Алек разломил ломтик хлеба пополам.

— У меня зуб на Дженис Мередит. Придется с ней поквитаться.

Денни наклонилась к нему через столик.

— Ты знаком с Дженис Мередит?

Алек опустил глаза в вырез ее платья. На ней был пурпурный кружевной бюстгальтер, а грудь пышнее, чем он думал.

— Замри на минутку, ладно?

Денни хлопнула его кусочком хлеба по носу.

— Смотри не ослепни. Ты… знаком… с Дженис… Мередит?

— Нет, — наслаждаясь открывшимся зрелищем, ответил Алек. — А тетя знакома. Знаешь, четверг не самый подходящий день для принятия жизненно важных решений. Может быть, тебе стоит пересмотреть его и…

— Отправиться в постель с едва знакомым мужчиной, основное занятие которого — пялиться на мою грудь? Ну нет. — Денни снова откинулась на спинку и откусила хлеб. — Ты смышленый парень, Алек, но легкомысленный. Через несколько лет, устроив свою карьеру, я найду себе пару, но эти отношения будут основательными и прочными. Расскажи мне о своей тете.

— Я не легкомысленный, — сказал Алек и ухмыльнулся, — я очень серьезный. Но что ты скажешь о себе, если наклоняешься передо мной в таком платье. Скажу больше, если б ты была серьезной особой, то не стала бы даже надевать такое платье или такое белье под это платье.

Денни смиренно опустила взгляд.

— Ты прав. Придется полностью сменить гардероб.

— Ни за что, — начал было Алек, но на столе появились заказанные салаты, и Денни без промедления набросилась на свою порцию.

У нее прекрасный здоровый аппетит, отметил Алек. Как правило, такой аппетит сулил много чего хорошего в женщине. Если только она не решила напрочь отказаться от всего остального. Может, он все же убедит ее хоть на время не отказываться от всего остального… разумеется, исключительно ради дела. Алек попытался вообразить, как он объясняет Гарри, что соблазнение Денни входит в его служебные обязанности.

К чертям Гарри!

К несчастью, ей, как выяснилось, нужна основательность, а он сделал ставку на глупость. К тому же если быть до конца честным с самим собой, то основательность в его репертуаре в любом случае не значится. Остроумие — да, отвага — да, сообразительность — да, честность — да. Основательность — нет. А что, если просто притвориться таким, как ей нравится?

— Расскажи мне о своей работе. Что это за карьера такая у тебя?

— А что? — Денни, не донеся до рта полную вилку салатной зелени, подняла на него подозрительный взгляд.

— Ну интересно же узнать, почему ты отказываешься от самого потрясающего секса своей жизни ради какой-то дурацкой работы.

— Ага, ладно, вот это на тебя похоже, — сказала Денни и вернулась к салату.

— Похоже на меня?

— Мне на минуту показалось, что ты собираешься впасть в обидчивость, — проглотив салат, сказала она. — А с такими, как ты, это может означать только одно.

Алек постарался выглядеть непонимающим и оскорбленным одновременно.

— Большое спасибо! Денни пожала плечами.

— Не злись. Просто этот тип мужчин мне очень хорошо знаком. Ты уверен, что все еще хочешь заплатить за ужин?

— Абсолютно. — Алек подавил раздражение. — Итак, что это за карьера?

Денни вдруг насторожилась.

— Вряд ли тебе это интересно. Важно одно — твоя тетя может мне помочь. Обрати внимание, что я с тобой предельно откровенна. Я хочу, чтобы ты представил меня своей тете и рассказал ей, какая я замечательная.

— Зачем? — недоверчиво поинтересовался Алек.

— Затем, что я хочу с ней поговорить. Ты должен описать меня ей как смелого, честного и лояльного человека и убедить ее поговорить со мной — только и всего. Остальное моя забота.

Алек выпрямился в кресле.

— Что тебе от нее нужно?

Денни покачала головой.

— Это очень личное. Я бы тебе рассказала, но секрет не мне принадлежит.

Она слизнула с губ соус, и Алек с трудом подавил свои мужские инстинкты. У нее потрясающие губы, но с каждой минутой он все более убеждался, что ему до них никогда не добраться, потому что эту женщину ему придется рано или поздно арестовать. А потому он отвел глаза и постарался сосредоточиться на ее словах.

— Так ты согласен? — спросила она.

— На что? — бестолково сказал Алек. Денни в отчаянии зажмурилась.

— Представить меня своей тете, дурень. Ну почему ты так себя ведешь?

— Как? — моргнул Алек.

— Как слабоумный, — ответила Денни. — Это что у тебя, такой изощренный способ завлекать женщин? В таком случае знай, что сообразительным и дерзким ты мне нравишься гораздо больше.

— Дерзким? — изумился Алек. — Это я — го?

— Ладно, забудь об этом. Тетя — вот что главное. Когда я смогу с ней встретиться?

— Знаешь, я как-то не ожидал от тебя такой настойчивости, — сказал Алек. — Ты вообще совсем не такая, как я ожидал.

— А чего ты ожидал?

— Ну-у, я надеялся на что-нибудь более легкое. Денни кивнула.

— Точно. Ты считал меня легкомысленной красоткой. Мы это уже проходили.

Алек с надеждой встрепенулся.

— У тебя походка секс-бомбы.

— Ничего подобного. — Денни откинулась в кресле и устремила на него критический взгляд. — Это у тебя походка секс-бомбы.

— Ничего подобного.

— А вот и да. Сплошные мускулы и белозубая улыбка. Большой парень в городе. Ты ж как ходячая световая реклама. Тебе бы стоило написать на лбу крупными буквами: «Всегда готов!»

Алек вскинул брови.

— Скажешь, та вихляющая походка, которой ты продефилировала из бара, не профессиональна? У всех вокруг челюсти так и отпали.

— Бедра-то у меня на месте. Естественно, они двигаются.

— Что да — то да. И еще как! Мне бы и в голову не пришло их критиковать, если бы ты не подняла на смех мою фигуру.

— И не думала я поднимать на смех твою фигуру, — невинно захлопала ресницами Денни. — У тебя бесподобная фигура. Тело, за которое можно умереть. Тело, к которому так и тянет прижаться. Тело…

— Достаточно, — оборвал ее Алек. — Пожалуй, я в конце концов соглашусь на раздельные счета.

— И не думай даже. — Денни оценивающе осмотрела блюдо с поднимающимся над ним аппетитным паром, которое поставил перед ней официант. — От споров с тобой у меня разыгрался аппетит. Теперь я хочу еще и десерт. — Алек открыл было рот, но она остановила его взглядом. — Только попробуй ляпнуть, как зеленый юнец, какую-нибудь чушь насчет самого лучшего десерта.

— Как зеленый юнец? — Алек поднял глаза на официанта. — Я вам хоть чем-нибудь напоминаю зеленого юнца?

— Нет, сэр, — ответил официант.

— Теперь спросите у меня, — предложила Денни.

— Не спрашивайте, — сказал Алек.

— Итак, вернемся к твоей тете, — снова начала Денни.

Алек закрыл глаза. Ведь он именно этого и добивался — чтобы Денни заинтересовалась его тетей. Для дела было бы очень плохо, если бы она заинтересовалась им. Если бы в ее планы входило всего лишь соблазнить его, то им бы не удалось поймать ее на мошенничестве.

Он снова посмотрел на нее.

— Ты уверена, что напрочь отказываешься от секса?

— Абсолютно, — ответила Денни. — Когда я могу встретиться с твоей тетей?


На другом конце зала Виктория получала свою порцию испытаний, которые она так настоятельно рекомендовала Алеку.

— Здесь очень мило, — сказал Дональд Комптон, восторженно улыбаясь ей через покрытый белоснежной скатертью столик.

«Мило, — про себя повторила Виктория. — Мне шестьдесят два. На черта мне это „мило“? Хочу чего-нибудь захватывающего».

Дональд принялся обсуждать с официантом ассортимент вин. Выглядел он при этом непревзойденно. Красивый, безукоризненно одетый, галантный. Они здорово смотрятся вместе, Дональд и официант. Может, лучше оставить их наедине? В конце концов, у официанта с Дональдом куда больше общего, чем у нее с Дональдом.

Она и Дональд. Мерзкое сочетание. От нечего дедать Виктория представила себе их с Дональдом совместное будущее. Они с Дональдом купят жилье на Кейп… само собой, в фешенебельном квартале. Они с Дональдом будут отдыхать в Белизе; он, разумеется, предпочтет место, не облюбованное туристами. Они с Дональдом будут ездить на «Мерседесе»; это единственная марка, гармонирующая с его «Ролексом».

Как супружеская пара они с Дональдом обречены, решила Виктория. Он еще не успел откупорить бутылку, а она уже над ним издевается.

Дональд вновь обратил свое внимание на нее, звякнул своим бокалом о бокал в ее руке. Бокал был полон. Должно быть, пока она грезила наяву, Дональд с официантом успели достичь сексуального пика в своих отношениях.

— За тебя, — провозгласил он. — Ты сама элегантность.

Элегантность? Здорово!

— Ты тоже.

Она подняла бокал и вдруг заметила в глубине зала Алека. Он доверительно перегнулся через столик к брюнетке. Девушка сидела спиной к Виктории, так что она разглядела лишь рассыпанные по плечам черные кудри. Алек улыбнулся. «Да разве можно против него устоять? — подумала Виктория. — У него же фамильное обаяние».

— Виктория?

— М-м-м? — Виктория перевела взгляд на свой застывший в воздухе бокал. — Ах да. За нас. Элегантность. Именно. — Пригубив вино, она вспомнила слова Дженис насчет риска. В обществе Дональда она могла встретиться только с риском умереть со скуки.

Дональд пустился в описания великолепного земельного участка, о котором перед ужином в баре ему рассказал его новый знакомый. Виктория только собралась оборвать его, как вдруг вспомнила разговор с Алеком.

— А как зовут твоего знакомого? — заинтересовалась она. — Расскажи поподробнее.

— Великолепно, — опустошив тарелку, Денни напоследок облизнула губы и посмотрела на Алека. — Спасибо, что не стал развлекать меня беседой. Ужин был бы испорчен.

Алек обиженно заморгал.

— Ты бьешь по моему самолюбию.

— Я не то хотела сказать. Я имела в виду… — извиняющимся тоном проговорила она.

— Я знаю, что ты имела в виду, — ухмыльнулся он. — Я к этому отношусь точно так же. К чему портить отличную еду лишними мыслями?

— Вот именно. — Денни улыбнулась ему, и у Алека на мгновение все поплыло перед глазами.

«Соберись! — приказал он себе. — Не забывай — она аферистка».

— Теперь вернемся к моей тете. — Он хватался за Викторию как за спасательный круг.

— Мне необходимо с ней поговорить, — сказала Денни. — Если она мне поможет, я могу высоко взлететь. Из низшей лиги — сразу в высшую.

— То есть?

— В Нью-Йорк.

— Ты хочешь работать в Нью-Йорке? — .Алек покачал головой. — Подумай хорошенько еще раз. Это ошибка с твоей стороны. Лучше переезжай в Чикаго. Он гораздо лучше Нью-Йорка.

— А что такого хорошего в Чикаго?

— Я, — выпалил Алек и сам удивился своему ответу.

Глупее не придумаешь — просить женщину переехать в огромный город только для того, чтобы время от времени встречаться с ней за ужином… тем более что при этом он еще и собирается ее арестовать. Хоть он и разыгрывал идиота перед Денни Бэнкс, но выглядеть идиотом в ее глазах ему хотелось меньше всего.

— По-твоему, я должна переехать в Чикаго только потому, что там живешь ты? И это после одного-един — ственного ужина? — Денни покачала головой. — В твоей светящейся рекламе произошло короткое замыкание.

Алек открыл рот для возражения — и тут же захлопнул. Сам напросился на грубость.

— Когда же я смогу познакомиться с твоей тетей? — спросила Денни.

— Давай встретимся завтра за ленчем. Не могу гарантировать, что тетя придет, но постараюсь. В час — подходит? Сегодня мне предстоит поздняя встреча.

Денни довольно улыбнулась.

— Отлично! — Она допила вино и поинтересовалась: — А что за встреча?

— Вот еще, — сказал Алек. — Сама отказываешься от интимных отношений и при этом выпытываешь подробности моей частной жизни.

Денни нахмурилась, словно не веря собственным ушам.

— Мне что, нужно переспать с тобой, чтобы ты ответил на вопрос об этой встрече?!

Глаза Алека так и засветились надеждой.

— А что? Это идея!

— Ну нет, — сказала Денни. — Можешь считать, что заработал еще один удар ниже пояса.

— Моя тетя будет от тебя без ума, — погрустнел Алек.

— Я в отчаянии от того, что приходится покинуть тебя, Виктория. — Дональд, остановившись у двери ее номера, до боли стиснул ей руку. — Если бы я заранее не договорился с этим парнем, Бондменом, о встрече…

— Все в порядке, — отозвалась Виктория, пытаясь высвободить свою ладонь.

— Уверяю тебя, это прекрасное вложение капитала. Участок на побережье Флориды, представляешь? А может, и ты к нам присоединишься?

— Нет, Дональд, спасибо, только не сегодня. — Виктория, улыбнувшись ему, поспешно вставила магнитную карточку в замок двери. — А вот завтра с удовольствием. Скажем, за ужином. Как ты думаешь, это возможно?

— Буду счастлив! — воскликнул Дональд. — И… кто знает? Может, мы подумаем о совместных инвестициях? Например, в наше общее будущее? — Он вопросительно выгнул бровь.