себя, — от одного движения клочки ткани падают вокруг него, — Жалко! Я искал, но так и не нашёл тебя. Приходи ко мне! ПРИХОДИ САМА!

— Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время, и буду искать?! Лишь тебя одну! ЛИШЬ ОДНУ ТЕБЯ! — Снова движение. Он несколько минут мечется по залу в танце, открывает невидимые двери, будто ищет кого-то.

— И всё же я буду тебя искать! Не спать ночами, и снова искать! ПОГИБАТЬ БЕЗ ТЕБЯ, И ЛОМАТЬ ЭТИ ЧАСЫ! — замирает, а потом начинает работать руками и ногами в боевом стиле, словно ломает что-то.

Снова замирает, глядя грустным взглядом в зал. Руки изображают стрелки, а в глазах стоит такая невыносимая боль, что я задыхаюсь от неё вместе с ним.

— Тик-так. Тик-так. Стрелки впиваются в душу! Тик-так. Тик-так. Звон этот врывается в уши! Разрываю свои одежды, как вторую кожу! СКАЖИТЕ МНЕ, ЛЮДИ, РАЗВЕ ТАК ЖИТЬ, ВОЗМОЖНО, — наклоняется и, поднимаясь, тянет брюки вверх, они падают на пол, а он кричит в зал, обхватывая себя руками.

Через секунду Максим летит по залу, перебирая ногами по полу. Руки парят и изгибаются словно крылья.

— Может мне взлететь как птице. Может пролететь километров вереницы. Отыскать тебя! ЛИШЬ ТЕБЯ ОДНУ!

Музыка стихает, а он замирает. На последних аккордах закрывает лицо руками, вздрагивает и всхлипывает, как будто плачет.

Мне кажется, что это песня странствующего пилигрима, который бродит по свету в поисках той единственной любви. Хочется забраться на сцену, увести его от толпы, которая аплодирует ему. Скрыть его от посторонних глаз, обнять и утешить. Но я не смею этого делать, не здесь и не сейчас. Ещё рано. Но вот присниться ему могу. Обнять его хотя бы в его снах.

Тем временем он снова выходит на сцену и начинается вчерашний номер. Опять эта боль в глазах. Эта обречённость одиночества, никому ненужности. Меня корёжит изнутри. Каждая клеточка тела пронизывается его печалью. Тяну носом воздух, прокладывая к нему дорожку среди многих ароматов. Он так же остро пахнет ванилью и ежевикой. Но к этому примешивается что-то ещё, горькое. Такого быть не должно. Закрываю глаза и снова распахиваю. Они из бирюзовых превращаются в чёрные, включая астральное зрение. Вокруг Максима плещется чёрная аура, она лижет его своими языками. Пожирает его в пламени тоски. Я понимаю, почему у меня такая реакция на это выступление. Он не играет, он так чувствует на самом деле. Он живёт этим давно. Его мужская чакра почти пустая. Значит у него не так и много секса за последнее время. Не потому что он не может. Просто эта дрянь, что окружила его, не даёт к нему приблизиться. Так не пойдёт, мой хороший. Я кладу руку на бутон цветка и начинаю читать заклинание. После подзываю официанта, того самого, что был вчера.

— Юноша, можно ручку и лист из вашего блокнота. Передадите подарок Максиму.

— Если вы хотите познакомиться ближе, должен предупредить. Он не танцует приват, и тем более не спит с клиентами клуба.

— Это просто подарок, юноша, и ничего больше, — улыбаюсь я, протягивая ему розу и лист с вложенными купюрами, — Я уже ухожу.

Сегодня я узнаю, где ты живёшь, миа амо. Подхожу к охраннику. Мысленно приказываю ему проводить меня на крышу, а после закрыть двери и уйти. Он безропотно подчиняется.

Я стою на пронзительном ветру. Куртка осталась в гардеробной. Она мне сейчас не нужна. Ну и ладно, завтра новую куплю. Я смогу перевоплотиться только в лёгкой одежде, обтягивающей тело. Для этого надел сегодня джинсы и рубашку. Я встаю на край крыши, руки в разные стороны. Глубоко вздыхаю, падаю в низ, а через доли секунды взмываю вверх птицей.

9

Максим

В мою гримёрку заходят Сергей и Виктор. Они расшаркиваются в комплиментах по поводу моего выступления. Этих двоих тут все знают. Поэтому охрана пропускает их ко мне беспрепятственно. Мы весело болтаем, пока я одеваюсь, и тут в комнату, как и вчера, заходит официант Андрей.

— Макс, тот мужик снова передаёт тебе подарок. Он просил отнести это и ушёл из клуба.

Значит снова приходил. Блин, только поклонника мужика мне не хватало. Андрей положил на стол очередную розу и свёрнутый маленький листок, а потом ушёл. Я беру этот лист, разворачиваю. Из него падают три купюры по двести евро. Он что больной?! Так шикует деньгами и ничего не просит. Мне даже любопытно стало посмотреть на этого дебила. Читаю записку и бледнею. «Я восхищён тобой. Сражён в самое сердце. Этот цветок как знак моей любви к тебе. Возьми его, поднеси к носу. Почувствуй аромат моей любви, миа амо. Позволишь, я приду к тебе в твоих снах. До встречи, Максим».

Сам не понимаю, как так происходит, но я действительно беру цветок и нюхаю его. Роза как роза, но почему-то у неё необычный аромат. Приторно сладкий, как запах карамели. Тело вдруг прошибает иглами, от кончиков пальцев на ногах, до макушки. Не больно, но весьма неприятно. Я морщусь и вдруг вдыхаю полной грудью. Кажется, даже дышать стало намного легче, чем в последнее время. А ведь я совсем потух. Да, выдавал новые номера, но они в большинстве своём были печальные, как и моя жизнь.

Сергей выхватывает лист из моих пальцев и начинает читать, показывая его Вите. Потом они одновременно ошарашено присвистывают.

— Вот это да, Макс! В тебя влюбился мужик. Похоже, по серьёзному так втюрился. Что будешь делать? — восклицает Серёга.

— Не знаю. Может поговорить с ним, если он снова тут появиться. Расставить все точки. Я же ни разу не гей, Серый. И нужно донести до него это, — говорю нервно.

— Этот чел богат. Он буквально швыряет деньги к твоим ногам. Я не знаю точный курс на сегодня, но это примерно сорок три тысячи рублей. Какая из девиц или парней ваших, такие деньги за один вечер имеют? — Произносит потрясённо.

Я и сам в шоке, в недоумении и, в конце концов, в бешенстве. Но зачем-то снова нюхаю эту розу. Опять иголочки по телу. Что за чёрт?! Может у меня аллергия на этот аромат? Вдруг вижу, как цветок чернеет, словно обугливается.

— Блядь! — испуганно кричу и кидаю его в урну.

Потом мы с друзьями, круглыми от изумления глазами, заглядываем в корзину для мусора. Почернело не только соцветие, но и сам стебель.

— Ребята, что-то мне расхотелось с этим мужиком встречаться. Это что за хрень такая? — нервно выдаю я, а потом рассказываю об ощущениях, когда цветок понюхал.

— А сейчас как ты себя чувствуешь? Может скорую вызвать, Макс? — обеспокоенно говорит Сергей.

— Нормально чувствую. Знаешь, кажется даже лучше чем в последнее время, — мямлю я.

— А может быть он экстрасенс? — выдаёт Витя.

— Ага, где ты видел экстрасенса с такими способностями? Эта роза почти в пепел превратилась. А предыдущий цветок в вазе стоит и ничего, — киваю в сторону стола, — Всё, нужно домой валить. Устал сегодня.

— Верно, поехали. Такси у ворот, — улыбнулся Сергей, приняв вызов телефона.

Мы выходим с запасного входа и садимся в такси. Я задумчиво смотрю в окно, никак не могу отойти от того, что сейчас произошло. Через двадцать минут нас уже высаживают у дома, и мы прощаемся, собираясь расходиться. Но вдруг видим пятерых крепких парней. Они встают с лавочки у подъезда и идут к нам.

— Вот вы и попались голубки. Ребята, мочите этих троих пидоров! — кричит один из парней.

Я понимаю, что в подъезд нам пройти не дадут и встаю в боевую стойку. Тем более что сзади появляются ещё двое, перекрывая выход. Витя рядом со мной тоже сжимает кулаки, он неплохо дерётся. А Серёга парень нежный словно девочка, но и он не убегает, становится к нам спиной, чтобы драться с теми двумя. Парни ржут, кто-то нападает на меня. Я отражаю удар приёмом карате. И вдруг с неба пикирует огромная птица. Она хватает за капюшон одежды моего соперника, поднимает в воздух, а после кидает в сугроб. Следом птица налетает на другого парня. Клюет прямо в голову. Рвёт когтями одежду.

— Что за нахрен?! Бежим! — кричит кто-то

Парни бросаются вытаскивать друга из плена снега, одновременно отбиваясь от грозной птицы. Нас почему-то она не трогает. И мы смотрим на всё , но не спешим уйти. Вернее не можем. Я чувствую, что меня будто парализовало от этого зрелища. Парни наконец-то убегают. А птица взмывает вверх, но невысоко. Она похожа на орлана. Крылья сверху белыми перьями, хвост тоже белый. Остальные перья чёрные. Орлан огромный, размах его крыльев навскидку не меньше четырёх метров. Он складывает свои мощные лапы, притягивая их к телу. Я смотрю на него, как завороженный. Друзья, стоящие на расстоянии пару метров от меня, тоже не сводят с неё испуганный взгляд. С моей головы срывает ветром капюшон куртки, а шапку сегодня я не надел. Птица разворачивается, и, пролетая прямо надо мной, задевает кончиками перьев волосы, будто гладит по голове. После взмывает ввысь и улетает прочь. Меня буквально трясёт от страха. Друзья подбегают ко мне.

— Макс, что вокруг тебя происходит?! Ведь он нас явно защитил. Нет, не нас. Тебя, блядь, защитил! Только до тебя он дотронулся крылом, — нервно выдаёт Сергей.

— Ребят, я ведь бут-то к земле прирос. Пошевелиться не мог, а хотелось бежать от страха, — взволнованно жестикулирует Виктор.

— Я не знаю, что происходит! Эта роза, эта птица! Я когда-то интересовался птицами. Читал о них в интернете. Если не ошибаюсь, это белоплечий орлан. Но вы видели когда-то такую огромную птицу? Фух, чёто прям мурашки до косточек пробрали. Всё, по домам, — говорю я.

— Смотрите парни, он кружит в вышине над нами. Действительно, пойдёмте по домам, что-то жутко как-то, — говорит Сергей. Я смотрю на небо. Он всё ещё летает над нами. Может, ждёт, пока мы будем в безопасном месте? Прощаюсь с друзьями, а после иду в свой подъезд. Это действительно жесть, то, что со мной происходит в эти два дня. А что если это как-то с тем мужчиной связано, который записку написал? Вспоминаю, что в нашей местности орланы не водятся. Откуда он тут тогда? К тому же Сергей прав, он нас защитил. Тогда кто он. Оборотень птица? Да ну, бред какой-то.

Захожу домой и первым делом встаю под горячий душ. Нужно унять этот озноб. Когда выползаю и душа, чувствую что согрелся, но уснуть всё равно удаётся не сразу.

Мне снится сон. Я стою у окна в своей комнате. Свет не горит, и я вижу наш двор. Почему-то так тоскливо. Хочется, чтобы сейчас был кто-то рядом и обнял. Неожиданно я чувствую чьё-то ровное дыхание сзади. Резко оборачиваюсь. Передо мной стоит красивый мужчина. Он выше меня на полголовы. Чёрные волосы, необычные бирюзовые глаза, красивые черты лица.

— Ну, здравствуй, миа амо, — улыбнулся он.

— Здравствуйте, как вы в мой дом попали? — мямлю испуганно.

Он подходит ко мне и нежно касается щеки кончиками пальцев.

— Не надо бояться меня, миа амо. Я тебя не обижу. Надеюсь, эти твари не навредили тебе сегодня? Ты прекрасен, мой мальчик. Я буду защищать тебя всегда. Буду любить тебя, если ты только позволишь.

Он подходит вплотную, соприкасаясь со мной своим телом. На нём чёрная рубашка и джинсы. Ему очень идёт этот цвет, а ещё от него пахнет той самой карамелью. На этот раз его запах пьянит. А кончики пальцев, невесомо скользнувшие по моим губам, вызывают приятную дрожь. Я замираю, не в силах отстраниться, а он наклоняется и целует меня, нежно и осторожно, словно боясь спугнуть. Я раскрываю губы, принимая поцелуй. Он сладкий, как и аромат его тела. Вдруг я понимаю, что на самом деле творю. Злюсь и силой толкаю его от себя.

— Не трогай меня! — кричу, и просыпаюсь.

На лбу испарина, тело дрожит. Он называл меня во сне так же, как и в записке, миа амо. Что, чёрт возьми, означает это слово?! Потом вспоминаю, что он предупредил, будто присниться мне. Что творится?! Что?!

Я встаю и иду в ванную. Лицо словно горит от нервов. Открываю кран и плескаю на себя холодной воды. Потом смотрюсь в зеркало над раковиной. Вижу отражение того мужика из сна. Он стоит прямо за мной с грустным лицом. Резко оборачиваюсь. Никого нет. Выбегаю из ванной. Кухня, комната, прихожая. В доме никого нет кроме меня. Блин, я же со страху даже кран не закрыл. Снова возвращаюсь в ванную. Когда закрываю кран, вижу надпись зубной пастой на стекле. «Прости меня, миа амо, я не хотел тебя напугать. Не надо меня бояться. Я тебя не обижу».

Блин, у меня началась настоящая трясучка. Я пересрался. Скажете, что я не мужик? А вы бы не струхнули в такой ситуации? Набираю номер друзей и прошусь переночевать.