– Я помню. – В памяти Кэтрин крепко засел последний эпизод с участием Джо, когда он в российских болотах под Иваново пальнул в бензобак преследовавшей их машины и та взорвалась. Хорош дьявол, ничего не скажешь. – Но на этот раз ты сдержался. Учишься быть дипломатом?

– Вот уж нет. – Улыбка поблекла и растаяла. – Просто знаю Еву. Нам с ней частенько приходится ходить друг вокруг друга на цыпочках.

– Когда дело касается Бонни?

Джо перевел взгляд на озеро.

– В нашей с Евой жизни правит Бонни. В тот самый момент, когда девочка исчезла, она перестала быть Еве дочерью, а сделалась ее манией.

– Знаю. Но можно ли винить Еву?

– Нет, но со мной такое случалось. Видит Бог, мы сделали все возможное, чтобы найти ее. Не понимаю, почему Ева не желает смириться. Я любил ее, болел ее болью, но жить с этой болью не мог. – Джо снова посмотрел на Кэтрин. – Никому этого не говорил. Но ты же догадывалась, да?

Она кивнула.

– Ева дорога мне. Я хочу, чтобы она была счастлива. А счастливой ее можешь сделать только ты.

Джо пожал плечами:

– Не всегда это получается.

– Тебе по-прежнему досаждает ее одержимость Бонни?

– Не совсем подходящее слово. Бывает, что я хочу найти девочку так же сильно, как и сама Ева. Но я ведь не знал ее, и мне трудно любить незнакомого человека. Дочь для Евы – незаживающая открытая рана, вот почему я иногда устаю и злюсь. – Джо нахмурился. – В общем, бывает по-всякому. Обычно я стараюсь обходить опасные темы, чтобы не нарушить равновесие.

– Например, не соваться туда, где Ева не хочет тебя видеть? Сегодня не тот случай.

– Неужели? – Он сдержанно улыбнулся. – Так скажи, что я ошибаюсь. Скажи, почему мы сейчас говорим о Еве и Бонни. Скажи, зачем ты выключила телефон, чтобы даже Винейбл не смог тебе дозвониться. Ты же профессионал. Ты бы не поступила так без веской на то причины. Вот и сейчас вместо того, чтобы перезвонить ему, стоишь тут и треплешься со мной. Неужели это я так тебе интересен?

Да, именно так. Ее всегда волновало это необычное сочетание твердого духа и блестящего интеллекта.

– Вполне. Но ты прав, я здесь по другой причине.

Он откинулся на перила и скрестил руки на груди.

– Итак, Кэтрин, в чем там дело?


Прошло около получаса, прежде чем в комнату вошел Джо.

– Кэтрин ушла. Просила передать, что скоро позвонит, – сообщил он ровным, спокойным голосом. Пожалуй, даже чересчур спокойным.

Ева подняла голову – его лицо не отражало никаких эмоций.

Плохо.

– Мне она сказала, что вернется как можно раньше. – Ева повернулась к бару. – Остался стейк от барбекю. Сделать сандвич? – Черт, что за глупый вопрос. И вообще, с чего бы ей нервничать? Это же Джо. Надо всего лишь вызвать его на откровенность. Она повернулась: – Кэтрин рассказала тебе о Джо Галло. И как ты это воспринял?

– Какой была первая реакция? Облегчение. Наконец-то появился шанс поймать мерзавца, убившего Бонни.

Что ж, вполне естественная реакция. Ей тоже стало легче.

– Да, возможно, это сделал он.

– Но потом я разозлился. Ты не захотела со мной разговаривать и прислала Кэтрин.

– Я ее не посылала. Собиралась сама с тобой поговорить.

– Собиралась, но не поговорила.

– Я была ошарашена и еще не переварила новость как следует. Кэтрин сказала, что понимает, и…

– Да, Кэтрин все понимает. В этом вы с ней похожи. Но ты даже не подумала, что я, может быть, тоже пойму. Отсюда третья реакция. Любопытство с некоторой долей подозрительности. Почему вероятность причастности Джона Галло к убийству Бонни провоцирует у тебя недоверие ко мне? Мы знакомы не первый год.

– Я доверяю тебе. Как ты можешь такое говорить? Я доверяю тебе, как никому другому.

– Даже Джону Галло?

Ева удивленно посмотрела на него.

– Я никогда не доверяла Джону Галло. Наши отношения никогда не строились на доверии.

– На чем тогда они строились?

– Только на сексе.

– И что, я должен теперь поверить в это и успокоиться? Ты никогда бы не вступила в сексуальные отношения с тем, кому не доверяешь. Так?

Она не ответила. Да и что можно сказать? Объяснять, что Ева, которую знает Джо, совсем не та, что была когда-то с Джоном Галло?

Но Джо не спускал с нее глаз, а уж он-то умел читать ее мысли, как никто другой.

– Или могла бы?

– В шестнадцать – да, могла бы. Так и случилось. – Ева вздохнула. – Но теперь это уже не имеет никакого значения. Дело ведь в другом. Возможно, это Джон Галло убил Бонни. Я должна найти его.

– Мы должны найти его. Вместе. – Он поймал ее взгляд. – Все осталось по-прежнему. Или нет? Что-то изменилось?

– Не понимаю, о чем ты. – Она сжала кулаки. – Думаешь, я хотела, чтобы он вернулся в мою жизнь? Я гонялась за Полом Блэком, а теперь вдруг узнаю, что Джон Галло здесь и что между этими двумя есть какая-то связь. Вдобавок и ты ведешь себя чертовски странно, словно хочешь обвинить меня в…

– Веду себя странно? А я не знаю, как себя вести. – Джо перешагнул три ступеньки и схватил ее за плечи. – И ни в чем я тебя не виню. Просто стараюсь разобраться во всем этом и не сорваться. Не ожидала? А что ты думаешь обо мне? Для тебя ведь по-прежнему главное в жизни – Бонни. Но как же ее отец?

– А что отец? Джон Галло может оказаться монстром. Убийцей моей дочери. – Ева дернула плечами, освобождаясь, и отступила на шаг. – По-твоему, я об этом не думаю? Не допускаю такой мысли?

Секунду-другую Джо молча смотрел на нее, потом покачал головой:

– Нет. Просто я веду себя как осел. – Он повернулся и сел на диван. – Бонни – единственная, кто по-настоящему дорог тебе в этой жизни. Все остальные только на вторых ролях. – Ева открыла рот, чтобы возразить, но Джо остановил ее жестом. – С этим ничего не поделаешь. Мы оба знаем, что так оно и есть. Я знал это и раньше и принимал ситуацию как данность. Но теперь на сцену выходит Галло, и мне, откровенно говоря, не по себе. Я готов уступить первенство Бонни, но вряд ли кому-то другому.

– Это неправда! – возразила Ева. Джо повел себя точно так, как и предсказывала Кэтрин. – Ты для меня всегда на первом месте. Был и есть. Черт возьми, я люблю тебя, Джо Квинн!

Прямого ответа на это заявление не последовало.

– Почему Кэтрин считает, что Галло может быть убийцей Бонни?

– Галло провел несколько лет в северокорейской тюрьме, где с ним жестоко обращались. Кэтрин допускает, что он мог свихнуться.

– Да, такое возможно. Что еще?

– Случаев, когда отец слетал с катушек и убивал членов семьи, в том числе и детей, зафиксировано немало.

– И?..

– Примерно в то же время, когда пропала Бонни, Галло видели в городе, однако он даже не попытался связаться со мной. Конечно, само по себе это ничего не значит. Кто знает, может быть, дядя и не рассказал Джону о Бонни. Может быть, оценив психологическое и физическое состояние племянника, он решил не расстраивать его лишний раз. А что Джон не связался со мной… В этом тоже нет ничего странного. К тому времени мы не виделись уже семь лет, а наши отношения продолжались очень недолго, считаные недели.

– Ну, вам и этого хватило. Что еще?

– Я пыталась проанализировать то немногое, что знала о Джоне и что могло иметь отношение к делу. Он бывал очень жестоким и даже говорил, что ему это нравится.

– Со мной такое тоже бывает.

– На его психологической устойчивости могло отразиться трудное детство. Жестокое обращение в семье – один из общих пунктов в профиле серийных убийств.

– Мы уже квалифицируем Галло как серийного убийцу? Но, насколько нам известно, Бонни может оказаться его единственной жертвой.

– Я не знаю, кем он стал. Я в растерянности, я злюсь и пытаюсь хоть немного во всем разобраться. – Ева вздохнула: – Больше мне ничего не известно. Допрос закончен?

Джо кивнул.

– Мне просто нужно было узнать все, что знаешь ты. – Он достал телефон. – Потому что ждать Кэтрин я не намерен. Сейчас позвоню Винейблу, а потом в Лэнгли. Посмотрим, удастся ли мне выудить у них какую-нибудь информацию.

– Кэтрин скоро вернется.

– Нисколько не сомневаюсь. Но я все-таки предпочитаю действовать сам. – Джо начал набирать номер. – Так или иначе, я хочу закрыть это дело. А в то, что Кэтрин включит меня в круг посвященных, верится с трудом.

– О чем ты говоришь? Вы с Кэтрин словно близнецы, даже думаете одинаково. Два воина, которые жить не могут без войны. Если кто и будет третьим лишним, то это я.

– Не в этом случае. Кэтрин – твоя подруга. Она многим тебе обязана и старается отдать долг. Знает, как тебе трудно, вот и пытается помочь.

– Чем помочь? Тем, что не делится с тобой информацией?

Джо пожал плечами.

– Я заранее все просчитал. Чувствовал, к чему дело идет, и принял меры. Я найду Джона Галло и Пола Блэка и выясню, кто из них убил Бонни. А когда… – Он не закончил и заговорил в трубку: – Винейбл? Джо Квинн. Надо поговорить. И мне нужны ясные и четкие ответы.

Постояв секунду-другую, Ева повернулась и вышла на веранду. Она не знала, сможет ли Джо получить от Винейбла то, что ему нужно, но не собиралась ему препятствовать и даже была готова отойти в сторону, чтобы не мешать.

Впрочем, ничего другого и не оставалось. Джо пребывал в таком настроении, когда договориться с ним было невозможно. Какие бы препятствия ни стояли перед ним, он с пути не свернет и цель из виду не упустит.

Но прав ли он, когда говорит, что Ева старается отстранить его? Джо знал Еву настолько хорошо, что иногда угадывал ее мысли еще до того, как она успевала их сформулировать. Услышав от Кэтрин новость о Джоне Галло, Ева испытала шок. Если Джон убийца, то получается, что она сама привела его к ним, самым близким людям. Она непосредственно ответственна за все испытания и мучения, через которые прошел Джо, занимаясь вместе с ней поисками Бонни. И у нее нет права подвергать его опасности только потому, что человек из давнего прошлого вернулся в ее нынешнюю жизнь.

Ева посмотрела в сторону озера. Залитое лунным светом, оно лежало перед ней – прекрасное, чистое, безопасное. Как и ее жизнь с Джо. Вот только воды его были тихи и спокойны, а их отношения безмятежностью не отличались. Даже в самые лучшие дни под гладкой поверхностью кипели бурные течения страсти.

Непохожий во многом на Джона Галло, Джо не знал ту девчонку, ту, шестнадцатилетнюю, Еву и вряд ли понял бы ее. Ко времени знакомства с ним она пережила рождение дочери и материнство и перенесла самую ужасную из всех трагедий, которые только могут выпасть на долю женщины. Прежней Евы уже не было, она сгорела без остатка.

«Ты прекрасна. Как пламя».

Сказанные когда-то Джоном, эти слова остались в памяти. Не стерлись. Не забылись. Почему? Ева не сомневалась, что у него сохранились разве что какие-то разрозненные, смутные воспоминания.

А если Кэтрин права и его исковерканное сознание превратило их отношения в начало кровавого кошмара?

Что ж, тогда ее долг в том, чтобы ни в коем случае не впутать в эту жуткую историю Джо.


Через час позвонила Кэтрин:

– Есть информация от Винейбла, ему удалось найти подтверждение, что Джон Галло действительно жив. По словам источника, с которым контактировал Винейбл, полное досье на Галло спрятано так глубоко, что до него и за сто лет не докопаться. – Она помолчала. – И еще… Одно время с ним даже работали по контракту.

– Кто?

– Военные.

– Господи! Сначала они засылают человека в Северную Корею, а потом заключают с ним контракт.

– Похоже, что так оно и есть.

– Что же с ним там случилось?

– Нам важно узнать, что случилось с ним потом, после побега из тюрьмы. Мне звонил Нейт Кин из армейской разведки. Надеюсь, ему удастся доказать, что источник Винейбла ошибается насчет того, как глубоко нужно копать, и мы скоро узнаем, где сейчас Галло.

– Что он тебе сказал?

– По его данным, Галло часто бывает в разъездах, но искать его лучше в Юте.

– Где?

– Где-то в горах.

– Не самые точные координаты.

– Час назад у нас и этого не было.

– Что насчет Пола Блэка?

– Ничего, кроме одного упоминания в том заявлении. Не в связи с Галло.

– Это какое-то сумасшествие. Пол Блэк вроде бы числился в подозреваемых, но при этом свидетельствовал против Джона Галло, а теперь ты говоришь, что из расследования он странным образом исчез, словно его и не было?

– Ты правильно все понимаешь. Но я еще не закончила.

– Тогда и мне стоит кое-кого прощупать. Позвоню Луису Монтальво. Постараюсь разузнать про Пола Блэка. Именно Монтальво в свое время и указал на него как на возможного подозреваемого. Может быть, ему известно что-то, чего не было в основном отчете.