* * *

Каким бы сладким и волнительным не был секс, оставшееся время мы решили провести куда более невинно. Приведя себя в порядок, мы доели остатки сосисок и отправились гулять. Никогда бы не подумала, что простое хождение по лесу может доставлять массу радости. Адриан крепко держал меня за руку, переплетя свои пальцы с моими.


Мы вышли на приличного размера поляну. Вокруг было удивительно красиво. Шелест ветра, щебетание птиц, чистейший воздух и присутствие рядом любимого человека, наполняли душу блаженством и верой в лучшее.


— В детстве, когда пьяный отец в очередной раз начинал лютовать, я мечтал сбежать в место, подобное этому. Просто однажды мама, рассказала мне сказку, про волшебный лес, где исполняются все мечты, и все вокруг счастливы. Мне отчаянно хотелось найти этот лес и поселиться там вместе с мамой и бабушкой. Сейчас, мне кажется, я нашёл то место, о котором рассказывала мама.


Я подняла на него взгляд, и лишний раз задохнулась от нахлынувших на меня чувств. Мне отчаянно хотелось стать его частью, чтобы ни на единую секунду не расставаться с ним. Так же меня удивило то, что он заговорил о матери. Этой темы он старался избегать, она была для него слишком болезненной, поэтому я никогда не лезла к нему с расспросами о ней.


— Скучаешь по ним? — мягко спросила я.


— Да, — чуть печально улыбнулся Адриан. — Бабушка всю жизнь, что я её помню, поддерживала меня. Мама… Знаешь, Криста, за эти годы её образ утратил чёткость. У меня не осталось ни одной её фотографии. Бабушка всегда утверждала, будто я очень похож на неё. Но я очень хорошо помню её голос, она любила петь. Так же помню, что она была доброй и несчастной из-за ублюдка отца.


— Уверена, она любила тебя, — ответила я, сжав его руку.


Адриан ничего не ответил на мои слова. Молча мы продолжили свой путь. Я чувствовала его печаль и затаённую боль из глубокого прошлого, и сильно сожалела, что никак не могла ему помочь. Но спустя минут десять, приступ меланхолии прошёл и он снова начал без умолку болтать.


Я же шла рядом и понимала: он — моя судьба. Роковой мужчина в моей жизни. Никогда и никого я больше так не полюблю. Да и вообще ничего не будет без него. Сейчас он казался мне совсем мальчишкой. Передо мной был не жестокий хозяин города, не любвеобильный мачо и даже не расчётливый бизнесмен, я видела просто молодого мужчину. Иногда язвительный, порой немного пошлый, поразительно нежный и даже неожиданно сентиментальный, мой бесконечно дорогой и любимый.


В домик мы вернулись к вечеру, немного уставшие от ходьбы, но счастливые. С великой неохотой мы собирались в обратный путь, возвращаться домой совершенно не хотелось. Не хотелось покидать это место, подарившее нам сказку. Только выбора не было.


— Криста, — обратился ко мне Адриан, когда мы уже сели в машину, — пока мы ещё тут, я хочу тебе сказать одну вещь. Я тебя очень люблю. Ты — самое дорогое, что есть у меня в жизни. Ты моё всё, без тебя мне конец. И чтобы нас не ждало там, в обычном мире, я хочу чтобы ты это знала и помнила.


После он упоительно сладко поцеловал меня и завёл мотор. Машина тронулась с места, и на глаза невольно навернулись слёзы, до того мне не хотелось уезжать. Здесь я была счастлива, смогла забыть о всех бедах.


— Всё ведь будет хорошо?


— Будет. Я сделаю для этого всё. Просто доверься мне.


Кивнув, я уставилась в окно. Мне хотелось ему верить. Безмерно хотелось верить в лучшее. Автомобиль стремительно нёсся вперёд, всё дальше унося нас от волшебного домика в лесу. Впереди ждал Нью-Йорк и море проблем, которые несёт с собой повседневная жизнь, и люди, которые не желают видеть нас вместе. Нам несомненно ещё придётся побороться за своё счастье. Остаётся лишь надеяться, что наши лучшие дни ждут нас впереди, а не остались там, в маленьком домике, затерянном от людей в лесной глуши.

Глава 35. Адриан

Когда дверь кабинета закрылась за последним посетителем, я нажал кнопку селектора и попросил Минди, новую секретаршу, больше никого ко мне не пускать. Устал. Надоело. Бизнес, на самом деле, удивительно скучная вещь. Целый день перебираешь бумажки, сверяешь цифры на мониторе компьютера и общаешься, с совершенными, порой, идиотами.


Прошло три дня, как мы с Кристой вернулись из лесного домика. И за все годы жизни я ещё никогда не ощущал себя таким живым, свободным и счастливым, как там. Глаза любимой тоже сияли счастьем и покоем, наполняя меня радостью до краёв. Не одной ей не хотелось покидать место нашего уединения. Ещё не доехав до города, я понял, с Оливией надо срочно что-то решать. Эта мстительная, себялюбивая дрянь не успокоится, пока не разрушит наши отношения и жизни.


По возвращению меня ожидали новости. Первая: врач, который выдал бывшей жёнушке бумажки о беременности, найден в пяти километрах от Вены с перерезанными венами. Вторая: Оливия исчезла. Где-то затаилась, как гадюка, готовясь нанести новый удар исподтишка. Всё это лишь укрепило меня в принятом ранее решении: хватит с ней церемониться. Она предпочитает жёсткие и грязные игры, с применением силовых методов? Что же, я тоже умею в них играть. Осталось только найти эту суку и временно заполучить в свою власть, а там уже я узнаю всё о её беременности. Если таковая и есть, то уверен, сроки разнятся с названными ею. А пока одни из ищеек ищут Оливию, другие собирают на неё компромат. Временно это поможет избавиться от её поползновений, а потом… Да чёрт знает, что потом. Идеальным вариантом было бы убрать её. Только вот как объяснить такое Кристе? А может и не стоит ничего объяснять, а сделать всё по-тихому, чтобы она не знала? Не знаю. Ладно. Потом решу. Главное сейчас — это найти её. А ещё важно соблюдать бдительность, не давая ей возможность атаковать первой.


Взгляд упал на два пригласительных на юбилей Брэндона Риза. Этот человек был из той редкой категории людей, которые вызывали у меня искреннюю симпатию. Риз был приятным мужчиной, который сам построил свою империю. Огромное количество торговых центров и магазинов Нью-Йорка принадлежали ему. В общении он был лёгким и приятным собеседником. Мне польстило, что он прислал приглашение на празднование своего сорокалетия, но, чёрт, сейчас это так не вовремя! Однако и отказаться я не мог. Мне нужно было получше наладить контакт с этим человеком и рядом других богатеев, которые несомненно будут присутствовать на этой тусовке. Осталось только сообщить Кристе, что в эту субботу мы идём на этот праздник денег. Вряд ли она обрадуется, но, надеюсь, поддержит меня.


Мне не хотелось подвергать любимую лишнему стрессу. Как только мы вернулись в город, к ней вернулись её прежние настороженность, напряжение и даже тоска, но увы, мне придётся сделать это. Проскакивала даже мысль о том, что стоит пойти одному. Только это опять неудачный вариант. Там почти все будут парами, того требует негласное правило, да и Криста не будет сходить с ума дома, думая, что я флиртую с очередной девицей. Доверие — слишком хрупкая материя, чтобы его было легко вернуть полностью обратно.


Долгий и нудный день, спустя множество нервов, неимоверное количество идиотов и бесконечный поток бумажек, подошёл к концу. От мысли, что скоро буду дома и увижу любимую, настроение поднялось на несколько пунктов вверх.


— Родная, я дома! — крикнул я с порога, едва оказавшись в квартире.


В нос ударил соблазнительный аромат еды, и я понял, как успел проголодаться за этот день.


— Мы тут!


Зайдя в гостиную, я чудом удержал на лице приветливую мину. Криста была не одна, а со своей стервой-подружкой Мони, которую я из вредности называл полным именем Моника.


— Мони зашла в гости, — с ласковой улыбкой обратилась ко мне Криста. — Ужин готов. Тебе накрыть?


— Сам справлюсь, — вымученно улыбнулся я.


С Моникой мы обменялись кивками, которые были верхом приветливости между нами, и я отправился ужинать в одиночестве, желая этой Мони провалиться сквозь землю. И какой чёрт её принёс? Усевшись за барную стойку, я уткнулся в свою порцию бараньего рагу, настроение скатилось на отметку «минус». Вот и провёл вечер со своей девушкой. Уверен, эта стерва тут ещё не один час торчать будет. К болтовне девушек я старался не прислушиваться, мне это не к чему. Но когда тон разговора взлетел на несколько тонов, сделал это невольно.


— Тише, Мони! — сердито прошипела Криста.


— А чего такого? Я всего лишь сказала правду! — уже тише ответила девушка.


— Ну хватит уже. Мы это миллион раз обсуждали…


— Просто я не понимаю, Криста, как ты можешь всё это терпеть? От куда берёшь силы прощать? Ты пойми, я счастья тебе желаю.


— Я счастлива.


— Оно и видно. Он под кайфом изменил тебе с бывшей женой, и, несмотря на все твои заверения, что простила, я вижу, как тебе до сих пор больно. А ведь это повториться. Ты пойми, такие не меняются. И как бы он не старался быть хорошим мальчиком, рано или поздно кобелиная натура возьмёт верх. Как говориться: предавший однажды, предаст и дважды.


— Мони…


— Подожди, я не закончила. И даже если вдруг случиться чудо, и он сможет соблюдать верность, станет моногамен, то это только до первой дозы. Криста, наркотики — не шутки. И я лично не верю, что от этого можно излечится. Эта тяга к белому порошку будет у него всегда, и в конце концов он сорвётся. А потом ещё и ещё. Ты готова всю жизнь так жить? Встречать его с отходняком, пропахшего шлюхами, в очередной раз слушая клятвенные заверения, что такое больше не повториться, зная, что это всего лишь слова? Пойми же, глупая, я счастья тебе желаю, беспокоюсь за тебя. Не верю я в сказки, в то, что бабник и наркоман станет примерным семьянином, и вы заживёте долго и счастливо.


— Хватит! Мони, я благодарна тебе за беспокойство, но больше не желаю слушать, как ты поливаешь грязью моего мужчину. Я верю ему и в него. Глупо? Пусть. Тебе сейчас меня не понять. Ты это поймёшь только когда сама полюбишь. Когда появится в твоей жизни человек, ради которого будешь готова на всё. Без которого просто не сможешь помыслить своей жизни. Я знаю, что Адриан совсем не идеален. Также понимаю, что у нас ещё будет множество проблем. Но я люблю его, и верю, что он любит меня. Я до последнего буду бороться за него, даже если против нас будет весь остальной мир. Так что хватит, Мони. Если ты вправду желаешь мне счастья.


Дальше я слушать не стал. Сердце пело от восторга, согретое словами Кристы. Даже злость на эту невозможную девицу ушла. В какой-то степени её можно понять, эти слова не лишены логики. Но она ничего не знает обо мне, о нас. Уверен, ей предстоит удивиться. От недавнего недовольства не осталось и следа. Я чувствовал себя до глупого счастливым, понимая, что Криста меня любит. Искренне и беззаветно. Направляясь в спальню, я лишний раз дал себе клятву, что сделаю всё возможное, чтобы она была счастлива.

* * *

— Не успели мы прийти, как я уже хочу домой, — пробормотала Криста себе под нос, надеясь, что я не расслышу, как только мы переступили порог особняка Риза.


— Успокойся, родная, и постарайся расслабиться, — шепнул я ей. — Обещаю, мы уйдём, как только появится возможность.


Кивнув, девушка глубоко вздохнула и натянула на лицо приветливую маску. Мне удалось уговорить её пойти со мной на эту тусовку денежных мешков. Как я и ожидал, она была не в восторге. И видя её погрустневшее лицо, я был готов отправиться в гордом одиночестве, наплевав на глупое, неписаное правило. Но Криста быстро подавила эту идею в зародыше.


И вот мы здесь. Глаза слепит роскошь и блеск камней в женский побрякушках. Многие расстарались, чтобы выглядеть как можно ярче и презентабельнее, но для меня все равно нет никого, краше Кристы. На девушке надето изумрудное платье в пол, на тонких лямках. Простое и элегантное, в сочетании с её волосами смотрится и вовсе сногсшибательно. Огненные локоны волнами струятся по плечам и груди, крохотные бриллиантовые серьги-гвоздики и подвеска в виде капли — вот и все украшения. Я хотел купить что-то более броское, но разве её переубедишь? Макияж был лёгким, подчёркивал достоинства лица, но не походил на тонны штукатурки, как у большинства присутствующих женщин. Туфли из чёрной замши и крохотная сумочка завершали образ. Я глаз не мог от неё оторвать, околдованный её красотой. С раздражением я заметил, что другие мужики тоже заметили мою принцессу. Их взгляды, у кого-то восхищённые, у кого-то откровенно похотливые, приводили меня в бешенство, вызывая в душе приступы жгучей ревности. Она моя! Убью любого, кто посмеет хотя бы подумать иначе.