София Каспари - Свидание у водопада

Кларисса почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

– Я… – хрипло прошептала она, – Роберт, я жду ребенка.

Его рука, которой он гладил ей спину, вдруг замерла. Потом Роберт взял ее лицо в ладони и посмотрел ей в глаза.

«Почему он ничего не говорит?»

– Что… что ты об этом думаешь? – наконец спросила она и закрыла глаза. Ей казалось, что земля уходит из-под ног.

– Кларисса, – услышала она его голос.

Девушка почувствовала, как Роберт вновь крепко обнял ее, и открыла глаза. Он ласково отодвинул ее от себя, любуясь. Кларисса растерялась.

– Роберт?

– Это же чудесно, – произнес он.

– Чудесно?

– Да, а как же иначе? Чудесно!

«Неужели он шутит? Как это так?»

Она так извелась в ожидании того, как Роберт отреагирует. Теперь Кларисса понимала, что все ее волнения оказались напрасными, но облегчения не ощущала. Была еще одна тайна, которую он до сих пор о ней не знает. Она тяжелым камнем лежала на душе девушки.

Роберт снова заключил ее в объятия, а потом спросил:

– Кларисса, ты станешь моей женой?

Конечно, Кларисса согласилась, но в ее голове все еще метались сотни мыслей: «Могу ли я вообще вновь выходить замуж? Не будет ли это предательством по отношению к Ксавьеру, который погиб ради меня и сохранил мне жизнь?» Все было так запутано! Кларисса тосковала по родителям, по матери, которая бы очень обрадовалась, если б узнала, что дочь ждет ребенка. Но Кларисса теперь жила в Буэнос-Айресе, все еще скрываясь, и собиралась стать женой доктора Роберта Метцлера.

Кларисса Метцлер… Но сможет ли она быть счастлива с другим мужчиной? Сможет ли она теперь вообще когда-нибудь быть счастливой? И где ей раздобыть для свадьбы необходимые документы?

В ту ночь они спали с Робертом в одной постели, держались за руки и нежно ласкали друг друга. Когда они проснулись на следующее утро – а это было воскресенье, – солнечные лучи уже били в окна. Кларисса прищурилась, глядя на яркий свет, заморгала и прильнула к теплому телу Роберта. Он влюбленно посмотрел на нее.

Когда Кларисса хотела встать, Роберт велел ей лежать. Он сам приготовил завтрак и подал ей в постель. Кларисса вновь попыталась забыть о нарастающих муках совести.

– Мы не можем пожениться, – произнесла она. – Как мы уладим это без документов?

Но Роберт знал выход:

– Мы повенчаемся в англиканской церкви. Я знаю одного англиканского священника. – Он улыбнулся Клариссе.

– В англиканской церкви? – Кларисса неуверенно взглянула на него. – А это законно?

Роберт рассмеялся.

– Ну конечно, а как ты думала? Для этого нужны лишь два свидетеля, никаких дополнительных бумаг или трехкратных подтверждений намерения жениться.

Кларисса задумчиво кивнула. Она плохо разбиралась в религиях. А Роберт, как ребенок, радовался всему, что касалось их совместных планов на будущее.

– Ты не представляешь, как часто я думал о том, как буду делать тебе предложение, – произнес он. – И сколько раз я не решался произнести эти слова, боясь, что ты откажешь. А теперь я так счастлив!

Кларисса ничего не ответила. Она лишь понимала, что пришло время рассказать, что с ней произошло. Она долго ждала этого момента, но легче не было. Теперь девушка больше не могла молчать. Но с чего начать?

Совместные вечера стали другими. Иногда Клариссе казалось, что они уже женаты. Такая маленькая семейка. Теперь они чаще стали выходить гулять вдвоем.

В один из таких вечеров, когда они как раз вернулись с прогулки по Пласа-де-ла-Виктория, Кларисса прильнула к Роберту. Девушка ощущала спокойствие, чувствуя его рядом. Ей нравился его запах и непокорные кудри, спадавшие на лоб.

– А я ведь вдова, – неожиданно произнесла она.

– Я знаю, – Роберт погладил ее по щеке. – Но я люблю тебя, Кларисса, ты для меня родная. Я доверяю тебе. И это самое главное.

Кларисса покачала головой.

– Я ждала достаточно долго. – Она печально улыбнулась.

А потом Кларисса начала свой рассказ. Она говорила о любви к Ксавьеру и о свадьбе против отцовской воли дона Хорхе. Она рассказала о времени, когда они были женаты, о последней прогулке к водопадам Игуасу и о том ужасном происшествии.

Роберт слушал ее молча. Когда Кларисса закончила, он взял ее за руки, привлек к себе и крепко обнял.

– Почему? Почему ты мне раньше не доверилась? – спросил он наконец. В его голосе не было упрека, лишь бесконечная нежность.

Спустя мгновенье Кларисса высвободилась из его объятий.

– Потому что я чувствовала себя ужасно виноватой, понимаешь? – прошептала она. – И я спрашиваю себя до сих пор, смогу ли я когда-нибудь искупить свою вину.

– Свою вину?

Роберт поцеловал мягкие, ароматные волосы Клариссы, почувствовал, как она прильнула головой к его груди.

– Да, Ксавьер не поплатился бы жизнью, если бы я за него не вышла. А мои родители? Что с ними? Живы ли они и как мне это выяснить теперь? Может, дон Хорхе уже отыгрался на них? Понимаешь, никому не пришлось бы страдать, если бы я не переступила через все правила.

Она замолчала. Наверное, Кларисса думала о том, что у Ксавьера сейчас была бы большая семья, красивая жена и дети. И до сих пор в салонах он разбивал бы сердца одиноким дамам, а те не задумывались бы над тем, почему Ксавьер выбрал Клариссу, эту золушку, а не одну из красоток из высшего общества.

Кларисса сглотнула слюну. Голос ее срывался, когда она продолжила:

– Знаешь, если бы я не переступила через эти правила, тогда все произошло бы так, как должно было случиться. Я разрушила жизнь Ксавьера, а может быть, и жизнь своих родителей.

– Я понимаю. Я понимаю тебя. Сейчас я рядом с тобой. Все будет хорошо.

Роберт погладил девушку по руке и почувствовал, как она немного расслабилась. Но будет ли на самом деле все хорошо? Кларисса пережила кошмар, и он был рад, что наконец-то узнал всю историю. Роберт нисколько не сомневался в том, что она рассказала правду. Как, должно быть, ужасно видеть, что твой любимый человек умирает! И все это пришлось пережить его любимой Клариссе! Как он хотел бы защитить ее от всех невзгод! Он наконец понял, почему девушка в самом начале часто вела себя так странно, с какими страхами ей пришлось бороться, ведь она никому не могла открыть свою тайну. А потом… страх за родителей. Это, должно быть, адски тяжело.

И Роберт предполагал, что этому аду еще не пришел конец.

Леонора и Фелипе сообщили о том, что приедут в гости к Новому году. Впервые за два года семья Мейер-Вайнбреннер собралась вместе. Дом в Белграно вновь наполнился жизнью. Там, где еще вчера царила тишина и спокойствие, сейчас бурлила жизнь, слышались громкие голоса, смех и граммофонная музыка. Родственники сидели в саду и говорили, говорили, говорили… А еще совершали прогулки, бродили по постоянно меняющемуся городу: целые кварталы исчезали почти каждый месяц, на их месте появлялись цветочные клумбы и пальмы. Потом снова болтали до поздней ночи. И конечно же, готовили разные блюда, иногда пели и танцевали.

Ленхен закрыла ателье на несколько дней и расспрашивала племянницу о новой моде Парижа. Юлиус и Анна на время приезда гостей тоже оставили работу на помощников. Все сделки были отложены до отъезда семьи Рольдан, но это никого не волновало. Анна знала, что вполне может положиться на Мину и Франка Блюм. Женщина вздохнула. Она все еще радовалась, когда наблюдала за этой парочкой. Никто, знавший их, не мог и представить, что Мина и Франк, которых развели превратности судьбы, снова увидятся.

Аврора особенно ждала приезда тетки и даже в больнице попросила отпуск на это время. Ей его любезно предоставили. Леонора, поздний ребенок, была всего на шесть лет старше Авроры. Они проводили много времени вместе в Буэнос-Айресе. Если Аврора и могла кого-то назвать подругой, то, несомненно, Леонору. Сейчас тетка жила в Париже, где она с мужем Фелипе возглавляла модную школу танцев, так что Авроре теперь от тесной дружбы остались лишь регулярные письма. Втайне Аврора надеялась, что дела у Рольданов в Париже не пойдут и им придется вернуться в Буэнос-Айрес. От таких мыслей девушку даже мучила совесть. Но казалось, Париж только и ждал приезда Леоноры и Фелипе.

– Невероятно, но там нас просто разрывают на части, – сказала Леонора, когда они с племянницей впервые спокойно уселись поболтать. Авроре это очень нравилось.

– При этом танго у нас в Аргентине считается безнравственным, танцем из подворотни. – Леонора рассмеялась глухим, низким смехом, как привыкла во Франции. – И знаешь, что в конце концов будет, Аврора? Парижане привьют любовь к танго и Буэнос-Айресу, и тогда мы сможем танцевать здесь, и на нас не будут смотреть косо. Я этому буду очень рада.

Она снова рассмеялась. Девушки, хихикая, договорились совершить прогулку в аррабаль – неблагополучное предместье Буэнос-Айреса.

Аврора поправила платок с бахромой, который недавно украсила вышивкой. Она охотно рукодельничала, хотя большинство родственников считали ее слишком неусидчивой для такой работы. Но Аврора только успокаивалась от вышивания, было в этом что-то убаюкивающее, когда стежок за стежком медленно проявляется рисунок. Ее вышивка всегда выглядела безупречно и была так красива, что бабушкина сестра Ленхен даже сказала, что такие вещи можно продавать в магазине. Но в тот день Аврора просто не могла сконцентрироваться. Слишком волнительно было говорить с теткой, да к тому же ей не терпелось задать вопрос.

– Леонора, – наконец решилась спросить Аврора, – а как это, когда влюбляешься по-настоящему?

Леонора ошарашенно посмотрела на племянницу. Потом перевела взгляд на мужа, который в тот момент стоял с ее отцом Юлиусом в патио. Мужчины разговаривали. И после свадьбы, и после пережитых тяжелых времен Фелипе носил ее на руках. При этом он был симпатичным мужчиной, за которым, как любили говорить, могли бегать толпы поклонниц. Он зачесывал темные волосы назад, гладко брился, оставляя узкие усики. Фелипе был стройным и двигался с природной легкостью танцора. Леоноре нравилось, что муж был немного выше ее: можно было удобно прильнуть к его груди. Она знала, что Фелипе получал множество недвусмысленных предложений от партнерш по танцам, но муж оставался ей верен. Леонору особенно радовало, что Фелипе был неглуп. С ним можно было чудесно поспорить. Они оба это любили. Он был ее второй половинкой, без которой Леонора уже не смогла бы обойтись.

Фелипе заметил, что жена смотрит на него, и в ответ широко улыбнулся девушкам, поблескивая белоснежными зубами.

– Значит, ты спрашиваешь: как это, когда влюбляешься? – задумчиво повторила Леонора вопрос. – Хм… Я бы сказала, что ты начинаешь постоянно думать о другом человеке. Хочется все время быть с ним рядом… Вначале, когда еще не поняла, что влюбилась по-настоящему, чувствуешь неуверенность, тебя обижают любые мелочи. Совершенно безобидные вещи вызывают страшную ревность. Иногда случаются перепады настроения. – Она хихикнула. – Так, во всяком случае, было у меня с Фелипе. Господи, как я иногда ревновала. – Леонора покачала головой.

Аврора кивнула. Она смутно припомнила истерики тетки, до слез, когда та видела во всех женщинах соперниц. Тогда все впервые заметили темперамент Леоноры, о котором раньше никто и не догадывался. Да и о ее любви к этому танцу не знали. В приличном обществе поползли слухи. От Леоноры такого не ожидал никто. Аврора вспомнила также, что только Ленхен проявила понимание. Особенно тяжело это далось ее бабушке Анне. Она вынуждена была признать, что и вторая дочь не желает заниматься извозчичьей фирмой, а хочет посвятить жизнь танцу.

Аврора на миг засомневалась, потом отложила вышивку в сторону, наклонилась, продолжая сидеть в плетеном кресле, и обхватила руками колени.

– А мужчины тоже такое чувствуют? – спросила она.

Леонора снова взглянула на Фелипе и Юлиуса, которые теперь собирались переместиться в дальнее патио, чтобы оттуда, вероятно, выйти в сад. Мужчины с самого начала хорошо понимали друг друга. Не отводя от них глаз, Леонора взяла со стола стакан с лимонадом и отпила глоток.

– Слабо себе это представляю, – ответила она и послала мужу воздушный поцелуй, когда тот еще раз обернулся к ней. Потом Леонора задумчиво посмотрела на Аврору. – Я, конечно, могу спросить Фелипе, – предложила она и подмигнула племяннице.

– Ну, нет, это очень неприлично, – Аврора почувствовала, что краснеет.

– А почему ты задаешь такие вопросы? – Леонора допила лимонад, поставила стакан и пристально посмотрела на Аврору. – Итак, что у тебя случилось, дорогая? Ну-ка, рассказывай! Неужели ты с кем-то познакомилась?

Аврора на миг смутилась, но потом рассказала о Рауле. Она еще никому о нем не говорила и поэтому почувствовала облегчение. Она упомянула о его нежности, внимательности и о том, как он иногда пропадает на недели или даже месяцы. Девушка рассказала, как он ее временами отталкивал, а потом снова давал ощутить свою любовь.