Глория Скиннер - Свет звезды

– Да. Ради тебя я бы сделала то же самое. Лейн опустил голову.

– – У тебя вся жизнь впереди. Прекрати это безумие. Ты не будешь счастлива до тех пор, пока пытаешься расквитаться с этим человеком. – Он откинулся на спинку стула и потер подбородок, затем глаза.

– Я не смогу жить нормально, пока не заставлю его заплатить за то, что он сделал моей семье.

– Ты слишком далеко зашла в своем плане, Гейти.

– Нет, послушай меня, папа. – Она наклонилась к нему и, глядя прямо в глаза, произнесла: Я хочу, чтобы ты предложил Астону Сиреневый холм в приданое. Скажи ему, что земля будет передана ему в день нашей свадьбы.

Она еще не закончила говорить, а Лейн уже качал головой.

– Неужели ты полагаешь, что я позволю выйти замуж за человека, который тебе даже не нравится, человека, которого ты ненавидишь, только ради того, чтобы дать возможность восстановить какую-то только тебе понятную справедливость?

– Перед свадьбой мне не нужно будет проводить с ним много времени. Возможно, мы посетим несколько званых приемов; а так я буду стараться избегать его. Нет ничего необычного в том, что жених и невеста, договорившиеся о женитьбе, до свадьбы видятся всего один или несколько раз. После свадебной церемонии мы с тобой уедем домой. У него будет свой дом, а у меня свой.

– Неужели ты думаешь, что мне бы хотелось, чтобы ты вышла замуж за человека только ради его имени? Бог мой, Гейти! Я хочу, чтобы у тебя был дом, дети, о которых бы ты заботилась...

– Но это не сделает меня счастливой. – Она взяла его руки. – Когда я думаю о том, какой он сильный и красивый, когда вижу, как жизнь бьет в нем ключом, какой он самоуверенный и беззаботный, меня переполняет чувство обиды и ненависти. Я люблю тебя, папа. Люблю уже много лет. Но до тебя у меня была другая семья. Я не могу пренебречь ею.

– Но как ты можешь обвинять Астона во всем, что произошло?

– Это была его вина. Теодора ждала ребенка. Если бы он женился на ней не под дулом ружья, все было бы иначе. Все. В этом и есть его вина.

Он задумчиво кивнул и высвободил руки.

– Да. Вероятно, ты права. Все было бы иначе, если бы он просто согласился жениться на девушке.– Он взглянул на нее.– Не проси меня об этом, Гейти.

– Но я должна, папа.

– Когда двенадцать лет назад я увидел твое печальное детское личико, я понял, что должен вернуть ему улыбку. Я хотел, чтобы ты смеялась и улыбалась, потому и назвал тебя «Гейти» (Gaiety (англ.) – веселье.) Не пора ли забыть о ненависти, которую ты носишь в себе, и начать жить своей жизнью?

– Не могу, папа. Я ношу эту ненависть слишком долго. У меня не получится просто забыть о ней, потому я и собираюсь что-нибудь предпринять.

– А что ты будешь делать, если через пару лет захочешь иметь детей.

– Я сделаю то же самое, что сделал ты, – усыновлю ребенка. Где-то ведь есть маленький мальчик вроде Тайтеса, которому нужна семья.

– А почему ты так уверена, что Астон согласится жениться на тебе?

Она знала, что понравилась Астону. Из этого она тоже извлечет пользу, но не будет говорить отцу.

– Я уверена, что его желание заполучить землю настолько велико, что он просто будет вынужден сказать «да».

– А что ты будешь делать, если во время первой брачной ночи Астон захочет видеть тебя в своей постели?

– Не захочет, – сказала она уверенно. – Сразу же после церемонии я намереваюсь сообщить ему, что я Эвелина Тэлбот.

– Мистер Смит, я был очень рад, когда мне передали вашу просьбу назначить вам время на сегодня, – сказал Астон, наливая в бокал виски. – Между нами, я надеялся, что вы еще раз обдумали мое предложение купить Сиреневый холм.

Лейн Смит беспокойно ерзал в своем кресле, и что не нравилось Астону. Что-то было не так. Он был удивлен, получив послание старика с просьбой о встрече. Когда до него дошли слухи, что Смит занялся ремонтом дома, он почти потерял надежду когда-нибудь получить эту землю.

– Не совсем. Но у меня есть кое-какие мысли. – Он провел рукой по редеющим волосам. – Называйте меня Лейном. А я буду звать вас Астоном, если вы не против.

– Согласен, – ответил Астон, протягивая виски.

Лейн отпил половину, опустил бокал, затем взболтал и допил содержимое. Астон мог поклясться, что он чем-то взволнован. Он взял графин и налил Лейну еще виски. Может быть, Гейти пожаловалась отцу, что он вел себя с ней слишком вольно, и он пришел, чтобы сделать ему замечание? Когда Астон понял, что она ушла не попрощавшись, он рассердился на себя за то, что вел себя так развязно.

– Спасибо, – поблагодарил Лейн, поднявшись со стула и встретившись взглядом с Астоном. – У меня к вам есть предложение, которое, вероятно, вы захотите тщательно обдумать.

Заинтригованный, Астон пригубил виски, заметив, что лицо старика уже покраснело от крепкого напитка.

– Я весь внимание.

– Вы хотите получить нашу землю?

– Да, хочу. Мы оба знаем об этом уже давно. Вопрос в том, что вы хотите взамен? – Астон постарался задать этот вопрос с каменным лицом.

– Я хочу, чтобы вы женились на моей дочери. Астон решил было, что ослышался, но он знал, что это не так. Теперь ясно, почему мужчина так нервничал. Может быть, Астон и перегнул немного палку, беседуя с Гейти, но он никоим образом не задел ее репутации. Много раз до этого отцы молодых девушек приходили к нему с подобным предложением, и он всегда отвечал одинаково:

– Ваше предложение мне льстит, но я не заинтересован.

– Я долго раздумывал над этим, – продолжал Лейн, как будто не слыша слов Астона, – ведь принять подобное решение – дело нелегкое. Вы нуждаетесь в этих землях, чтобы поить скот, а я хочу, чтобы Гейти удачно вышла замуж. Вы происходите из уважаемого рода и в состоянии обеспечить Гейти ту жизнь, к которой она привыкла. В день вашей свадьбы я оформлю на вас дарственную. Это будет ее приданое.

– Приданое! – Астон задохнулся от безудержной злобы. Он нуждался в этих землях и ради них был готов на все – кроме женитьбы. Взгляд его глаз стал холодным, пальцы судорожно сжали бокал. – Женитьба меня не интересует. Черт побери! Я покупаю Сиреневый холм. Без каких-либо условий. Назовите свою цену.

Лейн, немного сбитый с толку тем, что Астон отверг его предложение, даже не обдумав его, спросил, распрямляя спину:

– Вас ничего не связывает, не так ли?

– Я был женат, – ответил Астон и отпил виски. Это не касалось Смита, но он чувствовал, что объяснения необходимы. – Моя жена и ребенок, которого она вынашивала, погибли. Я не собираюсь еще раз жениться. Никогда!

Лейн допил бокал и поставил его на гладко отполированный стол.

– В таком случае благодарю вас, что выслушали меня. – Лейн одернул жилет и направился к выходу.

Астона удивило, что Лейн так быстро сдался. Он даже не поинтересовался, не хочет ли Астон обдумать его предложение и сообщить решение позже. Лейн дал понять, что Астон либо соглашается, либо отвечает отказом. Астону никогда не нравилось, как янки ведут дела.

Ему так нужна эта земля! Жениться опять?

Гейти ему нравилась. Умная, красивая, жизнерадостная. Он не прочь провести с ней ночь, но никак не жениться. Есть ли хоть малейший шанс, что он сможет уговорить Лейна продать землю без всякой женитьбы? Интересно, что обо всем этом думает Гейти? Он знал, что Гейти относится к тому типу женщин, которые сами могут о себе позаботиться. До него доходили слухи, что Лейн был преданным отцом. Оставалось только предположить, что Гейти согласилась с этим предложением.

В его голове вспыхнули воспоминания о маленьком темноволосом мальчике, которого он взял из приюта. Тайтес заслужил землю своего отца. Как он мог допустить, чтобы после всего того, что пережил Тайтес Тэлбот, эти владения ускользнули от него? Ради Тайтеса он должен сделать все возможное, чтобы получить землю.

– Подождите! – крикнул Астон вслед Лейну. Он не сомневался, что видел, как блеснули глаза старика. – У меня есть встречное предложение, продолжал он. По мере того как он говорил, у него рождался план. – Я ведь даже не знаю Гейти. Мы только мимолетно встречались. Почему бы вам обоим на пару недель не переехать в Южные дубы? У нас появилась бы возможность общаться и лучше узнать друг друга. Может быть, я и передумаю насчет женитьбы.

– Переехать сюда к вам, в Южные дубы? Нас разделяет меньше десяти миль. Почему бы вам просто не начать выходить с ней в свет?

– В первом случае мы больше времени проводили бы вместе. Сейчас посевная, и я в это время года обычно очень занят. Кроме того, вам разве не интересно проверить, будет ли Гейти довольна своей жизнью здесь?

Лейн одернул полы жилета.

– Гм... Вы сможете проводить больше времени вместе, если мы поживем здесь?

Астон кивнул.

– Встречаться каждый день. Гулять, ездить верхом. Вечерами беседовать за ужином. – Он широко улыбнулся. – Прекрасная идея.

– Вы думаете, она согласится? – спросил Астон, зная, что это даст ему больше времени обдумать предложение и побыть в обществе красивой женщины.

Довольный, Лейн сплел пальцы рук.

– Даю слово, ей понравится идея проводить с вами так много времени.

С тех пор как Лейн и Астон расстались, Астон пребывал в ужасном расположении духа. Плеснув себе бренди, он вышел на террасу и встал, прислонившись к одной из колонн. Ослабив воротник и галстук, Астон позволил вечернему летнему ветерку распахнуть рубашку. Ему позарез нужна эта земля – надо передать Тайтесу Тэлботу тридцать акров, но не жениться же ради этого! Про себя он проклял эти несчастные акры.

В ночном воздухе чувствовалась прохлада, но Астон не замечал этого. На душе было тревожно, и ему не сиделось в доме. Черное небо было усыпано мерцающими звездами и темно-пурпурными облаками. Громко стрекотали, спрятавшись в траве и кустах, сверчки; ночные лягушки взывали к своим собратьям.

Вот уже много лет он пытался убедить себя в том, что не обязан отвечать ни за судьбу Тайтеса, ни за его наследство. Не был же Астон виноват в том, что Теодора солгала. Из-за нее погибли ее брат и отец. И хотя Говард Ратледж никогда не испытывал угрызений совести из-за двух убитых тем воскресным днем, Астон, напротив, испытал их много раз.

Мысли его вернулись к той последней ссоре между ним и Теодорой за несколько недель до се смерти. В тот день к ним в Южные дубы приехала миссис Коннорс из приюта. Женщина хотела, чтобы Теодора еще раз подумала, не забрать ли ей Эвелину и Тайтеса к себе. Астон, после долгих разговоров с отцом, все-таки получил его разрешение взять из приюта брата и сестру Теодоры, но от нее самой он так и не сумел добиться согласия. Теодора заявила, что опекала этих сорванцов целых восемь лет и больше этим заниматься не собирается. Запланированная ею жизнь в Южных дубах никак не вязалась с ее родственниками.

После смерти Теодоры Астон уговорил своего отца разрешить ему забрать из приюта Тайтеса – Эвелину к тому времени уже удочерили, – но отец так и не позволил ему взять мальчика в Южные дубы. Вместо этого он был отдан на воспитание бездетной паре, которая вот-вот должна была переехать в новый дом в Мобиле, в штате Алабама. В знак заботы о Тайтесе Астон до сих пор раз в месяц посылал им деньги.

Астон считал, что, если ему удастся завладеть землей для Тайтеса, его вина перед Тэлботами будет искуплена. Ради этого мальчика он сделал бы все, что было в его силах, все, что должны были дать ему его отец и брат.

Астон вглядывался в темноту ночи и потягивал чуть сладковатый напиток. Ему стало зябко от ночного ветерка, пробежавшего по волосам. Время от времени до него доносились раскаты смеха из построек, в которых жили слуги. Какой-то старик пел протяжную, грустную песню, подогревая владевшую Астоном тревогу.

Прошло уже четыре года, как умер отец Астона. После того что произошло с Тэлботами, их отношения стали натянутыми. Он не хотел признаться самому себе, что совсем не скучает по отцу. Но ему недоставало кого-то, с кем можно было бы поговорить, поужинать вместе, о ком нужно было бы заботиться. Именно по этой причине сегодня вечером он обдумывал идею Фредерика переехать в Южные дубы. И по той же причине он размышлял над предложением Лейна Смита.

Астон усмехнулся. Почему вдруг он почувствовал беспокойство и одиночество? Раньше он никогда ни в ком не нуждался. Но сейчас он догадывался, в чем дело.

Ее звали Гейти. Он вспомнил, что говорили о ней после приема в честь Элейн и Фредерика.

Прелестная, очаровательная, с лицом ангела, чопорная и хорошо воспитанная. Все это было справедливо, но он считал ее еще и прямолинейной, самоуверенной, загадочной и соблазнительной. Астон смочил губы и стер с уголков рта остатки бренди. Ему хотелось поцеловать Гейти. Обнять и крепко прижать к себе.

Он вспомнил, как смотрел в ее ясные голубые глаза. Не такие, как у него, светло-зеленые, хотя иногда они казались голубыми. Губы у нее были пухлые, манящие, красивого бледно-розового цвета. Ему была по душе ее манера во время беседы по-женски мило подтрунивать над ним. Нравилось то, что она не спросила ни у кого его имя. Она не кокетничала с ним, не вела себя как ребенок, и это тоже нравилось Астону.