Рексанна Бекнел - Супруг по заказу

Так почему же она хочет прожить зиму в Берд-Мэноре? Почему бы просто не вернуться в Лондон вместе с родными?

Она сто раз задавала себе этот вопрос. Тысячу. Единственным ответом был Берд-Мэнор. Чудесное место. Зеленые холмы, плодородная долина и уютный старый дом. Во всем этом она находила утешение.

Если бы только можно было избавиться от людей, с которыми приходилось делить этот дом! И это было для нее источником нового напряжения. Раньше она всегда была рада очутиться в компании милых, общительных людей. Теперь же это стало тяжким испытанием.

Но вскоре гости уедут! В отличие от Невилла Хока. И его омерзительная угроза никуда не денется. Осталось три дня, чтобы выпутаться из этой ситуации, а решение так и не было принято.

Как-то утром, во время завтрака, один из слуг Вудфорда принес записку, адресованную Оливии. Ее сердце мгновенно превратилось в свинец.

Августа, сидевшая напротив, намазала булочку джемом.

— Значит, лорд Хок выделил немного времени из своего занятого графика, чтобы принять наше приглашение?

Оливия подняла глаза от все еще запечатанного конверта. Руки ее дрожали.

— Ты пригласила его сюда? По какому случаю?

Августа с улыбкой обвела взглядом всех присутствующих за столом.

— Боже, судя по тону и словам, можно подумать, я пригласила самого принца-регента, — заметила она, лукаво глядя на Оливию. — Я никого не приглашала. Просто имею в виду, что лорд Хок знает, как мы ему здесь рады. Видит Бог, он немало для нас сделал! И я никогда не забуду, как он нас принимал и развлекал, не жалея ни сил, ни времени!

В этот момент в комнату вошел лорд Холдсуэрт.

— Что я слышу? Лорд Хок приезжает? — Он выдвинул стул и сел рядом с Августой. — Он сказал что-то насчет того, что решил делать с кобылкой?

Оливия наскоро пробежала глазами короткое послание.

— Нет. Ничего такого. Попросил, чтобы я встретилась с ним сегодня днем в конторе адвоката в Келсо. Подписать условия аренды, — пояснила она, в упор глядя на мать.

Джеймс кивнул:

— Мне придется сопровождать тебя, Ливви, поскольку официально глава семьи я.

— Не понимаю, какое это имеет значение, — нахмурилась Оливия. — Ты не имеешь ни малейшего отношения к отцу и его владениям.

— Но я твой опекун, до тех пор пока ты не выйдешь замуж, — спокойно объявил Джеймс и вновь наполнил тарелку, не обращая внимания на раздраженный взгляд сестры.

— Не вижу смысла! Ты забываешь, что я уже совершеннолетняя. Кроме того, через месяц ты уедешь отсюда, совершенно не заботясь о том, что будет дальше с Берд-Мэнором.

— И ты тоже, — парировал он, посолив яйцо.

Оливия едва не застонала и бросила нервный взгляд в сторону матери. Неужели она ее выдаст? Но Августа сохраняла намеренно невинное выражение лица. Слишком невинное, как оказалось, потому что Джеймс, не услышав ответа, поднял глаза. И тут же подозрительно прищурился:

— Происходит что-то такое, о чем я не знаю? Мама! В чем дело?

— Ну… — начала Августа, глядя на Оливию и беспомощно пожимая плечами.

Оливия немедленно вскочила.

— Буду счастлива обсудить этот вопрос в кабинете, — процедила она. — Моем кабинете. Не твоем.

Забыв про яйца, ветчину и булочки, она промаршировала прочь.

— И что все это означает? — продолжал допытываться у матери Джеймс. Та снова пожала плечами. Но Сара не упустила случая ввязаться в спор.

— Ливви хочет сама вести свои дела. И что тут ужасного, позвольте спросить?

— Полагаю, ты собираешься последовать ее примеру? — осведомился Джеймс.

— Совершенно верно. Какой смысл быть богатой наследницей, если не можешь делать все, что пожелаешь?

Лорд Холдсуэрт рассмеялся:

— Именно поэтому женщинам следовало бы запретить право наследования. Делать все, что пожелаешь? — передразнил он и снова рассмеялся.

Августа нахмурилась. Мистер Сент-Клер смущенно потупился. Джеймс поступил мудро, поймав руку Сары и предостерегающе сжав ее локоть. Потом оба молчали до конца ужина, несмотря на то что остальные оживленно беседовали. И Джеймс, отправляясь на поиски Оливии, позаботился взять Сару с собой.

— Что расстроило Ливви? — спросил он младшую сестру.

— Она влюблена в лорда Хока, — выпалила Сара. — Ооо, как я ненавижу этого Арчибалда! Если мать выйдет за него, я сбегу из дома.

— Погоди. Что?! Оливия любит Невилла Хока? Но они почти не знакомы. Похоже, она не желает иметь с ним ничего общего, если не считать дел, связанных с арендой.

Во взгляде Сары одновременно светились снисходительность и раздражение.

— Неужели все мужчины так же тупы, как ты? Если это так, сомневаюсь, что вообще когда-нибудь выйду замуж. И не намереваюсь позволить тебе управлять моими владениями.

Джеймс, потеряв дар речи, уставился на нее:

— Будь у меня время, я бы задал тебе хорошую порку, негодница. Но, боюсь, слишком поздно. Это уже ничего не даст.

Сара остановилась и, свирепо глядя на брата, уперла кулаки в бедра:

— Скажи мне вот что: можешь ли ты, как глава семьи, запретить матери выйти за этого болвана, лорда Холдсуэрта?

— Он не болван.

— Так ты можешь сделать что-нибудь? Можешь? — Не дожидаясь ответа, она развернулась и ушла, а сбитый с толку Джеймс растерянно смотрел ей вслед.

Он рассеянно потер затылок. День так хорошо начался! Ясное небо. Плотный завтрак. Он хотел утром поудить рыбу, днем поехать кататься, а вечером выпить в лучшем трактире Келсо. Но теперь нужно утихомирить двух рассерженных сестер и объясниться с матерью, за невинной улыбкой которой непременно скрывалась какая-то интрига.

— Кости Господни, — пробормотал он, шагая к кабинету. — Вот тебе и отдых в деревне!

В ожидании Джеймса Оливия пыталась взять себя в руки. И даже вытащила свой набросок арендного договора. Поставив стул для брата, она уселась за письменный стол.

— Глава семьи… можно подумать, — пробормотала она, придвигая чернильницу и стакан с перьями. Мужчины и их врожденное чувство собственного превосходства! Все они одинаковы. Джеймс. Невилл Хок. Клайв Гаррет, а до него мистер Прайн и все остальные, чьи предложения она отвергла.

Да и ее отец.

Она презрительно фыркнула. Все, от последнего конюха до принца-регента, — несносные, злосчастные типы, и женщинам вообще не стоит иметь с ними дело.

«Но одна причина все-таки есть», — шептал назойливый внутренний голос. Оливия поморщилась и принялась выбивать барабанную дробь на полированной столешнице красного дерева. Да, есть одна волшебная причина, оправдывающая существование мужчин, та, которую она не в силах забыть.

Но пусть она даже не могла забыть утонченное наслаждение, полученное в объятиях Невилла Хока, это ничего не меняет. Она не должна позволить ему что-то изменить.

Поэтому она решительно подавила дрожь страсти, пробежавшую по телу. Если не считать выполнения мужского долга и зачатия детей, мужчины в основном совершенно бесполезный народ. Их следует отделять от женщин, как похотливых жеребцов — от кобыл.

Эти мрачные мысли все еще теснились в голове, когда в комнату вошел Джеймс, одетый как сельский сквайр: высокие тяжелые сапоги, обтягивающие брюки и простой твидовый сюртук. Но больше всего разозлил Оливию его вид. Вид человека, уверенного, что он, а не она здесь главный.

Оливия предостерегающе прищурилась:

— Если, братец, ты когда-нибудь надумаешь жениться, думаю, невестой будет та женщина, которую я не посчитаю достойной своего внимания.

— Что это означает? — весело спросил он.

Она ответила злорадной ухмылкой:

— Только то, что я предупрежу всех своих знакомых девушек, чтобы держались подальше от тебя и от твоего средневекового мышления.

Джеймс опустился на стул, вытянул ноги и скрестил руки на животе.

— Я чем-то оскорбил тебя, Ливви? Не могу поверить, что ты так рассердилась лишь из-за того, что я хочу убедиться, что лорд Хок не воспользовался твоей доверчивостью.

Возможно, он неудачно выбрал слова. Но даже тот факт, что Джеймс имеет в виду аренду, не помешал Оливии побагроветь от стыда. Но он тут же рассмеялся и проворковал:

— Значит, это правда. Ты действительно его любишь. Оливия едва не сгорела от стыда и унижения. Вскочив, она завопила:

— Я ненавижу его! Презираю!

Опять неудачный выбор слов. Потому что Джеймс, сразу став серьезным, облокотился о ее стол и подался вперед:

— Любишь или ненавидишь, но он явно возбуждает в тебе больше эмоций, чем любой другой мужчина. Итак, поясни, почему ты ненавидишь человека, которому сдаешь земли в аренду.

Оливия мигом сникла, уселась и уставилась на брата, которого всегда обожала. Которому неизменно доверяла. Как же ей хотелось во всем ему признаться!

Она прикусила губу и прошептала:

— Не знаю, что с ним делать.

— Полагаю, имеется в виду не аренда, — вздохнул он.

Оливия покачала головой. Через три дня Невилл все расскажет Джеймсу. И хотя она страшилась самой этой мысли, все же сознавала, что будет лучше, если брат услышит правду от нее.

— Дело в том, что он хочет жениться на мне.

— И?.. — кивнул Джеймс.

— И… я не считаю, что мы друг другу подходим.

— Он кажется неплохим человеком. Сознающим свой долг. И характер спокойный и ровный. Но если ты не склонна принять его предложение, значит, будь по-твоему. И поскольку он твой сосед, ты не должна с ним ссориться. Кроме того, ты отказала стольким джентльменам, что для тебя это не должно быть проблемой. Почему же расстраиваешься сейчас? — Не дождавшись ответа, он сжал ее руку: — Уверена, что вы друг другу не подходите? Или так боишься замужества?

Оливия вырвала руку.

— Не боюсь, — поклялась она, хотя отнюдь не была уверена, что сказала правду.

— В таком случае не понимаю, что означает «не знаю, что с ним делать».

Оливия сжала губы.

«Скажи ему — и покончишь с этим…»

Глубоко вздохнув, она решилась:

— Обещаешь выслушать меня и не прерывать, пока не договорю? Не злиться?

Джеймс озабоченно свел брови:

— О чем это ты?

— Обещай, Джеймс.

— Я обещаю не перебивать. А насчет гнева… ничего не могу обещать, пока не услышу все, что ты от меня скрываешь.

— Ладно, — снова вздохнула Оливия. — Так и быть. — Она сложила руки на столешнице и начала: — Лорд Хок хочет жениться на мне. Думаю, по обычным причинам. Наши земли граничат, мы одинаково богаты и знатны, так что брак между нами — вещь самая разумная.

— Не говоря уже о возрасте, внешности и общих интересах.

— Ты обещал не перебивать.

— Прости.

Оливия пыталась собраться с мыслями.

— Ты прав во всем, конечно, но дело ухудшает некоторое… некоторое влечение между нами, — призналась она, ощущая, как предательски краснеют щеки.

— Пусть я твой брат, но отнюдь не слеп! — рассмеялся Джеймс. — Трудно найти такого человека во всем королевстве, который останется равнодушен к твоим чарам. Но ты хочешь сказать, что находишь Хока привлекательным?

Немного поколебавшись, Оливия кивнула:

— Да… но это не означает, что я хочу выйти за него.

Джеймс слегка растерялся.

— Прекрасно. Хотя это не имеет смысла, полагаю, что могу согласиться с таким заявлением. Но это еще не объясняет твоего состояния.

Оливия тихо застонала. Она только все портит!

— Видишь ли, проблема в том, что он меня поцеловал.

— Да ну? — ухмыльнулся Джеймс.

— И не один раз.

— То есть это было чем-то большим, чем простой поцелуй в щеку?

— Д-да, — выдавила Оливия. Его ухмылка немного поблекла.

— Насколько больше?

Она постаралась встретить его взгляд своим, прямым и откровенным:

— Кажется, это называется французским поцелуем…

— Не один раз?

Ухмылка окончательно исчезла.

— Он целовал тебя подобным образом… не один раз?

— Да. Но это ничего не значит, и нечего так на меня смотреть! Знала ведь, что ты обозлишься!

Джеймс, немного помолчав, нерешительно спросил:

— Он отважился на что-то большее? — Краска медленно заливала его лицо. — Ты знаешь. Он касался тебя там… где не должен был?

Оливии хотелось умереть. Может, солгать и сказать, что он всего лишь целовал ее? И что она ничего не сделала такого, только поцеловала его в ответ? Но Невилл все расскажет Джеймсу. И поэтому следует быть честной.

— Да, — призналась она, — а теперь он хочет использовать нашу… неосторожность, чтобы вынудить меня выйти за него.

При этих словах Джеймс вскочил и, опершись на вытянутые руки, подался вперед: