— Не могу… — слышу я. После чего еле различаю: — …взлетаем, — потом следует серия слов, но я не уверен, что расслышал их, а не выдумал: — Дэн… говорили… поездка… недель…

Бля.

— Калеб, отправь мне смс, как только сможешь, и я потом тебе перезвоню!

Кажется, после этого он прощается, но я не уверен. Кладу трубку и звоню Майклу Кристоферу. Он отвечает, но история повторяется. Думаю, он меня слышит, а я его нет. Пишу ему сообщение, что объясню свой звонок позже.

Схватив нужные документы, я выхожу и испытываю легкое разочарование, что дверь Иви до сих пор закрыта. Почему я так тороплюсь с ней столкнуться? Уверен, она в ярости, и последнее, что я увижу перед своей смертью, — это оранжевые руки Иви на своей шее.

Поскольку Джастина нет, то я останавливаюсь у стола Кайли. Она разговаривает с каким-то парнем из отдела корреспонденции, и я достаю телефон, пока жду.

— Убедись, что все из номерного ящика попадет прямо в кабинет к мистеру Кингману, хорошо? Он в этом очень щепетилен.

— Ящик. Понял, — отвечает парень и делает себе пометку. — Пока, Кайли.

Проводив его взглядом, Кайли широко мне улыбается.

— Картер! Как у тебя дела?

— Хорошо. А у тебя?

— Замечательно! Хочешь сегодня вместе пообедать?

Я притворяюсь расстроенным, хотя на самом деле радуюсь, что у меня есть отмазка.

— Встречаюсь с клиентом, — отвечаю я, и она симпатично дует губки. Что-то мне подсказывает, что этот вид всегда играет на ее пользу. — Я уже собрался уходить, но хотел попросить, чтобы кто-нибудь проверил мой рабочий телефон.

— Телефон?

— Там что-то с громкостью, — уточняю я.

Она идет за мной в кабинет, поднимает трубку и подносит ее к уху. Несколько раз нажимает кнопки, регулирующие звук, после чего откручивает крышку динамика.

— Ой, — говорит она, и я наклоняюсь ближе. — Тут застрял кусок скотча. Так странно.

Она осторожно отклеивает мешающую штуковину и завинчивает крышку.

Я завороженно смотрю на прозрачный завиток, лежащий на ее ладони.

— М-да. Странно.

Собираясь уходить, она останавливается в дверях.

— Рада помочь. Зови, если тебе… э-э, понадобится что-нибудь еще… — она делает паузу, услышав какой-то звук в кабинете Иви. — Или как-нибудь сходим пообедать…

Выйдя из кабинета, Иви останавливается прямо за Кайли.

— Привет, Иви, — с легкой улыбкой говорит Кайли и уходит к себе.

Прислонившись к открытой двери и скрестив — слава богу — нормального цвета руки на груди, Иви улыбается.

— Не хотела вас прерывать. Может, закроешь в следующий раз дверь?

Не обращая внимания не ее выпад, я говорю:

— Такая забавная история. У меня телефон не работал, а Кайли помогла выяснить причину. Оказалось, кто-то внутрь приклеил кусочек скотча. Интересно, кто бы это мог быть?

— Понятия не имею, — пожимает плечами Иви. — Я недавно пришла. Но если судить по количеству людей, которые хотели бы, чтобы ты выглядел в глазах других не очень хорошо, то, наверное, есть из кого выбирать.

— И что это означает? — интересуюсь я, искренне задетый, и иду за ней в комнату отдыха. — Я нравлюсь людям. Это тебя они боятся.

Она достает из шкафа кружку и наливает себе кофе.

— Хорошо, Картер.

— Что ты имеешь… — я останавливаюсь на полуслове. — Не надо так.

— Как?

Иви не спеша наливает в кофе сливки и смотрит на меня.

— Делать вид, будто ты не задета. И играть в подростковые игры.

— Это ты сейчас меня преследуешь, — убрав сливки, она направляется к двери.

— Ну и ладно, — говорю я.

— Ну и ладно.

Ее фирменный дьявольский смех раздается по всему коридору.

— глава семнадцатая —

Иви

«Стеф! Стеф! Приклеить скотч на динамик телефона Картера было круто!»

«И так просто».

«Наверное, моя лучшая идея».

«Иви, ты что-то сделала с костюмом Картера?»

«Который висел в ванной».

«Что-что? Плохо тебя слышу».

«Я еду по Лорел Каньону».

«Мы переписываемся, чокнутая».

«Так сделала или нет?»

«Может, и сделала. Самую малость».

«Сейчас хочу изменить свое предыдущее сообщение и сказать, что ЭТО моя лучшая идея!»

«Вздыхаю».

«Не волнуйся».

«Просто немного совершенно безобидного веселья».

«Ты отдаешь себе отчет, что твое поведение не нормально, да??»

— глава восемнадцатая —

Картер

В «П&Д» не происходило ничего приличного. В понедельник был тот инцидент со скотчем. Во вторник я тайком накачал буррито Иви приличной порцией острого соуса и тихо наслаждался ее злым и сексуальным рычанием, когда она помчалась в комнату отдыха заливать пожар сливками из холодильника. Она вернула мне должок в среду, намочив водой мое кресло, от чего я до конца дня проходил с заметным пятном на заднице.

В четверг у нее были встречи не в офисе, так что я не получил удовольствия от созерцания ее, покрытой блестками, которые насыпал в вентиляцию ее машины. Но поскольку утро было довольно прохладным, блестки должны были стать липучими, в момент когда резко вырвались вместе с потоком приятного теплого воздуха. Вот только после этого я превратился в форменного параноика, думая, что она понаставила ловушек по всему моему кабинету, и не мог ни к чему прикасаться без страха. Иви появилась в офисе под конец дня — с небольшим количеством блесток у корней волос — ровно в тот момент, когда я кинул в рот яблочную, как я думал, конфетку от Кайли, а та оказалась луковой от Иви.

Мое желание грохнуть ее свела на нет новость о том, что уволили Стива Гейнора из телевизионного отдела. Что может быть лучше наглядного примера перед глазами, который помогает взглянуть на вещи реально.

Мы договорились приехать на фотосессию в пятницу в половине девятого, но моя паранойя заставила меня притащиться аж в восемь. И вот я стою, дрожа от холода, у двери еще закрытой студии. Пиджак кажется тесным — брюки тоже — и я едва могу обхватить себя руками, чтобы немного согреться.

Зашибись. Вот к чему приводит привычка заедать стресс.

Через несколько минут после меня приезжает половина персонала, включая менеджера Джейми, которая — едва мы входим в студию — начинает спорить с креативным директором Vanity Fair и одним из помощников Джоны насчет света.

— Картер, привет, — увидев меня, говорит Элли и, извинившись, заканчивается разговор, после чего идет туда, где позади меня уже ставят стол с перекусом.

— Привет, — как и говорил Брэд, когда передавал мне Джейми в качестве клиента, Элли из тех менеджеров, кто активно принимает во всем участие. В то время как большинство других — просто хорошие исполнители и заинтересованы в том, чтобы их клиенты были довольны и получали признание от продюсеров, Элли же была вовлечена в каждый из аспектов карьеры Джейми. Мою жизнь это сильно облегчает.

— В котором часу приедет Джейми?

— Она уже здесь, — кивком показав на дверь в гримерку, отвечает Элли. — В гримерной со своим тренером.

— Отлично.

— Обычное дело для нас, — отвечает она и попутно следит за выгрузкой закусок. Постучав по плечу женщину, поставившую завернутый в целлофан лоток, она уточняет: — Тут ведь нигде нет изюма, да?

Та смотрит на этикетку на дне лотка, после чего сверяет информацию с таблицей, прикрепленной к потертому планшету.

— Пищевая аллергия? Не нахожу упоминаний в заказе.

— Капризная актриса, — с многозначительной улыбкой поправляет ее Элли.

— Так, сейчас посмотрим, — говорит женщина и начинает просматривать списки. — У нас тут кофе и чай, газированные напитки, фруктовые соки, вода с цитрусовыми, энергетические напитки, печенье с шоколадной крошкой, выпечка, протеиновые батончики… — выпалив на одном дыхании практически бесконечный список, она еще раз листает страницы и улыбается Элли. — Изюм есть только в смеси сухофруктов, и там это четко указано на упаковке.

Подняв большие пальцы, Элли поворачивается ко мне. Я утаскиваю печенье из лотка и смотрю на него. Костюм становится невероятно дискомфортным, словно утягивающее боди. Когда я успел набрать вес? Задумчиво трогаю свой живот.

— Джейми заморачивается насчет изюма?

Элли кивает.

— Она одна из самых уравновешенных актрис, с которыми я работала, но, господи. Она так печется о своей еде, — в ответ на мою приподнятую бровь Элли машет рукой. — Нет-нет, не волнуйся, у нее нет замашек супер-звезды и она никогда не сорвет съемку, но она крайне придирчива в еде.

— Придирчива до потери разума?

— На грани потери, — широко улыбаясь, добавляет Элли. — Поэтому я и здесь, — ей приходит какое-то сообщение, и она смотрит на экран. — Чего не скажешь про Шеймуса. Я позабочусь о Джейми; а ты просто убедись, что он сегодня в своем лучшем настроении.

— Шеймус — это проблема Ивлин Эбби, не моя, — оглядев студию через плечо Элли, я даже не знаю, радоваться или расстраиваться, что ее еще нет.

— Тогда удачи ей. Это все, что могу сказать. Он настолько привык к обожанию своих подписчиков на Ютьюбе, что просто не в состоянии принять отказ. Знаю, что это своего рода символ времени, но его карьера стартует на той же платформе, где мой девятилетка смотрит видео «Как собрать рюкзак». Сегодняшняя молодежь хочет быть знаменитыми. Спроси их, знаменитыми в чем именно, и они ответят, что им плевать. Ты знал, что для первой фотосессии Шеймуса он потребовал принести его личное сиденье на унитаз и чтобы на повторе играл альбом Канье Graduation — а когда ему что-то не понравилось в цветовом решение студии, он заявил, что вернется, когда перекрасят? — она смотрит по сторонам. — Помяни мое слово, однажды он совсем потеряет связь с реальностью.

Я киваю, поскольку уже слышал об этом — и даже больше.

— Если ты так считаешь, то зачем тогда убедила Джейми принять во всем этом участие?

Она понижает голос.

— Потому что Джейми нужна эта роль, а прямо сейчас Шеймус на пике популярности. Мне плевать, что он платит шесть сотен за сеанс какому-то попсовому рефлексотерапевту за то, что тот курит марихуану ему в лицо для гармонизации долбаных чакр. Но здесь ему лучше появиться вовремя и держать себя в рамочках. Демонстрировать свое дерьмо ему еще рановато.

Я смеюсь.

— Скажу коллеге быть начеку. А ты убери весь изюм подальше от Джейми.

— Обязательно, — она отключает телефон и убирает его в карман. — Дай знать, когда появится фотограф.

Моя улыбка получается натянутой, ведь ее слова означают, что Джоны еще нет.

— Конечно.

Развернувшись, я чуть не врезаюсь в Иви.

Черт.

— Упс. Ты что это, подслушиваешь?

— Подслушиваю? — она отступает на шаг и улыбается. — Ой, Картер. Твоей любви потрещать хватит на нас обоих.

Словно обладая собственной волей, мой взгляд скользит по ее телу вниз и вверх. Она надела платье-рубашку без рукавов, расстегнув две верхние пуговицы и обнажив тем самым ключицы и немного декольте. В то же мгновение я потерял дар речи от вида ее плеч и верха груди. Когда встречаюсь с ней взглядом, уголок ее рта дергается вверх, и я понимаю, что спалился.

— Просто проверил, застегнуты ли пуговицы, — говорю я.

— Вот видишь? Эта не сложно. Глядишь, и рабочий этикет выучишь, мой дорогой товарищ по команде.

Я поворачиваюсь, когда она проходит мимо меня.

— Просто это была борьба между рабочим этикетом и полным отсутствием интереса, — говорю я ей вслед. — Отсутствием интереса к победе.

Иви останавливается и медленно поворачивается ко мне лицом, а я чувствую, как у меня на шее выступили капельки пота. А костюм словно уменьшился еще на размер. Я инстинктивно стискиваю одной рукой печенье, а другой телефон, тут же припоминая все свои идиотские смс Майклу Кристоферу. Уверен, что беспокойство, с которым я их писал, сейчас отчетливо читается у меня на лице.

«В офисе я чуть не нырнул лицом в декольте Иви».

«Просто не забывай напоминать мне, что она Люцифер в юбке».

Вот именно. Она сущий дьявол. Помни, Картер: по сути, или она тебя, или ты ее.

— Задел за живое? — интересуюсь я.

Она сжимает челюсти — любому другому человеку, кто не настолько зачарован ее лицом, это движение совсем не заметно.

И вдруг ее поза становится более расслабленной, а черты лица смягчаются.

— Как ты себя сегодня чувствуешь? Все в порядке?

Сбитый с толку от такой перемены тактики, я внезапно ощущаю желание на всякий случай защитить пах. Вместо этого я распрямляю плечи и делаю небольшой шаг назад.