Себастьян прикусил губу, решив отложить спор об абсурдности брака. Рассуждения на эту тему сейчас крайне неуместны.

— Я не собираюсь тобой распоряжаться, но ты должна понимать: мужчине надлежит защищать возлюбленную и заботиться о ней.

— Иногда, — медленно выговорила она, — любить — значит, отпустить, или по крайней мере уважать стремление своего избранника к свободе. Даже если приходится стоять рядом и наблюдать, как любимому человеку наносят обиду или рану.

— Но как я могу согласиться с этим, Серена? — застонал он. — Не в силах я стоять в стороне и смотреть, как этот негодяй тебя унижает.

— Он больше никогда не сделает ничего подобного. Обещаю.

— Я даже подумывал вызвать его на дуэль, — признался Себастьян, пытливо наблюдая за выражением ее лица через окно портшеза.

— Вызвать на дуэль?

Она разразилась звонким смехом, и этот звук согрел его оледеневшую душу.

— О, Себастьян, ты бы действительно решился?

— Если бы ты меня об этом попросила, — широко улыбнулся он. — По правде говоря, я ничего бы не желал больше, как скрестить шпаги с этим ублюдком.

— Ничего себе, — изумленно протянула она. — Пожалуй, шпаги лучше… Генерал считается первоклассным стрелком.

— Ты сомневаешься в моем умении стрелять? — притворно возмутился он.

— О нет, нисколько. Ты истинный мастер во всем, за что берешься.

Она слегка подчеркнула последнее слово, и от ее лукавой улыбки у него запело сердце.

— О Боже, Серена, как тебе это удается? Ты буквально узлы из меня вяжешь, выворачиваешь наизнанку, а потом улыбаешься, и я люблю тебя так, что готов обнять весь мир.

Ее улыбка померкла. Огромные бархатные глаза сияли при лунном свете, как фиолетовые анютины глазки.

— Дорогой, я не понимаю, как мы можем постоянно ссориться из-за столь важных вещей и все же сохранять… эту связь. Я счастлива только рядом с тобой. Но иногда и несчастлива — как никогда и ни с кем.

— Мы сумеем найти способ обрести счастье. Иного выхода просто нет, — тихо сказал Себастьян.

Носильщики резко остановились, и Себастьян понял, что они находятся у крыльца дома Саттонов. Он предложил руку Серене и на секунду крепко сжал ее пальцы. Взгляд его красноречиво говорил о том, чего не могли вымолвить уста. Но он тут же отпустил ее руку, заплатил носильщикам и показал на дверь.

— Пойдем? Нам пора.

Серена кивнула и положила руку на сгиб его локтя.

— Сделай все возможное, чтобы представить Джонаса в наилучшем свете.

— Он будет здесь? Прошлой ночью он сетовал, что не получил приглашения.

— Абигайль говорила, что у мистера Саттона нашлись веские аргументы в пользу этого молодого человека.

— Прекрасно… и если я не ошибаюсь, у нас появился ДРУГ.

Случайно повернув голову, Серена увидела темную фигуру, энергично шагавшую по тротуару.

— Вот и он. И выглядит весьма элегантно. Даже Марианне нечего будет возразить против его внешнего вида.

— Ты права. Подождем его?

Себастьян уже успел помахать Джонасу.

— Иди встречай его. Я пока войду. Так будет выглядеть приличнее.

— Как скажешь.

Себастьян постучал в дверь, прежде чем устремиться навстречу Джонасу Веджвуду.

— Приятная встреча, Веджвуд. Вы к Саттонам?

— Сегодня утром я совершенно неожиданно получил приглашение, мистер Салливан.

Джонас протянул руку и поклонился. Он был красен как рак.

— Прошу прощения за вчерашнее недостойное поведение, сэр. Страшно представить, что вы обо мне подумаете.

— Господи Боже, что я о вас думаю? Вы не совершили ничего предосудительного. Вполне обычное мужское дело. Немного увлеклись кларетом. Все мы бывали в таком состоянии, и я уверен, что еще не раз будем.

Он энергично пожал молодому человеку руку.

— И не вспоминайте об этом. Похоже, утро у вас было нелегким, — сочувственно заметил он.

— Не слишком приятным, — смущенно признался Джонас. — Но к счастью, все довольно скоро прошло. Теперь я прекрасно себя чувствую.

— Вот и хорошо. Пойдем, и вы уж потрудитесь устроить деликатную осаду прелестной мисс Саттон.

— Сомневаюсь, что миссис Саттон это позволит, — вздохнул Джонас.

— Я сказал «деликатную», друг мой, — подчеркнул Себастьян, берясь за молоток. — Если мы правильно разыграем карты, почтенная миссис Саттон ничего не заподозрит. А, Моррисон, не так ли? Добрый вечер.

— Добрый вечер, сэр. Мистер Веджвуд.

Дворецкий поклонился и широко распахнул двери. Они прошли в переднюю, где лакей снял с них плащи.

— Гости собрались в гостиной, джентльмены, — сообщил Моррисон, подходя к лестнице. Молодые люди последовали за ним.

Двойные двери были распахнуты.

— Сэр Себастьян Салливан и мистер Веджвуд! — объявил Моррисон.

Стоило видеть выражение лица Марианны, когда она выступила из круга гостей и направилась к новоприбывшим. Очевидно, в ней боролись противоречивые чувства — искренняя радость от прихода одного гостя и холодность при виде другого.

— Мистер Салливан, счастлива видеть вас!

Она присела и с приветливой улыбкой протянула руку. Себастьян поднес ее к губам.

— А я счастлив оказаться здесь, мэм.

Марианна повернулась к Джонасу, и когда тот низко поклонился, не предложила ему руку, а просто кивнула.

— Мистер Веджвуд.

— Миссис Саттон!

Джонас бросил досадливый взгляд на Себастьяна, но огорчение оказалось недолгим, когда к нему ринулся Уильям.

— Джонас, дорогой мальчик! Мистер Салливан, добро пожаловать, добро пожаловать. Пойдемте выпьем по бокалу вина. Сегодня только шампанское, ничто другое не могло удовлетворить мою дорогую жену. Только самое лучшее. Думаю, вы уже знаете присутствующих, мистер Салливан… Взгляните на леди Серену. Хороша как картинка! И хотя не следовало этого говорить, моя малышка Абигайль сегодня неотразима!

Он нежно посмотрел туда, где стояли Абигайль, Серена и кое-кто из гостей.

Абигайль действительно выглядела очаровательно. Мать, несмотря на все свои недостатки, знала, как представить дочь в самом выгодном свете. Верхнее платье было цвета слоновой кости, нижняя юбка — цвета анемона. Фижмы выбрали очень скромные, как пристало дебютантке. А светлые волосы перехвачены на лбу голубой, расшитой жемчугом лентой и обрамляли лицо мягкими локонами. Наряд отличался изысканностью и прекрасно оттенял красоту девушки. Хотя Себастьяну нравились более яркие тона: пламенный, серебряный и черный, — он мог вполне оценить привлекательность Абигайль.

Джонас не сводил с нее глаз и отвечал на тирады Уильяма исключительно междометиями. Будучи человеком проницательным, быстро сообразил что к чему.

Лакей принес шампанское. Джонас взял бокал, поблагодарил и как во сне двинулся к Абигайль.

Уильям глянул на Себастьяна. Марианна еще утром поделилась с мужем надеждами на то, что мистер Салливан может сделать предложение, но, по мнению хозяина дома, это весьма сомнительно. Себастьян едва глянул на Абигайль, зато Уильям подметил его быстрые взгляды, устремленные украдкой на леди Серену. Это вполне понятно: леди Серена принадлежит совсем к другому классу, взрослая женщина и, судя по всему, с немалым опытом. Он ни за что не назвал бы ее авантюристкой, но леди Серена Кармайкл ни в коем случае нельзя назвать невинной девицей. И похоже, с мистером Салливаном она каким-то образом связана. Разумеется, не его это дело, но…

— Полагаю, вы не нуждаетесь в представлениях, мистер Салливан, так что самое время пообщаться со знакомыми.

Себастьян подошел к компании, окружившей Серену, и поклонился всем сразу, прежде чем склонить голову перед Абигайль, чтобы поцеловать руку.

— Поздравляю с дебютом, мисс Саттон.

— Это совсем маленький дебют, — чуть нервно рассмеялась она.

— Совершенно верно. Но и маленький дебют тоже неплохо. Зачем спешить?

— Действительно, мисс Саттон, зачем торопиться? — подхватил Джонас. — Большое вырастает из малого.

— О, я знаю, — рассмеялась Абигайль. — Однажды у меня был крошечный кролик, и не успела я оглянуться, у него появилось шестнадцать детишек. А крольчиха по-прежнему оставалась маленькой.

Серена не смела взглянуть на Себастьяна. Присутствующие были словно громом поражены, и Абигайль, неожиданно сообразив, что сказала что-то шокирующее, побледнела и панически огляделась, Джонас же сердечно заметил:

— В самом деле, мисс Саттон, кролики — удивительные существа. У меня когда-то был черный с белым…

Все еще продолжая говорить, он взял ее под руку и увел к другой группе гостей.

— Молодец, — вполголоса пробормотала Серена и приложила все усилия, чтобы отвлечь гостей крайне скандальной сплетней о герцогине Девонширской, рассказанной под строгим секретом пьяным игроком в хесед.

Себастьян рассмеялся первым. Оба были уверены, что оплошность Абигайль скоро забудется.

— Обед подан! — объявил Моррисон.

Марианна незаметно справилась с планом, составленным Сереной, объявляя, кто кого должен вести к обеду.

— Мистер Саттон, вы ведете леди Маунтджой… Мистер Эймсуорт, вы проводите леди Серену. Мистер Салливан, вашей соседкой будет Абигайль… Мистер Веджвуд, будьте добры сопровождать мисс Бентли…

Джонас галантно предложил руку престарелой кузине, поскольку ничего другого и не ожидал.

Присутствующие выстроились парами и проследовали в столовую.

Оказалось, что Джонас сидит напротив Серены. Ее сосед, Фредди Эймсуорт, был добродушным парнем и не возражал, если его дама ведет беседу с сидящим напротив джентльменом, так что после смены блюд она подалась вперед и спросила:

— Скажите, мистер Веджвуд, хорошая ли охота в вашем графстве?

Охота была страстью Фредди. Даже большей, чем хесед.

Джонас вскинул глаза, в которых удивление смешалось с облегчением. Он учтиво беседовал с престарелой кузиной, вынуждая себя уделять внимание леди, но постоянно поглядывал в сторону Абигайль, которая, оправившись от смущения, о чем-то оживленно болтала с Себастьяном.

— Превосходная, леди Серена. Мы выезжаем на Ханбери-Хилл, где когда-то охотилась Мария Стюарт, королева Шотландии, во время своего заключения в замке Тетбери, где ее охранял лорд Шрусбери. Там великолепные пейзажи.

— Когда-нибудь охотились в графстве Ратлендшир? — мгновенно заинтересовался Фредди.

— Нет, но несколько раз бывал там вместе с Бофором.

Серена и Себастьян переглянулись. Теперь Джонас стал центром застольной беседы и при этом прекрасно держался. Марианна удивленно таращилась на них, хотя была очень довольна. Ее званый обед пользуется несомненным успехом! Абигайль вертела головой из стороны в сторону, широко раскрыв глаза, и при этом выглядела чарующе красивой. Уильям, сидевший во главе стола, слегка клевал носом. Иногда он просыпался и с виноватым видом осматривался, чтобы проверить, заметил ли кто-то его дремотное состояние, на несколько секунд присоединялся к беседе и снова начинал дремать.

Наконец Марианна поднялась из-за стола, дамы последовали ее примеру. Джентльмены почтительно встали и, дождавшись ухода дам, принялись за портвейн. Уильям немедленно проснулся и поманил к себе Джонаса.

— Мальчик мой, сядьте рядом. Я хотел расспросить вас о производственном процессе вашего дядюшки.

Джонас уселся на место леди Маунтджой, радуясь возможности поговорить с хозяином. Ему совершенно не нужно было производить впечатление на остальную компанию, разве что следовало бы перетянуть на свою сторону Марианну, но достаточно и того, что мистер Саттон у него в союзниках.

Тем временем, пока разливали чай, Абигайль, по настоянию матери, села за арфу. Каждая фальшивая нота резала по нервам Серены, но нужно признать, что девушка была красива как картинка, когда перебирала струны. Светлые локоны ласкали округлую щеку, на губах играла мечтательная улыбка. Серена была уверена, что эта улыбка имеет очень мало общего с валлийской народной песней, которую так нещадно коверкала девушка. Нет, мысли Абигайль наверняка с Джонасом!

Джонас первым вошел в гостиную. Помня излишества вчерашней ночи, он пил очень мало, и, взяв чашку у сидевшей с каменным лицом хозяйки, встал за плечом Абигайль. Та на секунду обернулась, одарила его застенчивой улыбкой и снова склонила голову к инструменту.

Себастьян, следуя примеру Джонаса, принял чашку с чаем, отнес ее Серене, которая сидела на диване, и, примостившись на резном подлокотнике, пробормотал:

— Она просто чудо. Джонас не может оторвать от нее взгляда. Все идет по плану.

— Думаю, у него совершенно нет музыкального слуха, — хмыкнула Серена. — И считаю, что будет неплохо, если Джонас без проволочек попросит ее руки у мистера Саттона.