– А я – Ярослава. – Ей нравилось, какое впечатление ее имя производило на людей, не привыкших к его экзотическому звучанию.

Она познакомила Максима с подружкой, которая, презрительно сжав губы, все это время стояла в сторонке и думала о том, как несправедлива жизнь и почему к этой Яське вечно клеятся мужики, а она, красавица и умница, остается не у дел.

Они обменялись телефонами. Когда Яся вспоминала о голубоглазом велосипедисте, встреченном на холме, ее сердце замирало в сладком предвкушении, хотя обычно она не уделяла в своих мыслях места полузнакомым второстепенным персонажам. Но Максим ей так и не позвонил. Потом, много месяцев позже, когда, случайно встретившись в каком-то торговом центре, они узнали друг друга, она выяснила, что он и не думал забывать о ее существовании, просто уехал в затяжную экспедицию по странам Латинской Америки.

Почему-то даже сейчас она вспоминала об этом с улыбкой. О том, как он чуть не переехал ее на Воробьевых горах на велосипеде, который дал ему напрокат какой-то приятель.

– Почему ты улыбешься? – насторожился Андрейчик.

– Не знаю. Вспомнила, как мы встретились… Но неужели раньше у тебя ни разу не возникло такой мысли? Что у нас может получиться что-то серьезное?

– Ну почему же, – нахмурился он, – возникала и не раз. Но ты не производила впечатления девушки, настроенной на серьезные отношения. Ты такая… порхающая. Если честно, я просто боялся об этом заговорить. А потом мы расстались, и вопрос снялся сам собой.

– А теперь, значит, не побоялся заговорить? – усмехнулась она.

Он ничего не ответил, только продолжал пожирать ее вопросительным взглядом. Ярославе захотелось, как в детстве, закрыть ладошками лицо, чтобы погрузиться в чувство хоть и ложной, но все-таки безопасности.

Их первые совместные дни были сказкой. Если честно, она никогда такого раньше не испытывала. Максим, казалось, жил вне общества, по каким-то своим неведомым ей уставам. Он ложился под утро, вставал в двенадцать и несколько часов тратил на зарабатывание денег самыми экзотическими способами. Он писал длинные обзоры для каких-то спортивных сайтов, торговал чулками и колготками, которые ему удавалось по блату закупить на складе его приятеля за сущие копейки. Он состоял в бригаде промышленных альпинистов и нередко получал заказы на мойку окон в высотных зданиях. По субботам и воскресеньям он тренировал в спортивном зале группу худеющих дам. Несмотря на пугающее многообразие всего вышеперечисленного, это не отнимало у него много времени.

А все свободные часы он тратил… да ни на что не тратил, просто жил в свое удовольствие, и все. Он был самым талантливым из всех известных ей прожигателей жизни. Энергичный, молодой, ничего не боящийся – он запросто мог бы стать главным героем приключенческого вестерна. Наверное, за это он ей и нравился.

– А теперь я уверен на все сто процентов… в самом себе. Я точно знаю, чего хочу, и пытаюсь этого добиться. Разве это не нормально?

То ли крепкий кофе был всему виною, то ли нервное перевозбуждение, но Ясе вдруг отчаянно захотелось, чтобы Максим накрыл своею рукой ее ладонь. Она хищно поглядывала на его руку, в которой он теребил столовый нож.

– Не знаю… – пробормотала она, – кажется, я сделала ошибку…

– Согласившись приехать сюда? – у Андрейчика вытянулось лицо.

– Нет уж, куда более роковую, – грустно усмехнулась она, – если бы только ты позвонил мне раньше…

– Яся, я вовсе не давлю на тебя. Если тебе нужно время подумать, то я согласен. Мое решение останется неизменным.

– Да тут дело даже не в этом… Как бы тебе объяснить? – Ярослава схватила со стола зубочистку и нервно переломила ее пополам.

Максим удивленно на нее смотрел.

– Просто мне кажется, что я теряю контроль над ситуацией… Разве у тебя так не было никогда? Чтобы вдруг выяснилось, что ты больше не являешься хозяином положения. И не ты управляешь обстоятельствами, а они тобой… Я, наверное, слишком путано выражаюсь, да?

– Да уж. Похоже, ты и сама запуталась, Яська.

– Это точно, – слабо улыбнулась она, – запуталась и не знаю, что мне делать.

– Знаешь, как в таких случаях поступаю обычно я?

– Как? – Она с надеждой взглянула на него. Скорее всего он, конечно, огласит какую-нибудь и без того всем известную житейскую мудрость. Но вдруг она и впрямь услышит от Максима действенный рецепт?

– Я прислушиваюсь к тому, что говорит оно, – Максим протянул руку и слегка коснулся пальцами розочки, вышитой на ее платье чуть пониже левой груди. – Это только кажется, что слушать сердце сложно. На самом деле, ничего проще нет. Надо просто отбросить все обстоятельства, чужие мнения и даже правила приличия. И задать себе один-единственный вопрос: а что я хочу?

Ярослава слушала его, как завороженная.

– Не пытаться понять, как будет лучше для кого-то, как будет выгоднее самой себе. А просто ответить на элементарный вопрос: что я хочу?

Он выдержал эффектную, почти мхатовскую паузу. Его пальцы по-прежнему прикасались к тому месту на ее груди, откуда своенравное Ясино сердце силилось вырваться им навстречу. И только потом спросил:

– Яська, что ты хочешь?

Его пальцы были такими горячими, что по ее позвоночнику колкими спиральками побежали мурашки. И тогда она ответила:

– Да.

– Что да? – тихо переспросил Андрейчик.

– Кажется, я действительно этого хочу. Я хочу выйти за тебя замуж. А там – будь что будет.

* * *

А еще день спустя она обедала с девчонками в баре «Этаж».

И как всегда совместное поедание суши превратилось в театр одного актера, безусловный Ясин бенефис. Но на этот раз никто не был против такого поворота событий. Наоборот – и Алена и Виктория так и сыпали вопросами. Обеим хотелось во всех подробностях узнать о предстоящем Ясином бракосочетании.

– Где будет церемония? – вопрошала Вика.

– Надеюсь, в загс нас тоже возьмут? – почти угрожающим тоном спрашивала Алена.

– А ты уже придумала, где закажешь платье? – перебивала ее Вика.

– Когда будет опубликован список подарков? – не сдавалась Алена.

– Кого ты собираешься пригласить?

– А у подружек невесты не будет одинаковых костюмов? По-моему, отвратительная традиция, я ведь собиралась новое платье от Чапурина надеть.

– Где планируете провести медовый месяц?

Ярослава, смеясь, пыталась вставить хоть слово.

– Девочки, подождите, не так быстро. Сейчас все расскажу. Свадьба будет не в Москве.

У подруг вытянулись лица.

– В Париже, – вздохнула Алена, – или в Италии? У меня одна знакомая выходила замуж в Италии. Между прочим, ни рожи ни кожи, а такого мужа отхватила. И гостей перевозили на специально арендованном самолете…

– Ой, Яська, а вы арендуете самолет? – Глаза у Вики разгорелись. – Это будет здорово! Можно будет сделать специальное меню. Чтобы пассажирам выдавали не контейнеры с курицей и пластиковым горошком, а шампанское и суши!

– Боюсь, у нас не хватит средств, – развела руками Ярослава, подливая себе саке, – и потом, свадьба будет не в Европе, а в Таиланде. Там для нас организуют специальную церемонию. И еще – мы будем вдвоем за жемчугом нырять!

Алена поперхнулась. Будучи убежденной горожанкой, она не понимала прелестей дикого отдыха и верхом экстрима считала поездку в загородный дом с отоплением, электрическим освещением и асфальтовыми дорожками. А тут какой-то жемчуг.

– А с таким пузом, как у твоего Полонского, разве вообще реально занырнуть на глубину? – усмехнулась она. – С его жирком он будет все время всплывать на поверхность, как ограничительный буй.

– А вот это самое главное, – загадочно улыбнулась Яся, – Девочки, я выхожу замуж не за него.

– А за кого же? – хором воскликнули подруги.

– За Максима Андрейчика! – выпалила она.

Девчонки смотрели на нее, не мигая, как будто бы они были двумя начинающими гипнотизерами, получившими задание усыпить ее взглядом.

Ярослава сочла своим долгом объяснить:

– Максим Андрейчик – это мой бывший бойфренд. Только не говорите, что не помните его, я ведь все уши вам о нем прожужжала. Он путешественник, который…

– Мы прекрасно знаем, кто такой Максим Андрейчик, – перебила Алена, – а теперь объясни, какого хрена получилось так, что позавчера ты купила обручальное кольцо для бракосочетания с Полонским, а сегодня мы выясняем, что ты намылилась под венец со своим ненормальным бывшим.

– Эй, поосторожнее в выражениях, – ведь он все-таки не ненормальный бывший, а любимый будущий… муж, – оскорбилась Яся. – Девочки, давайте сразу договоримся, что вы не будете просить меня объяснить… Потому что я и сама уже не понимаю ничего. Саму себя не понимаю.

Алена фыркнула, а потом, щелкнув пальцами, подозвала официанта и, ни с кем не совещаясь, заказала три двойных текилы. Надо было отдать ей должное – она пыталась держать себя в руках. Но все ее эмоции были явственно прописаны на ее красивом лице. У нее просто не укладывалось в голове: как же можно было променять одного из самых обеспеченных московских женихов на какого-то ненормального взрослого мужчину с менталитетом подростка.

Вика задумчиво изучала немного облупившийся лак на собственных ногтях.

– Так это точно не шутка? – наконец спросила она, вскинув серьезные глаза на Ясю.

– А сама-то ты как думаешь? Стала бы я так шутить?

– С тебя станется. – Алена высыпала на тыльную сторону ладони чуть ли не половину солонки, как будто бы она была не нежной манекенщицей, решившей побаловаться высокоградусным мексиканским напитком, а оголодавшим лосем. – Ты, Яська, всегда у нас аутсайдером была.

– Но в любом случае мы за тебя рады, – поспешила добавить Виктория, – давайте выпьем за твое решение!

Чокнулись. Ярослава обычно пила текилу кокетливо, по-женски, отхлебывая крошечными глоточками, каждый из которых огненной петардой взрывал ее пищевод. Но в этот раз она предпочла опрокинуть всю стопку разом и потом, широко раскрыв рот и вытаращив глаза, несколько секунд отфыркиваться, точно вынырнувший из морских глубин охотник за жемчужинами.

– А как отреагировал Полонский? – спросила вдруг Алена, которая умела, что называется, зрить в корень.

Этого вопроса Яся боялась больше всего.

– Да, правда, – Викины глаза пьяновато блестели, – это самое интересное.

Соврать им или сказать как есть? Можно, конечно, было быстренько придумать душещипательную историю о том, как Полонский носился за ней с канцелярской бритвой в руке и угрожал покончить с собою прямо на ее глазах. Только вот прожженная Алена сразу же поднимет ее на смех.

Яся решила сказать правду:

– Если честно, он еще не знает.

– Как это? – выпучила глаза Вика. – А почему ты ему не сказала?

– Потому что наша Яся сомневается, – Алена усмехнулась уголком губ, – потому что на одной чаше весов – шикарная свадьба и несколько унылый, но богатый муж, а на другой – парень, с которым не соскучишься.

Ярослава в очередной раз подивилась Аленкиной проницательности. С ее острым умом не по подиуму бы расхаживать, размашисто виляя тем, чего природа ей явно недодала. А срочно подавать документы на юридический и делать сногсшибательную карьеру в прокуратуре.

– Не совсем так, – поморщилась она, – конечно, я ему скажу. Просто… С Андрейчиком я встречалась вчера поздно ночью, а сегодня встала и сразу начала собираться к вам. Не было времени Полонскому звонить. Но я сегодня же позвоню, вот увидите.

– Ты только с этим делом не затягивай, – нахмурилась Алена, – потому что этот твой Полонский только с виду плюшевый мишка. Если эта история распространится и вся Москва поднимет его на смех, он тебе этого не простит!

* * *

Ярослава собиралась сказать Полонскому о том, что все отменяется.

Честное слово, собиралась.

Ну не могла же она пустить все на самотек и даже не объявить счастливому жениху, что он таковым больше не является?

Но… Если честно, у нее просто не хватило смелости сделать это сразу же. Она честно бралась за телефонную трубку и даже находила в записной книжке его номер, но каждый раз ее палец в нерешительности зависал над кнопками, и Яся думала: вот еще пять минуток, и я точно соберусь с духом ему позвонить! Но минутки шли и шли, превращались в часы, потом в сутки, а она так ничего и не предприняла. И потом, у нее было столько дел. Она обдумывала текст свадебных приглашений и ездила с Андрейчиком подавать заявления в загс. Они долго спорили о том, должны ли у подружек невесты быть одинаковые платья. В загсе Максим познакомился с крайне инициативным фотографом по имени Денис, который должен был запечатлеть весь процесс их бракосочетания. Яся тоже не терялась: объездила все известные кондитерские, мучимая вопросом выбора торта.

А потом, когда через два дня Полонский позвонил ей сам и, не дав ей вставить ни слова, принялся весело тараторить о новом салоне французских свадебных платьев, открывшемся на Рублевке, – потом было уже поздно.