Юлия Резник - Свингеры

— Что?

— Тина. У него…

Я хотела спросить: какого черта? Но, конечно, при Лёньке не стала. Улыбнулась еще шире, взяла телефонную трубку, набирая личный номер мужа. С облегчением выдохнула, только когда Тимур ответил.

— Тим, ты куда пропал? Тут Лёня подъехал, ищет тебя по всему офису.

— Черт. Сейчас буду. Задержи его!

— Так он никуда и не убегает, — снова рассмеялась я, подмигивая Жорину. — Извини, — развела руками, завершив разговор. — Там что-то важное.

— Да брось ты извиняться! Лучше скажи, вы на встречу выпускников собираетесь? Мне Ленка Иванова уже всю плешь проела.

— Ага. Собираемся. Пятого, вроде?

— Угу. Все сдвинулось, потому что много наших приезжает в город на каникулы. Из тех, кого и не думали даже увидеть. Танька Селина. Помнишь? Она все по европам ездила жопой вертеть?

— Помню-помню. Они еще с Игорем Ждановым встречались.

— Вот! Даже она обещала быть.

— Жданову сюрприз будет, — поддержал беседу Волков.

— И не говори, — хохотнул Жорин. Дальше разговор перетек на незначительные мелочи. Тимур пришел, когда мы смеялись, вспомнив очередной забавный случай из нашего общего школьного прошлого.

— Извини, Лёнь. Совсем забегался, — деловито начал он, пожимая Жорину руку. — Ян? Вот ты где. А тебя жена ищет. Встретил ее в коридоре.

Алмазов врал — и не краснел. А мне… мне больше всего на свете хотелось понять, что происходит. Но такая возможность у меня появилась не сразу. Лишь когда Тимур с Лёней ушли.

— Какого черта? — тут же налетела на Волкова я.

— Ты о чем?

— Что твоя жена делает с моим мужем за закрытыми дверями?

— У меня машина в сервисе. Тина заехала, чтобы подбросить меня до дома.

Ян выглядел таким расслабленным и спокойным, что я невольно задумалась, а не делаю ли я из мухи слона?

— Это никак не объясняет того, почему они заперлись с Тимом. А еще я не понимаю, почему ты делаешь вид, будто не понимаешь, о чем я.

— Эй… Ну, что ты завелась? — Волков коснулся моей щеки и погладил губы большим пальцем. Мое тело тут же отреагировало на ласку.

— Мне это не нравится, Ян!

— Что именно?

— Ты знаешь!

— Разве мы не говорили о том, чтобы попробовать закрытый свинг? Разве мы не к этому идем, Белоснежка?

Я моргнула. Открыла рот и замерла, не находя слов. Да, еще в самом начале мы обсуждали, что, пожалуй, когда-нибудь можно попробовать просто поменяться партнерами. На ночь или выходные… Но это было несерьезно как-то. Не думаю, что я была к такому готова. Да и вообще так не делается — без предварительного согласования со всеми партнерами!

— Мы не обсуждали этого, Ян. И мне не нравится такое самоуправство! — отрезала я, возвращаясь за стол. В висках ломило. Сердце сбивалось с ритма. Во рту было горько. Как если бы меня предали прямо сейчас. Перед глазами мелькали картинки… Тина с Тимуром на его огромном рабочем столе. Тина на коленях с его членом во рту… Тина, Тина, Тина…

— Тогда, может быть, пришла пора обсудить?

— Я не хочу этого. Меня полностью устраивает то, как наши встречи происходит сейчас.

— Тебе нужны зрители?

— Мне нужен мой муж! — рявкнула я. — Контакт с ним, чем бы мы ни занимались.

— Кого ты обманываешь? — негромко поинтересовался Волков. Я вскинула голову и, глядя ему в глаза, взволнованно облизала губы.

— Что… ты…

— Когда мы целовались вон там, — указательный палец Яна ткнул в направлении пола, — ты и не вспоминала об Алмазове. Тебя нужен был только я!

— Убирайся!

— Катя…

— Просто уйди сейчас. Хорошо?

— Я…

— Ты учил меня быть честной в отношениях. А сейчас… сейчас ты делаешь большую ошибку. Тебе нужно остыть.

Волков выругался. Растер широкой ладонью бритый затылок. Пнул стул.

— Извини. Ты права. Ты, конечно, права… Извини. Я пойду. Там Тина и…

Ян попятился к двери. Растерянный… Такой растерянный. Кажется, он и сам от себя такого не ожидал. А я… я тоже не ожидала.

— Думаю, нам нужно обсудить сложившуюся ситуацию вчетвером. Если мы не хотим, чтобы все закончилось.

— Да… Мы… обсудим.

Ян вывалился за дверь, а я со стоном опустила голову на сложенные перед собой руки. Волков… он ведь во многом был прав. Иногда рядом с ним я забывала даже о Тиме. Я просто растворялась в его нежности, в обожании, комплиментах, которые он нашептывал мне на ухо при всяком удобном случае. Трахая меня… Или только готовясь трахать. Все же женщины любят ушами. Да. Алмазов в этом плане был не слишком многословен. И, может быть, именно поэтому комплименты Яна возносили меня до небес. Заставляли чувствовать себя красивее, сексуальнее, лучше… Я будто расцветала рядом с ним. В лучах его неприкрытого обожания. И несмотря на то, что секс с Тимом был тоже очень горяч, я все равно с трепетом ожидала наших встреч с Волковыми. Всю неделю я не могла дождаться, когда опять окажусь в сильных руках Яна. Прижмусь к его крепкому телу. Раздвину для него ноги.

Мозг сигнализировал об опасности. Я знала, что навстречу понятному желанию разнообразить сексуальную жизнь может прийти влюблённость. Но я и предположить не могла, что это может случиться с нами. Со мной… Это было просто невероятно. Моя любовь к Алмазову была такой сильной, такой всеобъемлющей, что… ну, ей богу, разве что-то могло ее потеснить? Однако по всему выходит, что наши с Тимом проблемы отразились на моей самооценке сильней, чем я могла бы подумать. А Волков… он будто бы стал бальзамом для моей израненной души. В какой-то момент я стала зависимой от этого лекарства. Но я также понимала, на чем основаны мои чувства. Отдавала себе отчет, что это все суррогат. Который я впустила в себя от отчаяния. Но организму было все равно. Мои гормоны не распознали подлога. Мне нужно было просто справиться с этим. Пережить. Но пока… пока не удавалось.

Через некоторое время в кабинет заглянул Тим. Я смерила его взглядом и снова уткнулась в компьютер.

— Не расскажешь, какого черта ты заперся с Тиной?

— Я не запирался. Просто не заметил, как это сделала она.

Я с облегчением выдохнула. Не верить мужу у меня не было оснований. Тим ждал Жорина. Ему бы не пришло в голову… отвлекаться.

— Мне не понравилось это.

— Да. Мне тоже. Тем более что Тина намекнула, будто вы с Яном тоже не прочь…

— Что? — шокированная, я уставилась на мужа. — Она сказала, что мы с Яном уединились потрахаться? Что это вроде как… обмен? Что мы перешли к закрытому свингу, ничего предварительно не обсудив?!

— Не так явно, но намек был, пожалуй, на это.

— Какого черта она себе позволяет?! — возмутилась я. — Знаешь, что? Думаю, пришло время для разговора! Я никогда не соглашалась на закрытый свинг. И ты, как я понимаю, тоже. У вас… у вас же не дошло до… — Я с надеждой уставилась на Алмазова.

— Нет. Ничего такого, — тряхнул он головой. — Дерьмо. Может быть, мы просто неправильно друг друга поняли?

Мне хотелось бы в это верить. Но после разговора с Яном я уже не испытывала уверенности. Все зашло слишком далеко. Слишком…

— Вот это мы и выясним!

Следующая встреча у нас была запланирована на субботу. У сыновей на этот вечер были свои планы — их пригласили с ночевкой на дачу к одному общему другу, и у нас вроде как освободился целый день. Утром Тим отвез Дамира с Назаром, и мы сразу поехали к Волковым. Нас уже ждали. К счастью, нам даже ничего говорить не пришлось. Тина сама подняла эту тему. Она давила на то, что вышло недопонимание, что она решила, будто бы мы готовы. Но в то же время вины с себя не снимала и признавала, что совершила ошибку, проявив инициативу. Выглядела она и впрямь раскаявшейся. Волков молчал, перекатывая в руках бокал коньяка.

— Если вы теперь захотите прекратить с нами отношения, я пойму… — прошептала Тина, опуская взгляд. В кои веки она не наряжалась и выглядела такой невинной в черном трикотажном костюмчике в белый горох.

— Это полностью наша вина, — согласился с женой Ян. — И это — залет. Наш, как опытных свингеров.

— Бывает, — пожал плечами Тимур. — Главное, что теперь мы друг друга поняли. Мы против закрытого свинга. По крайней мере, пока…

— Ты правда-правда на меня не обижаешься? Прости… Мне действительно очень жаль! Катюш… Скажи, что ты меня простила?

Не знаю, на самом ли деле Тине нужно было мое прощение, учитывая, что она уже забралась на руки к Тиму, но я все же кивнула.

— Как сказал Тим, главное, что мы друг друга поняли. А чтобы таких ситуаций не возникало впредь, давайте обсуждать подобные вещи.

— Вообще-то это должен был сказать я, — ухмыльнулся Ян мне в ухо, прикусил мочку и обхватил руками грудь.

— Кому-то нужно оставаться благоразумным, — вздохнула, откидываясь на его плечо, подставляясь под ласки. Рядом Тина стаскивала рубашку с Тима. Наши взгляды встретились. Он подмигнул. Скользнул взглядом по моему телу, которое ласкали руки Волкова. Задержался на груди. Ян расстегнул пуговицы на моей блузке и, опустив вниз чашечки лифчика, пощипывал пальцами мои соски. Я зажмурилась от удовольствия. Потерлась попкой о его пах. Рядом Тина стащила через голову кофточку. Тим отпустил мой взгляд и сосредоточился на своей любовнице. Шепнул ей что-то на ухо. Наклонил темную голову, лаская грудь. У Тины она действительно была небольшой. Мальчишеской какой-то. Едва обозначившиеся бугорки, которые венчали розовые колпачки сосков. Таких же крохотных, едва выступающих. Тимур развлекался тем, что погружал ее грудь целиком в рот и прихватывал зубами.

К ногам упала расстегнутая Яном юбка. К попке прижался его твердый член.

— Пойдем в кровать, — шепнул он. Лег первый, позволив мне его оседлать, но практически тут же подтолкнул меня выше. О, да… Он любил ласкать меня языком, когда я сидела у него на лице. Это был какой-то Волковский фетиш. Я поерзала. Он провел языком по моим увлажнившимся складкам, со стоном слизывая смазку. Я закатила глаза, уперлась ладонями в стену, для лучшей устойчивости. Рядом на постель упали Тимур и Тина. Тим… он не баловал Тину куни, а та, кажется, и не возражала. С удовольствием лаская ртом его самого. И снова наши взгляды с Тимуром встретились. Мой… затуманенный похотью и сумасшествием, его… точно такой же.

Я поерзала на лице Волкова. Будто трахая его рот. Взгляд Тима потемнел. Ян застонал. Добавил к ласковым движениям языка пальцы… Крупные, такие желанные. Оргазм был все ближе и ближе. Я раскачивалась, стонала, шептала что-то… Тина с Тимуром остановились, наблюдая за нами. Рот заменила ладонь, которой Тина подрачивала возбужденный, подрагивающий от нетерпения член Алмазова. В то время как он смотрел на меня. Я кончила, разлетелась на атомы. Скатилась с Яна на бок, потянула к груди колени. В тот же миг моего ануса коснулись пальцы. Я плохо соображала, вообще не соображала… Поэтому, когда Ян шепнул:

— Хочу тебя так, — лишь пробурчала что-то невнятное. То, что он посчитал разрешением. Смазка, пальцы, давление… Наблюдающий за происходящим Тим. Раньше я как-то не обращала внимания, как он на меня смотрит, а сейчас… Сейчас не могла не смотреть. Его глаза были совершенно больными. Но член стоял, как обелиск. И подрагивал… подрагивал, готовый вот-вот выстрелить. Ян толкнулся в меня. Я захныкала от боли. Тина облизала губы, будто пьяная, наблюдая за нами. Тимур выматерился. Рванул презерватив, поставил ее на четвереньки и с размаху насадил Тину на себя. Это я уже помню слабо. Я терялась в запретных ощущениях, жмурясь от острой боли. А потом меня коснулись… Там… Языком. Поскольку Ян, шипя от боли, продолжал осторожные движения сзади, я замерла… Движение повторилось. Я медленно распахнула ресницы и опустила взгляд. Сотрясаемая толчками Тимура, мой клитор со вкусом ласкала Тина. Я запрокинула голову, теряясь в этом всем, утопая… И увидела бешеный, полный черный похоти взгляд Алмазова, и по второму разу кончила в тот же момент.

То, что Тина вступила со мной в сексуальную игру — не стало для меня потрясением. Я даже не могу с уверенностью сказать, был ли у нее шанс этим потрясением стать. Кажется, в те дни я была готова уже на все. Запретов не было. Границы смылись. И стерлись контроли… Я летела куда-то вниз на бешеной скорости. С отказавшими тормозами. Я, как приговоренный к смерти, искала жизнь во всем. В каждом отпущенном мне мгновении. Я наслаждалась всем, что происходило. Но вот парадокс! Нисколько не сомневалась, что это все рано или поздно закончится.

Когда в тот вечер Тина на глазах наших мужчин взялась ласкать меня после оргазма — я не возражала. Просто закрыла глаза и позволила ее рту, её пальцам скользить по моим соскам, влажным набухшим складочкам и покрытой испариной коже. Я слышала, как наши мужчины о чем-то переговариваются, чувствовала их прикосновения и заводилась, черт его знает, по какому кругу. Я раздвигала ноги, я открывала рот, я принимала все, что мне давали, и просила новую порцию. Мне было хорошо. По-настоящему. Без притворства, табу и сомнений.