Однако она не могла забыть о том, что этот бал, возможно, будет посвящен помолвке Рошфора, и ее радость тут же улетучилась.

На следующий вечер миссис Хаверсли устраивала прием. Франческа не планировала идти, но знала, что в числе гостей будут Колдервуды, так как леди Колдервуд и миссис Хаверсли были кузинами и подругами. А раз придет леди Мэри, значит, придет и Рошфор, ведь так? Если слухи точны, он явится туда обязательно.

Франческа хотела увидеть их вместе. Не знала зачем, но не могла отделаться от этой мысли. Если она их увидит, то сможет оценить серьезность намерений Рошфора по отношению к леди Мэри. И чем больше Франческа об этом думала, тем больше хотелось ей попасть на прием.

Кроме того, она могла бы снова помочь леди Гарриет, попросив их с отцом ее сопровождать. Поднявшись в спальню, чтобы переодеться к ужину, Франческа окончательно убедила себя в необходимости идти на прием и набросала записку сэру Алану с просьбой сопровождать ее завтрашним вечером.

Франческа оказалась права: Колдервуды на прием пришли. Невольно она испытала чувство облегчения, не увидев среди гостей герцога, однако он прибыл спустя несколько минут. Что ж, по крайней мере, Рошфор не приехал вместе с Колдервудами, подумала Франческа.

Весь вечер она не спускала глаз с Рошфора и леди Мэри. Один раз Франческа заметила их за оживленным разговором, в другой — герцог принес девушке чашечку пунша. Конечно, Рошфор говорил еще и с леди де Морган, и с Дамарис Берк. Если на то пошло, герцог провел с Дамарис больше времени, но Франческа сочла трудным оценить степень его интереса к девушке, поскольку в основном он говорил с ее отцом.

Франческа старалась скрыть свое внимание к Рошфору, но в какой-то момент беседовавший с ней сэр Люсьен сухо заметил:

— Вы шпионите за герцогом, не так ли?

— Что? — Франческа вздрогнула и повернулась к нему. — Нет, конечно нет. Не глупите.

Однако невинность ее слов несколько испортил проступивший на щеках румянец. Сэр Люсьен с пониманием посмотрел на Франческу:

— М-м-м-хм-м. Тогда, думаю, вам неинтересны слухи, которые ходят по клубам.

— Слухи? Какие слухи? О Рошфоре?

— О нем.

— Людям нравится сплетничать, — будничным тоном заметила Франческа и окинула взглядом комнату, словно ей было совершенно неинтересно. Однако, когда сэр Люсьен не потрудился продолжить, она спросила: — А что говорят?

Сэр Люсьен слегка улыбнулся, но ответил:

— О, говорят, герцог подыскивает себе невесту.

— Правда? — Франческа повернулась к Люсьену, отбросив все притворство. — А Рошфор что-нибудь говорил?

— Сомневаюсь. Герцог весьма замкнут. Однако многие заметили, что он стал бывать в свете чаще, чем все эти годы. Посещает приемы, ходит в театр. Наносит визиты. Катается с девушками в парке. А придя на прием, редко уходит рано, как было заведено раньше. Его часто видят за разговором, причем не только с друзьями и членами семьи, но и с некоторыми девушками… которых раньше он даже не замечал.

— Понятно, — ответила Франческа и замолчала.

Конечно, она все это знала. Более того, Франческа сама побудила герцога к этим действиям. Но, только услышав обо всем вот так, посредством слухов, она поняла, насколько решение Рошфора жениться реально… и окончательно.

— А герцога связывают с какой-то конкретной девушкой?

— С одной, имя которой я слышал чаще других. Старшей дочерью лорда Колдервуда.

— Мэри.

— Да. Она очень стеснительна и вместе с тем оживленно беседовала с Рошфором. Более того, герцог ее навещал и катался с ней в своей коляске. Все признаки того, что девушка ему интересна.

Франческа пожала плечами:

— Полагаю, это так. Но все же еще рано говорить о свадьбе. Рошфор — закоренелый холостяк.

— Поэтому его действия и привлекают столько внимания, вызывая слухи о скорой женитьбе. Люди так редко видят герцога в компании женщин, что при малейшем проявлении внимания к какой-нибудь леди тут же раздувают из мухи слона. Другие мужчины купают возлюбленных во внимании: дарят цветы, приглашают на прогулки, катают в колясках, пишут стихи — и только тогда дают пищу слухам. А Рошфору хватает и нескольких визитов к молодой леди.

— И все же я считаю, молва торопится с выводами. Возможно, причиной является переезд Калли из Лилльского особняка. Может, герцогу просто не хватает общения.

— Может быть. Однако в этом случае джентльмен проводит больше времени в клубе «Уайтс», а не с незамужними девушками.

Франческа рассеянно кивнула и осмотрелась. Рошфора нигде не было видно. Однако у стены она заметила леди Колдервуд с одной из ее сестер.

Люсьен проследил за взглядом Франчески:

— Конечно, Рошфору придется мириться с лордом Колдервудом в роли тестя. А это весьма страшно.

— Однако это не причина отказаться от женитьбы на Мэри, — улыбнулась Франческа.

— Даже не знаю. Герцогу придется разговаривать со своим тестем, а лорд Колдервуд до смерти скучен.

— Что правда, то правда. Вы должны напомнить об этом Рошфору.

Сэр Люсьен насмешливо фыркнул:

— Я даже не стану пытаться давать герцогу советы в его любовных делах. Кому-то моя жизнь может показаться не столь уж и важной, однако лично для меня она бесценна.

Франческа наклонила голову, рассматривая леди Мэри и ее сестру:

— Кажется, она слишком… нежна для Рошфора, вы не находите?

Сэр Люсьен задумчиво посмотрел на леди Мэри.

— Не знаю. Она застенчива. Возможно, при близком общении леди Мэри блещет остроумием.

— Я не представляю, как она будет вести себя с людьми, став герцогиней. Леди Мэри краснеет и опускает глаза при каждом знакомстве.

— Как говорится, сама скромность, — добавил Люсьен.

— К тому же ее внешность совсем не во вкусе Рошфора.

— Неужели я уловил в вашем голосе ревность? — с усмешкой протянул сэр Люсьен.

Франческа повернулась к нему:

— Глупости. С какой стати мне ревновать?

Люсьен не ответил, лишь внимательно посмотрел на нее, а потом сказал:

— Говорят, еще одна женщина привлекла внимание Рошфора.

— Кто? — в удивлении спросила Франческа.

— Леди Хостон.

Потеряв дар речи, Франческа долго смотрела на Люсьена. Наконец, она выпалила:

— Я? Какая чепуха. — Франческа закатила глаза. — Ведь мы с Рошфором знаем друг друга целую вечность.

— Долгое знакомство не мешает свадьбе.

— Мы всего лишь друзья.

— Дружба тоже свадьбе не помеха. К тому же после церемонии она тут же заканчивается. — Люсьен помолчал и добавил: — Признайте, за последние недели вы с герцогом стали гораздо ближе.

— Что вы имеете в виду? — Франческа открыла веер и стала им обмахиваться. В бальном зале вдруг стало душно.

— Как и леди Мэри, вы катались с Рошфором в парке.

— Один раз, — поспешно заметила Франческа.

— Как Рошфор и леди Мэри, — повторил Люсьен. — Несколько раз вы с герцогом танцевали.

— В этом нет ничего не обычного.

— Три раза за две недели?

— А вы что, считаете? — Франческа смотрела на Люсьена в изумлении. — Это только потому, что герцог стал чаще посещать балы.

— И он несколько раз заходил к вам в гости.

— Мы друзья, вы же знаете.

— Как часто герцог наносил вам визиты за последние годы?

Франческа лихорадочно копалась в памяти.

— Я не помню, — наконец ответила она. — Но уверена, Рошфор приходил ко мне. Да, в январе он заходил в гости раз или два. Точно.

— А сколько раз он навещал вас без своей сестры?

— Перестаньте, Люсьен, как я могу запоминать такие подробности? — Франческа бросила на него сердитый взгляд. — Надеюсь, не вы даете пищу таким нелепым слухам?

— Конечно нет. Я бы никогда не стал о вас сплетничать, — обиженно заметил сэр Люсьен. — Однако не замечать всех этих вещей невозможно. И кое-кто надеялся, что его подруга не откажется поделиться…

— Спуститесь на землю, Люсьен. Я ничего не сказала вам потому, что рассказывать нечего. Я не интересую Рошфора и не ревную.

С минуту Люсьен смотрел на Франческу, потом сдался:

— Хорошо. Когда люди снова станут меня расспрашивать, я по-прежнему буду загадочно молчать.

— Люсьен! Вы должны вывести людей из заблуждения!

— Вы с ума сошли? Меня перестанут приглашать на обед.

Франческа усмехнулась. Люсьен начал рассказывать о сплетнях вокруг графини Оксмур, по слухам имевшей некие отношения с художником, которого нанял ее муж для написания портрета. Франческа слушала вполуха, в очередной раз оглядывая зал.

Мэри Колдервуд теперь сидела у стены одна. Прекрасная возможность поговорить с девушкой, подумала Франческа.

— Прошу прощения, — быстро вставила она при первой паузе в болтовне Люсьена. — Мне нужно кое с кем поговорить.

Франческа тут же направилась через толпу к креслам, где сидела Мэри, и не заметила любопытного взгляда своего друга.

Не желая, чтобы кто-то понял, что она идет к девушке, Франческа несколько раз останавливалась поздороваться со знакомыми, похвалить чье-то платье или прическу. Подобравшись к Мэри достаточно близко, Франческа повернулась и посмотрела на нее так, словно только что заметила.

— Леди Мэри, — с улыбкой сказала она и подошла к девушке. — Как приятно видеть вас снова.

Девушка подскочила и быстро присела в реверансе:

— Леди Хостон. Здравствуйте. Э-э-э… я тоже рада вас видеть.

Девушка смотрела на свои туфли, ее щеки порозовели.

Франческа притворилась, что не заметила неловкость Мэри. Каким образом этой девушке удавалось так легко беседовать с Рошфором, которого боялись люди намного храбрее ее? Франческа опустилась в кресло радом с леди Мэри. Та выглядела немного напуганной, но снова заняла свое место. Франческа заметила, что она села на самый краешек кресла, словно в любую секунду готова была сорваться с места и убежать.

— Рада, что вы смогли прийти на мой маленький вечер на прошлой неделе, — начала Франческа.

Мэри покраснела еще больше:

— Ох, да. Прошу меня простить… я должна была сказать… Это… я… очень рада, что вы меня пригласили. Вернее, нас.

— Надеюсь, вам понравилось, — продолжала Франческа, не обращая внимания на смущенное бормотание Мэри.

— Да, это был самый красивый прием в моей жизни, — улыбнулась Мэри, но выглядела так, словно воспоминания причинили ей боль, и быстро отвернулась.

— Надеюсь, ваши родители здоровы, — сказала Франческа, продолжив следовать привычной схеме светского разговора.

Мэри же только коротко отвечала и не делала попыток начать собственную тему. Видя, как девушка, смущается, Франческа не стала более мучить ее тонкими манерами и сразу заговорила на главную тему, надеясь, что Мэри не заметит такого резкого перехода.

— Кажется, на моем вечере вам очень понравилось говорить с герцогом Рошфором, — начала она.

Поведение Мэри тут же изменилось. Она подняла голову, ее лицо сияло, словно подсвеченное изнутри. Свет отразился от стекол круглых очков леди Мэри, когда она заговорила:

— Да. Он самый прекрасный человек, не правда ли?

— Герцог восхитителен, — согласилась Франческа, подавив вздох.

Очевидно, леди Мэри сходит по Рошфору с ума. Конечно, в этом нет ничего удивительного. Любая девушка, даже самая застенчивая, чувствовала бы то же самое. Сенклер красив, умен и смел — чего еще может желать женщина?

Мэри охотно кивнула:

— Он так добр. Обычно — как вы наверняка заметили — мне трудно с кем-либо беседовать. Но герцог так мил и внимателен. Поначалу я даже не заметила, что болтаю без умолку.

Франческа согласно кивнула, но не могла не улыбнуться. Интересно, а Каролина Уайат сказала бы, что с Рошфором легко говорить? Однако, подумала Франческа, если леди Мэри вела беседу искусно, то в поведении Рошфора нет ничего удивительного.

— Должно быть, вы считаете меня очень глупой, — улыбнулась леди Мэри. — Вы так давно дружите с герцогом.

— Да, дружу. — Не обращая внимания на неприятное ощущение в груди, Франческа заставила себя улыбнуться. — Рошфор — настоящий джентльмен.

В ответ Мэри просияла:

— Я знаю. Мне очень повезло.

Франческа изо всех сил старалась сохранить на губах улыбку. Леди Мэри уже считает себя счастливицей? Значит, она настолько уверена в себе и в том, что нравится герцогу? Другая женщина могла сказать такое из глупого тщеславия, но леди Мэри тщеславной не была. Она просто не знала, что нельзя делать такие уверенные заявления до того, как Рошфор официально попросит ее руки.

Хотя, возможно, герцог уже это сделал, только ей не сказал. Мысль резанула Франческу, точно ножом по сердцу.