— Блейк, — Лидия улыбнулась и разгладила простыню, — еще рано. Доктор Вудс приедет только через несколько часов. Почему бы тебе снова не лечь и не поспать немного?

— Милая, мне хочется этого больше всего на свете, но я обещал Сюзетте рано утром покататься с ней верхом.

— Эй, там! Вы что, собираетесь спать весь день? — послышался голос Сюзетты из-за закрытой двери спальни. — Папочка, если через пятнадцать минут тебя не будет на кухне, я уеду одна. Лидия Фоксуорт рассмеялась:

— Тебе не кажется, Блейк, что наша дочь с каждым днем становится все больше похожа на прежнюю Сюзетту. Я ни чуть не удивлюсь, если скоро услышу, как она свистит.

Блейк Фоксуорт, вытиравший лицо полотенцем, выразил надежду, что его жена права.


Сюзетта пришпорила лошадь и помчалась по холмистым равнинам, покрытым густой и сочной зеленой травой, которая росла прямо на глазах. Блейк Фоксуорт последовал за дочерью, чувствуя себя молодым и сильным, чего не случалось с ним уже несколько лет. Наслаждаясь плавными движениями великолепного коня, он дал волю животному, и огромный жеребец быстро понесся вперед.

Мили проносились за милями. Увидев, что дочь внезапно натянула поводья, доктор тоже придержал своего коня.

— В чем дело, милая?

Когда она подняла взгляд на отца, он увидел, что в ее больших голубых глазах стоят слезы.

— Папочка, зачем сегодня в Джексборо приезжает доктор Вудс?

— Дорогая, разве ты не знаешь, что он собирается стать моим компаньоном?

— Ты мне говорил. А зачем тебе нужен компаньон?

— Сюзетта, ты же сама это предлагала. Вспомни свои слова…

— Папочка, — она тронула отца за руку, — не надо.

Он накрыл ее ладонь своей.

— Лучше бы ты не была такой сообразительной. Давай прогуляемся и поговорим об этом.

Блейк объяснил Сюзетте, что доктор подтвердил его давнишние подозрения. Прикусив губу, она слушала спокойный голос отца.

— Папочка! — Сюзетта порывисто обняла его за шею, — Я не хочу, чтобы ты умирал! Не хочу! Не хочу! Мы найдем другого врача, мы займем денег у Остина Бранда и поедем па восток. Там врачи творят чудеса в своих прекрасных больницах. Мы…

— Послушай меня, Сюзетта. — Блейк отстранился и посмотрел на дочь. — Ничего нельзя сделать. Доктор Вудс — врач с востока. Он живет в Форт-Уэрте только два года. Мы должны смело взглянуть в лицо неизбежному. — Блейк вытер слезы с ее щек. — А теперь пообещай мне, что будешь взрослой девочкой и позаботишься о маме, когда придет время.

У Сюзетты перехватило дыхание, но она кивнула:

— Я позабочусь о ней, когда тебя не станет, папочка.

— Спасибо, милая. Давай возвращаться. Нам обоим пора в город.


Вечером в дом Фоксуортов приехал на обед молодой доктор Вудс. Блейк надеялся, что между интеллигентным доктором и Сюзеттой вспыхнет взаимное влечение, но ничего подобного не произошло. Доносившиеся на кухню обрывки разговора молодых людей касались в основном медицины, лошадей и книг.

— Я надеялась, что Сюзетта и молодой доктор могут… — Голос Лидии прервался, и она тяжело вздохнула. Блейк, улыбаясь, усердно вытирал посуду. — Я тоже. А может, стоит подождать?

— Нет, не думаю, — улыбнулась Лидия и протянула мужу мокрую тарелку. — Очень жаль. В Джексборо так мало подходящих женихов. Сюзетту он, возможно, и не заинтересовал, но остальные девушки города будут без ума от доктора Вудса. Он такой красивый и милый.


Через неделю Блейк и Лидия устроили небольшую вечеринку, чтобы представить молодого доктора своим друзьям. Стоял чудесный теплый вечер. Лидия и Сюзетта накрыли длинный стол под сенью высоких дубов у ручья. Среди первых приехали Остин и Бет Бранд со своей дочерью Дженни. В одной руке Остин держал бутылку превосходного бренди для доктора, а в другой — коробку с шоколадом для Лидии. Вскоре стали прибывать семьи с окрестных ранчо и ферм — друзья и соседи собирались вместе, чтобы насладиться гостеприимством Фоксуортов и познакомиться с доктором Перри Вудсом.

Сюзетта, стоявшая рядом с Вудсом, увидела огибающую дом Анну Норрис и окликнула ее.

— Это моя лучшая подруга, доктор Вудс. Анна Норрис. Я представлю вас.

Доктор ничего не ответил, пристально глядя на приближающуюся темноволосую девушку.

— Доктор Перри Вудс, позвольте представить вам мою подругу Анну Норрис, — сказала Сюзетта, не уверенная, слышат ли они ее. — Анна, это доктор Перри Вудс. Он…

— Перри? — пробормотала Анна, и ее губы приоткрылись в улыбке.

Доктор Вудс улыбнулся ей в ответ, продел ее маленькую руку себе под локоть и повел к ручью, подальше от гостей.

— Сюзетта, — подошел к дочери Блейк. — Где Перри? Стол готов.

— Папочка, мне кажется, что сегодня вечером доктор Вудс не будет испытывать чувства голода.


Сюзетта совсем не удивилась, когда месяц спустя Анна Норрис и Перри Вудс гордо объявили о своей помолвке. Сюзетта была рада за них. Она никогда не видела, чтобы люди были так влюблены друг в друга. Молодой доктор попросил Блейка быть его шафером. Блейк Фоксуорт с радостью согласился, но не смог выполнить обещания.

На следующий день после семнадцатилетия Сюзетты Блейк Фоксуорт умер — ровно через год после того, как был убит индейцами Люк Барнз.

20 мая 1872 года.

Сегодня мы похоронили моего любимого папу. Я говорила ему, что мы перевезем его тело в Луизиану, если такова будет его воля, но он заверил меня, что его дом здесь. Папа сказал, что принадлежит Техасу, так же как и я.

Я постараюсь быть очень сильной, но сейчас, когда я пишу ими строки, слезы застилают мне глаза, а рука дрожит. В Библии сказано, что пути Господни неисповедимы, и это, наверное, правда. Может, на свете и есть человек добрее и лучше, чем мой папочка, но я еще не встречала такого. Очень боюсь, что мама никогда не оправится от этой потери. Он был для нее солнцем, а никто не может долго жить в полной темноте.

Глава 7

После смерти Блейка Фоксуорта прошел почти год. Сюзетта с головой ушла в газетную работу, радуясь, что у нее есть обязанности, которые нужно выполнять, сроки, которые нужно выдерживать, а также такой добрый и верный друг, как Остин Бранд. Однако ее очень беспокоило состояние матери.

Лидия Фоксуорт, совсем еще молодая женщина, полностью утратила интерес к жизни. Она никуда не выходила, кроме церкви по воскресеньям, была болезненно бледна, худа и мало разговаривала, даже с дочерью. Много раз Сюзетта слышала, как ее мать плачет, и поднималась к ней в комнату, чтобы утешить ее. Сюзетта была добра и терпелива, но понимала, что почти ничего не может сделать. Отчаянно ища выход, она обратилась за помощью к Бет Бранд.

На следующий день Бет и Дженни собрали корзинки с завтраком и попросили Беннета Дея, сторожа Остина, запрячь коляску. Когда они подъехали к дому, Лидия, еще не снявшая ночную сорочку и халат, извинилась за свой вид в такой поздний час и быстро отправилась одеваться.

Бет сделала вид, что все в порядке. Достав большой отрез розового муслина и несколько журналов с выкройками, она сказала Лидии, что пришла просить ее помощи. Когда-то Лидия была искусной швеей. Не согласится ли она сшить для Дженни новое выходное платье? Бет заверила ее, что скоро у Лидии будет масса возможностей попрактиковаться, потому что Дженни пойдет в школу и ей понадобится много красивых платьев. Лидия впервые за несколько месяцев улыбнулась, взглянула на милую девчушку и пообещала Бет непременно проследить, чтобы у Дженни Бранд были самые лучшие наряды во всем Джексборо.


Остин проснулся с первыми лучами солнца и выскользнул из-под одеяла. Когда он брился, к нему, зевая, подошла сонная Бет.

— Остин?

— Еще рано, Бет. Почему бы тебе не поспать? — Он улыбнулся и погладил ее по щеке.

— Ни за что. — Она поцеловала его ладонь. — Я не позволю тебе уехать в Форт-Уэрт, не попрощавшись. Мы вместе позавтракаем перед твоим отъездом.

— Как скажешь, милая, — охотно согласился Остин. — Ты же знаешь, как я не люблю оставлять тебя и Дженни, но этот джентльмен из Шотландии пробудет в городе совсем недолго. Чтобы улучшить свое стадо, я должен купить немного породистого скота и скрестить со своим. Я начинаю работать на наше с тобой будущее. Через несколько лет я намерен стать крупнейшим поставщиком лучшей говядины во всем Техасе.

— Удачи тебе, Остин.

Жена видела, как его серые глаза заблестели от волнения. Он воображал, что империя Брандов становится самой большой и процветающей на этих равнинах, и Бет была уверена, что муж добьется своего. Остин улыбнулся:

— Бет, я не собираюсь сегодня же утром приступать к осуществлению всех своих грандиозных проектов, но обещаю, что в следующем году начну строить тебе дом, которого ты заслуживаешь. Это здание мы оставим для наемных работников. Сейчас у меня их немного, но думаю, нужно взять нескольких для постоянной работы. Тогда мне больше не придется самому участвовать в отлове скота и перегонять сто в Абилин. Я останусь здесь со своими милыми дамами. — Остин протянул руку и провел пальцами по мягкому отво роту шелкового пеньюара жены. — Это, наверное, последняя поездка без тебя и Дженни. Я ненавижу оставлять вас одних.

— Мистер Бранд, — улыбнулась Бет, подумав, что он самый красивый мужчина из всех, что создал Господь, — это будет замечательно. И помни, нам ужасно одиноко без тебя. Но, милый, не волнуйся за нас. Ты же проведешь там всего несколько дней, правда?

Да, — кивнул Остин. — У нас с Томом Кэпсом на послезавтра назначена встреча с джентльменом из Шотландии, мистером Сэмюелом Веллингтоном. Как только закончу все дела, сразу же вернусь домой.

— Тогда мы почти не заметим твоего отсутствия. Утром мы с Дженни сварим немного грушевого варенья, а после ленча прокатимся к Лидии. Там мы пробудем до вечера и поужинаем вместе с ней и Сюзеттой. А может, они сами приедут сюда на ужин, и я уговорю их остаться на ночь. Остин стер пену с лица.

— Мне нравится эта идея. Если они не против, то почему бы им не побыть здесь до моего возвращения?

Бет поцеловала мужа в подбородок.

— Я попытаюсь уговорить их, Остин, но ты же знаешь Сюзетту. Она так независима и терпеть не может навязываться. Сюзетта никогда не решилась бы попросить меня помочь ее матери, если бы не была в таком отчаянии. Ты это прекрасно знаешь.

— Да, знаю. Сюзетта похожа на своего отца. Когда Блейк был жив, я неоднократно пытался ссудить его деньгами, но он даже слышать не хотел об этом. Сюзетта точно такая же. Я знаю, что им нелегко, и хотел бы помочь им.

— Ты уже помогаешь им, милый. Ты принял Сюзетту на работу в «Эхо». Тех денег, что ты ей платишь, им хватает на жизнь. Но ты же не можешь покровительствовать такой упрямой молодой женщине, как Сюзетта, против ее воли. Иди одевайся. Я спущусь вниз и приготовлю завтрак.


Через полчаса Остин, одетый и готовый к отъезду, уже стоял на парадном крыльце. На руках он держал прелестную сонную девчушку, крепко обнимавшую его за шею.

— Папочка, папочка, — подняла к нему свое хорошенькое личико Дженни, — разве ты не хочешь, чтобы я хорошо провела время?

— Конечно, милая. — Остин прижал ее к себе. — Я всегда хочу, чтобы тебе было весело. Прости, наверное, я слишком беспокоюсь. Просто будь осторожна и слушайся маму.

— Обязательно, папочка. — Дженни поцеловала отца в щеку. — Увидимся через несколько дней.

Остин неохотно опустил ее на землю и повернулся к жене. Бет очутилась в его объятиях и обвила тонкой рукой его талию.

— Возвращайся скорее, любимый, — прошептала она, касаясь губами его шеи.

Быстро поцеловав ее, Остин улыбнулся:

— Береги себя, Бет.

Он отпустил ее и, подмигнув маленькой дочери, спрыгнул со ступенек и направился к ожидавшей его лошади. Серый жеребец заржал и тряхнул головой, взметнув густую гриву. Остин вскочил в седло, махнул широкополой шляпой двум самым дорогим в его жизни женщинам и умчался прочь.


— Мамочка, мы захватим немного варенья к миссис Фоксуорт? — спросила Дженни, ставя на кухонный стол три тарелки для ленча.

Бет в это время отрезала тонкие ломти хлеба от большой буханки.

— Думаю, это будет замечательно, правда? Я знаю, что Сюзетта любит варенье, и, держу пари, ее мама тоже. Она начала раскладывать еду по трем тарелкам.

— Интересно, почему задерживается Беннет? Он уже давно должен был прийти. Как только он поест, мы уберем со стола и отправимся на ранчо Фоксуортов. — Бет улыбнулась Дженни и помахала в воздухе рукой. — Боже мой, уже тепло. В этом году я со страхом жду лета.

— Я тоже, мамочка. — Дженни намазала маслом кусок хлеба. — Я хочу, чтобы лето быстрее прошло и я пошла в школу. Как ты думаешь, я научусь читать и писать?

— Конечно, Дженни. Я не сомневаюсь, что в школе у тебя все будет хорошо. — Бет погладила милое личико дочери. — Не могу поверить, что ты уже доросла до школы. Кажется, только недавно…

Внезапно Бет умолкла и повернула голову, прислушиваясь.