К счастью, дон Фернандо согласился их принять. После того как о них доложили хозяину, слуга провел гостей через первое патио во второе, где, наслаждаясь вечером, в кресле-качалке сидел сеньор Фернандо Маркес. Рядом на кованом столике стояла бутылка вина и бокал. На хозяине дома был темный халат и кожаные комнатные туфли. Дон Фернандо встал, лишь когда к нему подошел слуга. Роберт приметил, что хозяин был невысокого роста.

– Добрый вечер, дон Фернандо, – поздоровалась Кларисса.

Роберт не услышал в голосе жены той неуверенности, которая преследовала ее последние дни, она держалась естественно.

– Сеньора Монада, – дон Фернандо приветливо кивнул. – Давненько я не встречал вас в этих местах. Мне говорили, что вы…

– Мертва?

Дон Фернандо молча смерил Клариссу взглядом.

– Не совсем, – ответил он потом. – Говорили несколько другое, что вы… беглая убийца.

Роберт заметил, что дон Фернандо внимательно следит за реакцией Клариссы на эти слова. Когда-то он, по-видимому, был весьма интересным мужчиной. Но, судя по всему, за жизнь слишком много выпил. Талия его была весьма внушительных размеров. Лицо выглядело обрюзгшим. Очевидно, хозяин дома и видел уже неважно: Роберт заметил на приставном столике очки с маленькими круглыми стеклами. И вот дон Фернандо впервые взглянул и на Роберта.

– Я сопровождаю госпожу Клариссу, – вымолвил Роберт. – Мы прибыли из Буэнос-Айреса.

– Из Буэнос-Айреса? – Дон Фернандо удивленно поднял брови. – Значит, это правда, что Ксавьера… – он осматривал Клариссу, не пропуская ни одного дюйма ее тела, особенно надолго его взгляд остановился на ее груди, – действительно нет в живых?

На миг показалось, что дон Фернандо был исполнен радости, что весьма смутило Роберта и, как он заметил боковым зрением, Клариссу тоже.

Она помедлила, потом расправила плечи.

– Ксавьер мертв.

Роберту вновь послышалась небольшая дрожь в ее голосе. Но человек, который не знает ее так хорошо, наверняка не сможет это уловить.

– На него напали и убили. Это, – она указала на Роберта, – мой второй муж, Роберт Метцлер.

– Убили? При нападении. Значит, это правда, что…

– Его убили люди, которых подослал его отец.

– Значит, это дон Хорхе. – Дон Фернандо нахмурился. – Дон Хорхе, по вашим словам, убил собственного сына. С одной стороны, меня это не удивляет, с другой – звучит довольно невероятно…

– Он не хотел убивать Ксавьера, – ответила Кларисса.

– Если я правильно понимаю, то он хотел…

– Да, – произнесла она.

– Он хотел убить вас? Свою невестку? Это правда?

– Вы не можете себе этого представить?

– Отнюдь, – без колебания возразил дон Фернандо. – Не сомневаюсь ни секунды в этой истории. Мы же оба знаем дона Хорхе, не так ли? Он просто негодовал, когда Ксавьер вас тогда выбрал…

– Да, все верно, – кивнула Кларисса, спокойно перебив дона Фернандо.

– Он просто дьявол в человеческом обличье, – продолжал эстансьеро.

«Жена тоже его так называла», – подумал Роберт.

Дон Фернандо вытащил из кармана халата часы и взглянул на циферблат.

– Предполагаю, есть какая-то веская причина того, что вы явились сюда без предупреждения? Вы же знаете, что я, собственно, такого…

– Да, – опередила его Кларисса снова и вздохнула, – простите нас за вторжение, дон Фернандо. Я… Мы…

Он снова покачал головой:

– Дон Хорхе всегда говорил, что вы не только убийца, но и сумасшедшая, и надеялся вас отыскать.

– И он все еще отдает распоряжения о моем поиске?

– О да, конечно. Но вы и сами могли предположить нечто подобное. Вы ведь его знаете.

– Это точно, знаю.

Кларисса и Роберт незаметно переглянулись. Он не сразу рассказал ей об объявлениях в газете, но все время скрывать это было невозможно.

– Он ищет, и даже очень интенсивно, – добавил хозяин дома. – А кроме того, он наказал молиться о вашей падшей душе. Он всем ясно дает понять, что очень хочет вас найти и предоставить защиту, которая совершенно необходима такой заблудшей душе. Люди здесь, – дон Фернандо хмыкнул, – впечатлены добротой его сердца.

– Но не вы, – осторожно заметила Кларисса.

Дон Фернандо отрицательно покачал головой:

– Из того, что делает дон Хорхе, ничто не может меня впечатлить. Я знаю, что он лжец и мошенник. Кому это может быть лучше известно, как не мне? Я лишь спрашивал себя, чего он хочет всем этим достигнуть. Конечно, мне трудно было себе представить, что вы убийца, дорогая Кларисса.

Роберт заметил, как Кларисса слегка покачнулась. Слово «убийца» привело ее в замешательство. Он помнил, она когда-то рассказывала ему, что на самом деле не может доказать свою невиновность. Роберт нежно коснулся ее спины. От его прикосновения тело Клариссы распрямилось. Решимость снова вернулась к ней.

– Мы приехали сюда, чтобы обговорить несколько важных дел, – произнесла Кларисса.

Дон Фернандо взял со столика очки. Роберт только сейчас заметил, как и сам задержал дыхание, когда хозяин дома пригласил их жестом в дом.

– Давайте пройдем в салон, там нам никто не помешает.

Дон Фернандо быстро зашагал в дом. Кларисса и Роберт последовали за ним. Они миновали мрачный вестибюль, на стенах которого висели картины, написанные маслом, – возможно, это были портреты каких-то предков дона Фернандо, – и остановились в просторной комнате с камином, обставленной шикарной мебелью. Это помещение казалось удивительно безжизненным. На небольшом столике стояла шахматная доска.

Дон Фернандо позвонил в колокольчик и приказал горничной приготовить чай и принести закуски. Юная индианка исчезла так же бесшумно, как и появилась. Роберт и Кларисса украдкой озирались по сторонам. По комнате нельзя было сказать, что здесь часто принимали гостей. Она выглядела неубранной и напоминала царство одинокого холостяка. Посреди большого письменного стола в беспорядке валялись какие-то бумаги. На канапе лежало потертое одеяло, на котором спала маленькая собачка. Собака чуть побольше лежала рядом и лениво помахивала хвостом.

– Садитесь же, – потребовал дон Фернандо и локтями расчистил место на столе. Несколько документов слетели на пол, их наверняка потом поднимут услужливые горничные.

Роберт и Кларисса присели. Девушка вернулась с чаем и разлила его по чашкам. Ничего другого не стоило и ожидать – это был горячий, очень сладкий мате. Горничная также поставила на стол тарелки с эмпанадами и жареным мясом, нарезанным тонкими ломтиками, овощами и миску с пряной кукурузной кашей. Девушка ожидала новых указаний.

– Можешь идти, – разрешил дон Фернандо. Он смотрел ей вслед, пока та не скрылась из виду, а потом еще и прислушался. – Она поднялась наверх, – произнес он и наконец тоже присел. – Нам никто не помешает. – Он взглянул на Клариссу и Роберта. – Она раньше работала на дона Хорхе. Девушка рассказывала, что он дурно обращался с ней. Кто знает… может, так оно и есть…

Кларисса наклонилась вперед:

– Дон Фернандо, вы ей не доверяете?

Хозяин дома поморщился и горько усмехнулся.

– А кому здесь вообще можно доверять? Тут все в железном кулаке Монада. Нет, я ей не доверяю. Собственно, я уже давно никому не верю, поэтому живу отлично.

В воздухе вновь повисло странное напряжение. Возникло чувство, будто они снова в бегах, а преследователи подбираются все ближе. Роберта охватила легкая дрожь. Наверное, Кларисса не преувеличивала: семью Монада боялись даже такие бывалые люди, как дон Фернандо. Он отпил немного мате. На вкус чай был удивительно мягкий и приятный. Кларисса тоже попробовала напиток.

Дон Фернандо указал на еду:

– Налетайте, предательницы тоже умеют хорошо готовить.

Кларисса взяла маленький пирожок и поблагодарила, Роберт сделал то же. Из-за напряжения последних дней они почти не чувствовали голода. Но эмпанады оказались очень хороши на вкус. Роберт взял еще и впервые заметил, как дон Фернандо улыбается. Он выглядел удивительно дружелюбным. Роберт подумал, что Кларисса описывала его как бирюка, говорила, что Ксавьер тайком посмеивался над ним. С тех пор как Роберт узнал все о смерти ее первого мужа, Кларисса иногда рассказывала о своей прошлой жизни.

– Вижу, вам еда пришлась по вкусу, сеньора Метцлер… – произнес дон Фернандо. – Как вы, собственно, познакомились друг с другом?

Кларисса отложила эмпанаду в сторону и дожевала, прежде чем ответить.

– Роберт мне помог, когда… когда я…

Роберт положил руку на руку жены.

– Когда Кларисса бежала от убийц первого мужа, – закончил он недрогнувшим голосом ее предложение.

Руки у жены были холодные, как лед. Когда Роберт взглянул на нее, то заметил, что на ее ресницах блестят слезы. Больше всего он хотел ее утешить, но сейчас не время.

Кларисса вздохнула.

– Я не убивала Ксавьера, – произнесла она слегка дрожащим голосом. – Он погиб не от моей руки. Я любила его. Я бы никогда не смогла причинить ему зла, дон Фернандо.

– Конечно, я вам верю. – Дон Фернандо улыбнулся. – Я поверил вам с самого начала, разве я этого не сказал? А теперь говорите уже, что вас привело ко мне. – Улыбка исчезла с лица эстансьеро так же быстро, как и появилась. – И не ходите вокруг да около, сеньорита Метцлер. Жизнь меня уже ничем не может напугать.

Он внимательно смотрел то на Клариссу, то на Роберта. Кларисса сжала руки в кулаки, словно внезапно что-то вспомнила.

– Как дела у вашей жены, дон Фернандо? – спросила она. – И где она? Уже ушла спать?

На некоторое время в комнате воцарилось молчание, такое тяжкое, что казалось, его можно потрогать руками.

– Она умерла, – наконец ответил эстансьеро, опустив голову, потом снова надменно взглянул на гостей.

Роберт заметил ужас, вмиг охвативший Клариссу. Она не знала, что ей на это сказать. Она рассказывала Роберту, что донья Эстефания – женщина из местных – пришла в этот брак с хорошим приданым.

– Но она же была еще совсем молода… Что случилось?..

Кларисса думала, что когда придет к дону Фернандо, то наверняка увидится и с Эстефанией. Эта мысль ее радовала. Молодая женщина тогда была одной из немногих светских дам, общавшихся с Клариссой, которой путь в высшее общество был закрыт с самого начала.

Дон Фернандо уставился куда-то вдаль.

– А знаете, сеньора Метцлер, Эстефания скучала по вам! – неожиданно произнес он. – Без вас ей было непросто. Вы ей нравились. Она так радовалась, когда вы заходили на чай. К нам редко приходили гости из-за той ситуации с Монада…

Кларисса вздрогнула, когда дон Фернандо снова тяжело вздохнул. Потом раздался тихий, дрожащий, странный звук. На его тучном лице внезапно появилась гримаса боли. Кларисса сглотнула слюну. Однако дон Фернандо не расплакался, чего она боялась.

– Знаете, сеньора Метцлер, началось все с грязных намеков. Потом ее начали преследовать, когда она выходила на прогулку, пугали ее. Вы наверняка помните нашу давнюю ссору с семьей Монада. – Он сглотнул слюну, прежде чем продолжить. – Я имею в виду с доном Хорхе, о других членах этой семьи я не хочу говорить. Проблемы создавал все время дон Хорхе. – Эстансьеро снова ненадолго замолчал. – Меня дон Хорхе обманывал и запугивал, сколько я себя помню. Но я могу это вытерпеть, я сильный человек, – продолжал он. – Когда со мной ничего не вышло, он взялся за мою Эстефанию. К сожалению, я не заметил, что это давление со стороны Монада оказывает на нее сильное влияние. Все время ходили слухи, что она якобы изменяла мне. Я хорошо помню, как она приходила ко мне и умоляла не верить всему, что говорят. Я, конечно, никогда этому не верил, ведь речь шла о моей Эстефании, хорошей и сердечной женщине. Последние недели перед ее смертью были ужасными. Она все время пребывала в страхе. Она превратилась просто в комок нервов. Эстефания была здоровой женщиной, но в глубине души – хрупким созданием. И для нее все это было слишком. Однажды утром я обнаружил ее в постели. Она приняла крысиный яд. Крысиный яд! Стоит ли мне вдаваться в подробности, серьорита Метцлер?

– Нет, – Роберт пришел на помощь жене, которая едва сохраняла самообладание.

Он видел, что она этого не ожидала. Только не этого. Молчание воцарилось надолго. За окном начался дождь. Сверчки давно умолкли, звуки ночи приглушал плеск воды. Полная луна скрылась за облаками. Наконец дон Фернандо встал и зажег вторую лампу.

– Значит, вы утверждаете, что дон Хорхе убил собственного сына, – переспросил он совершенно спокойно.

– А вы мне не верите?

– Конечно, я вам верю, сеньорита Метцлер, разве я вам этого не говорил?

Кларисса опустила голову, но тут же подняла ее снова.

– Да вы ведь и сами знаете дона Хорхе, – как бы оправдывалась она, – вы же знаете, на что он способен.

Роберт заметил, что выражение лица дона Фернандо тотчас изменилось. Он чувствовал печаль после потери Эстефании и одновременно неистовствовал.

– Разумеется. Он разрушил мою жизнь.