Лия Аштон - Супергерой для миллиардерши

Наконец, она пришла в себя и подняла глаза.

Ангус широко улыбался.

– Так ты идешь в воду, Айви?

Тот же вопрос, но прозвучал он по-другому. Более низким голосом? Более интимным? Все дело в этом проклятом озере, из-за него здесь такая интимная, мечтательная и уединенная атмосфера. Все еще улыбаясь, Ангус подошел к металлической лестнице, которая вела к озеру, и Айви наконец удалось оторвать от него взгляд.

Она повернулась спиной, чтобы снять топ и шорты. Ей понравилось, что Ангус удосужился прочитать надпись на табличке у озера и не прыгнул в воду, как это делают многие. Айви знала наизусть первую строчку: «Озеро Ферн является особенным местом. Где не принято шуметь или прыгать в водопады. Где нужно уважать природу».

И уж конечно, здесь не место для того, чтобы с вожделением разглядывать полуголого мужчину.

Аккуратно сложив одежду поверх рюкзак Ангуса, Айви расправила плечи и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.

Она приказала себе не стесняться, хотя это было бессмысленно. Будь она худой, как модель, рекламирующая нижнее белье, Айви и тогда бы чувствовала себя неуверенно рядом с загорелым совершенством по имени Ангус.

А у нее, конечно, не фигура модели. Но она вполне хорошо смотрится в своем любимом черно-белом полосатом бикини. И живот почти совсем плоский.

На этот раз мысль о беременности уже не вызвала панику, ей не хотелось зажмуриться и забыть о том, что она натворила.

Айви просто развернулась к озеру и сразу взглядом отыскала в воде Ангуса – опираясь предплечьями на край дощатого настила, он дрейфовал и наблюдал за ней.

– А когда ребенок начнет шевелиться? – спросил он.

– До этого еще далеко, – ответила Айви. – Я думаю, еще восемнадцать или двадцать недель. – Уголки ее губ поползли вверх. – А мне казалось, ты подкован в вопросе беременности?

Он оттолкнулся от настила, не отрывая от нее взгляда.

– Еще не дошел до этой главы. – Он ударил рукой по воде, направляя брызги в сторону Айви. – Я заметил, ты до сих пор не плаваешь.

Капли воды, попавшие ей на ноги, оказались на удивление холодными, несмотря на жару.

– Хотя я не жалуюсь, – заметил Ангус.

Она покраснела – что казалось уже естественной реакцией на его присутствие – и, к своему удивлению, улыбнулась. Как будто наслаждаясь его вниманием. Романтика озера Ферн подействовала и на нее.

Этого было достаточно, чтобы загнать ее в воду – такую холодную, что у Айви дыхание перехватило. Но как в детстве, она сразу же нырнула с головой.

Айви и Мила всегда так делали. В то время как Эйприл плавала вокруг и вопила, не желая мочить волосы, что служило мгновенным сигналом для ее сестер, которые изо всех сил старались забрызгать ее.

– Чему ты улыбаешься? – поинтересовался Ангус, когда она убирала мокрые волосы за уши.

– Приятным воспоминаниям, – ответила она.

Ангус перевернулся на спину и уставился на небо.

– У тебя есть братья или сестры? – спросила Айви.

– Нет, – сказал Ангус. – Только папа, мама и я. Мы не очень много путешествовали. Тебе повезло.

Айви рассмеялась:

– Мы не всегда были в восторге от поездок сюда. Но мама предпочитала совмещать несколько дел в отпуске. Проведенное здесь время рассматривалось как деловая поездка и семейный отдых. Хотя мы с сестрами несколько раз летали в Штаты навестить отца.

– Актера?

– Да. – Айви не удивилась, что Ангус знает об этом, большинство людей в Западной Австралии знали, тем более что наследница горнодобывающей империи не сбежала с красивым, пусть и посредственным, голливудским актером. – Он ушел, когда я была еще маленькая, и мы никогда не были близки. Он звонит мне в день рождения.

Она последовала примеру Ангуса, легла на воду, чтобы дрейфовать на спине, и закрыла глаза, наслаждаясь ощущением невесомости.

– Ты близок со своими родителями? – поинтересовалась Айви.

– Да, – сказал Ангус. – И нет. То есть…

Айви приподняла голову, чтобы видеть его. Ангус плыл так близко от нее, что стоило лишь протянуть руку, чтобы коснуться его пальцев.

– Я был очень близок с отцом, но он… умер. А у моей матери раннее слабоумие, что на самом деле ужасно.

– О, это действительно ужасно. – Айви перевернулась со спины на живот, чтобы доплыть до Ангуса. – Мне очень жаль.

Он тоже перевернулся, но не стал ждать Айви, а поплыл, делая большие, широкие взмахи руками, в сторону водопада. И остановился там, где вода многоструйным потоком падала в озеро.

– Как бы я хотел, чтобы мы больше путешествовали с семьей. Но отец слишком много работал. Каждые выходные он проводил в магазине. Он должен был находиться в магазине – в мебельном магазинчике, которым мы владели. Даже когда это было уже необязательно, он все еще думал, что должен быть там.

Ангус не смотрел на нее. Он поднял подбородок, как будто разглядывал густые ветви фигового дерева, простиравшегося к небу.

– Моя мама такая, – сказала Айви.

– Да ты сама такая, – взглянул он на нее наконец.

– Ничего подобного!

Он просто приподнял бровь.

Айви открыла рот, чтобы возразить, но поняла, что это бессмысленно. Она действительно не очень умела отдыхать. Когда она все-таки куда-то уезжала, то одним глазом продолжала поглядывать на смартфон и обязательно заботилась о том, чтобы всегда иметь доступ к сети Wi-Fi.

Но ей было обидно, что ее мать никогда по-настоящему не проводила с ними время, даже когда случались семейные отпуска. Она не хотела поступать так же со своим ребенком.

– Я хотел бы брать нашего ребенка в отпуск и на каникулы, когда он или она подрастет, – сказал Ангус.

– Я тоже, – произнесла Айви. Затем быстро добавила: – Не с тобой, конечно.

– Разумеется. – Он посмотрел на нее с печальной улыбкой, как будто думал о семейных праздниках, которых у него никогда не было. Или об отце, которого потерял.

– Сколько тебе было лет? – спросила Айви. – Когда умер отец?

– Семнадцать, – ответил он. – Это случилось очень неожиданно. Я всегда думал, что пойду по его стопам, продолжу семейное дело и все такое. Хотя, если честно, я не особо волновался по этому поводу. В том возрасте меня интересовали другие вещи: сыграть в выходные в футбол. Или погулять с друзьями. Прежде я никогда не задумывался о будущем.

– Значит, армия не была заветной мечтой?

– Нет, – улыбнулся он все так же невесело. – Отчасти свою роль сыграл физический аспект работы. Когда отец умер, я начал по-настоящему качаться и заниматься спортом. Думаю, я просто пытался отвлечься. Вскоре и мама заболела. А достижения в тяжелой атлетике, это чувство успеха… Даже не знаю. Оно не давало мне думать о том, что я потерял, что теряю. – Ангус не смотрел на Айви, его взгляд снова сосредоточился на ветвях гигантского фигового дерева. – Но теперь мне кажется, что все дело в соблюдении порядка. Когда умер отец, а мама ушла в себя, – этот график тренировок, учений и военных операций стал для меня спасением. Позже я полюбил работу, товарищей, согласованность команды, тактические приемы. Но вначале работа была для меня якорем, чем-то надежным, на что я мог рассчитывать.

– Как много всего на тебя свалилось в юности, – грустно произнесла Айви.

Ангус кивнул.

– Да, – согласился он. – Немало. Иногда я задаюсь вопросом, а что, если… – Но он замолчал и повернулся к низвергающейся сверху воде. – Ты когда-нибудь поднималась наверх по скале за водопадом?

Айви растерялась от резкой смены темы, но не стала настаивать. Она догадывалась, что Ангусу было нелегко поделиться этой историей.

– Постоянно, – намеренно жизнерадостным тоном отозвалась Айви. – Правда, там скользко.

Он бросил на нее удивленный взгляд, из которого уже исчезла печаль.

– О, прости, – невозмутимо сказала Айви, подплывая к скалам. – Я должна бы догадаться, что в спецподразделении тебя обучили лазать по скользким скалам.

– Дорогая, ты удивишься, узнав, что я умею, – ответил он и тут же поскользнулся, забравшись на самый низкий, скользкий ото мха выступ скалы.

Айви хохотнула, и Ангус оглянулся – но улыбку скрыть не смог.

По сравнению с Фортескью водопады здесь были детскими – вода почти нежно спускалась с трехметрового выступа красной скалы, под которым плавали Ангус и Айви. За потоками воды скрывались разноуровневые каменные плиты, густо покрытые папоротниками, – этакие естественные скамьи.

Прошло немало времени, но Айви помнила, за какие выступы лучше цепляться, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы вскарабкаться – оставляя позади Ангуса – и устроиться в своем любимом месте, сразу за водопадом, журчащие воды которого размывали и расцвечивали мир вокруг в нечеткие красные, синие и зеленые цвета.

Вскоре и Ангус присоединился к ней. Сидя справа от Айви, он вытянул длинные ноги перед собой, почти доставая пальцами до водопада. Шум воды не помешал бы беседе, но они не говорили ни слова.

Просто сидели молча и смотрели сквозь водопад. Сначала Айви так и подмывало заговорить. Сказать что-нибудь. Что угодно. Но она не решилась.

Оказавшись здесь, по другую сторону размытого водой мира, Айви почувствовала, что слова все испортят. Уничтожат этот момент, разрушат это неожиданное святилище.

Она просто вдыхала ароматы папоротников и мха и слизывала капли воды с губ.

Отведя руки за спину, она опиралась ими о скалу, чтобы не потерять равновесие. Ангус сделал то же самое, но теперь слегка изогнулся в ее сторону. Айви повернулась, чтобы посмотреть на него, и их взгляды встретились.

Из-за непривычного освещения глаза Ангуса тоже казались другими: зеленые вкрапления стали ярче, ореховый оттенок – более золотым.

Не отводя взгляда, он потянулся и дотронулся кончиками пальцев до ее бедра. Прикосновение было невероятно легким, почти неосязаемым, а затем он убрал руку.

Никакого вопроса во взгляде. Он просто ждал, потому что знал – как и она, – чем все это закончится. Но он был вынужден ждать, потому что Айви хотела подождать. Айви необходимо было сохранять спокойствие во всем, что касалось Ангуса – и как можно дольше. Вчера вечером она заявила, что не может контролировать себя в его присутствии.

Она действительно не могла. А теперь, как вчера вечером, и не хотела. Несмотря ни на что.

Она выдохнула – даже не заметив, что задержала дыхание, – и что-то в выражении лица Ангуса изменилось. Его взгляд упал на ее губы, и рука вернулась к ее бедру. Прикосновение снова было легким.

Айви не шевелилась. Не могла – иначе бы соскользнула в озеро, – да и не хотела. Она проследила взглядом за движением его пальцев, которое вызывало легкие мурашки и покалывание кожи на бедрах, вот пальцы оказались на трусиках бикини.

Потом его ладонь соскользнула с бедра и мгновенно оказалась на ее плоском животе.

Айви посмотрела на Ангуса, но тот, с непроницаемым выражением, медленно рисовал пальцами петли и круги на ее коже – вдоль ребер, под грудью. Ее дыхание участилось. Затем его рука поднялась вверх – Ангус провел пальцами по топу бикини, едва коснувшись груди.

Но Айви не могла протестовать, потому что не хотела, чтобы это заканчивалось. Ее закрытые веки трепетали. Всем своим существом она ощущала прикосновения его рук: вдоль ключицы, по плечам, вверх по тонкой линии шеи. Затем его пальцы очертили ее подбородок и медленно, медленно двинулись вверх.

Его дыхание. Его пальцы в ее спутанных волосах. И вот, наконец, его губы на ее губах. Свежие, идеальные, волшебные. Это был самый изумительный поцелуй в ее жизни. Самый деликатный и самый бережный.

И Айви потерялась в этом поцелуе. Она целовала его медленно, он тоже целовал ее не спеша, как будто у них впереди вечность. А здесь у них действительно появилось такое чувство.

Тут неожиданный всплеск воды оторвал их друг от друга. Мальчишеский смех, а затем пронзительный крик: «Бомбочка!» Сквозь стену водопада они увидели резвящихся в воде детей, а затем пролетевшую в воздухе фигуру.

Еще один всплеск. Еще один взрыв хохота. У них появилась компания.

Ангус поднялся и обернулся, предлагая ей руку. Айви покачала головой и улыбнулась.

– Я сама.

Плывя к деревянному настилу, Айви знала, что вот сейчас появится знакомое чувство сожаления. Но оно не пришло.

Ангус все-таки помог ей подняться по лестнице, а когда Айви стояла на дощатом настиле, притянул ее за руку к себе и быстро – но крепко – поцеловал в губы.

Айви знала, что это было. Обещание. И она задрожала, несмотря на жаркое солнце.

Айви заснула на обратном пути в усадьбу. Несколько часов, проведенных на солнце, и беременность, пусть на раннем сроке, дали о себе знать. А может, она просто впала в восхитительную летаргию от того невероятного поцелуя.

Айви видела во сне и тот поцелуй, и то укрытие за водопадом. Когда Ангус остановил машину и нежно потряс ее, чтобы разбудить, казалось так естественно дотянуться до него. Обхватить его руками за шею и прижаться губами к его губам.