Уилл внимательно следил за реакцией брата, не отводя пристального взгляда, прочтя неподдельное изумление, облегченно вздохнул, ни на секунду больше не сомневаясь в его невиновности.

– Прости, не утерпел, она в таких подробностях описывала как это произошло в последнюю вашу встречу, ну там у водопада.

Седрик ошалело смотрел на брата в миг, догадавшись, уточнил:

– Ты поэтому, когда мы встретились в том бою, так хотел убить меня?

Рыцарь в ответ виновато утвердительно кивнул головой.

– Я безумно любил ее и во всем доверял. Сейчас, даже стыдно признаться, но тогда даже не сомневался в правдивости ее слов. Когда ты спросил про племянников, думал издеваешься, к тому времени она как раз избавилась от ребенка, объяснив мне и Мэги, что он от тебя, поэтому верная женщина и помогла ей. Агнесса так искренно убивалась, я не выдержал и отправился на твои поиски.

Седрик на минуту пораженно задумался.

– Выходит Агнесса, была не девственницей?

Увидев утвердительный кивок брата и то, как он при этом болезненно скривился, вслух грязно выругался.

– Ты мог поверить?

– А, что мне оставалось думать?

– Я? Ты серьезно?

Уилл посмотрел в его глаза продолжительно долгим взглядом, грустно улыбнувшись, устало объяснил:

– Не забывай о своей репутации.

– Это совсем разные вещи.

– Послушай, ты сам только что пережил приступы ревности, думаю теперь тебе должно быть понятно как это чувство способно заглушить голос разума?

Седрик согласно кивнул головой.

– Почему ты до сих пор молчал? Я был уверен, что мы все сказали друг другу.

– Теперь точно все. Я последнее время сомневался и не верил, а сейчас вдруг понял, что не хочу, чтобы в душе оставалась даже тень недоверия.

– Если бы ты сказал это сразу, я не терзался бы глупыми сомнениями, теперь и вовсе получается, мне не за что было на тебя обижаться, ведь больше всего меня мучило и было непонятно именно твое желание убить меня.

Уилл твердо взглянул в глаза брата:

– Сегодня всякое может случиться, теперь я окончательно спокоен, верю, ты действительно простил меня.

Седрик был тронут:

– Даже не сомневайся, я благодарен Богу и отцу, что судьба подарила мне тебя.

Они крепко обнялись, подошедший к ним в этот момент Уэйкфилд став невольным свидетелем последних слов растроганно вздохнул, столько лет он мечтал об этом и наконец дождался. Не желая подавать виду, что слышал разговор, деланно строго пробубнил:

– Нашли время обниматься.

Уилл игриво тряхнул головой, как бы возвращая этим жестом свое родное озорное состояние, искренним голосом доверительно пожаловался дяде:

– Впервые в жизни расстроился, что не родился женщиной, уж я то бы ни за что не пропустил этого красавчика, а он утешает меня.

Услышав такую нелепость, Уэйкфилд выпучил глаза, до него вообще всегда шутки доходили тяжеловато, Уилл пользуясь этим, любил подтрунивать над дядей, который за долгие годы так и не сумел привыкнуть к вечным порой уж совершенно безумным розыгрышам своего племянника, поэтому и сейчас вполне искренно возмутился:

– Совсем сдурели, он бы все равно приходился тебе братом.

Братья, сложившись пополам, взорвались от дикого хохота, рыцарь, покачивая головой, подытожил:

– Сумасшедшие, рыцари, а до сих пор ведете себя как дети.

Уилл ползая по стене, хватал ртом воздух, Седрик зажимая руками живот, привалился на стену рядом.

Отведенное Джеймсом время вышло, осаждающие продолжали суетливо копошится внизу, готовясь к штурму замка. Джеймс был зол, что не успел уложиться в назначенное им время, но еще было необходимо соорудить лестницы, по которым предстояло взбираться на стены. Он хоть и пытался запугивать осажденных, отлично понимал, одолеть их будет трудно, практически невозможно, не зря замок носил название «Логово Дракона» его строители выбрали очень удачное место, стоя на высоком холме, замок с двух сторон был окружен неприступными скалистыми возвышенностями, с двух других защищен вырытым глубоким рвом, заполненным водой. Лес вокруг был вырублен, огромный луг, простиравшийся с обеих сторон, открыт как на ладони, на нем не росло даже кустарников, в которых можно было хоть как-то укрыться.

Джеймс понимал, единственно верный способ длительная осада, но ждать, пока у защитников кончатся запасы, которые сам щедро заготовил, не мог, на это у него просто не было времени. Зло, скрипнув зубами, вспомнил, какое хищное выражение появилось на лице принца Джона, когда сообщил ему о своих планах захвата замка. Обрадованный неожиданно выпавшей удачей чужими руками расквитаться с неугомонным выскочкой, которого ненавидел всей душой уже только за одно то, как искренне любил Седрика Ричард, он к тому же до сих пор не мог ему простить унижения от поражения на турнире. Принц был крайне удивлен и раздосадован, узнав, что, как он считал, верный Уилл выступил на стороне своего брата, не задумываясь, дал молчаливое согласие и на его уничтожение, заодно предупредив, Ричард должен в скором времени возвратиться из поездки во Францию, а в его планы пока не входит открыто выступать против брата, поэтому бросать ему такой дерзкий вызов он не намерен. Принц Джон, хотя и ненавидел своего старшего брата, лишний раз не спешил, верный своей излюбленной тактике делать все чужими руками и исподтишка.

Отряд Джеймса наполовину состоял из тяжеловооруженных всадников, не совсем пригодных для подобного нападения, к тому же утомленные в пути и разомлевшие от жары они сейчас выглядели довольно жалко. Сокрушаясь про себя, недовольно отметил, царивший вначале среди наемников боевой дух с каждой минутой все заметнее ослабевает, в утомленных взглядах уже отчетливо читал унылую скуку и равнодушие. Наконец, все было готово, раздавшийся снизу сигнал возвестил о начале штурма, осажденные пронзительно затрубили в рог, отвечая на вызов. Шедшие впереди воины несли огромные шиты и дощатые заграждения, следовавшие под их прикрытием воины, на ходу натягивали луки, другие тащили лестницы и плоты. Осажденные находились в выгодном положении, укрывшись за зубчатыми каменными стенами, приготовили к бою арбалеты, излюбленное оружие Ричарда. Седрик с улыбкой вспомнил горящий взгляд глаз принца, когда тот настойчиво стремился донести до сознания каждого своего воина неоспоримое преимущество данного вооружения, сам в душе Ричард искренне испытывал просто трепетное благоговение перед арбалетом.

Тучи стрел градом полетели с обеих сторон, добраться до рва удалось далеко не всем, многие воины были ранены и уже пытались самостоятельно доползти обратно, другие, которым повезло меньше, в предсмертных муках умирая, корчились на земле. Прорвавшейся горстке с трудом удалось сбросить в ров на воду два плота, кое-как перебравшись, они попали под сыпавшиеся на их головы не только стрелы, но и камни. Самого Джеймса среди наступавших не было видно. Настырные смельчаки, прорвавшись до стены, сумели все-таки установить лестницу и уже карабкались вверх. Уэйкфилд отдал распоряжение ждать и действительно вскоре послышался вначале треск, а затем душераздирающие крики и шум падающих тел, сооруженная наспех лестница не выдержала груза тяжести воинов. Осажденные возликовали, первый приступ был легко отбит, и обошелся для них без потерь, лишь двое воинов были легко ранены. Седрик привычно сам решил заняться осмотром и их лечением, проводив пострадавших в зал с благодарностью глянул на вовремя подоспевшую с горячей водой и чистыми бинтами Кэтрин. Осмотрев раны, решительно отстранил рвущуюся к действиям девушку, боясь, что ее рукам может просто не хватить необходимой твердости и точности движений, убедительно заверил:

– У меня самого и не раз были такие раны, я сумею справиться.

Один из воинов был ранен в плечо другой в руку, Седрик уверенным отточенным движением резко протолкнул стрелу немного вперед, чтобы показался металлический наконечник и небольшая часть стержня, с силой зажал, пытаясь не причинить раненому дополнительных страданий, быстрым точным движением переломил, отделив наконечник, резко рванул назад. Удалив стрелу, предоставил Кэтрин возможность самой промыть и обработать мазями рану, а сам в это время занялся вторым воином.

Прошел час, было совершенно очевидно, в среде осаждавших, понесших значительный урон окончательно пропал боевой пыл, они даже не пытались предпринимать новых попыток к штурму, и, по всей видимости, решили ограничиться пока простым выжиданием. Ночь прошла тихо, но все рыцари и воины оставались на своих боевых постах, едва только рассвело, как часовой на стене заметил, что в сторону замка приближается новый отряд всадников, затаив дыхание, осажденные замерли в тревожном ожидании. Наконец Уиллу удалось разглядеть, на подходе его собственные воины, Уэйкфилд распорядился оставить на стенах несколько лучников и приказал стражникам сразу же после того как они выедут из замка закрыть за ними ворота и поднять мост. Как одержимые рыцари первыми бросились к своим лошадям, не пожелав даже тратить время, чтобы облачиться в боевые доспехи. Все происходило очень стремительно и явилось полной неожиданностью для осаждающих, совершенно не готовые к такому повороту событий, застигнутые врасплох они растерялись, и упустили дорогое время. Подобно неукротимому смерчу, испуская леденящий душу, боевой клич всадники вылетели из ворот направив лошадей на вражеский отряд, спешившие на помощь воины подхватив воинственный призыв, летели с тыла на врага, оказавшиеся в западне пришли в полное замешательство и все же многие из них сумели собраться, проявив неожиданную резвость и спавший ранее боевой дух, ведь теперь от этого зависела уже их жизнь.

Стоя на стене замка, позабыв все наказы, женщины прижавшись к бойницам, с тревогой наблюдали за всем происходящим широко открытыми, полными ужаса глазами.

Буквально под их ногами происходило ожесточенное сражение, Бренда была не в силах оторвать глаз от фигуры Седрика, он бился в первых рядах, безостановочно нанося удары, вертко уклоняясь и отбивая летящие на него со всех сторон зловеще сверкающие на солнце мечи. При каждом новом его взмахе в разные стороны разлетались кровавые брызги, со всех сторон происходило то же самое и, казалось, что сам воздух вокруг сражающихся окрасился в красный цвет, картина была жуткой. Дикий скрежет бьющегося металла перемежевался с бешеным ржанием обезумевших лошадей, душераздирающими воплями раненых и стонами умирающих. Бренда зажала руками уши, но по-прежнему не отводила глаз, боясь потерять из виду любимого.

Уилл все время пытался находиться рядом с братом, краем глаза следя за ним, он начал раздражаться при виде такой безрассудной смелости, видя, с каким отчаянием тот бросается в самую гущу боя, вгрызаясь в глубь и, казалось, вовсе не заботится о том, что остается совершенно один среди многочисленных врагов. Во время, подлетев Уилл успел отбить удар, направленный в спину брата и задыхаясь от злости заорал:

– Отчаянный, решил один со всеми справиться?

Оценив помощь брата, Седрик выразил свою благодарность, странным образом громко рассмеявшись в ответ еще яростнее заорудовал мечом. Бренду передернуло, она не поверила своим глазам, неистовая жестокость, с которой дрался ее любимый, сопровождалась безумным смехом, вначале она восхищалась его мужеством, теперь не поняв причины его внезапного веселья, содрогнулась от мысли, Седрик не просто сражается, а получает удовольствие убивая.

В пылу боя Уэйкфилд не переставал беспрестанно вертеть головой, выискивая свою главную цель, сгорая от нетерпения как можно быстрее сойтись с Джеймсом лицом к лицу, переживая, что кто-нибудь другой успеет опередить. Наконец, найдя его взглядом, от радости испустил громкий клич и бросился в сторону врага, сметая всех на своем пути, подлетев, облегченно вздохнул:

– Ну, вот мы и встретились. – И громким голосом, чтобы слышали все окружающие, зычно крикнул – Сдавайтесь или вы умрете, это не ваша война.

Не желая погибать, наемники не раздумывая, все как один тут же подчинились его приказу, поспешно бросая на землю мечи и шлемы.

– Трусы. – Обезумев, заорал Джеймс.

Глядя в его разъяренные глаза, Уэйкфилд хладнокровно пояснил:

– Жизнь им дороже твоих денег.

Предводители сражения стоя напротив молча, с ненавистью в упор смотрели друг на друга, между тем вокруг все были в движении, пленных уже увели, и за их спинами образовался круг из воинов. Не спеша, как бы наслаждаясь, пытаясь продлить удовольствие от радостного предвкушения предстоящего боя, Уэйкфилд спешился, жестом предложив Джеймсу сделать то же самое.

– Ты собираешься биться сейчас? Здесь? – Дрожа от напряжения, уточнил Джеймс.

– Ну, а чего ждать то? Ты разве не для этого сюда явился или хотел все сделать чужими руками? – Насмешливо возразил рыцарь.

– Не терпится убить меня?

– Не хочешь умирать? – Понимающе махнул головой Уэйкфилд и, кивнув в сторону луга, усеянного трупами и телами раненых, поинтересовался – Думаешь, им этого хотелось?