Элайна Фокс - Строптивый ангел

– Нет! – возразил Энджелл. – До завтра я ничего не успею найти. Дай мне времени, хотя бы до пятницы.

– Ха! – фыркнул Трейс. – Ладно, договоримся на послезавтра.

Послезавтра. За это время Присцилла успеет поговорить с отцом. А он сам может кое-что рассказать Эве. По крайней мере у него в любом случае будет время попрощаться.

А это уже было много.

Он исподлобья взглянул на Трейса:

– Хорошо. Я согласен.

Когда родители пошли спать, Эва направилась в большую гостиную. Энджелл, подперев ладонями голову, сидел в кресле перед камином.

– Энджелл?

Она сказала это тихо, но он все равно вздрогнул и быстро поднялся, отбросив упавшие на глаза волосы.

– Энджелл, что случилось? – повторила она настойчиво.

– Ничего особенного, – ответил он ровным голосом. – Трейс – довольно неприятный тип.

Эва почувствовала, как в ней просыпается страх. Страх за него. Что такого мог сказать этот Трейс, что так изменило Энджелла?

Она молча подошла к нему и взяла его руки в свои.

– Скажи мне, – сказала она, глядя ему в глаза, – у него действительно есть что-то, чем он может тебя шантажировать?

Энджелл изумленно посмотрел на нее, затем покачал головой, отвернулся и задумчиво почесал в затылке.

Наконец он сухо рассмеялся и повернулся к ней.

– То, что знает он, известно и тебе. – В его глазах мелькнул странный огонек. Они были полны одновременно страха, гнева и раздражения. – В основном.

– Поясни, пожалуйста, – попросила она.

– Ты же говорила с самого начала – мы слишком отличаемся друг от друга. Мы с тобой. Ну или я отличаюсь от всех. Мне не место здесь. Пора уезжать.

– Я ошибалась. Теперь мне так не кажется, – сказала она осторожно. – И отец о тебе очень высокого мнения.

– Нет, Эва. – Он опустил глаза и покачал головой. – Ты была права. Деньги, поведение, одежда – не главное. – Он беспомощно развел руками. – Я недостаточно хорош. Недостаточно хорош для тебя.

– Ты зря так говоришь, наоборот, это ты был прав раньше. Дело не в деньгах, внешнем виде и соблюдении определенных приличий. Дело в характере. А он у тебя… безупречный.

Энджелл печально улыбнулся.

– Эва, – взглянул он ей в глаза – Чем я заслужил такую оценку?

– Всем, – прошептала она.

Он глубоко вздохнул.

– Пожалуйста, расскажи мне, что случилось, – серьезно сказала она. – Доверься мне. Я постараюсь тебе помочь.

– Нет, – слабо улыбнулся Энджелл. – Думаю, ты не сможешь. И даже не захочешь, кода узнаешь.

Она перевела дыхание и сделала несколько шагов по направлению к нему.

Он помрачнел, и она остановилась.

– Что узнаю? О чем вы говорили с Трейсом? – с отчаянием взмолилась девушка. – Ты в долгах? Ты что-то украл? Убил кого-нибудь?

Энджелл смотрел в потолок.

– Нет, но очень хотел, – сказал он, – правда, давным-давно.

Девушка с облегчением вздохнула. Больше всего она боялась, что он замешан в убийстве. Но она даже это могла бы простить.

Внезапно ей пришла в голову другая мысль. Может, этот мужчина – отец какой-нибудь девушки, которую соблазнил Энджелл? И преследует его с тем, чтобы заставить жениться на ней?

– Дело в женщине? – резко спросила она.

– Что?

– Тут замешана женщина? – повторила она. – Может, ты… раньше… какую-нибудь девушку… – Она почувствовала, что краснеет от смущения.

Энджелл долго смотрел на нее непроницаемым суровым взглядом. В конце концов она отвернулась.

– Да, – наконец выговорил он.

Эва почувствовала, как у нее внутри все перевернулось. Она в ужасе закрыла глаза.

– Я уеду, уеду, как только смогу, – мягко сказал он.

– Может быть, мы могли бы ей помочь… поддержать… – Она остановилась. Ей стало стыдно. Горячие слезы обожгли ей глаза. Она отвернулась.

– Нет. Исправить положение могу только я, – твердо сказал Энджелл. И Эва поняла – продолжать спорить бессмысленно.

Он хочет уехать. Она понимала, что теперь ей надо попрощаться и уйти, но не могла. Она словно вросла ногами в пол от парализующей боли, ужаса и всепоглощающей любви к нему.

– Ну, теперь ты поняла? – спросил он. – Поняла, почему я для тебя не гожусь?

Эва не смела поднять глаза. Она чувствовала, что стоит ей пошевельнуться, и она рухнет на пол.

– Но я люблю тебя, – тихо сказал он. – Я хочу, чтобы ты знала об этом.

Энджелл повернулся и вышел из комнаты.

Харви Энджелл разыскал без труда. Эмбри знал его адрес и еще до завтрака отвез туда юношу.

Энджелл постучал. Харви открыл почти сразу же. Он был в одной рубашке с закатанными рукавами. С шеи свисало полотенце. Очевидно, он брился.

После секундной заминки, вызванной изумлением, Харви, скользнув взглядом по экипажу с Эмбри на обочине, заметил:

– Я вижу, вы вполне освоились с удобствами вашего нового положения.

– Нам нужно поговорить, – сказал Энджелл.

Харви немного подумал и наконец отошел в сторону, пропуская молодого человека внутрь. Затем аккуратно закрыл за ним дверь.

– Я уезжаю завтра утром. Можно объявить, что я пришел в ужас, узнав, что моя невеста любит совсем другого. И этот другой – ты. Я слышал, ты собирался поговорить с мистером Морландом сегодня. Это правда?

Харви смерил его задумчивым взглядом и вытер подбородок полотенцем.

– А что с Эвой? – наконец спросил он.

– Ты о чем? – невозмутимо спросил Энджелл.

Харви коротко рассмеялся:

– С одной стороны, я знаю, что она влюблена в тебя. С другой – мне известно, что ты испытываешь к ней похожие чувства.

Энджелл замер.

– Энджелл, ради Бога, это твой шанс, – продолжил Харви, – мы хорошо потрудились над твоими манерами. Думаю, Морланд согласится отдать за тебя Эву. И я не понимаю, в чем проблема.

– Не понимаешь, – согласился Энджелл, не поднимая глаз. Он раздумывал, что ему говорить, и наконец решил, что чем меньше он откроет Харви, тем лучше. – Я не хочу жениться на ней из-за денег.

– Нет, конечно, нет, – с сарказмом отозвался Харви. – Если бы я так думал, отправил бы тебя обратно на запад ближайшим поездом. Но ты и так получишь деньги. Независимо от того, женишься или нет. И кстати, я слышал, Морланд в принципе согласен.

Энджелл прищурился:

– Что ты имеешь в виду?

– Присцилла передала мне, что вчера вечером отец практически предложил тебя в мужья Эве на серебряном блюдечке с золотой каемочкой. И блюдечко, как я думаю, не маленькое.

– Но он же думает, что я ухаживаю за Присциллой… – с недоумением сказал Энджелл.

Харви ухмыльнулся:

– Придется признать, актер из тебя никудышный. Я действительно собирался побеседовать с ним сегодня вечером. Меня пригласили сегодня на обед. Кроме Хендерсонов и Олденов, там будет один старый недруг мистера Морланда, и он хочет, чтобы рядом были люди, на которых можно при случае положиться.

– Ладно, – задумчиво проговорил юноша, – хорошо, вы поговорите с ним. А потом я уеду.

Харви был изумлен.

– Что ты говоришь! Ты не понимаешь? Сначала я поговорю с мистером Морландом. Потом наступит твоя очередь. Скажешь, что с самого начала тебя больше интересовала Эва. Вот и все. Ты будешь счастлив, и Эва счастлива. И тебе ничто не мешает сделать это.

Энджелл задумался. Он мог бы откупиться от Трейса. И тогда никто ни о чем не узнает.

Нет, покачал он головой. Трейс вернется. Вернется и потребует больше. И так будет всегда. Нет.

– Может быть, ты не любишь ее?

– Я просто не хочу жениться, пока она не знает обо мне всей правды.

– Но она же знает о тебе всю правду, – всплеснул руками Харви. – Знает, что у тебя ни гроша за душой. А если ты уже соглашался перед этим взять деньги от Морландов, то какая теперь разница?

– Я не могу лгать им, – покачал он головой.

– Ладно, как хочешь, – пожал плечами Харви. – Но откуда такие колебания? Еще несколько месяцев назад это казалось тебе выгоднейшей сделкой.

– Несколько месяцев назад подразумевалось, что это будет временным.

– А, понял, – Харви поднял голову, – бродяга боится за свою свободу?

Энджелл засмеялся.

– Свободу? – повторил он, покачал головой и медленно надел шляпу. – Нет, Харви! Нет, дело, конечно же, не в свободе.

– Тогда в чем же? – раздраженно спросил Харви. – Эва любит тебя, почему же ты уезжаешь? Она не заслужила такого отношения.

Энджелл остановился на пороге.

– Знаю. Но она заслуживает гораздо лучшего мужа, чем я.

Энджелл попросил Эмбри отвезти его на Уолл-стрит. Там он отпустил кучера и пошел дальше пешком. Было около полудня, и улица была полна народу. Мимо проходили женщины в шелковых платьях и прелестных шляпках, мужчины в черных костюмах и цилиндрах. Энджелл подумал, что, наверное, внешне на первый взгляд он ничем от них не отличается. Обычный деловой человек.

Ему стало грустно. Он и правда мог бы стать одним из них. Каждый раз, когда он приходил в контору и мистер Морланд знакомил его с делами, он чувствовал необычайный прилив сил и возбуждение.

Когда он рассказал об этом мистеру Морланду, тот сказал, что это «лихорадка торговца». Энджеллу же это больше всего напоминало сложнейшую игру с астрономическими ставками. И у него получалось играть. Морланд сказал, что у него есть деловое чутье.

Он остановился перед одним из магазинов. Люди вокруг торопились по своим делам. Солнце светило ярко, но было довольно прохладно. Прохожие, спасаясь от ветра, кутались в теплые пальто. Он проводил глазами одного из них. Наверное, он женат, и у него есть дети. А вечером он ложится в теплую постель, где его ждет красивая жена.

Им овладела зависть. Да, он никогда не сможет стать таким же, как они. Глупо было даже мечтать об этом. Он даже не уверен, что хотел бы этого. Все, что ему нужно, – спокойная жизнь и уважение.

Энджелл пошел дальше, разглядывая дома и витрины магазинов. Ему хотелось запомнить этот день надолго. Ему представилось, как, сидя у костра где-нибудь в бескрайних прериях, он будет вспоминать эти гранитные громады домов и суетливую толпу.

Вспоминать Эву, ее прекрасные глаза, нежные руки и восхитительные волосы. И как он гладил эти волосы своими грубыми, неуклюжими руками.

«А если остаться? – Эта мысль обожгла его. – Если бы Баррет Трейс умер…»

Энджелл резко остановился.

Если Баррет Трейс умрет, никто никогда не узнает о его прошлом. Кроме него, у Энджелла больше не было врагов. Никто не знал тайну его рождения. А кто будет беспокоиться, если с Трейсом что-нибудь случится.

«Ты убил кого-нибудь?»

Энджелл зажмурился. Эва спрашивала так, словно от этого зависела ее жизнь. Казалось, ответь он по-другому, и все их отношения порвутся, как струна.

Нет. Он не может убить Трейса. Он не должен этого делать по многим причинам. И прежде всего потому, что это не решит проблемы.

Он замер и задумался. Если так, то что же тогда ему мешает? Это ведь не Баррет Трейс удерживал его от того, чтобы сделать Эве предложение. И даже не угроза Трейса раскрыть его секрет. Нет, ему мешал сам факт. Его останавливало другое: он понимал, если Эва Морланд, аристократка до мозга костей, узнает тайну его происхождения, она расстанется с ним сразу и без раздумий. Нет, он никогда не сможет рассказать ей, что родился рабом.

Он стоял на тротуаре в центре Нью-Йорка и думал, что сейчас впервые понял, что мешало ему всю жизнь. За все годы, пока он странствовал, – бродяжничал, как сказал бы Харви, – именно это удерживало его от того, чтобы поселиться где-нибудь и стать обычным добропорядочным семьянином. Страх, что его тайна будет раскрыта, не отпускал его ни на минуту. Он стал настороженным и враждебным. Если никто не узнает об этом – никто и не сможет разболтать.

Но сейчас он понял: в какой-то момент сама тайна стала причинять ему гораздо больше вреда. Ведь на самом деле он вовсе не стыдился матери. Она одна любила его. Скорее ему надо было бы стыдиться отца, который бросил их не задумываясь.

Он слишком долго жил в страхе, что его тайну раскроют. В какой момент он начал отгораживаться от окружающих? В какой момент стремление к безопасности обернулась добровольным изгнанием из общества?

Энджелл почувствовал, как быстро забилось сердце. Мысли путались, обгоняя друг друга. Но теперь он понял, что надо делать дальше.

Пришло время бороться со страхом. Он слишком долго трусил.

Весь день Эва не находила себе места от беспокойства. Энджелл не появлялся дома. Все утро она размышляла, что ей надеть. Что говорить, когда они встретятся. Больше всего она боялась не справиться со своими чувствами. Но его все не было.