Это был Родион! Тот смешной мальчишка, что не давал ей проходу лет с шестнадцати. То есть это ей было шестнадцать, а сколько же было ему? Десять? Или и того меньше? Она вспомнила, как он чуть не испортил свадьбу, требуя, чтобы она ушла от Валерия и подождала, пока он не вырастет. И вот он вырос.

Твердо взяв под руку, Родион повел ее к дому. Ирина молча подчинилась, не понимая, откуда он взялся. Столько времени не появлялся, и вдруг… Она была уверена, что он понял безнадежность своего мальчишеского увлечения и нашел более подходящий для ухаживаний объект.

Вопросительно поглядывая на него, молча шла рядом. Все равно одной ей до квартиры не дойти, слабость не отпускала.


Родион молча вел ее по запущенной аллее и разрывался между абсолютно противоречивыми чувствами: досадой на Валерия за то, что он оставил Ирину в таком положении, и облегчением что он, наконец, убрался восвояси.

За все годы ее замужества он ни на минуту не выпускал Ирину из виду, зная обо всех нюансах ее жизни. Давным-давно хотел вмешаться, но понимал, пока она замужем, у него нет ни малейшего шанса. Уж слишком она порядочная, да и любила своего пузатенького муженька.

И вот теперь этот шанс появился. Главное, чтоб беглый муж не вздумал вернуться обратно, пока у них с Ириной не появится собственный ребенок. Тогда уж этому олуху обратного хода не будет, об этом он постарается.

Зашли в дом, стали подниматься на третий этаж. Ирина шла медленно, отдыхая на каждой площадке, и он с сочувствием смотрел на ее покрывшееся испариной лицо. Он бы с удовольствием отнес ее на руках, но не хотел вызвать возмущение. Уже то, что она, не противясь, шла с ним, говорило о ее крайней слабости.

Около своей квартиры Ирина чопорно произнесла, слегка задыхаясь и благодарно склонив голову:

– Большое вам спасибо, но дальше я сама.

Родион иронично скосил на нее глаза, нагло порылся в ее сумочке, вытащил ключи от квартиры, открыл дверь и вошел внутрь вместе с хозяйкой. Ирина, чувствуя, как от непомерного усилия по лбу и спине катится холодный пот, сделала еще одну попытку выставить вон незваного благодетеля:

– Вас наверняка ждут дома, и я не смею больше вас задерживать!

В ответ Родин отрицательно покачал головой. Отнес пакет на кухню, разложил продукты по полкам холодильника. Кефир и йогурт его совершенно не вдохновили. Решив сходить в магазин еще раз, повернулся к подошедшей к нему хозяйке.

– Как у вас все запущено! Такое чувство, что здесь давным-давно никто не живет.

Ирина поежилась. Как верно сказано! Никто не живет. Так оно и есть. Вряд ли то аморфное существование, что она вела в последнее время, можно назвать жизнью.

Родин пристальнее посмотрел вокруг. Мебель была старой, неудобной, купленной, видимо, еще ее родителями.

– А почему вы в квартире ничего не поменяли? Вам нравится такая обстановка?

Ирина села на стул – ноги больше не держали. Какая разница, какая вокруг мебель? Она никогда не переживала ни из-за старой мебели, ни из-за отсутствия модной одежды. Для нее главным был лад в семье.

Пристально следивший за ней Родион обо всем догадался.

– Вы машину купили! Небось в долги из-за этого влезли. Ваш бывший простой инженер на «Моторостроителе», а там зарплата крошечная, да и дают ее не во время. Но мужик без машины – не мужик. Он вам не это говорил, когда все семейные деньги на свои удовольствия просаживал?

Она не поняла его запала. Что плохого в том, что у них была своя машина? Жаль, что на ее обслуживание уходила почти вся ее заплата, зато можно было ездить, куда хочется. Правда, Валерий куда больше возил своих родственников и друзей, считавших их машину своей, а его кем-то вроде бесплатного извозчика, но это мелочи.

Вспомнив, что она осталась и без мужа, и без машины, с трудом сдержала слезы. Без машины-то она бы прекрасно обошлась, но без Валерия ей так одиноко…

– Да забудьте вы этого дурака, право слово! – Родион не считал нужным сюсюкать. – Он вас недостоин!

Ирина с укором посмотрела на него, такого самодостаточного и самоуверенного. Если бы это было так просто, она бы сделала это давным-давно.

– А чтоб вам было легче его забыть, я сегодня же к вам перееду. Если б у меня была своя квартира, я бы вас к себе забрал, здесь и для одного-то тесно, но я с родителями живу, они меня не поймут.

Она задохнулась, не в состоянии поверить своим ушам. Резко встала, готовясь прочесть решительную отповедь. Но в голове тут же зашумел невесть откуда взявшийся песок, и в глазах потемнело.

Родион едва успел ее подхватить – он в это время с недовольной усмешкой изучал допотопный холодильник выпуска середины шестидесятых, видимо, еще родительский. Неловко держа ее на руках, прошел в спальню. Там стоял затхлый нежилой запах. Похоже, в нее не заходили несколько месяцев. Положив Ирину на кровать, раздвинул шторы и открыл форточку, впустив свет и свежий воздух.

Спальня была обставлена во вкусе его бабушки: большой комод с зеркалом посредине, громоздкая деревянная кровать, занимавшая практически все свободное пространство, неизбежный шифоньер и пара тумбочек у изголовья.

Представив, что Валерий делал в этой кровати с женой все, что хотел, Родион судорожно сжал зубы и зло откинул вышитое кремовое покрывало, одним скользким движением вытянув его из-под неподвижной женщины.

Ирина чуть пошевелилась, туманно посмотрела на него, что-то неясно прошептала и закрыла глаза, провалившись в сон. Положив ей под голову большую подушку, он тяжко задумался. Ему и прежде приходилось раздевать женщин, но не в подобной ситуации.

Как хотелось снять с нее одежду, наслаждаясь ее одобрением и ясной улыбкой! Но до этого, похоже, еще очень далеко. А сейчас она, проснувшись без своей тяжелой амуниции, будет сильно обижена, но оставить ее париться в теплых джинсах и шерстяном свитере он тоже не мог.

Подрагивающими руками стянул с нее одежду, оставив комплект бирюзового белья с серебристой отделкой. Тщательно укрыв одеялом, ушел от греха подальше на кухню.

Заварив крепкого чаю, сел за угловой столик на довольно удобный диванчик и стал обдумывать дальнейшие действия.

Спать ему придется в другой комнате, пока она к нему не привыкнет. В этом деле торопиться не стоит. Оттолкнуть ее от себя легко. Перед глазами возникло тоненькое, почти невесомое тело, и сердце пронзила острая жалость. До чего же она себя довела! Он раньше никогда и не подозревал, какая это жуткая штука – депрессия.

Из комнаты послышались странные звуки, и он пошел посмотреть, в чем дело.

Свернувшуюся в тугой клубок Ирину била отчаянная дрожь. Даже зубы выбивали жутковатую дробь. Он пошарил по углам, надеясь найти еще что-нибудь теплое, чтобы ее укрыть. В соседней комнате нашел теплый плед, накинул на нее, никакого эффекта. У нее даже нос заострился и стал страшноватого сизого оттенка.

Родион немного поразмыслил, признавая неэтичность своего замысла, но тут она чуть слышно застонала, глубже зарываясь в подушку в поисках тепла, и он решился. Раздевшись до плавок, нырнул к ней в постель и прижал к себе. Она была до того холодна, что его самого пробила крупная дрожь. Он ужаснулся.

Разве может нормальный человек иметь такую температуру? Чтобы ее согреть, обхватил ее руками и просунул ногу между ее плотно сжатых коленей.

Его страх, что в такой опасной близости с желанным телом он не сможет с собой совладать, не подтвердился. Виной тому или холод, или жалость, но он хотел лишь одного – согреть ее.


…Спать было на удивление приятно. Лежащее рядом жаркое тело растопило ледяную пустыню, в которой Ирина жила все последнее время, и ее тело больше не сворачивалось в клубок, стремясь удержать ускользающее тепло. Приоткрыв один глаз, она увидела рядом с собой широкие плечи и блаженно зажмурилась.

Какой дурацкий сон ей приснился! Про потерянного ребенка, развод, новую жену Валерия, когда вот он, как обычно, лежит с ней рядом. Она потянулась, как проснувшийся котенок, наслаждаясь покоем. Но тут бедро вместо мягкого животика Валерия наткнулось на твердые мышцы, и сознание высветило удручающую истину – с ней рядом спал вовсе не муж.

Это кто?.. От охватившей паники память заблокировалась, и имя парня напрочь вылетело из головы. Кто он? Роман? Ростислав? Нет, вроде Родион. Точно.

Она уставилась в расшторенное окно, за которым сумеречно светилось небо. Вечер или утро?

– Вечер. – Хрипловатый со сна голос ударил по нервам, как взрыв, и она подскочила, испугавшись. – Ну и холодная же ты была. В тебе что, крови больше не осталось?

Она почему-то возмутилась.

– Попрошу мне не тыкать! – это получилось по меньшей мере презабавно.

Понимая весь комизм ситуации, Родион иронично заметил:

– Конечно, сон в одной постели вовсе не повод для знакомства, это точно.

Ирина положила тонкую руку на лоб, пытаясь привести в порядок разбегавшиеся мысли. Какой она городит вздор! Единственное оправдание, у нее нет опыта в таких сумасбродных ситуациях.

Родин повторил свой вопрос:

– Ну, так как там с кровью?

Пришлось признаться:

– Была большая кровопотеря, но нужной крови не оказалось ни в больнице, ни на станции переливания крови. Влили физраствор, и все.

Он прикрыл глаза, чувствуя, как сердце гулкими толчками разносит по жилам кровь. Почему его не было рядом, когда он был так нужен? Ладно еще, что все обошлось.

– Теперь я буду тебя откармливать.

Она недовольно пожевала губами, но промолчала, покоряясь. Все равно на препирательства сил нет. Облокотившись на локоть, он посмотрел на нее. Ласково поправив завиток на ее лбу, попросил:

– Ты полежи, а я сейчас что-нибудь придумаю.

Он легко встал и принялся натягивать узкие джинсы. Энергично попрыгав, застегнул молнию и обратил внимание на Ирину, уткнувшуюся носом в подушку и издающую странные кудахчущие звуки. Испугавшись, что она плачет, Род сел рядом и успокаивающе положил руку на оголившееся плечо.

– Ну что ты, перестань!

Она оторвала от подушки один смеющийся глаз, пару раз моргнула и опять уткнулась в подушку. Он задохнулся.

– Да ты надо мной смеешься! Ну погоди! – и рывком повернул ее на спину.

Ее губы оказались даже слаще, чем он воображал в своих горячечных фантазиях. Она лежала неподвижно, не поощряя его, но и не отталкивая. Он нежно исследовал ее лицо, радуясь ее непротивлению. Сердце несколько раз пропустило удары, и он оторвался, понимая, что для первого раза этого достаточно.

Лукаво подмигнув, сообщил:

– Будем считать, что это первое знакомство! – и, натянув джемпер прямо на голое тело, исчез в коридоре.

Хлопнула дверь, и Ирина осталась в одиночестве. Она недоуменно уставилась в потолок, медленно приходя в себя. Что это с ней? Так самозабвенно она не смеялась уже много лет, после первого выкидыша. А ведь когда-то она была веселой, даже смешливой. И вот сегодня снова вела себя как беспечная девчонка. И она снова захихикала. Это было так уморительно: видеть, как двухметровый мужик прыгает, изгибаясь, пытаясь натянуть на себя слишком узкие джинсы. Хотя, если честно, сидели они на нем хорошо.

Мысли перескочили на последовавший за ее смехом поцелуй, и она притихла. Это была награда. Награда за смех, за возвращение к жизни.

Почувствовала зверский голод. Выбравшись из-под одеяла, медленно поднялась, чувствуя себя куда лучше, чем утром. Настойчивое внимание молодого, красивого, полного сил мужчины заставило ее вспомнить, что она еще женщина. Несмотря ни на что.

Вытащив из шифоньера симпатичный велюровый халат, надела его, затолкав опасение о том, что его слишком легко снять, в самый уголок сознания. Если Родион проспал с ней полдня, только обнимая, то наверняка сможет просидеть пару часов спокойно.

Она ждала звонка, но вместо этого щелкнул замок, и в комнату заглянула взлохмаченная голова.

– Привет! Встала? А зачем? Мне так хотелось покормить тебя в постели!

Сообразив, что со сна выглядит не лучшим образом, она поспешила в ванную. Там на нее из зеркала глянула изможденная поблекшая особа с землистым лицом, и настроение резко упало.

Что Родион в ней нашел? Сразу вспомнились уголовные хроники про доверчивых дурочек, отдавших все свое имущество брачным аферистам. Но брачные аферисты, как правило, не ухаживают за своими жертвами с десяти лет.

Что ж, если он и любил ее первой мальчишеской любовью, то при более близком знакомстве кумир быстро сверзнется с пьедестала. Умылась, насмешливо улыбаясь своему отражению. Даже не пытаясь подкраситься, чтобы выглядеть хоть чуть-чуть приличнее, прошла на кухню и пораженно ахнула.

Весь стол был завален деликатесами. Они с Валерием не покупали такую вкусноту даже на семейные торжества.

Родион стоял перед горой покупок, озадаченно почесывая затылок.

– Как ты думаешь, что нужно съесть сразу, а что можно убрать в холодильник?

Поневоле включилась в сортировку. Наконец с продуктами разобрались. Запыхавшаяся хозяйка присела на диван.