Мэрайя никогда не знала, не догадывалась, что занятие любовью, это восхитительное чувство завершенности, наполненности может быть таким всепоглощающим. Настолько, что все остальное уже не имело никакого значения, весь мир и все люди для нее словно вымерли. В эту минуту существовали только Дэриэн и она, Мэрайя.

– Боже мой… – Она слабо застонала, внезапно припомнив, что в мире существуют не только они двое, что их кто-то подслушивает.

Дэриэн поднял голову и внимательно посмотрел на нее, его лицо покраснело, губы стали влажными и слегка припухшими от ласк.

– Тот, кто нас подслушивал, ушел некоторое время назад, – хрипло успокоил ее Уолфингэм, нежно опуская ткань ее платья, чтобы прикрыть ее голые ноги, после чего лег рядом с Мэрайей.

Мэрайя бросила на него тревожный взгляд:

– Откуда ты знаешь?

– Я слышал щелчок закрывшейся двери, когда он уходил. Остаток дня я провел вовсе не в спальне. Я исследовал смотровые отверстия и тайные проходы, – объяснил он, заметив ее округлившиеся глаза. – Я бы никогда не позволил кому-либо услышать или увидеть твое наслаждение, Мэрайя, – мягко заверил ее мужчина, поднимая руку, чтобы нежно погладить завитки волос, скрывающих лоно Мэрайи.

Она почувствовала признательность к Дэриэну за его заботу, хотя и дрожала от осознания того, что произошло между ними. Она помнила, как умоляла его, как выгибалась навстречу его ласкам и поцелуям.

Она должна была почувствовать унижение лишь при одном воспоминании об интимности произошедшей любовной сцены. Должна была почувствовать смущение, если не ужас, из-за своей развратной реакции и поощрения этих ласк, из-за несдержанности, которую только что продемонстрировала.

Однако ничего похожего Мэрайя не ощущала.

Вместо этого впервые в жизни Мэрайя была полностью удовлетворена. Она была желанной, насытившейся до предела женщиной, от которой любой мужчина пришел бы в восторг.

Это было очень возбуждающее чувство.

И освобождающее. Новообретенная свобода заполнила ее всю, и места для смущения и неловкости не осталось.

Дэриэн Хантер, суровый и требовательный герцог Уолфингэм, только что занимался с ней любовью. Касался и ласкал ее самым интимным образом, как не касался ее ни один мужчина. И он не считал ее неполноценной.

Уолфингэм не считал ее неполноценной.

Многие годы Мэрайя думала, что она неполноценна, и именно поэтому Мартин никогда не хотел с ней настоящего брака. На самом деле она не хотела этого, ведь он ее изнасиловал. Но его полное безразличие к ней заставило ее сомневаться в том, что она может быть желанна.

О, она прекрасно играла свою роль вот уже семь лет. Она флиртовала с теми джентльменами, у которых ей требовалось выудить информацию. Но в их обществе она не чувствовала ничего подобного, она не хотела их так, как хотела Дэриэна. Никогда не чувствовала к ним даже интереса, ведь она знала, что станет для них лишь еще одним завоеванием.

В отличие от них, Дэриэн занимался с ней любовью, словно мучимый жаждой путник в пустыне. Он непрестанно хвалил ее, повторял снова и снова, как она прекрасна. Как сильно он желает ее, как сильно он хочет и восхищается ее телом.

Он подарил Мэрайе свободу, высвободил ее сексуальность, которая, как она раньше думала, давно умерла.

Сделав это, Дэриэн позволил ей получить удовольствие, не похожее ни на что на свете.

Удовольствие, которое ей захотелось подарить и ему.

Соблазнительная улыбка изогнула ее губы, когда она вызвала в памяти выражение абсолютного блаженства на лице мужчины, оттого что Афродита взяла в рот его налитое орудие.

Глава 12

Дэриэн никогда в жизни не видел ничего прекраснее, чем Мэрайя в эту минуту: ее распущенные волосы окружили ореолом вспыхнувшее лицо, глаза были нежными и задумчивыми, кремовые щеки гладкие, словно атлас, а коралловые губы чуть припухли от поцелуев. Ее обнаженная цветущая грудь, увенчанная рубиновыми ягодами сосков, еще, казалось, помнила его прикосновения.

Совершенная красота Мэрайи дополнялась запахом испытанного ею удовольствия и эротическим ароматом духов, который Дэриэн теперь ассоциировал только с ней одной.

Его стержень дрогнул, поднялся и затвердел, пока он вдыхал ее аромат и с восхищением смотрел на прекрасные пышные груди. Его возбуждение тоже нуждалось в успокоении, и чем раньше, тем лучше.

– Ты точно уверен, что нас не подслушивают? – еле слышно пробормотала Мэрайя, почувствовав, как его налившийся стержень уперся ей в бедро. Она села возле него и посмотрела на выпуклость на его брюках. Ее грудь была все еще открыта жадному взгляду Дэриэна, что выразилось еще в одном болезненном порыве его истомившегося члена.

Дэриэн прекрасно помнил, как сопротивлялась Мэрайя тому, чтобы отдаться наслаждению, которое он ей предлагал, когда думала, что за ними наблюдают.

– Да, уверен, – хрипло подтвердил он.

– Тогда, полагаю, моя очередь доставить тебе удовольствие. – Ее пальцы принялись расстегивать пуговицы на его брюках, ее полная грудь соблазнительно колыхнулась при резком движении. – Я бы тоже не хотела, чтобы кто-то увидел или услышал тебя в этот момент, – мягко добавила она.

– Мэрайя? – Дэриэн накрыл своей рукой ее ладони и пытливо посмотрел на нее, спрашивая себя, действительно ли она имела в виду то, о чем он подумал.

Он соблазнил свою первую женщину в шестнадцать лет, и с тех пор у него было слишком много женщин, чтобы вспомнить их лица, тем более имена! Несколько дам полусвета брали его естество в рот, даря ему удовольствие таким способом. Могла ли Мэрайя предложить то же самое?

При одной мысли, что прелестные полные губки Мэрайи сомкнутся вокруг его древка, что она станет сосать его член, что она будет двигать ртом вверх и вниз, взволновала Дэриэна до такой степени, что он едва сумел сдержаться.

Мэрайя сразу поняла, что удивила Дэриэна. Даже несмотря на распутство, царившее в этом доме, считалось, что леди из высшего общества слишком деликатны, чопорны и правильны, чтобы принимать участие в подобном действе.

Но только что испытанное наслаждение, высвободившаяся сексуальность и неизбежное женское любопытство заставили ее желать познать все. Будет ли она хороша или нет в подобных делах – это уже другой вопрос. Но ей очень хотелось своим энтузиазмом заменить отсутствие опыта.

Мэрайя испытующе посмотрела на Дэриэна, заметив блеск его потемневших зеленых глаз и румянец на щеках.

Она осознавала, что ее глаза, должно быть, горят тем же лихорадочным огнем, что и его. Она уже предвкушала, как высвободит Дэриэна из плена брюк… и увидит его…

Потому что она никогда еще не видела мужской член.

Она еще не видела Дэриэна обнаженным, но, бросив один лишь взгляд на выпуклость его брюк, поняла, что его мужское достоинство намного больше, чем у Мартина.

– Не думай о нем, Мэрайя, – резко заговорил Дэриэн, рукой он ободряюще коснулся ее щеки. – Прошлому нет места рядом с нами, – мягко добавил он.

Мэрайя беспомощно смотрела на него, ее захватили ужасные, болезненные, тревожные воспоминания.

– Здесь и сейчас ты главная, Мэрайя, – искушающе продолжал Дэриэн. – Или нет. Это твой выбор. Уверяю тебя, никто не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь, – пообещал он, убирая от нее руки. – Я весь твой, можешь делать со мной что угодно, Мэрайя. Или не делать, – сказал он.

– Но… ты же еще не получил свое удовольствие. – Она недоумевающе смотрела на него. – Я думала, что, возбудившись, мужчины нуждаются в разрядке сильнее, чем женщины?

Дэриэну пришлось снова бороться со своей ненавистью к Мартину Бичему. Потому что Мэрайя сейчас нуждалась в его нежности, а не во вспышке гнева, который он испытывал к ее покойному мужу. Долгие годы ее огорчало равнодушие к ней собственного мужа, что заставило ее сомневаться в своей сексуальности, желанности. Что было очень жестоко по отношению к такой прекрасной и смелой женщине, как Мэрайя.

Дэриэн сел и пробежал подушечкой пальца по ее нижней губе, пытаясь смягчить свои слова.

– Тебе не нужно ничего делать, Мэрайя. Я могу вернуться в спальню и разобраться со своим возбуждением сам, – мягко заверил ее джентльмен.

Ее глаза округлились.

– Ты говоришь о… ты бы…

– Да. – Он обезоруживающе улыбнулся ей.

– Ты и прежде так делал?

– Много раз. Все мальчики это делают, – объявил он без всякого стеснения. – На самом деле в юности это становится их любимым времяпрепровождением.

– Но прошло много лет с тех пор, когда ты был юным.

Дэриэн пожал плечами:

– Определенная часть мужского тела просыпается каждое утро. А без жены унять возбуждение по-другому невозможно. Приходится брать дело в свои руки.

– Понимаю, – медленно проговорила она. – А чью руку ты хотел бы почувствовать сейчас, твою или мою?

Дэриэн затаил дыхание при такой откровенности с ее стороны.

– Ни то ни другое. Я бы предпочел твой ротик, Мэрайя, – пояснил он, натолкнувшись на ее вопросительный взгляд.

Нежный румянец расцвел на ее алебастровых щеках.

– И я.

Дэриэн глухо застонал, наблюдая, как Мэрайя облизывает губы, будто предвкушая действо.

– Можно мне смотреть? Это усилит мое удовольствие, Мэрайя, – пояснил он, поймав на себе ее любопытный вопросительный взгляд.

Любопытный и застенчивый взгляд, который, по мнению Дэриэна, никак не вязался с образом скандальной графини Карлайл.

Слухи насчет многочисленных адюльтеров Мэрайи Дэриэн теперь мог понять, учитывая, что ее муж был сущим мерзавцем и безразличной к потребностям своей жены сволочью. Однако любопытство и застенчивость требовали объяснения…

Все посторонние мысли вылетели из головы Дэриэна, когда Мэрайя встала на колени рядом с ним и подложила ему под голову несколько подушек. Ее обнаженная грудь соблазнительно колыхалась лишь в нескольких дюймах от его наполнившегося слюной рта.

– Дай мне еще раз попробовать тебя на вкус, Мэрайя, – умоляюще простонал Дэриэн.

Мэрайя склонила голову и посмотрела на Дэриэна, заметив, как его взгляд сосредоточился на ее обнаженной груди. Она слегка наклонилась вперед, и ее сосок коснулся его полураскрытых губ, он тут же взял его в рот, и она удовлетворенно вздохнула. Наслаждаясь, он закрыл глаза, ресницы его темнели на фоне вспыхнувших щек. Рукой он жадно схватил ее грудь.

И тем самым позволил Мэрайе сделать еще одно сексуальное открытие.

Что мужчина может быть так же уязвим и чувствителен во время занятий любовью, как и женщина.

Может, даже более, осознала она, когда дотянулась рукой до выпуклости на его брюках, развязала завязки на кальсонах и извлекла на свет то, что пряталось от ее взора все это время.

Стержень Дэриэна был большим, длинным и мощным, и сейчас он восстал из завитков темных волос.

Мэрайя в предвкушении облизнула губы. Какой он на вкус? Соленый или сладкий? А что будет, если…

– Дэриэн! – Она внезапно выдохнула, почувствовав, как внутри ее снова нарастает знакомое удовольствие, между бедер стало жарко и влажно. Губы Дэриэна неистово сосали ее грудь, зубы покусывали сосок, а другой рукой он осыпал ласками ее вторую грудь.

– Дэриэн, я, кажется, скоро…

– Приди ко мне, Мэрайя! – потребовал он, уже двумя руками сжимая ее грудь, пощипывая соски. Он не отрывал взгляда от ее раскрасневшегося лица.

– Я!.. – выкрикнула она в исступлении, когда достигла кульминации, нескончаемая сильная волна удовольствия накрыла ее с головой, ее лоно сокращалось и пульсировало снова и снова, набухшая жемчужинка, спрятавшаяся в ее складках, билась и горела. – Я не имела понятия, что могу… что это может быть так… так внезапно. – Она опустила ослабевшую голову на плечо Дэриэну.

У Дэриэна еще никогда не было подобного ни с одной женщиной. Но теперь он знал, что Мэрайя не похожа на других женщин. И тот факт, что он смог доставить ей такое удовольствие, лишь касаясь ее груди, подарил ему неописуемое наслаждение.

Однако у него не было времени пребывать в своих восхищенных чувствах, потому что Мэрайя уже спустилась вниз и улеглась между его раздвинутых ног. Она взяла в руку его налившееся естество.

– Ты такой большой, – восхищенно пробормотала она, погладив его символ мужественности. – Кожа бархатная, мягкая, – лукаво добавила она, обхватив его член. – И влажная. – Подушечки ее пальцев нежно прикоснулись к кончику его древка.

Дэриэн ощутил, как напрягся его пах под чувственными ласками ее волшебных пальцев.

– Мэрайя… – застонал он резко, возбужденно, завороженно следя за тем, как ее дерзкий розовый язычок коснулся его члена.

– Хочешь, чтобы я остановилась? – Ее взгляд из-под длинных ресниц дразнил, завлекал, манил, обещая невиданные наслаждения.

– Нет! – горячо запротестовал Дэриэн. Ее улыбка стала шире. Он откинул голову на подушки, не отрывая взгляда от ее бархатных губ. Ее розовый шаловливый язычок в шутливом сражении атаковал его напрягшийся член. Ее золотистые длинные волосы каскадом падали на его бедра.