Дмитрий Борисович попытался поймать ее взгляд. Чтобы он не смог этого сделать, она закрыла глаза.

– Ира! Скажи мне что-нибудь! Не молчи! – в отчаянии выкрикнул он.

Ирина почувствовала, что головная боль ее несколько отпустила, села на постели и с горечью произнесла:

– Неужели ты не понимал, что я своими руками отдала бы тебе икону, если бы ты попросил?! Неужели не видел, что я все готова была отдать?!

– Ну подлец я! Подлец и мерзавец! Согласен! Еще и идиот к тому же! Крутого мафиози из себя корчил! Думал, как ловко тебя вокруг пальца обвожу… Ир! Я ведь еще вчера ничего не понимал! А сегодня утром встал, так, поверишь, оторопь взяла от того, что наделал! Но это не главное… Я все не то говорю… Я другое хочу сказать… Совершенно другое! Ира! – еще отчаянней выкрикнул он. – Выходи за меня замуж! Если ты не выйдешь за меня замуж, я пропаду! Я наделаю еще каких-нибудь кошмарных дел и… Меня посадят! Вот увидишь!

Ирина рассмеялась:

– Выйти за тебя замуж и стеречь в качестве цепной собаки?

Дмитрий закрыл голову руками, будто она его ударила, и простонал:

– Все не то… Все не то… Не сторожить, нет… Я хочу… То есть я прошу, чтобы ты любила меня, как раньше, потому что… словом… Я сегодня понял… Я люблю тебя, Ира… Я с ума сойду, если ты меня прогонишь… Какой-то бес меня попутал с этой иконой… Сам не знаю… Ты мне не веришь, я знаю… А я от такой красавицы к тебе ушел, ты даже не представляешь! Я, наверно, опять не то говорю, но ты должна знать, что я к тебе от нее вернулся, как домой, и рад был, как дурак… Прости меня, Ира…

Глава фирмы «Муж на час» еще долго говорил, не останавливаясь, потому что боялся: остановится – сразу и прогонят. Если бы он все-таки остановился, то понял бы, что его давно простили. А если бы поднял глаза от пола, то увидел бы, что в дверях Ирининой спальни давно уже стоит Толик Марков. Он поставил на дверь целых два замка из серии «Секьюрити» и с большим интересом и потрясением следил за сценой, разыгравшейся между боссом своей фирмы и то ли заплаканной, то ли опухшей теткой, которая, похоже, была с большого бодуна. Возможно, что Толику удалось бы досмотреть эту серию «Богатые тоже плачут» до самого конца, если бы не прозвенел звонок входной двери. Встрепенулись все: и опухшая тетка, и удрученный босс. Толик, сделав им разрешающий жест – продолжайте! – пошел открывать дверь. В квартиру вломился сильно пьяный мужик, требующий себе обещанную «Синопскую». Толик понял, что это близкий друг тетки с бодуна, и пригласил его в комнату.

– Ируха! – обрадовался тот. – Я смотрю, у тебя уже все в ажуре! Замочки – высший класс! Я за «Синопской»! Как договаривались!

– Не сегодня, Семеныч! – попросила Ирина. – Я не выходила еще на улицу…

Семеныч хотел сказать, что это его не касается, потому что уговор дороже денег, но Дмитрий Борисович Кочерьянц не дал этим справедливым словам вырваться из его груди.

– Почему же не сегодня, Ирочка? Можно и сегодня! – Он запустил руку в карман джинсов, вытащил кучу смятых купюр и сунул их в руки Семенычу, покачивающемуся, как ковыль на ветру. – Надеюсь, этого хватит?

Денег в горсти Семеныча оказалось гораздо больше, чем «хватит», но он решил, что будет лучше, если он один будет об этом знать, и гордо удалился. Потом пришлось удалиться и Толику Маркову. Честно говоря, ему очень хотелось досмотреть, чем кончится странное объяснение босса с хозяйкой квартиры, но поскольку эти двое обнялись и начали безумно целоваться, совершенно сбитый с толку слесарь широкого профиля посчитал, что ему все-таки лучше уйти.

Дима покаялся перед Ириной и в своих походах по сексуально озабоченным клиенткам. Разумеется, она и за это его простила, потому что, по большому счету, и обвинить-то не могла. Она сама была такой же клиенткой, которая, увидев в газете рекламу фирмы «Муж на час», приняла ее за контору мальчиков по вызову. Ирина, как и те, другие, клиентки, давно жила одна. Временами ей казалось, что она уже привыкла к этому и ничего ей не надо, кроме фужера сухого вина на ночь. Потом она неожиданно обнаружила, что пьет уже по два фужера. Когда ей захотелось приговорить целую бутылку зараз, она ужаснулась, схватила первую попавшуюся газету, чтобы отвлечься мыслями от алкоголя и сосредоточиться на чем-нибудь интеллектуальном, например, на решении кроссворда. Именно рядом с кроссвордом она и обнаружила объявление фирмы «Муж на час» – и тут же, не мешкая, позвонила по указанному телефону, даже не удосужившись прочитать про замену электропроводки и сантехнические работы. Находясь в приличном хмелю, она потребовала себе мужчину. И ничуть не удивилась невиданному доселе сервису: ее тут же с ним соединили. Мужчина имел красивый голос и обещал приехать в течение часа.

Ирина допила вино, дабы не растерять до прихода «Мужа на час» весь свой пыл, укрепилась в своих желаниях и надела самое красивое белье, которое только имелось в ее закромах. Слегка пошатываясь, она покрутилась в нем перед зеркалом и решила, что белье, конечно, очень приличное, но без него она будет выглядеть гораздо соблазнительней. Ловкими и игривыми движениями девочки на шесте она сорвала с себя бюстгальтер, а потом и кружевные полупрозрачные трусики. Ах, как эротично она все это проделала! Где ты, вожделенный «Муж на час»? На полчаса! Да хоть на десять минут! Приходи быстрей, пока она еще окончательно не состарилась! Пока у нее еще все при всем! Пока она вся изнемогает от желания!

Звонок в дверь застал ее перед зеркалом в абсолютно голом виде и с почти уже трезвой головой. Ирина сдернула со спинки стула халат, накинула его на плечи и побежала открывать. Скорей! Пока еще не покинула ее решимость! Пока она не забилась в угол от стыда и не замахала руками в стиле «Чур меня! Чур меня!».

Пришедший по вызову «Муж на час» был как раз таким, каким и мечталось Ирине, когда она перед зеркалом изображала девочку на шесте. Он был еще молод, но уже не юн. Он не являл собой красавца, но имел четко вырезанный квадратный подбородок, прямой классический нос и несколько растерянные, будто бы от неземной любви к Ирине, глаза. Поскольку на самом деле ни о какой любви не могло быть и речи, она вдруг испугалась, что он уйдет, как только разглядит ее немолодое, потерявшее упругость лицо с отекшими веками и бледным ртом. Испытывая почти удушающую гадливость по отношению к самой себе, Ирина отпустила полы халата, которые придерживала окостеневшими пальцами, и даже сказала мужчине какую-то пошлость. В отличие от лица тело ее еще было довольно молодым и упругим. Ей показалось, что «Муж на час» смутился, хотя, как профессионал, никак не должен был этого делать. Он зачем-то спросил про текущий кран, и Ирина чуть не свалилась в обморок от того, что бесстыдно обнажилась перед водопроводчиком, случайно зашедшим не в ту квартиру. Она дрожащими руками запахнула халат, а потом решила, что этот мужчина ей очень нравится, а потому какая разница, кто у нее будет на час: «муж» или водопроводчик. Она не только снова распахнула халат, она сбросила его на пол. И водопроводчик сдался. Он забыл про текущий в чьей-то квартире кран, и они отдались друг другу сначала прямо в коридоре, а потом провели бурные вечер и ночь на широкой постели Ирины, которую она, по счастливой случайности, только вчера застелила свежим бельем.

Когда водопроводчик, который при ближайшем рассмотрении все-таки оказался настоящим «Мужем на час», закончил свою «работу», Ирина спросила, сколько должна по прейскуранту. «Муж на час», который велел звать его Димой, денег не взял, рассмеялся и сказал, что его услуги – бесплатный подарок фирмы. Дескать, Ирина доставила ему такое неземное наслаждение, которое не может быть предусмотрено ни одним прейскурантом. Она еще долго пыталась всучить ему двести долларов. Он, хохоча во все горло, отнекивался и в процессе этого занятия как-то очень ловко выскочил из квартиры неоплаченным. Ирина была уверена, что он пошутил про неземное наслаждение и что она никогда его больше не увидит, если, конечно, не закажет снова в фирме. Когда он явился к ней вечером следующего же дня, она расплакалась у него на плече из чувства благодарности и тут же, на плече, полюбила его со всей страстью давно не имевшей мужчины уже не слишком молодой женщины.

Разве могла она осуждать Диму, который выбрал ее из всех?!! Он, такой молодой, такой сильный и интересный мужчина, глава фирмы, как потом счастливо выяснилось, и вдруг заинтересовался ею! Она благодарить его должна, а не осуждать! Ведь если бы он захотел, самые красивые девушки Питера валялись бы у него в ногах! Они, скорее всего, и валяются, и не в ногах, а в его постели! Он только что говорил про какую-то красавицу… Ну так и что же!! Это нормально! Она тягаться с ними не станет, потому что ей это не под силу. Она всегда знала, что ей придется делить Диму с другими, более молодыми, красивыми и успешными, и закроет на это глаза. Он и так уже подарил ей гораздо больше, чем она рассчитывала. Ирина заказывала разового «Мужа на час», а получила перманентного на пару ночей каждую неделю! Ей ли претендовать на большее?! Он что-то говорит о женитьбе… Ерунда… Она не станет соглашаться… Пусть все будет так, как было. Это устраивает обоих.

Дмитрий Борисович Кочерьянц очень долго был Ирининой тайной, она никому не рассказывала о нем, боясь сглазить. А раз уж сейчас тайна вылезла наружу перед Симоной и Татьяной, тут уж ничего не поделаешь, но рассказывать подробности о своих отношениях с Димой она и им не станет. Ну… Разве что… Если попросят… Поговорить о нем все же очень хочется. Она же любит его. Очень. До слез…

– Ну и чего ж ты опять ревешь? – Желание Вадика-Димы жениться на Ирине несколько поменяло к нему отношение Симы в лучшую сторону.

– Ой, девочки, я же на целых девять лет старше его! И рожа моя совершено не подходит для жены главы фирмы!

– Надо будет, он тебе новую рожу сделает в каком-нибудь навороченном косметическом салоне! Ты о другом думай! Если он нечист на руку, то это может передаться ребенку по наследству!

– Сима! Что ты городишь?!! – возмутилась Татьяна. – Не слушай ее, Ира. Все мы не без греха. Что же, теперь и детей не рожать?!

– Нет, пусть она мне все-таки еще раз напомнит, как он объяснил, почему спер икону? – не унималась Сима. – Ведь не в состоянии же аффекта, что можно было бы хоть как-то понять. Он же специально готовился к похищению, как преступник-рецидивист со стажем!

– Сима! – Татьяна решила взять под свою защиту белугой ревущую Гришмановскую. – Ира уже говорила, что он сразу во всем повинился и рассказал, как готовился, хотя мог бы, между прочим, все свалить как раз на состояние аффекта! А он не свалил, что характеризует его положительно! Я прекрасно помню, что он сказал, что его бес попутал. Такое с каждым может случиться! Даже с твоим непогрешимым Фенстером!

– Вот этого не надо! – рассердилась Симона. – С Рудельсоном это еще могло бы как-нибудь пройти, но с Юлианом – никогда! Я за него, как за себя, ручаюсь!

– Как за себя, значит? – лукаво улыбнулась Татьяна.

– Конечно! Разве ты можешь уличить меня в том, чтобы я когда-нибудь зарилась на чужое имущество?!!

– Представь, могу!!! Кто предлагал мне красть повсюду кактусиных деток с целью легкой наживы и последующего обогащения?!!

– Как?!! Ты?!! Меня?!! Свою подругу?!! – Из возмущенной Симоны сыпались вопросительные и восклицательные знаки, как из прохудившегося мешка зерно.

– Девочки! Я вас умоляю! Не надо ссориться! – попыталась навести порядок Гришмановская. – Мы же все беременные! Вспомните о детях, наконец! – Она шлепнула по шаткому столику своим маленьким кулачком. Щербатое блюдце подпрыгнуло, упало на пол и наконец разбилось.

В закутке воцарилась тишина.

– Разбилось… – наконец проговорила Сима. – Жалко… Хотя… Туда ему и дорога! Слышь, Ирка, а как он тебе, твой иконокрад, вообще?

– В каком смысле?

– В прямом. Как мужчина?

– Люблю я его, девочки, – ответила Ирина и опять расплакалась.

– Ну, тогда тут уже вообще ничего не поделаешь. – Симона развела руками. – И хорош плакать! Кто-то тут, кажется, что-то о детях говорил!

– Да-да, я не буду. – Гришмановская отчаянно зашмыгала покрасневшим носом и вытерла слезы рукавом свитера. – Только вы меня не осуждайте, пожалуйста…

– А знаете, девки, – Сима вдруг вдохновенно завела глаза к потолку, – все-таки мы с вами счастливые! Это чтобы в таком-то возрасте, да любовь! Да такая, что хоть завтра умирай, потому что лучше уж не будет! Да еще чтобы дети были, мужиками желанные! Это ж не каждой такое счастье выпадает! А? Как вы думаете?

Татьяна с Ириной ничего не ответили Симоне, но она и не ждала от них ответа. Она и так знала, что они с ней согласны целиком и полностью.


Три счастливо беременные женщины вышли за проходную завода и вдохнули бодрящий воздух наступающей зимы.

– Гляди, Танька, твои! – Симона показала рукой на крылечко соседнего магазина культтоваров.

Там стояли сыновья Олега Дунаева: длинный нескладный Сашка и маленький Тарасик с белой челкой, торчащей из-под синей вязаной шапочки.