Он на раз улавливает мою заминку и, наконец-то, представляется:

— Илья.

Романов Илья… Отличное имя, кстати. Никаких тебе котов, феев и прочих существ. Но диктуя телефон я почему-то всё равно вспоминаю кадры из сегодняшнего сна.

Вот гадство!


Остаток рабочего дня проходит в приподнятом настроении, но ещё и раздумьях, рассказывать ли обо всём Лизке. На одной чаше весов по-прежнему «она же моя лучшая подруга», зато на другой сразу два аргумента. Во-первых, эта коза скрывала от меня, что начала встречаться с Лёней, а во-вторых… Гарантий, что ужин состоится, не было никаких. Ну да, взял Илья у меня номер телефона, но кто сказал, что он не передумает и не решит, что большого человеческого спасибо вполне хватило.

В конце концов, я решаю подождать до пятницы и там уже, в зависимости от обстоятельств, рассказать Лизавете о чудесно проведённом вечере или же о полном провале.


На энтузиазме, домой я буквально лечу, но, видимо, слишком низко, едва не сбивая на пешеходном переходе девушку, уткнувшуюся в телефон. Так, приземляемся, Криска, рано раскрылилась.

Второй подъезд, седьмой этаж, хренова туча ступеней, преодолеть которые оказалось не так просто, как мне отчего-то подумалось, когда решила не ждать лифт. Зато попа будет накаченная, успокаиваю себя, буквально вваливаясь на лестничную площадку. Коридор, два поворота ключа в одном замке, три в другом. Но едва успеваю сбросить опостылевшие туфли и застонать от блаженства, ощутив прохладу ламината, оживает дверной звонок.

Если честно, он совершенно дурацкий и слышен только в том случае, когда стоишь непосредственно в прихожей, да из кухни, так что позднему посетителю повезло, что я оказалась здесь. Иначе звонить бы ему до греческих календ. Ну, или стучать кулаком, как обычно делает Лёня.

Ко мне никто прийти не может по определению, так что вполне логично было удалиться к себе в комнату, выпихнув в коридор котофея (где, кстати, его носит?), но отчего-то именно сегодня хочется быть доброй и пушистой, поэтому делаю два шага обратно к двери и распахиваю её. Да так и замираю, хорошо хоть не с открытым ртом.

Потому что на пороге стоит мечта. Причём не какая-то абстрактная, а моя собственная, тщательно выстроенная в голове и заныканная в такие мозговые дали, что сразу не найдёшь, чтобы не травить душу. У мечты почти чёрные глаза, тёмные длинные волосы, стянутые в небрежный хвост и забавные, чуть заострённые, кончики ушей. А ещё потрясающие скулы и губы, глядя на которые мысль о поцелуях просто не может не прийти. И хотя одет парень в обычные джинсы, белое поло и расстёгнутую кожанку, моя фантазия тут же переодевает его в костюм Леголаса.

Ну, эльф же, как есть! Всё, я в экстазе…

— Вечер добрый, — произносит он, слегка потеснив меня, чтобы войти. — Братец дома?

Голос подстать внешности, просто бери и на диктофон записывай, чтоб на ночь слушать, так что я сначала пропускаю мимо ушей последние слова. Зато когда они доходят… Вот чёрт, а! Значит вот этот красавчик — брат Котова? А счастье было так близко. А вообще, отличная семейка, один фей, второй эльф.

— Почему эльф? — удивлённо интересуется парень, и я понимаю, что последнее произнесла вслух.

И откликаюсь, со смешком, потому что задний ход давать в любом случае поздно:

— Ты себя в зеркало-то видел, мечта толкиниста? Тебе же даже гримировать не нужно, переодеть и вперёд.

Губы мечты изгибаются в ответной улыбке:

— Таких комплиментов мне ещё не делали. Ладно, а фей почему?

— Потому что у Ариэль рыбьи мозги и другого сокращения, кроме такого «оригинального» она не придумала. Здорово, Арс.

Третье действующее лицо (вот сидел бы дальше и не отсвечивал!) возникает за моей спиной, так что я его не вижу, зато прекрасно слышу. И, посторонившись, чтобы братцы-кролики смогли обменяться рукопожатиями, голосом пай-девочки произношу:

— Почему же не придумала? Ещё есть «кошак облезлый». Тебе так больше нравится?

— А Ариэль это?..

— А это уже его фантазии выкидыш. Кристина, вообще-то.

— Арсен, — представляется в ответ он, стягивая сначала кроссовки и пристраивая их поближе к стене. — Не обращай внимания на братца, у него всегда было туго с чувством юмора.

— И это ты мне говоришь? Ай! — я бы много ещё чего сказала, на самом деле, но коварная кошатина дёргает меня за футболку, утаскивая назад, а затем ещё и становится так, что обратно не прощемиться при всём желании.

— Русалкам слова не давали, — потерев бок, за который я его ущипнула, сообщает Фей, не поворачиваясь. И уже брату. — Раздевайся, проходи, чего в дверях застыл?

— Да-да, проходи. Моя комната слева по коридору, раздеться можешь прямо там, — поддакиваю я из-за спины.

Шучу, конечно, ведь не воспользоваться случаем побесить Котова, это надо быть просто дурой. Но если бы в какой-то параллельной вселенной Арсен принял такое предложение… Положа руку на Уголовный кодекс — фиг бы я отказалась. Просто потому, что… Эй, это же мечта! А мечты надо исполнять.

— Какое заманчивое предложение…

— Мелкая, ты ещё здесь? Тебе никуда не пора? В душ там после работы…

— Без него не пойду, — с трудом сохраняя нейтральное выражение лица, указываю я пальцем на ржущего эльфа. Если он реагирует адекватно, почему бы не потоптаться по этой полянке вдоволь?

Но соседушка явно считает по-другому, потому что в следующий момент я оказываюсь на его плече, которое не то, чтобы костлявое, но всё равно больно впивается в живот, и таким образом путешествую аж до своей комнаты. Где Фей, прошествовав по ковру, почти бросает меня на кровать.

— Ты сбрендил, питекантроп недоразвитый? — едва восстанавливается дыхание, возмущаюсь я, не беспокоясь о том, что кто-то в коридоре услышит.

— Сама дура неадекватная. У него девушка есть, вообще-то.

— Фей, ты больной, это шутка была! — чуть тише реагирую я, хотя на языке крутится «девушка не стенка, подвинем».

Но он уже выходит, напоследок так хлопнув дверью об косяк, что в ушах звенит. И я едва успеваю доскакать до неё, чтобы услышать, как Арсен с улыбкой в голосе говорит:

— Да, весело тут у тебя.

И мрачный ответ Котова:

— Вообще уржаться. Пошли на кухню.

Не пошли, а пойдём, неуч!


В этот вечер я принципиально стараюсь не пересекаться больше с кошаком, даже ужинать выбираюсь, лишь убедившись, что он в своей спальне. Конечно, окончательно испортить мне настроение у него не получилось, но всё-таки. Что это, блин, было? Тем более ладно, если бы этот придурок действительно не знал моего стиля общения. Но даже наши пикировки зачастую были, если не пошловаты, так двусмысленны. И его братец, судя по всему, никакой психической травмы не получил, так чего беситься-то?

Наверное, постичь мужской логики мне просто не дано, так что стараюсь выбросить это из головы. Хотя сделать того же с чудным видением овеществлённой мечты, не так просто. До чего же хорош, а! И занят. Я в печали.

Печаль не мешает, тем не менее, порыскать по соцсетям в поисках Ильи. И обломаться по полной программе, потому что ни одно из пятнадцати лиц мужского пола в нашем городе и близко не похоже на нужного. Скрываетесь, товарищ Романов? Ладно-ладно, я терпеливая.

А ещё жутко хотящая спать. Поэтому, едва отключив ноутбук и отодвинув его подальше, отключаюсь до следующего утра.


Игнорировать кого-то, кто сидит в полуметре сложно, но у меня получается. Ровно до тех пор, пока кофейничающий Фей произносит первое слово за последние минут пятнадцать. И это слово…

— Извини.

Демонстративно прочистив ухо ноготком, я слегка поворачиваюсь на стуле в его сторону:

— Мне послышалось?

— Нет.

— Нет, и?

— Без и. Извини.

Котов извинился передо мной два раза. Вот это достижение! Дайте красный маркер, я запишу это на стене.

— И ты не желаешь объяснить, что это было? Осеннее обострение, Луна в Козероге, ПМС?

— Это не… — последнее его, кажется, добивает окончательно. Да и вообще, выглядит он так, словно наступает себе на горло тяжёлым таким ботинком. Гриндерсом, не меньше. — Женщина, ты вообще оправдания принимать умеешь?

— Оправдания — да. Но они, если ты не заметил, так и не прозвучали. Тем более сомневаюсь, что ты делаешь это искренне, а не из-за опасений получить дозу слабительного в завтрак.

Нет, это я подсыпать точно не стала бы. А вот какой-нибудь виагры… Да только дорогая она, зараза. Прямо не знаю, что должен натворить Фей, чтобы я разорилась на такую месть. Тем более за ночь произошедшее потускнело, и обижаться я не собиралась. Господи, да мало ли мы за эти годы друг другу наговорили. Фразой больше, фразой меньше. Зато теперь могу всем рассказывать, что кошак меня на руках носил. Плечо — это же тоже рука, да? Правда, могу, но не буду, так меня точно в его любовницы запишут. Это ещё никто не прознал, что мы живём вместе, представляю какое цунами слухов поднимется.

Но Лизавете всё равно расскажу, мстительно глядя на вновь замолчавшего Фея, решаю я. И про «носил на руках» тоже, но особенно про чудного эльфа. Как ни крути, а ему проигрывают и сам котофей, и Илья. Кстати…

— У Арсена тоже Котов фамилия?

Он едва не давится кофе, непонятно, правда, от чего — от самой сути вопроса или от тона, в котором больше нет ни капли яда.

— Нет, у него фамилия отца, Айдаров. Он на четверть татарин, но папаша давно с горизонта исчез, так что Рита покрестила его, как Арсения. Хотела имя и по документам сменить, но потом решила оставить.

— Рита?

— Да, его мать и моя тётка. Но за тётю она таких лещей отвешивает… — Фей даже почёсывает упомянутую часть тела, видимо припомнив последний сеанс рукоприкладства.

Я собираюсь было поинтересоваться, с чего бы такие откровения о семье, но память вдруг подкидывает ассоциацию.

— Погоди-ка! Маргарита Айдарова — это не владелица станции «Своё радио»?

— Вообще, да. Хотя я удивлён, что ты его слушаешь.

— Шутишь? Оно реально крутое, я в машине только его и слушала. Ну и дома на каникулах, когда без машины осталась…

— Тогда девушку Арса тоже должна знать, она там же работает, диджей дневного шоу.

Я быстренько прикидываю по голосам, кто может оказаться подружкой кошаковского брата и предполагаю, наудачу:

— Ринка?

— Нет, Катерина давно и плотно замужем. Анжелика.

— О-бал-деть, — по слогам произношу я.

— Что? Вы бы с ней нашли общий язык, такая же зараза.

Общий язык с той, на чьего парня я слюни пускала? Не думаю. Но…

— Она офигенная. Крейзи, конечно, но офигенная. А голос? Даже меня пробирает временами, мужики у приёмников из штанов выпрыгивают, наверное. И теперь понимаю, как её ещё не выгнали, с такими-то темами эфиров…

— Да, провоцировать Лика любит, тут не поспоришь. Но большинство тем как раз Рита предлагает.

— Чёрт, я впервые тебе завидую, — вдруг признаюсь я. Вероятно, тоже волной откровенности зацепило.

— Познакомиться хочешь? — интересуется, вполне серьёзно, судя по тону, Фей. И едва я успеваю закивать, как та собачка, что любят лепить на приборку, уверенно обещает. — Значит, познакомишься.

И я, почему-то, верю.


Глава 8


Остаток недели пролетает бодрым таким галопом. На фоне ожидания как-то незаметно проходит последняя смена, даже с учётом контрабандно протащенного в магазин тортика, которым я проставляюсь перед девочками. И отправляя на покой форменную футболку я, вместе с чувством лёгкой грусти испытываю и облегчение.

На самом деле, работа с людьми — совсем не моё. За прошедшие два года осознание этого только росло и укреплялось. Все эти нещадно тупящие или, наоборот, считающие себя самыми умными… Я успела насмотреться на таких индивидуумов, что единственной мыслью было «в каком дурдоме нынче день открытых дверей». Наверное, именно поэтому всё чаще мечталось после выпуска устроиться в какой-нибудь тихий офис и общаться вживую исключительно с небольшой кучкой коллег. Но до исполнения такого желания было ещё пахать и пахать.

И я пашу, кстати. Не так, как Сивка-бурка, конечно, но всё же сосредоточиваюсь на учёбе и на парах, стараясь не ловить мух, чтобы к сессии подойти с как можно большим количеством автоматов. Благо практиковали подобное почти все преподаватели, кроме парочки особо противных и принципиальных. Принципиальных в том плане, что сдать им что-либо без дополнительно финансовой подпитки было делом долгим и неблагодарным. И это юридический факультет. Самый не коррумпированный, да.


Впрочем, всё это не мешает играть с самой собой в угадайку «позвонит-не позвонит». Нет, если совсем откровенно, сильно расстраиваться во втором случае я бы точно не стала. Но, с другой стороны, какой девушке будет приятно, если её продинамят? Эй, да мы даже не слишком нужных поклонников предпочитаем держать поблизости, что уж говорить о понравившемся мужчине.