Алина Кускова - Супермен для феминистки

Ничего не оставалось делать, как приглашать Андрея на чай. Хорошо, что Василиса купила печенье и кексы. Конечно, в этом случае пригодился бы торт, шампанское и свечи, но об этом она даже не думала. Чисто по-дружески, на каждом шагу намекая, что между ними могут быть только невинные отношения, Василиса проводила гостя на кухню.

– Как у тебя здорово, – огляделся Степанов и сел в угол. Василиса вспомнила, что это место было любимым у Забелкина. Там, во главе угла, он чувствовал себя хозяином и дома, и положения. – Уютно, спокойно.

– Да, я предпочитаю одиночество, нажилась уже замужем, хватит, – Василиса взяла быка за рога.

– А я наоборот, – честно признался Степанов, – только понял, чего мне не хватает в жизни.

– И чего это? – опасливо поинтересовалась Василиса из чисто женского любопытства.

– Жены и детей, – выпалил Андрей и покраснел.

«Только этого мне сегодня не хватало, – подумала Василиса, – чтобы появился хороший парень и начал признаваться в любви!»

– Знаешь, – продолжал Степанов, приходя в себя и белея, – живешь, живешь и вдруг спрашиваешь себя, а для кого ты, собственно, живешь? Нет рядом с тобой никого, кто бы порадовался твоим успехам, позаботился о тебе, разделил с тобой неприятности.

– Как это нет, – удивилась Василиса, – а родители? Они и разделят, и позаботятся.

– Родители не в счет, – хмуро сказал Степанов, – мне нужна женщина.

Василиса не поняла, что имел в виду Степанов, физиологическую потребность или любовь, но дальше расспрашивать не стала. Зачем толкать его к бездне? Она Степанову ничем помочь не сможет. Ясно же сказала, что не готова к высоким отношениям. Боже мой, он добивается от нее физиологии?

– Что-то я сегодня ничего делать не могу, – пожаловалась Василиса, – голова болит.

– Сейчас я тебе сделаю массаж, – оживился Степанов, – и все как рукой снимет.

Василиса решила, что сейчас он даст волю рукам. Что делать?!

Ничего плохого делать не пришлось – в дверь без звонка и стука ввалилась Алевтина. Ее раскрасневшееся лицо и расстегнутый плащ говорили о том, что она очень спешила донести до подруги последнюю новость.

– Ты представляешь, – начала она с порога, – этот гад потребовал от меня денег!

– Он захотел, чтобы за заказ расплачивалась ты? – Удивилась Василиса.

– Очень по-европейски, – заметил Андрей, – он что, француз?

– Он – Забелкин! – выдохнула прилетевшая Алевтина и приземлилась на табуретку. – Добрый вечер, – оглядев Степанова с ног до головы, она сразу сменила тему разговора. – А что вы тут делаете?

Василиса вспомнила слова Стеллы, что в принципе каждая женщина флиртует, как только видит мужчину. Независимо от себя и не обращая внимания на него. Зрение фиксирует самца, доводит информацию до мозга, и тот начинает посылать флюиды. Алевтинины разлетались с такой силой, что Василиса испугалась за школьного товарища.

– Чай мы тут пьем. Ты лучше расскажи, как твоя встреча с Пусиком.

– Ой, нашла о чем говорить, – махнула рукой Алевтина, – оказался таким жмотом, что рассказывать стыдно. Пришлось сказать официанту, что я вегетарианка, сидящая на щадящей диете после удаления желчного пузыря и половины желудка. Пусик так этому обрадовался. Но что я все о себе, да о себе. – Она повернулась к Андрею: – Вы-то как живете?

– Хорошо, – отважился сказать Степанов и замолчал, как рыба, набравшая в рот воды.

– Что ты не договорила про Забелкина? – напомнила подруге Василиса.

– Ах, да. И это все о нем. Представляешь, – она снова повернулась к Степанову, – представляете, возвращаюсь домой, звонок в дверь. Открываю, а там стоит Забелкин. Только я ему хотела сказать, что считаю его негодяем и бабником, как он кидается на меня и требует денег.

– Не может быть, – всплеснула руками Василиса.

– Может. Твой бывший Забелкин и не такое, оказывается, может. Кидается и требует денег. Я ему говорю, что денег уже нет, а он начинает бегать по квартире и переворачивать все вверх дном. Я открываю кухонную дверь, где у меня сидит Манюня, она выскакивает и… Вы представляете?!

– Загрызает его насмерть?! – продолжил Степанов.

– Нет, – разочарованно сказала Алевтина, – начинает его лизать. У нее течка. В это время она становится совершенно неадекватной. Прошлый раз она требовала взаимности от нашего участкового, я чудом, только чудом не оказалась в милицейских застенках. Пришлось применить все свое женское обаяние, я пообещала, что отдам ей грызть свою лайковую перчатку. Она поверила. Я не смогла обмануть ее доверие и отдала. Ты помнишь, Василиса, с каким трудом я нашла эти перчатки алого цвета в богом забытом магазинчике на окраине города?

– Ты что-то говорила про Забелкина, – снова напомнила Василиса.

– Ах, да. Так вот. Манюня его лизнула, и он обомлел. Увидел на ней три медальки и потерял дар речи. Потом зубами вцепился в одну из них – ту, что мы честно поделили из его сумки, – и принялся ее грызть. Манька растерялась от такой наглости, и я тоже. Ребята, у Забелкина помутился рассудок. Я его еле оторвала от доберманши. Хорошо, что монета оказалась прочной и осталась висеть на ошейнике. Забелкин очнулся и потребовал ее назад. Я бы отдала, честное слово. Знаю, что душевнобольных нельзя злить. Но Манюня обиделась на Забелкина и загнала его в коридор. Я ее еле удержала. Забелкин, убегая, кричал, что он еще вернется. Я так и не поняла, что с ним было.

– Его ударили по голове тяжелой сумкой, – мрачно сказал Степанов, – жалко мужика, совсем снесло крышу.

– Ты его избила?! – не поверила Алевтина. И правильно сделала.

– Не я. Бабушка-соседка, божий одуванчик, припечатала так, что он откинул копыта, на которых любил гарцевать перед бабами.

– И поделом ему, – сказала Алевтина, – будет еще у собачек медальки срывать, жадина. Андрей, – обратилась она к нему, – а как ты считаешь?

– Как мужика, его жалко, конечно, – ответил Степанов, – но как бывшего мужа – убил бы.

– Вот слова настоящего мужчины, – улыбнулась ему Алевтина, – а что ты делаешь завтра вечером?

Следующий день был выходным, не нужно было спешить на работу, приводить себя в порядок, мучиться на каблуках. Василиса встала с дивана ближе к полудню, провела расческой по разноцветной прическе, умылась и пошла на кухню заваривать себе кофе. Там она обнаружила оставленную вчера Алевтиной книжку с красочным заголовком «Ты – стерва!» и броскими рисунками, изображающими мужчину и женщину в странных позах: он от нее бежал, она его догоняла. Уроки обольщения со страниц своей книги давала неизвестная Василисе писательница Ксения Барс, и начиналась книга чрезвычайно интересно: «Я – стерва!» В этом признавалась писательница и советовала читательницам следовать ее примеру. У Василисы «стерва» ассоциировалась с эмансипацией, феминизмом и прочими прелестями женской свободы. Василиса хотела стать стервой. Но вовсе не ради того, чтобы обольщать мужчин. Совсем наоборот – не обращать на них внимания.

Она открыла книгу, налила себе кофе и приготовилась учиться.

Урок первый. Ксения утверждала, что непреклонное правило престарелых дам «никогда не заговаривай первой с мужчиной, пусть он сам сделает первый шаг» в наше время следует забыть раз и навсегда. Мужчины сегодня инфантильны, ущербны и робки. Они ждут-дожидаются только того момента, когда ты подойдешь к ним и предложишь провести вечер, ночь или начать жить вместе. Василиса решила, что писательнице не везло с мужчинами. На первом свидании, предлагала она, следует опровергнуть еще один древний постулат: «Молчи и внимательно слушай то, что говорит он». Конечно, можно и промолчать, но настоящая женщина молчать не станет, она сразу все разложит по полочкам: кто она такая и зачем ты ей нужен. Лучше сразу признаться, что ты – успешная бизнес-леди и тебе ничего не стоит сводить кавалера в ресторан, чтобы в приятном обществе насытить свой желудок. Василиса вздохнула и отпила горячего кофе. Она не бизнес-леди, ей придется молчать. Хотя почему, собственно, она должна молчать? Так ему и скажет: «Я – успешный курьер. И если месяц не поем, то вполне смогу покормить нас двоих в ресторане».

Урок второй начинался с сомнительной фразы: «Если тебе надоело сидеть вечерами одной…» Сомнения закрались в Василисину душу практически сразу, как только она взяла эту книгу в руки. Ей надоело быть одной. Так скоро?! Вот она свобода – хочу ем, хочу сплю, хочу хожу по квартире совершено раздетой. Василиса окинула себя критическим взглядом и подумала о том, что нужно одеться. Соседнему мальчишке на днях купили бинокль…

Но выбор тем не менее оставался. Она могла пить кофе или не пить. «Ладно, – подумала Василиса, – что там дальше. Допустим, только допустим, что мне надоело». Ксения Барс предлагала взяться за свою внешность, начать заниматься спортом. От этого самооценка взлетает до небес, и ты уже не сомневаешься, что становишься настоящей стервой. Каждое утро, предлагала Ксения, смотря на себя в зеркало, говори, какая ты неповторимая и ненаглядная. Через пару месяцев эта мысль зацепится в голове так прочно, что ни одно критическое замечание будет не в состоянии ее оттуда выбить. Мужчины относятся к женщинам так, как те сами относятся к себе. Постулат, непреложная истина. Люби себя, уважай себя. Балуй себя – и станешь настоящей стервой. «Нарциссизм какой-то», – подумала Василиса, но стала читать дальше.

В очередном уроке предлагалось бросить трубку и послать его на все четыре стороны; если он позвонит и пригласит тебя через пятнадцать минут на концерт, согласишься – покажешь, какая ты доступная и всегда находишься у него под рукой. Василисе это очень понравилось: действительно, нельзя позволять иметь себя, пусть даже и под рукой. Далее следовало, что любить следует только тех мужчин, которые любят тебя, а остальные – пустая трата драгоценного времени, которого у современных эмансипированных стерв и так не хватает.

Василиса любить никого не собиралась, она только-только разлюбила и не хотела снова кидаться в этот омут всепоглощающих страстей. Она захлопнула книгу, не дочитав, но уяснив для себя пару-тройку чрезвычайно интересных мыслей. Конечно, ничего вдалбливать зеркалу она не будет, но вот спортом можно заняться. Может, действительно пара отжиманий и бег на месте повышают самооценку женщины. И если Степанов позвонит и пригласит ее на концерт, то она бросит трубку и почувствует себя настоящей стервой. Вот только Степанов вряд ли позвонит. Вчера Алевтина взяла парня в такое плотное кольцо оцепления, что тот не смог выбраться из ее окружения. Но Алевтина – настоящая стерва, недаром она читает такие умные книги. Перед самым уходом, когда Степанов распушил хвост, она навешала на него такой лапши! И ушла, сославшись на неотложные дела и важную встречу. Будто кто-то назначает важные встречи в двенадцатом часу ночи. Но именно в этом ее загадочность и стервозность. Степанов хотел было остаться, чтобы порассуждать с Василисой о смысле бытия ее подруги, но Василиса захотела спать и практически насильно вытолкала его за дверь. «Да, – подумала она, вспомнив этот вчерашний эпизод, – в чем-то и я поступила, как настоящая стерва». От этой мысли на душе стало легко и весело.

– Что ты собираешься сегодня надевать? – интересовалась Алевтина, позвонившая после обеда. – У тебя нет ничего нового. Собирайся немедленно, прошвырнемся по магазинам. Я думаю, тебе следует купить маленькое черное платье для коктейлей.

– Зачем? – вяло отозвалась Василиса, как раз в этот момент пробегающая мимо зеркала и решающая дилемму: поглядеть в него со словами «Я самая прекрасная» или не делать этого. – Я и так отлично одета.

– Ну и что на тебе?

– Толстовка с джинсами.

– И так ты собралась прийти на корпоративную вечеринку?!

– Куда? – не поняла Василиса, которая слышала о вечеринке первый раз.

– Ой, извини, я что, забыла тебя вчера предупредить? Вот видишь, какой негодяй твой бывший Забелкин. Из-за него все забыла. Васенька, милая, у нас ежегодно в этот день отмечается день рождения нашей фирмы. Просто все уже знают, а ты новенькая, тебя забыли предупредить. Должна была я, но, сама понимаешь, закрутилась…

– Не называй меня Васенькой, ты же знаешь, я не люблю, а после Забелкина вообще ненавижу.

– Хорошо, конечно, дорогая моя Эллис. Значит, ты идешь? А то мне не простят твоего отсутствия.

Василиса кинула взгляд на кухонный стол, где ждали своей очереди очутиться в бульоне приготовленные овощи, и сказала подруге: «Да». Хотя никакого желания тащиться куда-то вечером она не испытывала. На улице было холодно и сыро, накрапывал мелкий дождик, завывал осенний ветер. В такую погоду Василиса любила лежать на кровати, свернувшись калачиком, и смотреть телевизор. Забелкин, как обычно, дома не сидел, его всегда тянуло куда-то прочь. Но раз Василиса должна появиться, она обязательно появится. Подводить подругу не станет, тем более, что коллектив новый, ее могут неправильно понять. Мало того, что она игнорирует мужчин, так еще и коллективные сборища. Василиса рассудила, что идти на вечеринку ей придется.