– И что теперь?

– Аленку я тут же выставила вон, – вздохнула Вика, – предварительно окунув ее под кран с ледяной водой.

– Ты с ней дралась? – ахнула Ярослава.

– А то! Надо отдать ей должное, у нее не хватило наглости сопротивляться. Или просто не успела ничего понять. Я намотала на кулак ее крашеные патлы и окунула ее под кран. Видела бы ты ее, – впервые за весь вечер Виктория улыбнулась не натянуто, а вполне искренне, – так что общаться с ней я больше не намерена. И тебе не советую. А то она и твоего уведет. Кстати, я надеюсь, ты не собираешься приглашать ее на свадьбу? – В ее голосе послышались угрожающие нотки.

– Вика, но я-то здесь вообще причем? Это ваши дела, а я – случайный свидетель.

– Как будто ты не знаешь, что именно случайные свидетели очень даже часто попадают под раздачу, – фыркнула Вика, – такое уж у нас в стране законодательство. Но учти, я тебя предупредила. Или она или я.

– Ладно, – нехотя ответила Ярослава, надеясь, что дня через три они, как обычно, помирятся и вопрос перестанет быть актуальным, – не приглашу.

– Кстати, со своими проблемами я успела потерять нить твоей интриги. За кого ты выходишь замуж на этот раз? – подалась вперед Вика.

Ярослава вздохнула. Сказать ей правду или опять что-нибудь соврать? В последнее время она так привыкла обманывать, что сочинить новую историю не составило бы ей никакого труда. Может быть, вообще сказать, что свадьба отменяется? Или – что свадьба будет, но не с кем-либо из предыдущих фигурантов, а с Томом Крузом, например. Как, Вичка, ты разве не знала? Поверить не могу, что я забыла рассказать. Я познакомилась с ним случайно, когда он инкогнито приезжал в Москву. Том сразу же в меня влюбился, и вот теперь я отчаливаю в Лос-Анджелес на торжественную церемонию, куда тебя пригласить, ты уж прости, не могу.

– О чем ты задумалась? – строго спросила Вика. – Хочешь сказать, что до сих пор не определилась с женихом?!

– Конечно, определилась! – фальшиво бодро воскликнула Яся, следя глазами за дефилирующей по залу официанткой.

Если она подойдет к нашему столику, скажу, что выхожу замуж за Андрейчика. Если нет – за Полонского.

Официантка, приветливо улыбнувшись Ясе, тем не менее прошла мимо и остановилась перед столом, за которым сидела какая-то тихая расслабленная компания. Яся услышала, как она советовала им заказать чай с долбленым китайским грибом Ли-Чжи.

– За Полонского, – улыбнулась она.

– Так я и знала! – почему-то обрадовалась Вика. – Молодец! На твоем месте я поступила бы точно так же. И еще – у меня для тебя хорошая новость. Ренатик согласился прийти на твою свадьбу!

У Вики было такое лицо, словно она всерьез ждала, что Яся рассыплется в благодарностях, зардеется от удовольствия, ну и так далее.

– И что? Разве он не должен прийти на мою свадьбу, если ты – моя лучшая подружка, а он – твой мужчина?

– Как ты не понимаешь, он же звезда первой величины! – нахмурилась Вика.

Ярослава не стала с ней спорить. Хотя звездами первой величины считала светил уровня Майкла Джексона, Кайли Миноуг или Аллы Борисовны. Глубокоуважаемый Ренатик, по ее мнению, ничем не выделялся из загорелой подтянутой массы прочих мелкоформатных эстрадных попрыгунчиков, которые и в начале двадцать первого века осмеливаются рифмовать слова «любовь» и «кровь» и при этом искренне считать себя талантами с большой буквы.

– Мало того, вчера мы весь вечер обсуждали, что бы тебе подарить, – Вика схватила ее за руку, – конечно, я не должна тебе этого говорить, но не могу удержаться!

Яся слабо улыбнулась. Ее свадьба – а если сказать точнее, то обе свадьбы – казались ей столь далекими мероприятиями, что про подарки она еще подумать не успела. А что об этом размышлять, если они даже еще не подали заявление в загс.

Но расторопность Виктории показалась ей трогательной. Может быть, она была несправедлива к Вике? Вон как та старается, суетится, хочет, чтобы свадьба удалась. Уже и подарок какой-то придумала. Будучи знакомой с Викиной склонностью к антиквариату и вполне удовлетворительным состоянием кошелька Ренатика, можно даже предугадать, что она подарит. Наверняка речь идет о старинном серебряном сервизе на двенадцать персон или раритетной музыкальной шкатулке.

– Мы подарим тебе песню! – вдохновенно воскликнула Виктория.

– Что? – изумилась Яся.

– Ренатик же певец, звезда, – снисходительно объяснила эта ненормальная, – вот он и подумал, что тебе польстит, если в его новом альбоме появится песня, написанная специально для тебя! Эта песня будет о свадьбе и впервые исполнится на твоем бракосочетании. – В тот момент Вика была похожа на ведьму – красивую и абсолютно ненормальную.

Если этот Ренатик не дурак (что вызывает огромные сомнения), то он должен всеми конечностями цепко держаться за эту женщину. Разве есть на свете другая, которая будет восхищаться им столь же искренне и при этом будет обладать смазливой внешностью и приемлемым коэффициентом интеллекта.

– Если хочешь, эта песня может быть исполнена прямо в загсе, когда вы пойдете по ковровой дорожке. Я договорюсь со всеми. Песня будет называться «Моя любовь!».

– Постой, но при чем тут любовь Ренатика и моя свадьба? – со смехом переспросила Яся, про себя подумав, что если она все же и выйдет замуж, то никаким Ренатикам не будет дозволено и слова пикнуть во время церемонии.

– Яська, я тебя, конечно, очень люблю, но ты же не думаешь, что такая знаменитость будет петь конкретно о тебе. Разве тебе не будет достаточно знать, что когда эта песня рождалась, в голове исполнителя был твой образ… Ну и образ твоего Полонского, конечно.

– Ага, которого он ни разу не видел, впрочем, как и меня.

– И тебе еще что-то не нравится, вот ненормальная! Да положись на меня, и это будет самая грандиозная свадьба в мире! Пресс-секретарь Ренатика свяжется с журналистами, и они все придут на премьеру песни. Мы обзвоним фан-клубы и соберем толпы фанатов. А когда Ренатик появится в загсе… – Вика чуть не захлебнулась от восторга, – вот это будет вообще фурор!

Ярослава хотела было слабо возразить, но потом передумала. Может быть, она просто слишком устала спорить и пытаться в чем-то убедить других людей. А может быть, это так странно подействовал дробленый шаманский гриб, который внешним видом напоминал мелкие щепки, плавающие на поверхности ее стакана.

* * *

У Алены длинные волосы, длинные ноги и длинный язык.

– Я не виновата! – заявила Алена, едва услышав в телефонной трубке Ясин голос. Ярослава даже толком поздороваться не успела.

– Ага, значит, рыльце все-таки в пушку, – сделала вывод та, – иначе ты ни за что не стала бы оправдываться.

– Ну хорошо, может быть, и виновата чуть-чуть, – легко сдалась Алена, – но это все-таки не повод, чтобы выгонять меня мокрой и почти голой на мороз.

– Какой мороз, двадцать градусов на улице. Аленка, и зачем тебе это было надо?

– Да ничего такого я не сделала, – возмутилась она, – он же сам!

– Что сам?

– Смотрел на меня и улыбался, – вздохнула она.

– И из этого ты сделала вывод, что можно пригласить его в ванную для экстренного перепихона на глазах у твоей лучшей подружки?

– Она тебе и это рассказала. Да если ты хочешь знать, она ему вообще не подходит, – выдала Алена.

Ярослава не знала, какая реакция на эту сентенцию будет более естественной – истерический смех или тяжелый вздох.

– А разве это вообще тебя каким-нибудь боком касается? Твоя лучшая подружка впервые в жизни встретила подходящего мужчину. Она живет с ним, и она счастлива. Что тебе еще нужно? Какого хрена ты лезешь?

Алена помолчала. Потом вздохнула. А потом расплакалась – и это было совсем уж неожиданно. Потому что такие женщины, как Алена, если вообще когда-нибудь и плачут, то исключительно из-за того, что на рождественской распродаже им не досталось туфелек «Балдинини» с пятидесятипроцентной скидкой.

– Аленка, ты чего? – растерялась Ярослава. – Ты там лук режешь, что ли?

– Да при чем тут чертов лук? – всхлипнула та. – Яська, наверное, ты права. А я вечно всем все порчу. Но это все потому, что я глубоко несчастна. И мне кажется глубоко несправедливым, что у моих подруг все складывается так здорово, а я… Ох, да что уж там…

– Ален, ты спятила? Ты же у нас самая красивая, ты же манекенщица, почти звезда!

– Это так, – Алена с достоинством проглотила вовремя скормленную ей лесть, – но только вот мужчинам почему-то на это наплевать.

– Да брось! Просто ты еще не встретила своего, вот и все!

– Ты так думаешь? – зашмыгала носом Алена. – Ну и почему Вика встретила, а я – нет? Между прочим, я ее на полгода старше!

– К счастью, мы не в Средневековье живем, и браки у нас заключаются не по старшинству, а по расторопности.

– А ты? – вдруг невпопад спросила Алена.

– Что – я?

– Ты считаешь, что уже встретила своего мужчину? Или ты просто пошла на компромисс ради своей дурацкой идеи упорядочивания жизни?

Тут бы Ясе поддаться соблазну и рассказать Алене все о том чудовищном компромиссе, на который она пошла на самом деле. И она уже раскрыла было рот, чтобы выложить все, но потом вспомнила, что имеет дело не просто с подружкой, а с подружкой-сплетницей. И ради минутного облегчения она своими руками сейчас заварит такую кашу, которую потом придется годами расхлебывать.

И она сказала:

– Да, я и правда так считаю. Я нашла своего мужчину. В этом не может быть никаких сомнений.

* * *

Каких только бесполезных и откровенно надуманных бытовых служб нет в Москве! И служба доверия для жертв сексуальных меньшинств, и платная справочная по стриптиз-барам города, и служба «Сказка по телефону».

Жаль вот только в телефонном справочнике не найдешь телефона доверия для невест, которые самым подлым образом обманывают двух женихов сразу. Ярослава могла бы им такого понарассказывать, что у всех психологов волосы дыбом встали бы.

И что она за человек такой?

Почему вся эта нелепость должна была случиться именно в тот момент, когда она всерьез решила заняться упорядочиванием собственной жизни? Как ведь все началось – она депрессировала дома, рассматривая старые фотографии, и решила, что все ее старые романы были бесполезной тратой времени, а вот теперь она должна повзрослеть, остепениться и выбрать из толпы поклонников мужчину мечты?!

«Я так больше не могу, – решила Ярослава, – я сейчас же встречусь с Максимом и обо всем ему расскажу. Он поймет».

* * *

Торжественная физиономия Максима Андрейчика сразу навела ее на мысль, что вечер будет не из простых. Был и еще один повод заволноваться: на нем был строгий костюм с галстуком. Никогда раньше она не видела принципиального свободолюбца Максима в безликом офисном одеянии. Да и одной из излюбленных его тем было злобное высмеивание карьеристов-клерков, которые полжизни тратят на протирание штанов в унылых офисах, с достоинством носят галстуки-удавки, лысеют на нервной почве к тридцати пяти годам и важнейшим жизненным достижением считают приобретение какой-нибудь подержанной «ауди».

– Что случилось? – встревоженно поинтересовалась она. – У тебя нет температуры?

– А в чем дело? – он будто бы удивился. По его самодовольной ухмылке было понятно, что сам он очень даже неравнодушен к собственному новому образу. – Нравлюсь я тебе?

– Тебе очень идет этот костюм, – уклончиво ответила Яся, – но все равно это как-то непривычно…

– Для меня тоже, – признался он, – а если честно, чувствую себя препаршиво. Как будто бы в клетке сижу.

– Тогда зачем ты так вырядился?

– Да вот, нашел в шкафу костюмчик, – скромно заулыбался Андрейчик, – я его покупал, когда сдавал госэкзамены в институте. С тех пор так ни разу и не пригодился… А вот теперь – такой торжественный повод.

У нее похолодели пальцы на ногах, и она осторожно пошевелила ими прямо внутри соломенных мокасин.

– А что… за повод?

– Сюрприз, – ухмыльнулся Максим.

– Кто бы знал, как я ненавижу сюрпризы, – вздохнула Ярослава, – я девушка стопроцентно рациональная.

– Яся, я хочу познакомить тебя с моими родителями, – торжественно объявил Максим.

– Что-о?! – выпучила глаза она. – Нет, это невозможно…

– Почему? – удивился он. – У нас скоро свадьба, по-моему, логично, если мама и папа увидят тебя хотя бы за несколько месяцев до этого события.

– Ну да, – обреченно вздохнула она, – наверное, ты прав.

В конце концов, знакомство с родителями ничего не значит.

Подумаешь, да сотни девушек ежедневно знакомятся с родителями своих молодых людей, и это вовсе не означает, что они таким образом приближают день собственной свадьбы. Да сколько раз ее собственные бойфренды знакомили ее с родителями! Иногда это происходило по чистой случайности. Например, однажды папа ее одноклассника Феди Копытцина застал их в тот момент, когда Федька самозабвенно пытался стянуть с нее трусы, а Яся кокетливо сопротивлялась, и оба они знали, что никакого секса не будет, потому что им было всего по четырнадцать лет. Федька думал, что родители будут на работе допоздна, и пригласил ее в гости, но папаша, забывший дома какие-то документы, вернулся не вовремя. Федор не растерялся и вежливо Ярославу представил. Вот так впервые она и познакомилась с родителями понравившегося мальчика. Правда, все закончилось тем, что ее чуть ли не полуодетую выставили из квартиры, да еще и проституткой обозвали напоследок, но это уже мелочи жизни. Просто у Федьки Копытцина был очень уж строгий отец.