В ту самую минуту Самохин сорвался с места и, обняв ее сзади, с силой сжал руки.

— Пусти! — попыталась она вырваться, но тут же почувствовала, как руки Игоря еще сильнее сдавливают шею.

— Ты разве не помнишь, как хорошо нам было? Просто признайся, что ты хочешь этого. И все!

— Пусти меня!

— Нет! Только одно твое слово, — Игорь уже покусывал ее за мочку уха. — Может, здесь, как раньше. — Игорь отпустил ее и направился к двери. — Погоди, дверь запру.

— Ты же говорил, что только не в офисе, — усмехнулась Лина.

Самохин два раза повернул ключ в дверном замке и, поправив рукой длинную челку, медленно и уверенно направился к Лине, на ходу стаскивая с себя серый пиджак. Бросив пиджак на спинку кресла, Игорь принялся расстегивать ремень на брюках, раздевая взглядом и Лину. Та же все это время не сводила глаз с него, загадочно улыбаясь.

— Ты не поможешь мне? — самоуверенность Самохина поражала.

Лина медленно подошла к нему, и даже не дотронувшись до него, шепнула на ухо:

— Меня от тебя тошнит! — повернула ключ, открыла дверь и оставила самоуверенного наглеца в полном одиночестве.

* * *

День прошел как на иголках. Ангелина давно так не уставала. И свободно вздохнула, только взглянув на часы. До конца рабочего дня оставалось меньше двадцати минут. Девушка захлопнула крышку ноутбука и засобиралась домой, складывая в ящик стола разноцветные папки с бумагами, а разбросанные по всему столу ручки и карандаши раскладывая по местам.

Через полчаса она уже вдыхала свежий воздух возле главного входа в здание бизнес-центра. Не так давно прошел дождь. Об этом свидетельствовали не успевшие кое-где высохнуть капли на плитке тротуара. Пахло прибитой дождем пылью. Ангелине нравился такой запах. Так пахло после дождя в деревне во время самой счастливой и беззаботной поры любого человека — детства. Как жаль, что понимаем мы это только спустя годы, упуская возможность в то время в полной мере отдаться этим чувствам.

Лина осмотрелась по сторонам. Вокруг, как обычно, стояли шум и суета. Туда-сюда сновали прохожие, торопящиеся после трудового дня домой, с гулом и визгом тормозов в обе стороны по шоссе неслись машины разных марок и цветов. Но в этом огромном переполненном городе Ангелина чувствовала себя одиноко. На сердце была тоска и ноющая боль. Девушка подняла глаза кверху. Необыкновенного синего цвета небо, разбавленное кое-где белыми кляксами, напоминающими простоквашу, слепящее глаза солнце, яркий семи цветов пояс, протянутый через все небо, что было еще одним свидетельством того, что прошел дождь — все это вызывало у Ангелины зависть. Как бы ей хотелось в эту минуту стать одной из птиц и улететь отсюда далеко-далеко, туда, где нет суеты и шума, где нет людей, которые могут предать, где нет войны и людского зла. Постояв еще какое-то время в мечтаниях, Лина прошла на парковку.

Ей чего-то особенно хотелось в эту минуту, но чего именно, она не могла понять. Проезжая мимо супермаркета, Лина притормозила. Точно. Бутылка хорошего вина сейчас была бы весьма кстати. Ангелина оставила машину и вошла внутрь магазина. Вышла она оттуда, держа в обеих руках по бутылке шампанского. Увидев в холодильнике напиток аристократов, Ангелина просто не могла пройти мимо. Тем более её любимое — полусладкое «Абрау Дюрсо». Да еще и по акции.

* * *

— Почему ты так поздно? Я прождал тебя весь день. Ты не сдержала своего обещания, — прямо с порога налетел на нее Мурад.

— Слушай, высочество, не то тебя сейчас. Так что не устраивай истерик. Окей?

— Но ты мне обещала!

— Знаешь, что! Иди ты к черту со своими проблемами. Думаешь, мне своих не хватает. Ты даже не представляешь, что за день был сегодня, — Ангелина стащила туфли и, прижав сильнее к груди бутылки с шампанским, прошла на кухню.

Открыла морозилку, отправила туда шампанское и присела на край стула. Мурад ходил за ней по пятам.

— Что-то случилось? — первым нарушил он тишину.

— А ты как думаешь?

— Как я могу знать, если ты не говоришь ни слова?

— Жизнь — это такая сложная штука. Кажется, знаешь человека давно, полностью ему доверяешь, считая другом, а он оказывается полным дерьмом, — Лина тяжело вздохнула и подняла глаза на султана.

— Тебя кто-то обидел? — гневно спросил тот.

— А если и так? Что ты сделаешь с ним? Посадишь на кол?

Мурад промолчал.

— А знаешь, что? — продолжала девушка. — Давай нажремся.

— Ты хочешь трапезничать?

— Можно и так назвать! — улыбнулась Лина, наверное, первый раз за сегодняшний день.

Она поставила стул ближе к столу, поднялась на него, открыла верхнюю полку кухонного гарнитура, покопалась немного и достала два бокала для шампанского, которые стояли нетронутыми с самого нового года. Лина сдула с них пыль, передала султану:

— Поставь на стол.

Тот так и сделал, затем галантно помог девушке спуститься.

Ангелина достала из морозилки охладевшее «Абрау Дюрсо».

— Сто лет не пила шампанское. А сегодня так захотелось, — призналась она, откупоривая бутылку.

— Аааа! — вдруг отскочил Мурад в сторону вместе с пробкой, вылетевшей с сильным хлопком.

Напиток аристократов зашипел и запенился. Лина поднесла бутылку к бокалам, по очереди заполнила оба до самых краев, взяв двумя пальцами за тонкую высокую ножку, протянула султану, ожидавшему, видимо, еще одного подвоха.

— Больше не будет грохотать? — спросил тот с подозрением.

— Не боись. Больше не будет, — уголки Лининых губ поползли кверху.

— Что это? — поднес он бокал к носу и тут же поморщился — пузыри шампанского брызгали во все стороны. — Кола? — посмотрел он на Лину.

— Погоди! Давай чокнемся! — Лина ударила бокалом о бокал. Раздался звон стекла. — Чтоб у нас все было и за это нам ничего не было!

— Я не понял ни слова из твоих уст, — честно признался Мурад.

— Забей. Ты чего не пьешь?

— Сначала ты отпей из своего кубка.

— Все еще не доверяешь? — обиделась Ангелина и сделала глоток из бокала.

Султан осторожно поднес напиток богов к губам и сначала пригубил.

— Ну как?

— Щекочет нос, — улыбнулся он в ответ. — Но приятно.

— Конечно. «Абрау Дюрсо».

— Лина!

— Да.

— Я хотел, чтобы ты обучила меня грамоте, — выпалил султан на одном дыхании.

— Это зачем?

— Как называется это чудо-изобретение, откуда можно узнать все на свете?

— Ты про интернет?

— Я хочу научиться грамоте и сам все выяснить: что заставило меня перенестись из моего времени. А самое главное узнать, как вернуться обратно. Не могу же я навсегда остаться здесь.

— Идет! — пока Ангелина слушала падишаха, план созрел как-то сам собой. — Только дашь на дашь!

По округляющимся глазам Мурада, девушка поняла, что нужен перевод ее слов.

— Я помогу тебе, а ты поможешь мне, — медленно выговаривая каждое слово, пояснила Лина.

— Чем я могу помочь тебе? — удивился падишах.

— Будешь моим бой френдом! — выпалила та.

— Кем?

— Ну, парнем то есть.

— ???

— Возлюбленным, по-вашему.

Глаза Мурада округлились еще больше:

— Чтооо? Но я… Как ты… — султан сорвался с места и нервно заходил по кухне. — Я не могу…

— Слушай, высочество, да не переживай ты так, — поспешила Ангелина успокоить юношу. — Это же не по-настоящему, а понарошку, — но сердце ее, надо сказать, екнуло, когда Мурад произнес последние слова.

В глубине души она на что-то надеялась. Глупая. Кто он, а кто она? К тому же их разъединяет не одно столетие.

Собравшись с мыслями, Ангелина поведала падишаху о том, что произошло в офисе, о предстоящем ужине в субботу, о кознях Самохина, забыв упомянуть о том, что он ее бывший возлюбленный, о самодурстве президента их компании — обо всем, что её тревожило и заставляло болеть сердце.

— Хорошо, — согласился Мурад. — Я пойду с тобой на этот ужин. Но ты сдержишь свое обещание.

— Да, без базара! Давай еще по шампусику.

— У меня и так голова идет кругом, — султан хотел вырвать свой бокал из Лининых рук, но та держала крепко.

Она опрокинула бутылку и наполнила «кубок» до краев:

— Держи! — протянула Мураду. — Кружится, потому что выпил мало. Еще выпей и увидишь — будет лучше.

Султан повиновался, залпом выпив все шампанское. Он вытер рот рукавом, кривенько улыбнулся и протянул бокал Лине, открывшей рот от удивления.

— Ну, ты, высочество, даешь, — ухмылка показалась на ее лице. Ангелина вновь опрокинула бутылку, и последние капли напитка упали в протянутый бокал. — Пойду за второй, — она поднялась из-за стола, — заодно и бутербродов нарежу, ты ж, наверняка, голодный, — с жалостью в голосе бросила она взгляд на довольное, улыбающееся какой-то неестественной улыбкой лицо правителя могучей державы.

В эту самую минуту зазвонил домашний телефон. Ангелина вышла из кухни. Оказалось, просто ошиблись номером.

— Тебе бутерброды с колбасой резать или с… — не договорила девушка, так как вопрос в эту минуту был неуместен. Падишах спал как младенец, положив голову на стол. Рядом стоял пустой бокал. Улыбка не сходила с его лица даже во сне.

— Да, слабоват, — улыбнулась Лина. — Не наш человек!

Глава восьмая. Новое лицо

Ангелина уснула сразу же, как только голова ее коснулась подушки. Утром же еле открыла глаза. Будильник разрывался, а она досматривала сон. Как обычно бывает, странный и запутанный. Будто она в шелковом нежно-голубого цвета платье в пол, с закрытым полупрозрачной вуалью лицом, обвешенная ожерельями, медленной походкой идет по каменному полу дворца падишаха, по тому коридору, который видела совсем недавно в музее Топкапы в Стамбуле. За ней по обе стороны, опустив головы и осторожно ступая, следуют неизвестные женщины в не менее странной одежде. Куда она направляется, зачем — не известно. Но сердце её сильно бьется, словно в предвкушении важной и долгожданной для неё встречи.

К кому же так спешила Ангелина, она так и не узнала. Как всегда бывает, в самое неподходящее время зазвонил будильник. Лина протянула руку к журнальному столику, нажала заветную кнопку — тишина. Она посмотрела на часы — без четверти семь.

— Да провались все пропадом! — буркнула Ангелина и, накрывшись одеялом, отвернулась в противоположную от будильника сторону и вскоре засопела.

В другой раз разбудил ее телефон. Судя по рингтону, звонила Аллочка. Лина взяла трубку — так и есть. Пару раз кашлянув для убедительности, тихим больным голосом даже не краснея, навешала секретарше лапши на уши, сославшись на высокую температуру. Аллочка, вроде бы, поверила. Пожелала скорейшего выздоровления и обещала сама сообщить Аркадию Яковлевичу об ее вынужденном отсутствии сегодня.

В дверь комнаты постучали.

— Входи, — натянув до ушей одеяло, ответила Лина.

В дверях стоял сам султан собственной персоной:

— Который сейчас час? Тебе разве не нужно не работу?

— На сегодня у меня другие планы, — подмигнула ему девушка.

— Ты поведаешь мне?

— И поведаю, и покажу, — обещающе кивнула она. — Пока дуй в ванную чистить зубы. Только пасту не ешь, пожалуйста.

Как только дверь за султаном закрылась, Ангелина подошла к шкафу, распахнула. Чего бы надеть? Сегодня — особенный день, и она должна выглядеть соответствующе. Девушка одну за другой вытаскивала вещи из шкафа и вместе с вешалками прикладывала к себе. Наконец она определилась. Выбор ее пал на нежно-голубого цвета длинный сарафан на тонких бретельках, чем-то напоминающий ей то платье, что она видела во сне.

— Это то, что нужно, — улыбнулась Лина отражению в зеркале шкафа, обеими руками разглаживая складки на платье.

Она распустила забранные в пучок волосы — те светлой густой копной упали на плечи, нанесла минимум макияжа, прихватила клатч серебристого цвета и вышла в коридор. Мурад все это время ждал ее возле двери, не решаясь постучать. Лёгкий румянец пробежал по обеим щекам, стоило ему лишь увидеть девушку. Лина заметила это, немного смутилась. Султан же не знал, куда спрятать глаза. Засуетился, задергался.

— Пойдем? — кивком указала Лина на входную дверь.

— Как? — растерялся султан.

— Ногами.

— Но я не могу… — запинался он.

— Это почему же? Боишься?

Мурад тут же занял свою любимую позу:

— Я не говорил этих слов.

— Тогда в чем проблема?

— Мы… Ты… Как мы можем уйти, не отпив утреннего напитка, — пытался он перевести разговор на другую тему.

— Заедем в кафе, там выпьем кофе, — настаивала Лина, застегивая ремешки на голубых босоножках на высокой платформе. — Ну, чего стоим? Кого ждем? — выпрямилась она и потянула за ручку двери.