– Толстая такая, – вынесла «тактичный» вердикт Дробышенко, – выглядишь старше. Сколько тебе? Двадцать семь? Двадцать восемь?

– Думаю, вам прекрасно известно, что двадцать три, – усмехнулась Ярослава.

– Думаю, тебе пора прекратить есть «сникерсы», – в тон ей ответила Оксана. – Ну и что делать будем?

Ярослава огляделась по сторонам. Жаль, что она живет не в элитной новостройке, где в каждом подъезде дежурит консьержка-эсэсовка. А в обычном панельном доме, где даже кодового замка на входной двери нет, никуда не укрыться от этой противной тетки. И в подъезд заходить боязно – а что, если она пойдет за Ясей и затеет драку? Вон она какая накачанная, наверное, не вылезает из тренажерных залов, телеса в товарном виде поддерживает.

– Я – к свадьбе готовиться. А вы – искать нового мужчину, по всей видимости. – Обычно Яся не любила хамить, но тут не удержалась. Уж очень агрессивно была настроена сама Дробашенко. – Каждому свое.

– Так я и знала. Еще и хамка. Я даю вам полгода.

– В смысле? – подавила смешок Ярослава.

– Дольше ваш брак не протянет. Гарантирую. Ты ему надоешь. Он предпочитает других женщин. – Она выпрямила спину и растянула пострадавшие от модных медицинских веяний губы, словно желая наглядно продемонстрировать Ясе, каких именно женщин предпочитает Полонский.

– Вы притащились в такую даль, только чтобы проинформировать меня об этом? – вздернула бровь Ярослава. – И не лень вам было, по такой-то жаре?

– У меня есть выгодное предложение, – не моргнув и глазом, объявила Дробашенко, – я знаю, что ты ведешь никому не известную передачку. Так вот, я могу устроить тебе кастинг на НТВ.

– Вот спасибо, – усмехнулась Яся, – с чего это?

– Я договариваюсь о работе, а ты оставляешь в покое Мишу.

Похоже, она не шутила. И как уравновешенный Полонский мог столько времени встречаться с этой ненормальной теткой, которая ведет себя, как второстепенная героиня плохого кино?

– Еще у меня есть ненужная квартира, – твердила Оксана, – дрянная, правда, в Капотне. Но все равно, это же недвижимость. Я могу переписать ее на тебя. Только чтобы ты больше не появлялась.

Краем глаза Яся заметила, что к подъезду приближается сосед с одиннадцатого этажа; за ним радостно трусил королевский пудель. Кажется, пора, воспользовавшись ситуацией, ретироваться.

– Представляю, что сказал бы Михаил Марленович, если бы узнал, что вы оценили его любовь в квартирку в Капотне, – улыбнулась она. – Оксана, мне очень жаль, что так вышло. Ничего не получится, лучше вам переключиться на кого-то другого. Мне пора.

Не попрощавшись, она нырнула вслед за соседом в подъезд. Дробышенко сочла себя слишком порядочной и светской, чтобы погнаться за удачливой соперницей и вцепиться ей в волосы. Правда, она все же не смогла удержаться от того, чтобы громко прокричать удаляющейся Ясе: «Проститутка!!»

В лифте сосед с пуделем светски поинтересовался:

– Это что, жена вашего любовника?

Ярослава удивилась – с какой стати человеку, который обычно ограничивается хмурым «Здравствуйте» вникать в перипетии ее личной жизни?

– Вовсе нет, это бывшая женщина моего будущего мужа, – улыбнулась она.

Сосед отреагировал совсем уж неадекватно.

– Странно, – сказал он, разглядывая ее в упор.

– Это еще почему? – удивилась Ярослава.

– Да почему-то мне всегда казалось, что вы не из тех девушек, которые выходят замуж, – застенчиво усмехнулся сосед.

* * *

Когда какой-нибудь самодовольный тип напыщенно говорил Ярославе, что женской дружбы, мол, не существует, она презрительно фыркала и надменно напоминала, что лично она дружит с Аленой уже пять лет, а с Викторией – два с половиной, и ничего. Однако в глубине души она и сама понимала, что нет на свете более хрупкой субстанции, нежели задушевное приятельство трех красивых одиноких дам.

Пока девушкам нечего делить, они души друг в друге не чают. Они готовы заплатить за обнищавшую подружку в модном ресторане, дать ей поносить новое платье, снабдить свежими сплетнями и компетентными советами. Но стоит только появиться на горизонте симпатичному холостяку, который не может определиться, какая именно из подруг нравится ему больше, вот тут-то те, которые еще вчера одалживали друг другу колготки, выпускают коготки. Вот тут-то и становится понятно, что снисходительные шовинисты, которые заявляют, что женская дружба – это отношения змеи, которая переплывает озеро на спине у черепахи («Укушу – сбросит!» «Сброшу – укусит!»), по большому счету правы.

– Я ее ненавижу, – шипела Вика, – не понимаю, где раньше были мои глаза. Это же просто змея подколодная!

Ярослава не сразу поняла, что она имеет в виду не кого-нибудь, а Алену.

– Что случилось? – удивилась она.

Вообще-то в их триумвирате Яся всегда была на положении «третьей», «запасной» подруги. Алена и Вика дружили между собою куда плотнее, чем она с каждой из них. Ярослава подозревала, что девчонки частенько перемывают ей косточки за спиной, что их раздражает ее самоуверенность и сам факт, что обремененная лишними (с их точки зрения) килограммами Яся пользуется куда большей мужской популярностью, чем они.

– Она положила глаз на Рената! – прошипела Викуля.

– Бред какой, – вырвалось у Яси.

Викино знакомство со знаменитым поп-певцом, которое закончилось ее торжественным и шумным переездом в его квартиру и изгнанием оттуда его законной жены, дал Ясе и Алене замечательный повод для разговоров. Естественно, они обсудили эту ситуацию вдоль и поперек. Яся знала, что Ренат Алене не по вкусу. Если ее процитировать, то сказала она примерно следующее: «Не понимаю, как Викуля может каждый день укладываться в постель с этим чучелом, да еще и ходить при этом счастливой. Ты посмотри на него повнимательнее, он же на гомика похож! Эти его кудряшки, эти крашеные прядки, эти тонкие пальчики! И потом, разве нормальный мужик будет пользоваться автозагаром?!» Ярослава тогда выступила в защиту Вики, заявив, что «нормальный мужик» и «исполнитель поп-песен» – это две разные вещи, и если работа Рената подразумевает, что он должен определенным образом выглядеть, то это вовсе не значит, что его сексуальная ориентация нетрадиционна.

Хотя в язвительных нападках Алены был некий здравый смысл. Викулин сожитель и правда являл собою презабавное зрелище – при довольно высоком росте он был худ, как Мик Джаггер, имел тонкие черты лица и трогательные кудряшки, которые можно было бы назвать ангельскими, если бы не их иссиня-черный цвет. У него были пухлые бантиковидные губки, которые он периодически подкрашивал гигиенической помадой с едва заметной (но заметной все-таки!) «перламутринкой». Одевался он броско и, мягко говоря, экстравагантно – мог как ни в чем не бывало появиться в золотых обтягивающих штанах и бархатном кафтане со стразами.

– Ты преувеличиваешь, – настаивала Ярослава, – он ей не нравится.

– Ага, как же, – сочилась ядом Вика, – если она тебе так и сказала, то грош цена ее словам! Она мне просто завидовала!

– Вот это больше похоже на правду. Но ты же знаешь Аленку, она тоже была бы не прочь соблазнить звезду. Но это не значит, что она способна позариться на твоего мужчину.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда узнаешь, что случилось! – воскликнула Виктория. – Ну-ка быстро лови тачку и приезжай в Инби!

Ярослава не осмелилась ей возразить. И несмотря на то что дело близилось к вечеру и она была в полной боевой готовности опуститься в пенную ванную в компании подшивки журнала «Невеста» за два последних года, дружеская солидарность взяла верх. Да и потом, ей было отчаянно любопытно узнать такую шокирующую новость, взбаламутившую мирное болотце вековой дружбы Алены и Виктории.

Инби – чайный клуб, насколько малоизвестный, настолько приятный и милый. Ярослава всегда удивлялась, почему это симпатичное местечко не числилось в топ-рейтинге модных столичных заведений. Хотя, если бы это было так, наверное, оно утеряло бы половину своей прелести. Когда-то, прогуливаясь с Викой по городу, они случайно на клубчик этот наткнулись и с тех пор полюбили встречаться именно там. Развалившись на низких диванчиках, маленькими глоточками попивая китайский чай Пу Эр и покуривая банановый кальян на молоке, Яся чувствовала себя расслабленной и вырванной из городского ритма.

Когда она прибыла в клуб, Вика уже была там – хмуро сдвинув брови, она мрачно курила кальян и, похоже, молчаливо сетовала на то, что в чайном клубе было строго запрещено распитие спиртных напитков.

Оставив туфли у входа и проигнорировав предложенные вежливым менеджером тапочки, Яся босыми ногами прошлепала к столику подруги и с удовольствием плюхнулась на мягкие подушки.

– Рассказывай, обиженная! И дай мне затянуться.

Вика молча передала ей кальянную трубку, Яся затянулась и закашлялась.

– Алена – подлая тварь, – начала Виктория, – эгоистка, дура и беспринципная сука.

– Это я уже и так поняла, – миролюбиво рассмеялась Ярослава, – меня интересуют только факты.

– Да нечего особенно рассказывать, – мрачно пробурчала Вика, – у меня была вечеринка. Куча гостей, журналисты, халявная еда из одного ресторана, владелец которого почему-то решил, что Ренатик будет теперь его бесплатно рекламировать. Свет общества, – криво усмехнулась она.

Ярослава понимающе кивнула и заставила себя не поинтересоваться, а почему, собственно, на эту вечеринку не позвали и ее.

– Я сдуру и Аленку пригласила. Думала, что она будет меня морально поддерживать. Ага, как же, – Вика шипела, как вскипевший чайник, – она явилась в такой мини-юбке, что все смотрели только на ее корявые конечности.

– Ну, у нее же ноги сто двенадцать сантиметров, грех не показать такое богатство, – рассудительно заметила Яся.

– Может быть, ноги и сто двенадцать, но это не повод подходить к моему Ренатику и запоем врать, что ей нравятся его песни. Да я уверена, что она сроду ни одной его песни не слышала.

– Но может быть, она просто хотела сказать ему что-нибудь приятное.

– Ну да, она невинная овечка, а я подозрительная баба, это ты хочешь сказать? – Вика выпустила струю сладкого бананового дыма прямо в лицо Ярославе. – А после того как все выпили шампанского, она отправилась за Ренатиком в ванную и предложила ему секс! Представляешь?

– Что-то слабо верится, – призналась Ярослава, а сама подумала, что от Аленки, конечно, и не такого ожидать можно, но все же здесь речь идет о любимом мужчине ее лучшей подруги…

– Мне тоже не верилось сначала. Думала, что это какой-то розыгрыш. Я обычно слежу, чтобы Ренатик ни с кем не уединялся. Знаешь, к нам иногда такие особи в гости заявляются, что их весь вечер приходится пасти. Потому что я же вижу, как они на Ренатика смотрят.

Ярослава хотела поинтересоваться, зачем же было приглашать в собственный дом женщин, которым в лицо надо улыбаться и говорить комплименты, а за глаза «пасти», чтобы они украдкой не совокупились с твоим мужчиной. Но потом передумала. Все равно и так понятно, что Викуля снисходительно ответит: «Это шоу-бизнес!» и с остекленевшим взглядом зомби начнет доказывать, что сладкая жизнь, в которую ей посчастливилось окунуться, стоит всей этой нервотрепки.

– Но Алене я, конечно, доверяла! Поэтому и глазом не моргнула, когда она попросила Ренатика показать ей ванную комнату. Мол, она собирается делать ремонт в ванной, и ей нужна консультация! – Губы Вики тряслись, как у алкоголички, на горизонте которой приветливо замаячила бутылочка опохмелочного пивка.

– Не могу представить Алену, которая делает ремонт, – усмехнулась Ярослава, вспомнив гелиевые ногти подруги, такие широкие и длинные, что ими вполне можно было бы шпаклевать паркет.

– Вот и я о том же! Ренатик, конечно, повел ее в ванную. Хотя этот олух тоже ничего не смыслит в ремонте! Ванную его переделывала бригада из Молдавии, а сам он только и сделал, что купил жутко пошлую мыльницу в виде женской груди!

– И ты, заподозрив неладное, пошла за ними, – досказала за нее Яся.

– В том-то и дело, что нет! Я до последнего момента доверяла этой змее! – возмущенно воскликнула Викуля. – Я просто вспомнила, что видела в интерьерном журнале классную плитку! И решила Аленке присоветовать. Вот дура! Прихожу в ванну, а там…

– Секс? – оживилась Ярослава.

– До этого не дошло. Но Ренат сидел на краю ванной, а эта тварь – у него на коленях. И она ему пела что-то о свободных нравах и о том, что ничего плохого в этом нет. Мол, если два человека нравятся друг другу, то нет ничего зазорного в том, чтобы получить обоюдное удовольствие. Ну не подлость, а?

– Подлость, – согласилась Яся, – постой, а что на это ответил твой обожаемый Ренатик?

– А что он мог ответить, он же мужик! – искренне изумилась Вика. – Он гладил ее по коленке и улыбался.

«То ли мир сошел с ума, то ли я отстала от жизни лет эдак на двадцать пять», – подумала Ярослава, затягиваясь. Если бы ее мужчина, уединившись в ванной с той же Аленой, первым делом приступил бы к детальному ознакомлению с ее безупречными коленями, Яся в первую очередь порвала бы с ним, а уж потом разбиралась бы с подружкой. Впрочем, последнюю она скорее всего и простила бы, потому что психологию необыкновенно красивой и невыносимо одинокой манекенщицы понять куда проще, чем козлиный характер зажравшегося мужика.