Маргарита Южина - Супружеский ошейник

Доктор строго окинул Варю взглядом, покачал головой и вздохнул:

– Заходите.

Варя просто залетела в кабинет, побоявшись, что Сенатор набросится на большую собаку молодых людей. Влетела и… вдруг увидела себя в зеркале. Да уж, волосы после встречи с невестой Ленечки торчали старой щеткой, на щеках алели царапины, а губная помада… да что там говорить. Варя достала платок из кармана и быстрыми движениями стала стирать помаду со щек.

– Так вы, простите, в салон красоты собирались? – недобро пробурчал доктор. – Госпожа, мне некогда ждать, когда вы поправите свой макияж. Освободите кабинет.

– Нет, – испугалась Варя, – у меня… собака. Его надо посмотреть.

– А что надо посмотреть у вашей собаки? – уже осматривал Сеню грозный мужик. – Какие жалобы?

– У меня – никаких… Я вполне хорошо себя чувствую. А вот он хромает! Вот на левую… правую лапу. Ну, вы там сами разберитесь, на какую. Вы же все равно уже смотрите.

Доктор опять тяжко вздохнул, а потом нехотя стал спрашивать:

– Сколько лет вашей собаке? Когда в последний раз прививались? Глистогонили когда?

– Никогда! – уставилась на мужчину Варя. – Я… честно сказать, я и не знаю, сколько ему лет. Он у меня недавно.

– А почему собака в таком запущенном состоянии? – с откровенной злобой посмотрел на Варвару дядька. – Вам кто доверил собаку? Вы понимаете, что это не игрушка? Тихо, тихо, мой хороший… сейчас посмотрим… Довести пса до такого состояния! Чем вы его кормите?

– Ничем еще не кормила… Нет, вру, сосиской!

– Да вы что же – издеваетесь надо мной? – вскипел врач. – Сами вы можете есть что угодно, и… отдайте пса обратно! Или… вы его что, украли?

Варя смотрела на врача испуганно, совершенно не понимая – отчего этот мужик на нее кричит? И чего это сегодня на нее кричат все, кому не лень. Что она сделала вот этому? Вот этому дядьке в голубом, черт возьми!

– Вы знаете, – прошипела Варя. – Сегодня… сегодня этот пес сам ко мне прибился! И я… я его накормила сосиской! Потому что мне было сильно плохо и ему было плохо! А потом я увидела, что у него лапа болит. И поехала сюда. А потом… откуда я знаю, когда ему прививки делали?! И вообще, разве дворняжкам ставят прививки?

– А дворняжки что, не люди, что ли? – усмехнулся дядька-врач. – И девушка, у вас не дворняжка. У вас золотистый ретривер. Чистокровный. У него вон в ухе и клеймо стоит. Правда… правда, трудно разобрать буквы и цифры, но… Вот что, пока я буду тут парню лапу осматривать, вы с ребятами побеседуйте. Там, в коридоре, с собакой сидят. Скажите, что парня нашли.

Варя вообще-то ни с кем говорить не хотела. Но… у этого врача был такой взгляд, что она просто не могла ослушаться. Ей захотелось сразу взять под козырек.

– Иду, – пролепетала она.

– А вы уже все? – сами обратились к ней ребята, как только она вышла. – И что у вас?

– У нас? У нас, оказывается, золотистый ретривер! – пожала плечами Варя. – С ума сойти… а я думала, дворняжка.

– Вы его нашли? – быстро сообразила девушка. – Меня Майей зовут. А это Лева. А это наш любимый собакин – Барт. Лева его тоже… усыновил.

Девушка была такая приятная, круглолицая, темноволосая, от нее будто исходил лучик света. Варе сразу захотелось ей все рассказать… и не только про пса Сеню. Она уже рассказала, как они встретились с Сенатором, уже собиралась рассказать, как ей горько, потому что никто ее не понимает, и вот только собака… Даже мать! Нет, вы подумайте. Да чего там, даже ее Ленечка, которого она любила больше себя самой, и тот… Все она непременно рассказала бы – так ее внимательно слушала эта славная девушка Майя, но тут открылась дверь, и из кабинета вышел этот невыносимый дядька.

– Кто собаку будет забирать? – появился в дверях угрюмый врач.

– Я! – опять испугалась его взгляда Варя. – Отдавайте собаку. И вообще – что вы с ним сделали?

– Перевязал лапу, – спокойно ответил мужчина. – У него там подушечка немного порезана и коготь впился. Кстати, когти когда будете собаке постригать?

– Я… я не умею, – опешила Варя.

– О, господи, – вздохнул врач. – Бедный пес. Ребята, это по вашей линии, найдите вы ему хорошего хозяина. Это ж не хозяйка, это же… ну чистый изувер.

– Знаете что, – взвизгнула Варя. – Еще большой вопрос, между прочим, кто тут из нас…

– Я тут вам написал, как лапу обрабатывать… В пятницу ко мне на прием. Да, и приведите пса в надлежащее состояние. Это ж… уму непостижимо, – пробурчал дядька и кивнул тетке с переноской: – Заходите.

– Вот что, – сразу же подошел к Варе Лева, едва закрылась дверь. – Вот вам телефон… сейчас, напишу… обязательно позвоните. Это Софья. Она замечательный человек. Она вам пса в два счета в порядок приведет. Только обязательно позвоните.

Варя склонилась к Сенатору, погладила его и тихо проговорила:

– Пойдем, мой хороший… Сейчас поедем домой… А сюда мы больше не приедем.

– А ваш телефон? – вдруг спросила Майя. – Дайте, пожалуйста.

Варя вообще-то не думала, что этим ребятам когда-нибудь понадобится ее телефон, но упираться не стала, дала.

– Только вы его помойте, хорошо? – попросила Майя. – Жалко такого красавца… Интересно, его потеряли или выкинули?

– Во всяком случае, я его точно не украла, – заявила Варя и заторопилась к выходу, там вроде бы обещал ждать таксист.

Таксист ждал.

– Все, поехали! – весело встретил он пассажиров. – Я тут вам кое-что нашел. С вас… ну, в общем, доедем, там и рассчитаемся.

Доехали они быстро, рассчитались тоже. Варя даже не стала спорить против бешеной цены, которую заломил услужливый водитель – невыносимо хотелось спать. А ведь еще надо мыть Сенатора!

Хозяйка квартиры ждала их в прихожей. На собаку она никакого внимания не обратила, только спросила, не кусается ли?

– А я откуда знаю, – буркнула Варя, но тут же поправилась: – Да нет! С чего ему кусаться? Видите же, стоит, молчит, улыбается.

Дальше еще минут двадцать женщина объясняла все правила проживания, оплаты и другие важные мелочи. И только после этого направилась к двери.

– Вот мой телефон, завтра созвонимся, – мило улыбнулась она и поспешно вышла.

Варя честно хотела вымыть собаку, но, как только хозяйка вышла, без сил рухнула на большую двуспальную кровать, а рядом с ней завалился и пес.

– Сеня… – заплетающимся языком пробормотала Варя, – за кого ты, негодяй, меня принимаешь? В первый же день знакомства ко мне в кровать? Черт! Надо же раздеться… А ты лежи-лежи, я сейчас…

Но «сейчас» не получилось. Варя только перевернулась на другой бок. Так они и уснули – грязная собака и рядом с ней молодая женщина в юбке и свитере.

Спала Варя неспокойно. Ей опять снилась ее ссора с любимым, только во сне Ленечка все понял и ее слезы ласково слизывал со щек языком. И даже тихонько подвывал ей, когда она плакала. А потом начал лизать как-то уж совсем настойчиво! Варя увертывалась, отталкивала его руками, но Ленечкин язык все равно ее находил. И к чему бы такие ласки? Он себе никогда такого не позволял… Вот ведь, что деньги-то делают!

Варя открыла глаза. Конечно, никакого Ленечки не было, а щеки ей вылизывал пес… Сеня.

– Ты чего? – с трудом поднялась Варвара. – Ты есть, что ли, хочешь?

Но пес звал совсем не есть, он метался от Вари к двери и обратно.

– Понятно, а на чем я тебя поведу? Поводка-то у нас нет. И ошейника тоже.

Она прошлась по комнате, заглянула в ванную, на кухню – везде был порядок, и никаких веревочек не наблюдалось.

– Вот идиотство, – шипела новоиспеченная хозяйка. – Ну ладно, пошли. Поведу тебя на честном слове. Но если ты убежишь!

Сенатор и не думал убегать. Мало того, он будто сам опасался, что Варя от него удерет – следил за ней взглядом и старался не отходить далеко.

– Пойдем домой, – позвала Варя. – Нам же еще лапу твою надо перевязать… и кормить тебя надо. Интересно, а чего этот доктор взвился, когда я про сосиски рассказала? Завидно, наверное.

Дома с лапой Cени она разобралась быстро – подула на нее и промокнула чистеньким кухонным полотенцем, все равно ее нечем было обрабатывать. Да и врач совсем недавно все сам сделал. Зато накормила пса вволю. Конечно же, сосисками, кто ж не знает, что это самая что ни на есть полезная и вкусная еда для собаки!

После еды Сенатор доверчиво положил Варе голову на колени и уставился на нее темными глазами.

– Вот что, друг, а теперь нам надо… нам надо… заняться делами, – заявила ему Варя и достала телефон.

Конечно, заботы о собаке несколько заглушали все то, что произошло вчера, но… Но до конца прогнать обиду не могли.

Варя набрала номер Ленечки. Она хотела гордо заявить, что сегодня она на работу не выйдет. Потому что вчера Ленечка ой как отвратительно себя вел. И пусть он подумает! А она… она выйдет завтра. И чтобы не думал даже ей ставить какие-то там прогулы – у нее уважительная причина, потому как она дико переживает. Однако Ленечка, сняв трубку, сразу начал орать:

– Русакова, ты меня слышишь? Чтобы духу твоего больше здесь не было, ясно? Это ж надо такое отморозить! Да я теперь! Да мне в подъезд хоть не заходи! Хозяйка уже с утра звонила, плату поднимает, ты понимаешь? Лучше мне на глаза не показывайся!

– Леня… – лепетала Варя. – Но… Леонид Игоревич… но куда же я? Я же…

– У тебя есть деньги, не пропадешь. Вон, возле остановки в Черемушках павильон сдается. Езжай, бери, пока никто не клюнул. И работай, Русакова. Работай! Может, дури-то поменьше останется.

И бросил трубку. Варя боялась пошевелиться. Ну надо же, как он разошелся! А чего такого она сделала-то?

Чтобы уже сразу выхлебать всю чашу до дна, Варя набрала домашний номер.

– Мам, привет. Вы как там? Я сегодня, наверное, вернусь. Только я не одна, со мной…

– Куда это ты вернешься? – не слишком возрадовалась новости матушка. – Чего тебе здесь делать? Я уже и квартирантов сегодня пускаю. Вернется она! Ты хотела квартиру покупать, вот и покупай! И вот и нечего! И, главное, не одна она! А с кем?

– Я, мам, с собакой приду. Я такого…

– С собакой? – не давала вставить слова мать. – Мы тут с тобой уже сами как собаки! Ты уже приводила одного кобеля! Хватит! Не гневи душу, покупай себе жилье и… и вот тогда приходи… Приглашай на новоселье. А так, нечего! Да и Ванечка еще в себя не пришел! Уже второй раз гоняет меня в магазин за пельменями, паразит… навязался на мою голову…

– Мам, но как же…

– А ты куда деньги-то дела? С собой, что ли, утащила? Мы вчера с Ванюшкой все перерыли – нету! Куда ж ты их спрятала? Неужели и в самом деле – с собой уперла?

– Деньги-то? Конечно, с собой.

– Вот ведь какая зараза ты, Варька! И не лень тебе было с собой такую тяжесть-то переть? И ведь… не могла дома оставить, а? Зараза и есть!

Варька нажала «отбой». Да уж… она не будет матери объяснять, что деньги она снимает с карточки, к чему это? Маменьку и так волнует только ее наследство, а как сама Варька, она даже и не спросила. Вот и пусть сами живут, как хотят!

Телефон вдруг ожил – запиликала мелодия, и высветился незнакомый номер.

Почему-то Варька сразу подумала, что это Ленечка. Раскаялся, наверное, а номер… поменял!

– Да, – радостно схватила она телефон, – я слушаю!

– Здравствуйте, Варя. Это Майя, – послышался в трубке приятный голос. – Я вот хотела спросить – вы Софье звонили?

– Софье? Какой?… А-а! Ну да… – вспомнила наконец Варя. – Ну да же! Нет, не звонила. Так еще ведь рано.

– Ну… не так уж и рано, – усмехнулась Майя. – Уже двенадцатый час. Вы, пожалуйста, позвоните. Ей уже Лева звонил, рассказывал про вас. Она ждет.

Варя начала звонить незнакомой Софье. Вот ведь удивительно, кто ее знает – совсем не ждет от нее звонков, а незнакомые люди…

– Здравствуйте, – заговорила Варя, как только сняли трубку. – Меня Варей зовут. Вам про меня… Да-да, конечно. Хорошо, мы будем ждать.

Голос в трубке был строгим и четким, Софья не собиралась попусту болтать. Она назначила время, когда приедет, и попросила никуда не уходить и пса с поводка не отпускать. Прийти она обещала вечером, в шесть.

– Хм… с поводка… – пробурчала Варя, едва разговор был окончен. – А он у нас есть? Сеня! Хватит спать! Сейчас я поеду по делам, а ты… ты тут остаешься за хозяина. Куплю тебе поводок, ошейник и… и сниму павильон. Все же надо уже работать… в поте лица. А то Ленечка о нас заботится, а мы…

Сначала она решила съездить, снять павильон. Сколько уйдет на это времени, она не совсем понимала, поэтому рассчитала, что это нужно сделать в первую очередь. А уж потом, на обратном пути, она зайдет в зоомагазин и накупит своему псу всего, чего душа пожелает.

Павильон и в самом деле сдавался. Он одиноко стоял прямо на самой остановке. Выглядел неказисто, но зато и конкурентов не было. Во все окно павильона красовалась надпись «сдается», и четко был выведен номер телефона.