Наталия Миронина - Свадьба собаки на сене

– Знаете, надеюсь, что вы не маньяк.

– Не маньяк, – мотнул головой Илья.

– Но на всякий случай я оставлю ваш телефон подруге и предупрежу ее, что у меня с вами свидание…

– А у нас будет свидание?

– Вы же не дослушали!

– Простите.

– Сегодня в семь приходите ко мне, обсудим создавшееся положение.

Мила продиктовала номер квартиры и пошла прочь. Илье оставалось только смотреть ей вслед. Походка женщины, которая его так взволновала, была поистине волшебной.

Вечером того же дня они стали близки. И Илья остался ночевать, выдержав предварительно необычно короткий и безумно тяжелый разговор с мамой.

– Может, поедешь? – спросила Мила, аккуратно потянувшись под простыней.

– Не поеду. Никуда не хочу ехать. Я не хочу тебя оставлять. – Илья обнял ее, закрыл глаза и стал думать о жизненных зигзагах. Больше уже ни на что у него не было сил.

Они встречались уже три с половиной года. За это время отношения прошли все стадии, которые должны были пройти. Сначала был безумно влюблен Илья. Мало того, что им владело страстное желание обладать ею, он еще стал страшно ревнивым. Не опускаясь до расспросов и слежки, он все же был подозрителен и обидчив. Каждый раз, когда он наблюдал, как Мила готовится ко сну, он спрашивал себя: «Сколько у нее было мужчин? И все ли нравились. Может, она так же легко с ними шла на контакт?» Все эти мысли мешали ему насладиться Милой. Она будто бы догадалась и однажды ночью, когда они оба притворялись спящими, не выдержала.

– Послушай, – сказала она, облокотившись на высокую подушку. – Тебя что-то волнует, но ты молчишь. Я же вижу.

– Ничего не волнует. Так, на работе…

– Неправда. Тебе что-то не нравится в наших отношениях, – спокойно возразила Мила.

Илья помолчал, а потом спросил:

– У тебя было много мужчин?

– Вот оно что! – Мила улыбнулась. – Нет, у меня не было много мужчин. До тебя было двое. Если это так важно для тебя.

– Ну, – Илья покачал головой, – и у вас все так же быстро начиналось?

– Как сказать… – спокойно ответила Мила.

– Не продолжай. Только хуже сделаешь! – перебил ее Илья.

– Слушай, какой смысл сейчас это ворошить? Тем более многие вещи даже не объяснишь теперь уже.

– Понятно, – пробормотал Илья. Теперь в голове появились новые мысли, больше похожие на опасения. «Она что-то скрывает. Или же врет. Она же умная, она может отвечать так, как мне надо!» – думал он.

Но Мила сказала:

– Перестань себя мучить. Ты мне сразу понравился. Вот сразу же. И я поступила бы так же, даже если бы была уверена, что ты исчезнешь после первой встречи. А те, давние, романы были хорошими, но очень короткими.

– Ты авантюристка! – не унимался Илья.

– А ты зануда! – рассмеялась Мила.

Впрочем, вскоре Илья немного успокоился и их отношения приобрели более спокойный характер.

Потом влюбилась Мила. Она влюбилась так, как влюбляется женщина, которая сжигает все мосты. Безоглядно, со всего маху.

– А что, раньше я тебе был безразличен?! – возмутился Илья, когда Мила призналась, что любит его.

– Нет, ты мне нравился, – смущенно сказала она. Не могла же Мила рассказать ему о том, что она боялась поверить в происходящее. Она, так привыкшая к неудачам в личных отношениях, а тут столкнулась с таким обожанием, что ей пришлось делать вид, будто ей безразлично. Но вот прошло время, и она поверила, отпустила прошлые неудачи и разочарования, полностью отдавшись чувству. Илья утонул в ее ласке, заботе, в ее эмоциях. Но к этому времени чуть поостыл он. У них только начало было несколько необычным, а все остальное было таким, как у сотен других пар.

– Ты не любишь меня, ты так редко стал приезжать, – жаловалась она ему.

– Как?! Мы же видимся два раза в неделю!

– Так ты еще и считаешь?! – вспыхивала Мила.

В ссорах прошло еще полгода, но они, как ни странно, не расстались. Они наконец нашли ту форму отношений, которая вроде бы устраивала обоих. Илья ночевал у нее раз в неделю. Еще раз в неделю они куда-нибудь ходили, иногда ездили за город. Созванивались два раза в день. Утром и вечером – Илья обязательно желал Миле спокойной ночи.

И в этих теперешних отношениях была страдающая сторона. Это была Мила. Ей было мало того, что она имела. Она неизбежно мечтала о семейном будущем, и чем больше проходило времени, тем сильнее была эта мечта. Но виду она не подавала – ни капризов, ни слез, ни выяснений отношений. Илья все принимал за чистую монету и гордился такой любовницей. Он по-прежнему был без ума от ее тела, не замечал невыразительности лица, а уж уют, который Мила создала вокруг него, и вовсе превосходил домашний. Илья был благоразумен – он не решался сделать ей предложение, все же предоставил некоторую свободу. Он не задавал лишних вопросов, когда Мила где-то задерживалась, не интересовался ее досугом, не вникал в ее увлечения. Он как бы провел разделительную черту между их отношениями и ее самостоятельной жизнью. В душе его мало интересовали, как он выражался, «бабьи будни»: «Что там может быть интересного?! Все уютненькое, все маленькое, все миленькое?! Ну и чего я буду туда соваться!» Главное, что эти ее все дела не мешали их отношениям, их заведенному распорядку.

Еще Илья гордился тем, что он сумел противопоставить материнскому давлению свою волю.

– Мама, тебе лучше привыкнуть к этому. И вообще надо бы вам познакомиться.

– Никогда!

А Мила задавалась вопросом, что же будет дальше. Их жизнь была ровной. Вроде бы все было хорошо, но замуж Илья ее не звал. Сама об этом она не заговаривала. Мила отлично понимала, что, начни она сражаться за обручальное кольцо, она обязательно вступит в борьбу против опасного и коварного соперника – матери Ильи. А итог противостояния может быть непредсказуемым. Не перемолвившись ни единым словом с матерью Ильи, Мила точно знала, что никакое отличное поведение и даже слепое следование указаниям возможной свекрови ничего не изменит – ее всегда будут не любить. Мила удивлялась, как вообще Илья смог оторваться от материнского крыла. Пока же Мила полностью пыталась подстроиться под Илью, позволяя лишь незначительную вольность в образе жизни. «Я надеюсь, что он это оценит. Когда-нибудь. И сделает мне предложение. Он – хороший, я не могу ничего плохого сказать – ласковый, заботливый, помогает». – На этом месте Мила хмыкала. Помощь Ильи была своеобразной – он помогал только в тех случаях, когда считал это необходимым. Например, он вызвал мастера и поменял в квартире Милы всю сантехнику. Хотя Мила об этом не просила, и все было еще в очень приличном состоянии. Он так решил, потратил большие деньги, месяц в квартире был бардак, Мила не могла нормально работать.

– Вот это другое дело! – удовлетворенно сказал Илья, когда ремонт был закончен.

– Слушай, я хочу новые сапоги. Но они очень дорогие, может, посмотрим? – как-то сказала Мила.

– Ну, не знаю… – протянул Илья. – Лучше лоджию застеклить.

Мила была раздавлена этой логикой. На сапоги она деньги заняла, а Илья привел рабочих, которые превратили старый балкон Милы в шикарную лоджию.

– Согласись, это важнее сапог, – сказал он ей потом.

Мила согласилась. Но только потому, что все-таки сама купила сапоги.

Сегодняшнему внезапному визиту Ильи Мила удивилась, однако вопросов не задавала. Она ограничилась формальностями, тщательно соблюдая правило невмешательства в дела. К тому же по опыту Мила знала, что Илья все равно все расскажет, только позже. И действительно, выспавшись после обеда, Илья не вскочил, как обычно, не потребовал чаю и не уселся у телевизора. Он остался лежать, обнимая Милу.

– Я никуда не поеду сегодня, – наконец произнес он.

– Конечно, – отозвалась Мила. Она уже давно соотнесла эту среду с их субботним расписанием.

– Ты не поняла. Можно, я поживу у тебя? Ну, вообще буду у тебя жить?

Мила замерла. Она ожидала чего угодно, только не этого. Пока ее мозг осмысливал услышанное, язык уже отвечал.

– Илья, конечно, зачем ты спрашиваешь! Как я рада! – прошептала она ему на ухо. Он потрепал ее по плечу.

– Милочка, зайдите ко мне до работы. У меня просто кошмар что происходит! – Телефонный звонок поднял Милу ни свет ни заря.

– Кто это говорит? – спросонья она не узнала тихий, шелестящий голос.

– Это Варвара Петровна.

Мила вздохнула и, не просыпаясь, ответила:

– Хорошо, обязательно.

Она отключила телефон, попыталась опять заснуть, но тут же была разбужена Ильей, который подскочил с возгласом: «Проспал!» Прокричав это, он опять плюхнулся на подушку и уже через секунду похрапывал.

Мила открыла глаза, полежала две минуты, потом вздохнула и встала с постели.

– Пойду в ванную и завтрак тебе готовить, а ты полежи еще, поспи, – на всякий случай сказала она спящему Илье.

– Мне нельзя опаздывать, – проворчал он. В его голосе чувствовалась досада. Дома пробуждение в будни выглядело совсем иначе. Дома в это время уже пахло кофе, за закрытыми дверями только лишь угадывались движения матери. А костюм и свежая рубашка были уже отглажены и висели на вешалке красного дерева.

У Милы было все по-другому, и Илья вдруг почувствовал раздражение – утро под него не подстраивалось.

– Ты не очень долго! Я – тороплюсь.

– Не волнуйся, дорогой, – отозвалась Мила и включила в ванной воду. Она уже поняла, что и ее утро, строго расписанное на небольшие добрые дела, на сей раз будет иным. Придется все отложить на то время, пока за Ильей не закроется дверь. Но в душе Мила не расстроилась, наоборот, все приобрело какой-то особый смысл. Насыпая кофе в кофеварку, она порадовалась внезапной перемене и задалась вопросом о причинах этих перемен. Но еще больше ее волновала их продолжительность: «Что-то случилось дома. Но задавать вопросы нельзя. Надо потерпеть!»

Завтрак был готов через пятнадцать минут. Быстро погладив рубашку, которую Илья когда-то оставил у нее, Мила занялась квартирой и собой.

– Успеешь, посиди со мной! – потребовал Илья, принимаясь за завтрак.

«Я же опоздаю на работу», – хотела было возразить Мила, но махнула рукой. Не так часто они вместе проводили утро.

– Что делать сегодня будешь? – Илья откусил бутерброд.

– Как что? На работу пойду. Надо закончить расчеты.

– А кто утром звонил?

– А это знакомая, тут неподалеку живет. Соседка, можно сказать.

– Случилось что-то? – Илья неожиданно выказал интерес.

– У нее все время что-то случается. Старенькая она.

– Понятно. А ты шефствуешь над ней? – Илья улыбнулся.

– Да, – коротко ответила Мила. Она терпеть не могла, когда обсуждали ее стремление к «опекунству». Мила была из тех женщин, которые откладывали кусочки для бездомных собак, запросто могли свозить брошенного котенка к врачу, бросали крошки хлеба птицам, а зимой сами из пластиковых бутылок мастерили кормушки. Понятно, что, если на своем пути Мила встречала несчастного одинокого человека, она тут же старалась ему помочь. Единственное, чего не терпела Мила, так это обсуждения этих своих поступков. И несмотря на покладистость и мягкость, об этом она сразу сказала Илье.

– Илюша, это мои дела, и я никого не прошу помогать. Я сама справлюсь с этим.

Сказано было так, что Илья все понял сразу. Он только раз попробовал пошутить на эту тему и получил такой неприятный разговор, что в дальнейшем уже никогда ничего не смел говорить. «В конце концов, женщина должна быть милосердна. Что в этом такого? – рассуждал Илья. – Пусть и занимается».

– Хорошего дня! – пожелала Мила, когда Илья наконец вышел из квартиры.

– И тебе. До вечера. Я буду чуть позже. Заеду домой за вещами.

Мила замерла. Ей очень хотелось узнать, о каких вещах идет речь. И о количестве вещей тоже хотелось расспросить. Ведь тогда станет ясно, как надолго Илья останется у нее. Мила не могла поверить, что вот так просто и без затей они превратились в семью.

– Конечно, я буду ждать, – только и сказала она.

Мила закрыла дверь и оглядела свою маленькую квартиру. Было впечатление, что по квартире прошла конница. Не было ни одной вещи, которая лежала бы на своем месте. Илья за час сборов, казалось, умудрился перевернуть все вверх дном. «Вот уж действительно барчук. Привык, что за ним все убирают», – подумала Мила, но не рассердилась. Ее только умиляло это качество во взрослом успешном мужчине.

– Милочка, где же вы? – телефон зазвонил еще раз.

– Варвара Петровна! Я скоро буду у вас! Не волнуйтесь!

– Поторопитесь! Очень важный разговор есть!

– Хорошо! Хорошо!

Мила бросилась убирать квартиру, но предварительно позвонила на работу:

– Я буду позже. Нет, ничего страшного, просто обстоятельства так сложились, – пояснила она, вспоминая прошедшую ночь и Илью.

Еще она хотела добавить, что ее дела гораздо важнее расчетов траектории небесных тел, но сдержалась. Очень не хотелось сглазить.