Рексанна Бекнел - Супруг по заказу

— Спасибо… но нет. Предпочитаю экипаж. Спокойной ночи.

На этот раз она подбежала к лестнице и стала подниматься. Она почти без помех добралась до второго этажа. Почти.

— Лжете, Оливия, — донеслись до нее тихие издевательские слова. — Мы оба знаем, что вы предпочли бы скакать рядом со мной.

Оливия, не останавливаясь на втором этаже, бросилась за угол. Она отказывается принять вызов! Отказывается слышать, как он зовет ее по имени!

Но эти последние слова звучали в мозгу всю долгую бессонную, ночь. Матрац был комковатым. Сара ухитрилась улечься головой ей на грудь. Миссис Маккафери храпела. Но спать ей не давал настойчивый голос Невилла, который преследовал ее в коротких снах. И в этих снах его великолепные лошади несли их по туманным холмам Шотландии.

Но кто гнался за кем? Кто кого преследовал? Этого она так и не поняла.

— Где он? — спросила Сара в десятый раз.

Они были в дороге с раннего утра: экипаж и сопровождающие. Все, кроме лорда Хока.

— Не высовывайтесь в окно, — рассердилась миссис Маккафери. — Думаю, лорд Хок приедет. В свое время. В точности как объяснил его человек.

Оливия заерзала на сиденье, показавшемся ей еще более жестким, чем вчера. Она очень устала, была в плохом настроении, и постоянное нытье Сары действовало ей на нервы.

— Если мои предположения верны, точнее, если он верен себе, то вчера сильно перебрал и не смог подняться с постели, — буркнула она.

«При условии, что у него не было никаких, более непристойных причин задержаться в этой постели. Белокурых причин…»

Экономка неодобрительно покачала головой:

— Оливия, подобные замечания неблагородны. Вы меня удивляете!

Оливия снова заерзала на сиденье.

— Возможно, но вы знаете лорда Хока и его привычки не так хорошо, как я.

Сара негодующе воззрилась на нее:

— Ты не знаешь, почему он опоздал. И если он тебе не нравится, это еще не причина его критиковать. А вот мне он нравится. Он знает о лошадях все на свете. И сказал, что я могу приезжать в Вудфорд-Корт каждый раз, когда мне захочется покататься верхом.

— Это совершенно не обязательно, — отрезала Оливия. — Через несколько дней Джеймс привезет Гоулди и Шугар, так что нет нужды донимать лорда Хока.

— Я его не донимаю. Он счастлив позволить мне ездить на его лошадях. Он так и сказал.

— Уверена, что он так и сказал, — вмешалась миссис Маккафери. — Однако хорошо воспитанная молодая леди никогда не подвергает ненужному испытанию чужое гостеприимство. Его предложение вполне любезно, но я уверена, Сара, что он не хотел бы каждый день ездить с вами верхом. Да я этого и не позволю. Он присоединится к нам, когда ему будет удобно. А пока, дитя мое, сидите спокойно. Читайте книгу или вяжите, иначе я буду вынуждена заставить вас повторять правила наследования, или французскую грамматику, или… — она помедлила для пущего эффекта, — математические таблицы.

Услышав такую угрозу, Сара быстренько плюхнулась на сиденье, хотя и не без ворчания. Миссис Мак как ни в чем не бывало снова принялась клевать носом. Оливия глазам не верила: эта женщина способна спать не менее двадцати часов в день!

Сама она потирала воспаленные глаза. Как бы ей хотелось последовать примеру миссис Маккафери!

Невилл ужасно устал. Он спал не более четырех часов и скакал без отдыха — два дня, почти загоняя себя и крепкого жеребца, чтобы нагнать Оливию и ее экипаж. Последняя неделя была на редкость тяжелой. Слишком мало сна. Слишком много волнений. Восторг победы. Последующая успешная продажа почти всех лошадей.

И состояние непрестанного возбуждения, связанного с Оливией Берд. Нежданного возбуждения.

Принесшего нежданные осложнения.

С самого происшествия с Клайвом Гарретом внутренности словно были стянуты узлом. Как она могла вешаться на шею этому человеку? Неужели из-за проклятого журнала? Очередной эксперимент над Гарретом? Чтобы потом занести результат наблюдений на одну из страниц?

Одно очевидно: ей не нужна помощь Невилла. Она не хотела, чтобы он вмешался и спас ее. Не хотела, чтобы он ее целовал. Но он был не в силах остановиться. Гнев. Ревность. Страсть. Все это, вместе взятое, лишало его рассудка. Тот факт, что она отдавалась собственной страсти в его объятиях, только подтверждал то, что он уже знал… Она хотела его так же яростно, как он — ее.

Но наотрез отказывалась это признать.

Поэтому он в бешенстве устремился прочь, поклявшись уважать ее желания, какими бы нелогичными они ни были. В будущем он предоставит ей защищаться самой. Пусть вешается на шею самому гнусному подлецу, он и пальцем не шевельнет, чтобы ей помочь.

По крайней мере так он считал в то время.

Всю ночь он кипел гневом, убежденный, что она целовала всех мужчин, перечисленных в чертовом журнале. Теперь их сорок, включая его и этого бесхребетного идиота Гаррета.

В момент слабости он залил свою свирепую ярость бутылкой двенадцатилетнего бренди и встретил рассвет с больной головой и бунтующим желудком, что, однако, позволило ему забыться недолгим сном. Но позже, услышав откровенный намек ее матери, с готовностью схватился за шанс провожать ее в Шотландию. Потом он долго ругал себя за глупость. Но пришлось сдержать обещание, данное леди Данмор.

Теперь, приближаясь к Крофту, он все яснее сознавал, что должен что-то решать с мисс Оливией Берд. Ухаживать за ней или игнорировать. Третьего не дано.

Вчера было легче, когда его отвлекла младшая сестра Оливии. И прошлой ночью, к полнейшему изумлению Невилла, Оливия поблагодарила его, хотя прозвучало это скорее извинением. В эту ночь он перебирал в памяти каждое ее слово. И к рассвету, уже засыпая, понимал, что больше не сможет избегать этой дилеммы. Мощное притяжение между ними пугает ее. И почему нет? Оно пугает и его. Смертельно пугает.

Но нужно довести дело до конца. Проверить, действительно ли она — та, кто, по словам Барта, может дать ему облегчение. Они удивительно подходят друг другу по силе страсти и темпераменту, а это куда больше, чем может похвастаться большинство супругов.

Поэтому он пригнулся к холке Робина, подгоняя жеребца. И как раз неподалеку от Дарлингтона, во дворе «Улитки и грача», заметил тяжело груженный дорожный экипаж Данморов. Но стоило ему спешиться и вручить конюху поводья лошади, как Оливия и Сара спустились с крыльца в сопровождении экономки. Заметив Невилла, Сара немедленно бросилась к нему.

Невилл снял шляпу и провел рукой по растрепавшимся волосам. Как было бы прекрасно, прояви Оливия по отношению к нему хоть капельку энтузиазма своей сестры! Но Оливия привычно хмурилась, и хотя его обычной реакцией было бы поддразнить ее, улыбнуться или подмигнуть, в этот момент у него просто не хватило энергии.

Он чувствовал себя стариком, измученным и уставшим. Угнетенным и побежденным жизнью.

— Лорд Хок, вы здесь!

Хорошенькое личико Сары сияло оживлением.

Ему каким-то образом удалось выдавить улыбку. Какое это счастье: снова быть молодым и полным жаждой жизни!

— Я здесь и готов поклясться, что прочитаю ваши мысли.

— Бьюсь об заклад, вы сможете, — согласилась она, подпрыгивая от волнения.

Но миссис Маккафери устремила строгий взгляд на свою подопечную:

— Сара Палмер, приличные молодые леди так себя не ведут! Навязывать свои желания джентльмену, который уже…

— Все в порядке, — перебил Невилл. — Если она хочет снова проехаться верхом, ради Бога!

— Вы очень великодушны, — вставила Оливия. — Но вряд ли это так уж необходимо.

Невилл настороженно посмотрел на нее:

— Но вы вольны тоже прогуляться вместе с Сарой.

Оливия вскинула подбородок, избегая, однако, встречаться с ним взглядом:

— Спасибо. Не стоит.

Миссис Маккафери откашлялась и потеребила ручку большой ковровой сумки.

— Можно ли… э… мне прокатиться вместо нее? — выпалила она.

Невилл изумленно вскинул брови:

— Ну разумеется. Хотя у меня нет дамского седла.

— Вздор! Я шотландка и всегда ездила в мужском!

— Она и прыгает на лошади через препятствия, — вмешалась Сара. — Джеймс мне говорил, — добавила она под удивленным взглядом экономки и восторженно захлопала в ладоши, после чего злорадно уставилась на сестру: — Похоже, Ливви, ты остаешься в собственной унылой компании, пока мы будем веселиться!

Оливия, не обращая внимания на сестру, обратилась к миссис Маккафери:

— Но может, вам будет неудобно в мужском седле?

— Чушь! После того, как я два с половиной дня тряслась в проклятом экипаже? Все, что угодно, будет удобнее, чем это! Я только возьму пару легких дорожных одеял, из соображений скромности, конечно, — добавила она с чопорным кивком.

И тут Невилла осенило. Он посмотрел сначала на экипаж, потом на Оливию.

— Возможно, мисс Берд, вы будете так добры позволить мне ехать в экипаже. Оказалось, что меня так и клонит в сон, — поспешно объяснил он, когда она открыла рот, очевидно, чтобы возразить. — Я бы считал это огромным личным одолжением. Вы даже не заметите, что я сижу напротив.

Поскольку все выжидающе уставились на нее, Оливия поспешила закрыть рот и попытаться выдавить слова сквозь стиснутые зубы. Но слова, которые необходимо было произнести, буквально душили ее. Что за подлый, пронырливый… пронырливый…

Его наглость так возмутила ее, что она не могла думать связно.

И все же остальные молча требовали ее ответа. Глаза Сары весело сверкали. Миссис Маккафери вопросительно вскинула брови, а лицо лорда Хока…

Лицо лорда Хока было уставшим. Он выглядел совершенно измотанным. Измученным. И все возражения замерли на губах. Он действительно нуждался в отдыхе, а еще лучше в долгом ночном сне. Что не дает ему спать по ночам, отчего он на грани полнейшего нервного истощения? Возможно, сегодня ей удастся выяснить.

Она стиснула ридикюль и постаралась изобразить спокойствие, хотя ее руки дрожали.

— Разумеется, лорд Хок, вы поедете в экипаже. Учитывая ваше великодушие по отношению к моей сестре, как можно вам отказать?

В темных глазах отразилось удивление. Но он тут же обрел равновесие и коротко поклонился:

— Позвольте мне переговорить с Бартом. Я только распоряжусь насчет лошадей.

— Я прикажу хозяину гостиницы дать вам еду в дорогу, — немедленно объявила миссис Маккафери и направилась обратно. Сара потащилась за лордом Хоком. А Оливия осталась стоять у экипажа. Того самого закрытого экипажа, где скоро останется вдвоем с лордом Хоком.

Господи Боже! Что она наделала?!

У нее осталось минут семь-восемь, чтобы собраться с духом и не выдать себя, до того как кучер и охранник взберутся на козлы, а лорд Хок сядет в экипаж. И когда это произошло, она уже успела сесть, снять шляпку и перчатки и открыть книгу.

— Можете взять эту подушку, — бросила она, когда он устроился напротив, и отвернулась к окну, чтобы дать последние наставления покинувшим ее предательницам.

— Будьте осторожны. Миссис Маккафери! — окликнула она. — И ты, Сара. Никаких прыжков!

Они в ответ заулыбались и помахали ей. Оливия скрипнула зубами и сделала вид, будто углубилась в чтение.

Однако оказалось, что смотреть в книгу — занятие почти невозможное.

Экипаж медленно проехал через двор почтовой станции и выкатился на дорогу, свернув на север. Лошади бежали не слишком быстро, экипаж скрипел и подпрыгивал, занавески и фонари раскачивались, а в окна дул свежий ветерок, принося запахи плодородной земли, травы и лошадиного пота. Она напомнила себе, что утреннее путешествие ничем не отличается от этого. И от вчерашнего.

Однако все было по-другому.

Напротив сидел Невилл Хок, примостивший подушку к боковой стене и улегшийся на нее, вытянув ноги в проход. Нужно сказать, очень длинные ноги, как заметила Оливия сквозь занавес ресниц. Длинные ноги, затянутые в темно-серые бриджи из твида, заправленные в высокие сапоги, поношенные, но прекрасного качества. Возможно, его любимые, которые он носит в тех случаях, когда нет нужды производить на кого-то впечатление. Ее почему-то вывело из равновесия то обстоятельство, что он не счел нужным произвести впечатление на нее.

Он сунул перчатки в карман и сложил руки на животе. Широкие ладони и длинные пальцы с квадратными ногтями… Большие руки. Как и он сам.

Оливия постаралась сосредоточиться на странице семьдесят первой.

Нет, они все-таки слишком велики, решила она, припомнив, как эти руки словно поглотили ее во время вальса. Собственно говоря, самим своим присутствием он, казалось, поглощал все: ее руки, когда он их сжимал, ее волю, когда они целовались.

Оливия судорожно вздохнула. Похоже, он успел поглотить весь воздух, потому что она задыхалась.