– Ты чувствуешь руки, можешь ими шевелить?

Кривясь от боли, Седрик попытался сжать непослушные кулаки, с трудом, но ему это удалось.

– Нормально – Просветлел Уилл, бережно растирая затекшие конечности обессиленного брата. – Вас, что все время так держали? – Уточнил недоверчиво.

– Нет, по настроению Джеймса, а оно у него часто меняется.

Глядя из подлобья на брата, как бы промежду прочим поинтересовался:

– Как вы узнали, где мы?

Уилл с шумом втянул в себя воздух:

– Уэйкфилду удалось подслушать разговор Агнессы с гонцом от Джеймса.

– Значит это не ты. – Облегченно откинув назад голову, Седрик прикрыл веки, он был впервые не в силах справиться со своими чувствами, но не желал, чтобы присутствующие заметили, как помимо его воли непослушные глаза подернулись влагой. Уилл был растроган увидев, как откровенно обрадовался брат этому известию, глядя на него, тихим голосом искренне поделился:

– Я чуть с ума не сошел, думая, что ты в случившемся обвинишь меня.

Седрик благодарно улыбнулся и тут же болезненно скривился.

– Тебе хуже? – Встрепенулся Уилл.

– Нет Бренда и Кэтрин, мы не знаем, что с ними.

– Успокойся, они вместе с нами, мы встретили их по дороге, с ними все в порядке.

– Значит, им действительно удалось бежать? Сколько у тебя с собой людей?

– Да, не переживай, там, на верху сейчас есть, кому поговорить с Джеймсом, и поверь, у него на это право не меньше причин.

Седрик с недоумением уставился на брата, тот, продолжая тщательно растирать его руки, с готовностью поделился, вкратце рассказав печальную историю дяди.

– Что же мы тут лежим, когда там, на верху сражаются. – Возмутился Рейвен.

Пошатываясь, придерживаемый твердой рукой брата Седрик попытался подняться.

– Да не торопись ты приди, как следует в себя. – Раздосадовано заволновался Уилл, едва успев во время поддержать обмякшее оседающее тело брата.

– Терпения не хватает – Зло пояснил Седрик.

– Угу, доставь удовольствие Джеймсу, пусть увидит, как ты вползешь.

Братья обменялись красноречивыми взглядами, глаза одного искрились смехом, другого метали молнии.

* * *

Уэйкфилд со своим отрядом беспрепятственно добрался до указанного Ингрид места, в гардеробной, куда они попали, никого не было, пройдя через комнату, вышли в коридор, увидев витую круто уходящую в низ лестницу немного замедлив шаг, стали потихоньку спускаться, до их слуха долетели обрывки разговора грубо споривших людей.

Спустившись еще на несколько ступеней оказались в зале, где за длинным столом небрежно развалившись, восседал Джеймс в окружении десятка воинов. Заслышав шаги, они резко повскакивали со своих мест на ходу обнажая мечи.

– У нас я вижу гости и совсем нежданные. – Прорычал Джеймс, замерев на месте.

– А ты никак уже почувствовал себя здесь хозяином? – Презрительно уточнил Уэйкфилд.

– Замок мой.

– Да ну, и с каких это пор?

– С тех самых как я его захватил.

– Разочарую тебя, но у замка есть законная хозяйка.

Джеймс цинично рассмеялся.

– Ты имеешь в виду мою шлюху.

Уэйкфилд побледнел, брошенные презрительные слова подобно едкой соли просыпались на его и без того кровоточащее истерзанное страданиями сердце, без лишних разговоров с мечом в руках он бросился на обидчика. Джеймс, прекрасно зная печальную историю любви рыцаря, ожидал от него именно такой реакции. Все в миг смешалось, в зале зазвучал яростный звон и скрежет бьющихся друг о друга мечей, сливающиеся воедино звуки, взлетая ввысь, превращались в один протяжный гул. Подскочив к противнику, Уэйкфилд со свистом рассек мечом пустой воздух, резво метнувшегося в сторону Джеймса уже не было на месте, проворно убегая, он попытался спрятаться за спины своих воинов.

– Ты всегда был трусом, по привычке будешь прятаться за своими людьми?

Джеймс, держа в обеих руках по мечу изловчившись, бросил один по низкой дуге, пытаясь достать рыцаря по ногам, и сделал бы это, задержись тот на месте еще хоть на одну секунду. Увидев, что ему не удалось добиться желаемого результата, в панике заметался по залу, с надеждой озираясь по сторонам, но его воинам в данный момент итак приходилось тяжело, и было совсем не до него, каждый из них сейчас спасал собственную жизнь. Видя, что у него не осталось другого выбора, только как сойтись лицом к лицу со своим врагом Джеймс от бессилия перед неизбежным злобно зарычал, противники, наконец, сошлись вместе. Мечи в их руках зазвенели с удвоенным остервенением и уже через несколько секунд раздался крик, наполненный яростью и болью, Уэйкфилд изловчившись, нанес хлесткий удар плашмя в незащищенную голову Джеймса, потеряв равновесия и выронив меч, поверженный пролетел довольно приличное расстояние и во весь рост растянулся на каменном полу. Выхватив кинжал, рыцарь стремительно занес его над беспомощным противником, но тот резко выбросив руку вперед, как бы защищаясь от удара, истошно завопил:

– Я сдаюсь, если ты благородный рыцарь, то не посмеешь убить пленного.

Громко выругавшись, Уэйкфилд с усилием задержал занесенную руку в воздухе и презрительно плюнул на униженно ползающего по полу врага. Звуки ожесточенного боя были уже слышны и во дворе замка.

– Прикажи своим людям сдаться. – Грозным голосом потребовал рыцарь.

Джеймс на несколько секунд замолчал, Уэйкфилд с трудом сдерживая желание тут же добить врага с силой пнул его прямо в лицо.

– Ну.

Секунду они с ненавистью смотрели друг другу в глаза, и только после того как рыцарь вновь решительно занес над ним свой кинжал, Джеймс дико заорал:

– Сдавайтесь.

Разгоряченные боевым азартом воины Джеймса были явно недовольны таким приказом своего господина и подчинились нехотя и не сразу, но все же постепенно бой затих.

Весь пол зала был залит кровью, повсюду вокруг на нем лежали раненые, многие из них уже корчились в предсмертной агонии, другие, с душераздирающим воплями, выкрикивая проклятия, беспомощно пытались зажимать руками свои раны. Сражение было хоть и скоротечным, но кровавым и закончилось полным разгромом врага.

– Проводите их в подземелье, раненых пусть перевяжут. – Распорядился Уэйкфилд.

Бросив холодный взгляд в сторону умирающего вражеского воина, бьющегося в последних судорогах рыцарь, наклонившись, одним точным ударом в сердце хладнокровно добил его. Поднявшийся Джеймс спешно направился, было со всеми уцелевшими, но грозный окрик Уэйкфилда буквально пригвоздил его на месте.

– Стоять. Наш разговор с тобой еще не закончен.

– Желаешь прикончить меня без свидетелей? – Ехидно поинтересовался Джеймс, говоря преувеличенно громким голосом, чтобы все присутствующие в зале могли хорошо его услышать.

– Не мне одному хочется с тобой поговорить, но биться с тобой, обещаю, буду я.

Пленный усердно растирая кровь по своему лицу, скривился, делая вид, будто едва стоит на ногах.

– Сейчас?

– А ты желаешь, чтобы я для тебя собрал турнир?

– Я ранен.

– Ну, так присядь, отдохни немного перед смертью.

Когда Седрик вместе со всеми вошел в зал, перед ними предстала удивительная картина, весь пол залит кровью, а среди царившего вокруг хаоса за столом напротив друг друга сидели два непримиримых врага и со стороны, казалось, совершенно спокойно вели непринужденную беседу.

– Как переменчива жизнь, мы поменялись местами. – Презрительно фыркнул пленный.

Уилл изучающее разглядывал лицо Джеймса, Седрик равнодушно бросил:

– Тебя никак забавляют эти перемены?

Несмотря на клокотавшую в нем злость Джеймс заискивающе возразил:

– Честно говоря, нет, но я же знаю, что в плену у благородных рыцарей, поэтому спокоен за свою судьбу.

– Напрасно.

– И все же я уверен, что вы достаточно благородны. – Настойчиво повторил Джеймс.

– Неужели тебе известны такие понятия? – Иронично поинтересовался Седрик.

Как бы ища поддержки и сочувствия со стороны, пленный с надеждой оглядел всех присутствующих подобострастным взглядом и остановил взор на Уилле.

– Если здесь Уэйкфилд, то надо понимать передо мной Уилл? Вот уж никогда бы не подумал, приходится, к сожалению, доверять собственным глазам.

Неприязненно глядя на ироничное лицо Уилла, вполне отчетливо понял, на помощь с его стороны нет смысла надеяться, в отместку в душе уже предвкушал удовольствие оттого, что ему сейчас хотя бы представилась возможность увидеть, как измениться его уверенное лицо, когда он назовет имя своей сподвижницы.

– Тот факт, что я, не задумываясь, бросился на помощь даме по первому ее зову, разве не говорит о моем благородстве? Неужели вам надо объяснять – Джеймс дружелюбно посмотрел на Уилла – Ведь вы то хорошо знаете свою жену, и если она что-то решила, бесполезно даже пытаться отговорить, а она так горячо просила меня помочь. Разве мог я отказать любимой кузине?

Уилл слегка изменившись в лице, жестко возразил:

– Напрасно стараешься нам всем прекрасно известно об участии Агнессы, можешь не переживать думаю участь твоей кузины будет немногим отличаться от твоей.

– Кузины? – Удивленно повернув лицо к брату, уточнил Седрик.

– Да, я и сам только вчера узнал, кем они приходятся друг другу.

Седрик задумавшись, замолчал, поняв ход его мыслей, Джеймс услужливо пояснил:

– Агнесса мне кузина по матери, а Бренда по отцу.

Седрик облегченно вздохнул, возможность родства Агнессы с его невестой в первую минуту его просто шокировала, бросив косой взгляд в сторону брата, равнодушно заметил:

– Говоришь не задумываясь? Не скромничай, уверен, ты все хорошо обдумал, просто тебе в очередной раз не повезло. Раньше ты хотя бы прятался за спинами своих воинов, теперь пытаешься укрыться за женской?

Лицо Джеймса от досады вытянулось, ему не удалось насладиться ожидаемым эффектом.

Ухмыляясь, Седрик подошел ближе, присев прямо напротив Джеймса устремил на него гипнотизирующий взгляд, с минуту помолчав, как бы нехотя пояснил:

– Рано или поздно за свои поступки приходится отвечать, как видно, пришло твое время.

Джеймс опустил глаза на стол, с сожалением поглядывая на кружки в которых было налито вино, которое он со своими воинами так и не успели допить.

– Не совсем понимаю, о чем ты говоришь?

– Брось. – Поморщился рыцарь – Все хорошо понимаешь. Не хватило духу еще раз встретиться со мной в честном бою, и, как разбойник, решил напасть на спящих?

– По мне все средства для достижения цели хороши.

– Ага, – Презрительно кивнул Седрик – Я это уже слышал, только хочу напомнить, подобные действия ни в коей мере не допустимы для рыцаря, ведь ты же, к сожалению, им считаешься. Думаю, не станешь возражать, что наши с тобой отношения должны быть выяснены до конца…

– Каким образом?

Седрик насмешливо скривился, изящным движением разведя руки в сторону с издевкой в голосе, пояснил:

– Как и положено рыцарям с мечом в руках.

– Не вижу смысла, я у вас в плену.

– Это вовсе не освобождает тебя от расплаты за содеянное.

– Ты о чем?

– А ты уже забыл? Ну что ж напомню, ты убил моих воинов, взял нас в плен, заметь, я прощаю тебе хамское отношение к нам, потому что в силу своего воспитания ты даже не имеешь представления о нормах поведения с пленными, а к тому, к перечисленному хочу добавить последнее и самое главное: ты принуждал мою невесту выйти за тебя замуж. – Седрик не хорошо улыбнулся, от чего у Джеймса внутри все словно оборвалось. – А вот этого я уж точно не могу простить. – Последние слова он произнес со страшной серьезностью так веско, что Джеймс окончательно понял, на какую-либо пощаду рассчитывать теперь уже точно не придется.

– Ну, только до тех пор, пока не узнал, что ты уже спал с ней.

Седрик улыбнулся одними губами, глаза же его по-прежнему своим немигающим взглядом буквально замораживали собеседника.

– Тебя оказалось совсем не сложно провести.

Джеймс сокрушенно развел руки в стороны:

– Ты не прав, зная твою репутацию, не приходилось сомневаться, а воспитывать твоего ублюдка у меня не было ни малейшего желания.

Их разговор со стороны был похож на дружескую беседу давно не видевших друг друга приятелей, оба время от времени улыбались и говорили довольно спокойными голосами, не большой любитель долгих рассуждений Уэйкфилд не выдержав их затянувшегося диалога не церемонясь, перебил:

– Захватив этот замок, ты убил многих жителей и оскорбил леди Ингрид.

– На твоем месте стоило бы поблагодарить меня, у самого то тебя не хватило духу рассчитаться с ними. К тому же я действовал не от своего имени, эти саксонские свиньи были предателями, и принц Джон лично приказал мне их проучить. Так что здесь ко мне не может быть никаких претензий. А эту сумасшедшую шлюху жалею, что не убил сразу, от нее все равно не было толку, она оказалась такой холодной в постели.