Майя Блейк - Свадьба года

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

The Boss's Nine-Month Negotiation © 2017 by Maya Blake

«Свадьба года» © «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

* * *

Спустя шесть лет ничего не изменилось. Эмилиано Кастильо слегка удивился самому себе. Неужели он хотя бы на секунду подумал, что все будет иначе? Разве не принцип «либо соблюдаешь традиции, либо не получаешь ничего» формировал устои и убеждения его семьи?

Разве не приверженность традициям заставила его повернуться к ней спиной?

Эмилиано не сводил взгляда с передвижных загонов, в которых обычно содержались чистокровные лошади, принадлежащие его семье. Сейчас, когда шофер подвез его к родовому поместью, Эмилиано заметил, что прежде буйный пейзаж выглядит непривычно пустынным и на глаза не попадается ни один гаучо.

Он одернул себя. Не следует тосковать о прошлом. На самом деле Эмилиано планировал, что поездка в Аргентину, в знаменитое поместье Кастильо недалеко от Кордовы, будет такой же краткой, как и записка, которой его сюда вызвали.

Он приехал только из уважения к Матиасу – своему старшему брату. Если бы он был здоров, Эмилиано попросил бы брата передать родителям его отказ приехать.

К сожалению, Матиас не мог ничего сделать.

Подумав о причине всего этого, Эмилиано стиснул зубы. Автомобиль остановился у большой роскошной виллы, в которой жили несколько поколений гордых, непоколебимых Кастильо.

Дубовые двойные двери открылись, когда Эмилиано вышел из машины.

Эмилиано напрягся, на секунду забыв о том, что ни его отец, ни его мать не соизволят сами открыть двери. Для этого в доме живут слуги.

Поднявшись по лестнице, он отрывисто кивнул стареющему дворецкому. Эмилиано не помнил этого дворецкого и отчасти обрадовался этому. Он больше не хотел, чтобы воспоминания затягивали его в омут тоски, от которой он с таким трудом избавился.

– Прошу вас следовать за мной, сеньор. Сеньор и сеньора Кастильо ждут вас в гостиной.

Эмилиано мельком взглянул на стены дома, в котором он вырос. Крепкая стойка перил, по которым он спускался в детстве; старинный шкаф, в который он однажды врезался и сломал себе ключицу.

Он вытворял, что хотел, потому что не был первенцем. Внимание родителей было сосредоточено исключительно на Матиасе.

Застегнув пуговицу на однобортном пиджаке, Эмилиано пошел за дворецким в широкую, освещенную солнцем гостиную.

Его родители сидели в креслах с широкими спинками, которые отлично смотрелись бы в тронном зале Версальского дворца. Но даже без почти безрассудных проявлений своего богатства Бенито и Валентина Кастильо держались по-королевски горделиво.

Оба смотрели на Эмилиано одинаково – высокомерно и безразлично, к чему он уже привык. Но сейчас Эмилиано заметил, что родители явно нервничают.

Он поцеловал мать в обе щеки.

– Мама, надеюсь, у тебя все хорошо?

Выражение ее лица изменилось всего на секунду, а потом она снова посмотрела на сына с горделивым превосходством:

– Конечно. Но мне было бы лучше, если бы ты удосужился ответить нам, когда мы впервые тебе написали. Но, как обычно, ты поступаешь по-своему.

Эмилиано стиснул зубы и сдержал замечание о том, что он ведет себя так из-за их постоянного безразличия. Он кивнул отцу, удостоился от него краткого кивка и уселся в кресло.

– Я приехал. Почему бы нам не поговорить о том, зачем вы меня вызвали? – спросил Эмилиано, отказавшись от бокала спиртного, который предложил ему дворецкий.

Отец скривил губы:

– Опять спешка. Ты постоянно куда-то торопишься, да?

Эмилиано медленно выдохнул.

– По правде говоря, я действительно тороплюсь.

Он участвовал в тендерных торгах на разработку революционной программы социальных медиа в Лондоне. Создателей программы старались заполучить по меньшей мере полдюжины других венчурных финансистов. Хотя компания Эмилиано была самой крупной и мощной, он не забыл, что когда-то все было иначе, прежде чем рискованный шаг привел его к головокружительному успеху.

Ему также следовало одобрить последние детали празднования дня рождения, который его планировщик событий готовил для Сиенны Ньюмен – вице-президента его компании. И его любовницы.

Мысли о женщине, чьим умом он восхищался и чьим телом наслаждался по ночам, отчасти смягчили его горькие воспоминания о детстве. В отличие от его прежних любовниц Сиенна уступила ему не сразу. Даже просто поужинать с ним она согласилась только через несколько месяцев после знакомства.

Иногда Эмилиано по-прежнему удивлялся тому, как сильно он изменился ради своей любовницы. Те немногие, кто хорошо его знал, сказали бы, что он действовал в несвойственной ему манере. Хотя он понимал, что рано или поздно с ней расстанется, пока он не был готов что-либо менять.

Он вопросительно смотрел на своих родителей, приподняв бровь. Эмилиано уже давно понял: ничто из сказанного или сделанного им не изменит их отношения к нему. Он – «запасной» сын, которого они вырастили, но который им не нужен.

– Когда ты в последний раз навещал своего брата? – спросила его мать, и ее лицо при упоминании Матиаса мгновенно смягчилось.

Матиас был в коматозном состоянии и находился в швейцарской клинике.

Помрачнев, Эмилиано смахнул воображаемую пылинку с манжеты рубашки.

– Две недели назад. Я навещаю его каждые две недели с момента аварии, которая случилась четыре месяца назад, – ответил он.

Его родители обменялись удивленными взглядами. Он едва сдержал смешок.

– Если это все, что вы хотели узнать, вы могли бы прислать мне сообщение на телефон.

– Это не все. Но нам кажется… обнадеживающим, что твоя семья, которую ты бросил, еще что-то для тебя значит, – заявил Бенито.

Эмилиано напрягся:

– Похоже, я должен ликовать, ведь, по вашему мнению, я впервые поступил правильно. Но я не хочу рисковать и ошибиться, поэтому предлагаю сообщить мне, зачем вы меня сюда вызвали.

Бенито поднял свой бокал, несколько секунд смотрел на его содержимое, а потом залпом опустошил его. Его действие было таким непривычным, что Эмилиано едва не открыл рот от удивления.

Поставив бокал на стол, Бенито посмотрел на сына с осуждением.

– Мы разорены, – сказал он. – Полностью.

– Что?

– Ты хочешь, чтобы я повторил? Зачем? Чтобы позлорадствовать? – отрезал его отец. – Очень хорошо. Поло-бизнес, коневодство – все рухнуло. Последние три года поместье приносило одни убытки, с тех пор как Родриго Кабрера стал нашим конкурентом здесь, в Кордове. Мы обратились к Кабрера, и он выкупил наш долг. Теперь он требует вернуть деньги. Если мы не выплатим все до конца следующего месяца, нас выгонят из нашего дома.

Эмилиано с такой силой стиснул зубы, что едва мог говорить.

– Как такое может быть? Кабрера ничего не смыслит в коневодстве. Насколько я знаю, он занимался недвижимостью. Кроме того, компания Кастильо – передовое учебно-тренировочное и конноспортивное предприятие Южной Америки. Как получилось, что вы оказались на грани банкротства? – спросил Эмилиано.

Его мать, побледнев, теребила пальцами белый кружевной платок.

– Следите за своим тоном, юноша.

Эмилиано шумно вдохнул, сдерживая более резкие слова:

– Объясните мне, как это произошло.

Бенито пожал плечами:

– Ты бизнесмен. Ты знаешь, как это происходит. Несколько неудачных инвестиций, и все.

Эмилиано покачал головой:

– Матиас был… проницательным бизнесменом. Он никогда не довел бы предприятие до банкротства, не уменьшив убытков или не найдя другого способа поддержать бизнес. По крайней мере, он обо всем рассказал бы мне. – Он умолк, когда его родители снова обменялись странными взглядами. – По-моему, вы должны сказать мне, что на самом деле происходит. Я предполагаю, вы позвали меня, чтобы просить о помощи?

Глаза отца горделиво вспыхнули, потом он отвел взгляд и кивнул:

– Да.

– Тогда давайте решать вопрос, – сказал Эмилиано.

Несколько секунд царило молчание, потом Бенито встал, подошел к шкафу в дальнем конце комнаты, налил себе еще выпить и вернулся к своему креслу. Поставив бокал на стол, он взял планшет, который Эмилиано заметил только сейчас.

– Твой брат оставил тебе сообщение. Возможно, это как-то прояснит ситуацию.

Эмилиано нахмурился:

– Сообщение? Как? Матиас в коме.

Валентина поджала губы:

– Тебе не надо напоминать нам об этом. Он записал сообщение до операции на головном мозге, когда врачи озвучили ему возможный прогноз.

– Это было два месяца назад. Почему вы только сейчас говорите мне о его сообщении?

– Мы не думали, что оно понадобится раньше. Взяв у отца планшет, Эмилиано увидел на экране лицо брата. На его голове была повязка, позади виднелась простая больничная мебель и аппараты. Эмилиано затаил дыхание. Матиас был единственным человеком, который никогда не относился к нему как к неполноценному существу. Эмилиано выжил в родительском доме только благодаря поддержке своего брата.

Видеозапись длилась десять минут.

Чем дольше Эмилиано смотрел эту видеозапись, тем сильнее недоумевал и ужасался. Досмотрев ее до конца, он поднял глаза на родителей и увидел, что они смотрят на него уже не так равнодушно и спокойно.

– Вы… Это правда? – спросил он.

– Ты слышал своего брата. Ты по-прежнему сомневаешься? – сказал его отец и смутился.

– Я не сомневаюсь в том, что говорит Матиас.

Я сомневаюсь в том, действительно ли вы потеряли миллионы, из-за чего разорилось предприятие! Что скажешь, отец?

Отец Эмилиано ударил рукой по столу:

– Кастильо – моя компания!

– Она принадлежит Матиасу по праву первородства! По крайней мере, ты убеждал его в этом с самого его рождения, зачастую забывая, что у вас есть еще один сын, не так ли? Разве не из-за этого он так выбивался из сил, чтобы добиться успеха? Ты заставлял его преуспевать любой ценой.

– Я не тиран. То, что Матиас сделал для компании Кастильо, он сделал добровольно.

Эмилиано едва сдержал ругательство.

– И в благодарность за его работу вы втихаря тратили прибыль предприятия?

– Сделка, которую мы заключили с Кабрера, должна была стать удачной.

– Удача? Вас обманул обычный прохвост.

Эмилиано уставился на экран планшета, все еще не веря тому, что сказал Матиас. Банкротство. Нищета его родителей. Абсурдные обещания. Мольба в глазах брата и просьба не подвести семью.

Именно просьба брата не позволила Эмилиано сейчас же уехать из родительского дома.

– Итак, вы договорились о том, что Матиас женится на дочери Кабрера, если сделка сорвется и займы не будут погашены? – недоверчиво произнес он. – Она уже выросла?

Он вспомнил непоседливую маленькую девочку с косичками. Матиас, как обычно, был терпелив и заботился о Грасиеле Кабрера, но Эмилиано, полностью погруженный в мечты о побеге из дома, почти не обращал на нее внимания.

– Ей двадцать три года, – сказала его мать. – Она совершала дикие выходки, прибавляя родителям седых волос, но теперь образумилась. Конечно, Матиас был ее любимцем, но она с любовью вспоминает тебя…

– Мне наплевать, как она меня вспоминает. Меня волнует, как вы могли довериться этому так называемому другу семьи!

Отец Эмилиано выглядел пристыженным. Но вскоре выражение его лица изменилось.

– Уже ничего не поделаешь, Эмилиано. Ответственность за нашу семью ложится на тебя. И не думай, что тебе удастся откупиться. Кабрера дал понять, что хочет только одного. Либо ты женишься на Грасиеле Кабрера, либо будешь сидеть сложа руки и смотреть, как мы с твоей матерью лишаемся всего.

Сиенна Ньюмен вышла из душа, вытерлась полотенцем и распустила черные волосы из тугого пучка, с которым ходила весь день. Проведя рукой по запотевшему зеркалу ванной комнаты, она не сдержала улыбку.

Сестра Маргарет из детского приюта, где Сиенна пробыла почти все свое детство, часто говорила, что следует помнить благословения, которые посылает судьба. Разумеется, подсчитывая эти благословения, глядя на себя в зеркало, следовало улыбаться. Сестра Маргарет не одобрила бы ненужные волнения Сиенны, которая сейчас протирала лицо дорогим лосьоном, предвкушая события наступающего вечера. Сегодня двадцать восьмой день ее рождения, и он начался захватывающе. Четыре огромных букета ее любимых цветов – белых лилий и роз – доставили ей между девятью часами утра и полуднем; каждый сопровождался потрясающим подарком, завернутым в белую шелковую бумагу и завязанным бархатной лентой. Потрясающей красоты бриллиантовый браслет, доставленный в одиннадцать часов, был дополнен великолепным сапфировым колье и соответствующими сережками в полдень. Но главное, что ко всем подаркам прилагалась записка от Эмилиано. Его интимные пожелания и поздравления тронули Сиенну до глубины души.