Сабрина Джеффрис - Строптивая наследница

Затем Джайлс поцеловал курчавый треугольник, прикрывавший ее лоно, и она едва не спрыгнула с постели.

— Какого черта ты делаешь? — крикнула Минерва, пытаясь сдвинуть ноги.

Но его руки крепко держали ее бедра, открывая ее плоть его восторженному взгляду.

— Успокойся, дорогая, тебе понравится.

— Ты так думаешь? — успела она спросить до того, как он прикоснулся губами к самой интимной части ее тела. — Не представляю, как я... как я смогу... Боже мой, Джайлс... О, Джайлс!

Джайлс лишь усмехнулся в ответ и продолжал губами и зубами творить невероятное. Минерве хотелось рассердиться на него за то, что он потерял над собой контроль в то время, как она извивается и стонет, но она не могла сердиться, потому что от его действий с ней творилось что-то невообразимое. Казалось, она вот-вот взорвется. Но в этот момент Джайлс приподнялся и снова лег на нее.

— Нет, Джайлс, еще рано, не останавливайся! — вскричала Минерва.

— Успокойся, дорогая! Я дам тебе все, чего бы ты ни пожелала, — пообещал Джайлс. — Только я хочу быть рядом, когда это произойдет.

Минерва судорожно вздохнула.

— Не понимаю, как это может нам помочь. — Ее тело напряглось. — Но ты ведь все равно все сделаешь, да?

— Если только ты не захочешь, чтобы я остановился, — ответил Джайлс.

Странно, но его голос показался ей уставшим. Или напряженным? Глаза у него обрели чудесный — холодный и чистый — оттенок, его нижняя челюсть напряглась так, что под кожей видны были мускулы, словно он прилагал все силы, чтобы сдержать себя. Это немного успокоило Минерву. Возможно, ему тоже сейчас непросто, хоть она и не могла понять, как это может быть, учитывая его богатый опыт в отношениях с женщинами.

При мысли об этом она слегка поморщилась. И солгала:

— Разумеется, захочу. Я ведь твоя жена, не так ли?

— Еще нет, — задыхаясь, промолвил он. — Но ты ею станешь.

А потом его плоть надавила на ее лоно. Ощущение было не из самых приятных, но Джайлс страстно поцеловал ее, их языки переплелись и заплясали в том самом медленном танце, который ей так нравился. Он обхватил ладонью ее грудь и поигрывал с отвердевшим соском до тех пор, пока тягучий и горячий мед желания вновь не разлился по ее телу.

А его жезл тем временем пробивал себе путь в ее нутро. Ее тело почти привыкло к нему. Нет, конечно, это не было очень приятно. Она не испытывала того комфорта, на который рассчитывала, но ей было... интересно.

Когда Минерва подняла руки, чтобы вцепиться пальцами ему в плечи, Джайлс прервал поцелуй и прошептал:

— Как приятно войти в тебя, дорогая. Ты такая нежная, там, внутри...

— Хотелось бы мне сказать то же самое о тебе, — отозвалась Минерва.

И тут ее чертов муж имел наглость рассмеяться...

— Нет, этого не будет, поверь мне! — сказал он.

— Я пытаюсь верить тебе, но это нелегко, поверь.

— Приподними колени, — посоветовал Джайлс. — это поможет.

Она сделала, как он сказал, и Джайлс тут же проник в нее глубже еще на пару дюймов.

— Кому поможет? — спросила она, прерывисто дыша.

И тут же почувствовала, что его движения начинают буквально сводить ее с ума от страсти.

— О-о-о! — выкрикнула Минерва. — Это уже интересно!

— Держись! — предупредил Джайлс и резким толчком вошел в нее.

Минерва ощутила легкое жжение, которое очень быстро прошло.

— Что это было? — спросила она.

— Что?

Джайлс приподнялся, чтобы посмотреть ей в лицо. Судя по тому, что его лоб покрылся испариной, а на подбородке пульсировала жилка, он едва сдерживался.

— Моя невинность... Я уже лишилась ее?

— Думаю, да, — ответил Джайлс напряженным тоном. — Минерва, я хочу двигаться... Мне надо двигаться...

— Хорошо, двигайся, все в порядке...

Он снова засмеялся.

— Моя женушка... — Джайлс ласково погладил губами ее лоб. — Ну а теперь начинается самое интересное.

И он начал двигаться — внутри ее. Это так... интимно... Минерва в жизни не испытывала ничего подобного. Джайлс соединялся с ней так плотно, что она уже не понимала, кто из них двигается — он один, она или они оба?

Его медленные, скользящие толчки сводили ее с ума. Сначала ощущения казались Минерве какими-то странными, но потом внутри ее тела стали словно разгораться огоньки, в животе она ощутила жар, который начал постепенно расти, занимать собой все ее нутро... Минерва начала извиваться. Но чем больше она извивалась, тем сильнее становились те глубинные ощущения, которые она испытывала.

Боже, как же ей хорошо!

— Лучше? — спросил Джайлс.

— О да!

На его губах заиграла торжествующая улыбка.

— Я знал, что так будет, — сказал он.

Убедившись в том, что ей хорошо, Джайлс стал стараться сделать так, чтобы Минерва получила еще большее удовольствие. Он горячо и страстно целовал ее. Ласкал ее груди. А потом опустил руку туда, где их тела соединялись, стал тереть пальцем тот самый чувствительный бугорок, о существовании которого Минерва еще совсем недавно не догадывалась. Эти прикосновения доводили ее до исступления, Минерва судорожно вцепилась ногтями в его плечи.

Внезапно его движения стали медленнее.

— Джайлс... прошу тебя...

Джайлс потянулся губами к ее уху и спросил, обжигая прерывистым дыханием:

— Чего ты хочешь, дорогая? Чтобы я... остановился?

— Нет!

Она чувствовала, что напряжение снова нарастает, каждый его толчок напоминал удар смычком по натянутым струнам скрипки, рождающий божественную музыку.

Он провел языком по ее уху.

— Ты готова... к большему?

— Да, готова, да!

Джайлс слегка прикусил мочку ее уха, отчего по ее телу пробежала дрожь.

— Тогда держись, моя милая нимфа, и мы вместе завершим это дело.

Минерва была готова. Вскоре она ощутила, что с нетерпением ждет каждого его толчка. Чтобы он глубже проникал в нее, она сцепила ступни у него на спине. Ей хотелось слиться с ним в одно целое, полностью отдаться этим восхитительным ощущениям, раствориться в нем, улететь.

— Боже мой, Минерва... моя дорогая... моя жена!.. — прорычал Джайлс.

Внезапно ей показалось, что струна лопнула и зазвучала высокая чистая нота, наполняя ее таким наслаждением и такой негой, что она закричала что-то бессвязное, а ее тело сотрясли конвульсии.

Джайлс, застонав, вошел в нее последний раз, чтобы взлететь на вершину блаженства. Его тело содрогнулось, и его семя пролилось в ее нежное лоно.

И вот когда они сливались в одно целое, чтобы взлететь на вершину блаженства, Минерва поняла: она не может больше лгать себе.

Встав с кровати, Джайлс оделся и направился в свой кабинет. Рейвенсвуд обещал прислать ему письмо, которое написал Ньюмарш. Ну да, вот оно, на письменном столе, ждет его в запечатанном конверте. Джайлс сломал печать, чтобы прочесть письмо до своего отъезда в Кале.

До их отъезда в Кале. Он со стоном отложил послание. До сих пор ему удавалось лгать ей, но как только они прибудут в Кале...

Нет, как-нибудь он справится с этим. Он встретится с Ньюмаршем у него дома, но рядом с ним не будет Минервы, чтобы переживать и опасаться за него.

— Что ты делаешь?

Глубоко вздохнув, чтобы взять себя в руки и не показать удивления, Джайлс поднял глаза и увидел Минерву, на которой была лишь ее тонкая сорочка. Роскошные волосы рассыпались по ее плечам и ниспадали вниз до самой талии, а сквозь тонкую ткань просвечивали бугорки сосков.

Кровь вновь, бурля, устремилась в его чресла. Именно это тревожило Джайлса: он боялся, что одного ее вида будет достаточно для того, чтобы выболтать ей любой секрет.

— Я думал, ты спишь, — сказал он. — Утром мы уезжаем, а у меня были кое-какие дела, поэтому я сюда и спустился.

— Кажется, я проснулась в то самое мгновение, когда ты отворил дверь, — сказала Минерва с мимолетной улыбкой, от которой у него застучало в висках. Она прислонилась к косяку двери. — Селия может спокойно спать в грозу, а меня будит даже легкий дождик.

Интересно, это предупреждение ему? Или просто констатация?

Зная Минерву, можно предположить и то, и другое.

Соитие, похоже, ничуть не изменило ее. Вид у Минервы, как всегда, был самоуверенный — она оставалась верной себе.

Надо сказать, что Джайлсу это нравилось.

— Возвращайся в кровать, дорогая, — сказал Джайлс. — я скоро приду к тебе.

Минерва бросила на него такой многообещающий взор, что Джайлс едва не помчался следом за ней.

Когда она ушла, Джайлс откинулся на стуле и долго вслух проклинал Рейвенсвуда. Но с этим делом все равно надо покончить. Он не желает больше скрывать что-либо, особенно от Минервы.

«Я пытаюсь верить тебе, но, знаешь, это нелегко».

А ведь он хочет, чтобы она верила и доверяла ему. И ели она когда-нибудь узнает, что он нарушил данное ей обещание...

На следующий день молодожены прибыли в Кале в десять вечера. Там им пришлось пройти таможню и полицейскую станцию, где проверили их багаж и поставили им штампы в паспортах. К тому времени, когда они брались до отеля «Бурбон», было уже далеко за полночь. Джайлс с Минервой быстро поужинали — съели жареного цыпленка и сладкий омлет — и запили это все отличным вином. Так что в спальню оба попали настолько измученными, что сразу же упали в постель и проспали до утра.

Минерву спозаранку разбудил звон церковных колоколов, призывавших прихожан к мессе. Несколько мгновений она молча прислушивалась к звону, а затем расхохоталась: колокола играли вальс. Такое возможно только во Франции.

Должно быть, звон раздавался с той самой церкви Нотр-Дам, о которой говорил Джайлс. Прошлой ночью Минерва мельком увидела город, и этого было достаточно для того, чтобы ей захотелось побродить по нему; она была не против того, чтобы заглянуть и в церковь. Но, повернувшись к Джайлсу, чтобы спросить у него разрешения на это, Минерва увидела, что он все еще спит.

Следует ли ей попытаться разбудить его? Или, может... Губы Минервы чуть скривились в улыбке. Почему бы не взглянуть на его жезл, пока он спит? В первую брачную ночь она слишком нервничала, поэтому не успела толком разглядеть его, заметив лишь его внушительный размер. Поэтому ей очень хотелось посмотреть на него в естественном состоянии.

Минерва аккуратно приподняла его ночную рубашку. Но ведь еще придется каким-то образом расстегнуть его панталоны! Осмелится ли она сделать это? Как он отреагирует, если вдруг проснется и увидит, что она так ведет себя с ним?

Но ведь он ее муж. И она вправе смотреть на него в любое время, независимо от того, одет он или раздет, не так ли?

Минерва прикоснулась к первой пуговице и тут же замерла: к ее изумлению, его жезл сразу же стал увеличиваться под ее рукой. Ну вот, опять она не увидит его в естественном виде! Она покосилась на лицо Джайлса, но его глаза были закрыты. Поэтому Минерва осторожно расстегнула все пуговицы, чтобы увидеть его член, который с каждым мгновением становился все тверже.

Господи, неужели мужчины делают это во сне? Подобная мысль ее встревожила. Интересно, каково это — просыпаться и чувствовать прикосновение его восставшего жезла, пусть даже случайное?

— Наслаждаешься собой? — прервал ее размышления низкий мужской голос.

Минерва подскочила.

— Джайлс! Ты давно проснулся?

Мастерс лениво улыбнулся.

— В тот самый момент, когда ты приподняла мою ночную рубашку, — ответил он.

Минерва судорожно сглотнула.

— Я просто... Я только хотела... — пролепетала она.

— Ну, давай, жена! — приободрил ее Джайлс с хрипотцой в голосе, и от этого звука у нее подкашивались ноги.

Когда она скользнула к нему под бок, Джайлс крепко поцеловал ее, а затем положил ее руку на свой жезл, и это привело к тому, что рука Джайлса оказалась в ее панталонах, а спустя мгновение Минерва осознала, что лежит на спине и с наслаждением занимается любовью. Какое замечательное начало дня!

Она в который уже раз восхитилась — таким интимным и откровенным был этот акт любви. И как только мужчины могут заниматься этим только для удовольствия? И как женщины могут допускать это? Минерва предстать себе не могла, что позволила бы мужчине войти в нее, если бы не любила его.

— Мы поедим чего-нибудь? — спросила она. — Клянусь, я просто умираю с голоду.

— Я позову слугу, — сказал Джайлс. — Чего бы тебе хотелось?

Вообще-то они все еще немного неловко чувствовали себя в обществе друг друга. Совсем немного. Но даже когда они завтракали, а затем отправились на прогулку по реке, Минерва чувствовала, что что-то между ними не так. Она не была уверена, но ей казалось, что Джайлс слишком озабочен и даже встревожен.