Немного постояв, направился к крепостной стене, поднявшись по каменным лестницам, наконец, нашел Уилла, он сидел на верхней площадке башни, прямо на парапете, присаживаясь рядом, Седрик возмутился:

– Тебя легко здесь можно достать стрелой.

Покосившись на брата, Уилл фыркнул:

– Думаешь, тебя облетит стороной?

– Переживаешь из-за Агнессы? – Сходу поинтересовался Седрик.

Лицо Уилла напряглось с минуту стояло тяжелое молчанье, затем болезненно скривившись зажмурил глаза, и резко встряхнув головой, заговорил устало с болью в голосе, тщательно взвешивая каждое слово:

– Я столько лет пытался достучаться до ее сердца, пока, наконец, не понял, что у нее его просто нет.

Неожиданно встрепенувшись, заглядывая прямо в освещенные лунным светом глаза брата, мрачно признался:

– Представь себе, перед смертью Мэги призналась мне, что, когда Агнесса была беременна, она помогла ей вытравить плод. А я ничего, не подозревая, сходил с ума от горя еще и успокаивал ее.

Седрик был шокирован, на несколько минут он потерял дар речи, не в силах вымолвить даже слова, видя его реакцию Уилл убедительно покачал головой подтверждая жестом сказанное.

– Неужели такое возможно?

– Что именно? Сомневаешься, что можно избавиться от ребенка?

Седрик недовольно поморщился:

– Ну, в этом не сомневаюсь. А вот как может замужняя дама, к тому же, не имеющая пока детей решиться на такое?

Уилл досадливо пожал плечами:

– Спроси, что-нибудь полегче.

– Ну как то она тебе это объяснила?

– Она все отрицает, говорит, что старуха просто сошла с ума и оговорила ее. Но мы то с тобой знаем, что Мэги была просто не способна на обман, а с головой у нее было все в порядке уж поверь мне, она умирала на моих руках, а в такие минуты людям срвсем не до шуток.

Седрик припомнил вечно озабоченное лицо Мэги, давно еще в детстве он поражался, не понимая, за что та так безумно до самозабвения любит Уилла, который в последний год просто открыто, ненавидел женщину, теперь то причина была ясна, но, к сожалению, итог этой любви вновь получился печальным. Грустно было сознавать, что бескорыстно ею совершаемые поступки, как искренно считала несчастная, во благо обожаемого ребенка оборачивалось для него все новыми душевными страданиями.

– Но, Мэги, как она могла, ведь она же искренно тебя любила?

– Она и в этот раз считала, что проявила заботу обо мне.

– Не понимаю, ты можешь все нормально объяснить?

Уилл, не сводя с лица брата глаз, несколько секунд сосредоточенно размышляя, молчал, затем, тяжело вздохнув, бессильно махнул рукой:

– Не хочу вспоминать и говорить, поверь, я до сих пор еще переживаю и жалею об этом ребенке. Не стоит ворошить прошлое.

– Почему Агнесса не хочет иметь детей?

– Зачем? Дети для нее ненужная обуза, ведь им будут оказывать внимание и заботу, а любить должны только ее. Да и досадить мне, она же знает, как я мечтаю о сыне.

– Невероятно.

– Тебя удивляет, а я уже давно привык к ее причудам Окинув Уилла внимательным взглядом, Седрик задумчиво уточнил:

– Ты любишь ее?

Рыцарь хмуро взглянул на брата, повинно опустил глаза вниз и честно признался:

– Я с ума сходил от любви к ней, я не мог ни есть, ни спать, она просто стояла у меня перед глазами, как наваждение какое-то.

Седрик недоверчиво смотрел на него широко открытыми глазами:

– Даже не припомню, был ли я когда-то поражен больше чем сейчас.

Уилл полушутливо развел руки в сторону:

– А ну да, ты же был уверен, что я женюсь, чтобы досадить тебе.

– Ты мог нормально поговорить и все объяснить.

Высоко задрав голову к небу, Уилл протяжно в голос вздохнул:

– Для этого надо было иметь хоть немного ума, так что получается, не мог. – Он шутливо развел руки в стороны, и вновь серьезно заговорил, при этом с силой сжав кулаки. И все-таки мне есть, за что благодарить Агнессу.

Седрик с немым вопросом ждал, Уилл глядя в упор, охотно поделился:

– Я столько лет бился, добиваясь от нее ответа, что до меня самого, наконец, дошло как необходимо и важно, чтобы среди огромного множества совершенно чужих людей был тот, кому ты не безразличен и дорог, уже только оттого, что ты есть. Как не пытался я убедить себя забыть и вычеркнуть тебя из своей памяти, так и не смог, поняв, что несмотря ни на что всей душой люблю тебя и постоянно переживаю из-за нашего разрыва. Я давно мечтал найти способ вернуть тебя, как видно я очень вовремя собрался умирать, иначе бы ты не приехал.

Последние слова Уилл договаривал привычным для него игривым тоном, но Седрик отчетливо хорошо видел, что брату приходится сейчас очень, не просто, переведя дыхание, уже серьезно закончил:

– Из-за моей немыслимой глупости мы потеряли столько драгоценного времени, отведенного нам на радость общения, что просто обидно.

Седрик молча вглядывался во взволнованное лицо брата, он столько раз пытался донести до него эту истину и вот теперь Уилл понял все сам.

* * *

Бренда уткнувшись в подушку, беззвучно плакала.

– Ну, примерно это я и ожидала увидеть – Заявила, уперев руки в бока, вошедшая кузина.

В ответ та только поглубже зарылась в подушку, присаживаясь рядом кузина сочувственно погладила девушку по плечу:

– Я же все равно не отстану, лучше сама говори, что он сделал, а то сейчас пойду к нему.

– Да ничего не сделал, просто совсем не любит меня. – Жалостливо поделилась Бренда.

Кэтрин насупилась, прищурив глазки:

– Он прямо так и сказал тебе?

– Нет, ему и в голову не приходит говорить о любви.

Кэтрин облегченно вздохнула, встав, кругами заходила по комнате несколько минут размышляла, не придумав ничего лучшего, дала простой совет:

– Ну, так сама спроси.

Бренда возмущенно подпрыгнула на месте, присев, зло вытерла ладошкой заплаканное лицо:

– Тебе Рейвен говорит, что любит тебя?

– Конечно, постоянно. – Улыбаясь, радостно похвасталась кузина.

– А, ты его просишь об этом?

– Еще чего не хватало. – Возмутилась Кэтрин.

– Так почему тогда мне даешь глупые советы? Я, что должна вымаливать у него объяснение в любви?

Кузина запоздало растерялась, поняв собственную непоследовательность. В эту минуту в дверь потихоньку постучали, затем в открывшемся проеме просунулась голова леди Ингрид:

– Не спите?

– Уснешь тут, когда такие страсти вокруг.

– Что случилось? – Испугалась дама.

– О, обычное дело Бренде захотелось поплакать.

Озадаченная дама присела на кровать, а Кэтрин невозмутимо объяснила суть происходящего, улыбаясь заплаканной девушке, дама ободряюще успокоила:

– Милая, если бы ты была ему безразлична, разве бы он бросился тебя спасать?

Заплакав девушка досадливо скривилась:

– Даже не сомневаюсь, он благородный рыцарь и поспешил бы на помощь любой из нас.

Дама обескуражено пожала плечами:

– Мне казалось, что из всех нас ваши отношения самые прочные и не вызывают никаких сомнений.

– Вы ошибаетесь, у нас все складывается лишь по взаимной выгоде.

На лице дамы отобразилось полное непонимание, Кэтрин все сильнее раздражаясь, решила прекратить этот бесполезный разговор.

– Лучше скажите как у вас с Уэйкфилдом?

Дама смущенно опустила глаза в пол.

– Он просил моей руки.

Слезы в миг высохли на лице Бренды, глаза оживленно заблестели.

– И?

– Я приняла его предложение.

Девушки с визгом бросились на шею даме, наперегонки целуя ее в щеки и искренне поздравляя. Когда первый радостный пыл слегка утих, женщина робко поделилась своими сомнениями:

– Вы считаете, что я имею права на его любовь?

От удивления те в первую секунду даже раскрыли рты, а затем наперегонки в один голос затараторили, уверяя даму при этом, возбужденно размахивая руками, успокоенная леди тут же счастливо рассмеялась. Бренда даже забыла, что еще минуту назад считала себя самой несчастной на свете, прыгая на месте, захлопала в ладоши.

– Я так счастлива за вас.

* * *

Возвратившись в зал, Седрик с Уиллом услышали невероятный переполох, доносившийся со стороны кухни, забежав туда, увидели забавную картину. Рейвен в одной руке держал горящий факел в другой отчаянно болтавшую ногами в воздухе старуху, которая безуспешно пыталась достать ногами пол. Как выяснилось ее обнаружили неожиданно и совсем случайно, ночью мучимая жаждой и голодом она рискнула выбраться из своего укрытия и, пробравшись на кухню в поисках еды, в темноте нечаянно наступила на кого-то из спящих слуг. Поднялся крик, растерявшаяся женщина не успела сориентироваться, во время подоспевший на шум Рейвен успел за шиворот поймать неудачную воровку.

– Отпусти – Поморщился Седрик.

Рыцарь послушно разжал руки, шипя от злости, та словно дикая кошка, мягко приземлилась. С благодарностью, глядя на Седрика, заискивающе совершенно неожиданно поделилась:

– Всегда рада видеть тебя, красавчик, вернуть бы мне молодые годы, я бы показала тебе, как умела любить.

Седрик брезгливо поморщился, Уилл сложившись пополам, в голос дико захохотал.

– Вы помогли Джеймсу бежать? – Холодно поинтересовался Рейвен.

Зло, сверкнув глазами, женщина распрямилась, насколько это было возможно, растянув в улыбке беззубый рот, призналась:

– Конечно, это было совсем не трудно сделать, вы слишком рано начали праздновать победу, а я всегда умела ждать и никому не позволю обидеть моего дорогого мальчика.

Прищурив глаза, Седрик мрачно спросил:

– А не подскажешь, куда мальчик отправился?

Стрельнув хищными глазами в его сторону, старуха поджала сморщенные губы:

– А ты, красавчик, рано веселишься, уж у тебя, поверь мне, для этого меньше всего причин. Теперь ты будешь всю жизнь сомневаться своего ли сына растишь.

Сердце Седрика буквально оборвалось, дыхание резко перехватило, его, словно окатили ведром ледяной воды, в сознании в одно мгновения пронеслась услужливая мысль, объясняющая поведение невесты. Морган была довольна увидев, какое впечатление на рыцаря произвели ее слова, захихикав, добавила:

– А теперь ищи ветра в поле.

Уилл перекинувшись озабоченным взглядом с Рейвеном остервенев лицом зло рявкнул:

– Оглохла? Тебя спрашивают, куда он отправился?

– Не надрывайся понапрасну, все равно не скажу, да и не знаю.

Седрик в миг почувствовал навалившуюся на него неимоверную усталость, равнодушно махнув рукой, пробормотал:

– Оставь, откуда ей знать – Безразлично добавил – Заприте ее.

Изобразив подобие соблазнительной улыбки, старуха, на прощание, издеваясь, поделилась:

– Красавчик, твой образ я навсегда сохраню в своем сердце.

– Пожалуйста – Небрежно милостиво согласился рыцарь, равнодушно удаляясь.

Остаток ночи мужчины провели вчетвером, сидя за столом в зале, Седрик молча наливал себе одну за другой кружку вина, и безучастно глядя в пустоту немигающим взглядом выпивал быстро как воду, трое других обеспокоено поглядывали в его сторону, наконец, Уилл не выдержал:

– Неужели ты поверил глупой болтовне озлобленной старухи? Она сейчас, уверен, веселиться, что сумела заронить в тебе сомнение.

– Уилл, я не мальчик и кое в чем разбираюсь.

Уилл сделал такое лицо, что в другое время Седрик бы непременно не выдержал и рассмеялся, подняв руки вверх, шутливо развел в стороны:

– Кто бы сомневался. Но может не стоит все-таки так сразу прислушиваться к слухам, которые исходят от врага.

Седрик с усилием разлепил плотно сжатые губы:

– Поверь, мне прекрасно известно, что слухи, как правило, не бывают беспочвенными, в них всегда есть доля истины. А поведение Бренды только подтверждает и объясняет их основу.

Уэйкфилд вертя в руках, пустую кружку, поддержал слова племянника:

– Чем делать преждевременные выводы, лучше поговори с ней самой.

Седрик зло огрызнулся:

– Зачем? Когда она все так умело и старательно скрывает.

Меняясь в лице, Уэйкфилд с трудом выдавил из себя слова, которые, по всей видимости, не хотел произносить, но все же отважился:

– Не ты один подвергся этому испытанию.

Седрик ребром ладони с силой ударил по столу:

– Даже не сравнивай, поверь, мне от этого только хуже всего, ведь не смотря ни на что, леди Ингрид нашла в себе мужество признаться, одно это уже делает ей огромную честь. Неужели ты думаешь, что я стал бы обвинять ее в том, что сам не сумел уберечь. Речь совсем о другом, она пытается все скрыть, а обман, как и предательство, простить невозможно, во всяком случае, для меня.

Мужчины замолчали не найдя, что возразить на вполне справедливое обвинение, Уилл попытался сменить разговор:

– А что у вас с леди Ингрид.

– Мы решили пожениться.

Племянник радостно как ребенок захлопал в ладоши:

– Ну, хоть одна радостная новость – Расплываясь в обаятельной улыбке, добавил слова, явно предназначенные брату – Хоть у одного хватило здравого смысла.