По лицу Фредди Пандора догадалась, что это предложение не слишком его обрадовало:

– Хорошо, я ей об этом скажу, но почему, если надо сделать что-нибудь неприятное, это всегда выпадает на мою долю?

Пандора, торопливо поднимаясь по лестнице, еще слышала, как мужчины дружно стали вышучивать беднягу Фредди.

Войдя в спальню графа, она сделала знак миссис Мэдоуфилд, и они вышли в коридор, чтобы можно было поговорить, не понижая голос до шепота.

– Гости отбудут, как только упакуют свои вещи!

– Хорошая новость, мисс Пандора. Незачем, чтобы кто-нибудь из них беспокоил графа!

– Ну, конечно же, незачем, и мне кажется, миссис Мэдоуфилд, никто из них не сможет заинтересоваться табакерками, если вы станете наводить там порядок.

Больше ничего не потребовалось объяснять. По лицу миссис Мэдоуфилд можно было догадаться, что она все поняла и поэтому быстро зашагала по коридору, а Пандора вошла в спальню. Раненый лежал все в той же позе, что и раньше, но ей показалось, что он побледнел, а кровь начинает проникать через ранее белоснежный бинт. Она села возле постели. Как же это и почему так случилось, подумала Пандора, что она без памяти полюбила человека с понятиями, которые ее дядя-епископ считает порочными и греховными? Да, можно представить, что граф испытал, когда его родственники Чарты, по сути дела, обрекли на смерть его отца, отказав ему в помощи. Она могла также понять, почему ее дед горько возненавидел всех, кто мог унаследовать титул и владения его погибшего на войне любимого сына Джорджа! Она попыталась вообразить, как повел себя граф в Лондоне, когда унаследовал огромное фамильное богатство, а также и то, почему он вступил в отношения с Китти: да потому, что его инстинктивно потянуло к женщинам, которых общество отвергает как аморальных и падших и с которыми, по мнению тети, не должен знаться ни один уважаемый представитель мужского пола. Вот именно поэтому граф и решил тоже отвергнуть приличия и в этом преуспел. Но ведь все же не из-за Китти состоялась дуэль, на которой его ранили, а из-за нее, Пандоры!

И, словно мысль о Китти воплотила ту в реальность, Пандора услышала сердитый голос актрисы, и в следующую минуту раздался громкий стук в дверь. Пандора поспешила ее открыть: в коридоре Китти спорила с Фредди, который пытался помешать ей войти в спальню графа.

– Тебе не удастся меня остановить! – яростно воскликнула Китти, а увидев Пандору, добавила: – И тебе тоже, так называемая кузина с непорочным личиком!

Пандора плотно закрыла за собой дверь. На плечи Китти поверх ночной рубашки была накинута лишь кружевная пелерина очень тонкой работы. Ее рыжие волосы в беспорядке рассыпались по плечам, на лице не было ни белил, ни румян, а губы не накрашены, но, впрочем, они в этом и не нуждались – такими алыми они были от природы, поэтому Китти выглядела очень соблазнительно. Да, лицо ее припухло, где-то выступили прыщи, а глаза были в темных кругах от бессонных ночей и чрезмерного винопития, но даже сейчас она казалась ослепительно красивой, и Пандора понимала, почему Китти так нравится мужчинам. Пандора сказала – и очень спокойно:

– Вам, наверное, уже известно, что мой кузен был ранен на дуэли? Сэр Гилберт выстрелил ему в голову, и доктор говорит, что Норвину необходим полный покой.

– А я тебе не верю! – гневно крикнула Китти. – Ты желаешь его отбить у меня!

– Вы можете сами посмотреть и убедиться, что я говорю правду, но умоляю, если только в вашем сердце есть хоть капля доброты, молчите и не шумите!

Китти уже приготовилась ответить какой-нибудь грубостью, но Пандора быстро открыла дверь в затемненную комнату и отступила в сторону, пропуская ее, так что Китти не оставалось ничего, кроме как проследовать туда и подойти к огромной кровати с балдахином на четырех столбиках, на которой когда-то почивали все главы Чартовского клана со времен Карла II. Кровать была так высока, что страусовые перья, которые венчали балдахин, почти упирались в потолок, расписанный искусными итальянскими художниками, а на бархате стены, над кроватью, красовался фамильный герб Чартов, словно ощетинившийся многочисленными видами оружия, тоже изображенными с большим мастерством.

Китти подошла к постели, и, видимо, печальное зрелище произвело на нее должное впечатление: она умолкла, а потом, простояв несколько минут, все так же молча направилась к выходу в коридор, где ее ожидал Фредди.

– Он умрет? – спросила она.

– Мы надеемся, что этого не случится!

– А выглядит он так, словно долго болел.

– Опасность, конечно, все еще существует, – поддакнул Фредди.

– Ты бы захватил и меня в Лондон! – попросила она.

– Да, это было бы самое лучшее: как я уже не раз напоминал тебе, ведь пора думать и о репетициях.

Помолчав еще немного, Китти приняла решение и взглянула на Пандору:

– Ладно, ты выиграла, но я отсюда не уеду без денег: одному богу известно, как я смогу прожить, пока он не выздоровеет!

Пандора озадаченно посмотрела на Фредди, но он так выразительно вздернул брови, что стало ясно: иначе от Китти отделаться будет невозможно.

– А сколько вам нужно?

– Как можно больше! По крайней мере – не меньше сотни фунтов!

– Сотни фунтов!

Сумма Пандоре показалась огромной, и она запаниковала: столько денег ей не собрать при всем желании, но тут, по счастью, она вспомнила про Майкла Фэрроу. Теперь он управляющий всем имением и может занять деньги под банковскую гарантию. Но, может, все-таки стоит поговорить с Китти, убедить ее, что эта сумма слишком велика? Да нет, тут же поняла Пандора, Китти на уступки не пойдет.

– Хорошо, я узнаю о возможности получить эту сумму, а вы поручите горничной упаковать свои вещи, – коротко и не слишком учтиво ответила она.

– Ведешь себя, будто хозяйка поместья! – зло усмехнулась Китти. – Что ж, пользуйся моментом, пока граф слишком слаб, чтобы заявить о своих предпочтениях. Как только он встанет с постели, так сразу же вернется ко мне, можешь не сомневаться!

И Китти быстро прошла к себе в комнату, изо всех сил хлопнув дверью.

– А вы сумеете получить сотню фунтов? – поинтересовался Фредди. – Вопрос звучит как-то странно в таком роскошном дворце, но будьте уверены, она без денег не тронется с места.

– Так или иначе, деньги я раздобуду!

И с этими словами Пандора опять вошла в спальню графа, позвонила в колокольчик, и сразу появился лакей, на вид вполне разумный и надежный человек, каким его и охарактеризовал доктор.

– Вы можете срочно отыскать мистера Майкла Фэрроу? Он, наверное, в конторе, а если его там нет, то пусть его разыщет конюх, мне очень нужно поговорить с управляющим! И немедленно!

– Слушаю, мисс! – И лакей взглянул на кровать: – А как чувствует себя Его Лордство? Он в порядке?

– Полагаю, что так, но мы сейчас ничем ему не можем помочь до приезда врача, а он появится лишь в полдень!

– Понятно, мисс, а вам самой ничего не требуется? Я мог бы принести.

– Сейчас ничего, спасибо.

Лакей ушел, и Пандора заняла свое место у постели. В ее ушах все еще звучали слова Китти, и в глубине души она не сомневалась, что будет все так, как та предрекает. Выздоровев, граф или отправится к ней в Лондон, или опять привезет Китти в усадьбу.

«Она очень хороша, – подумала Пандора и слегка вздохнула, – за исключением того времени, когда пьяна, она – олицетворение радости жизни, а это всегда пленяет мужчин. Но неужели и я не могу быть такой же привлекательной?»

Тут она, однако, вспомнила, как мало знает о мужчинах, а также – о прелестях лондонской жизни, что их притягивают, и о развлечениях, которые не сравнить с теми, что может предложить Чарт людям вроде графа.

Да, признаваться самой себе, что так оно и есть в действительности, – нелегко, но правде надо смотреть в глаза! Ей лишь на один день удалось заинтересовать графа делами его огромного имения, и так ей памятно удивление, с которым граф спросил: неужели она в самом деле считает, что можно постоянно жить в сельской усадьбе? Как могла она даже помыслить, что для графа Чарт значит то же и столько же, сколько для нее самой? Или подумать, что он удовольствуется, как ее отец, прогулками на лошади по окрестностям и охотой?

Пандора взглянула на графа. Он все еще находился в бессознательном состоянии, и ей захотелось упасть на колени и умолять его полюбить и понять Чарт так же, как его любит и понимает она сама. Наверняка он станет скучать в Чарте, если с ним не будет человека, с которым можно разделить такую привязанность, однако вместо друга с ним рядом окажется или Китти, или подобная ей женщина.

В дверь негромко постучали:

– Мистер Фэрроу, мисс, ожидает вас в Утренней комнате, – доложил лакей.

– А вы не побудете с Его Лордством, пока я не вернусь? Я недолго!

– Не беспокойтесь, мисс, будет полный порядок, сколько бы вы ни задержались!

– Уверена, что так! – И Пандора выбежала в коридор и быстро спустилась по главной лестнице.

Высокий, солидный, внушающий доверие Майкл Фэрроу стоял у камина.

– Прискорбно, мисс Пандора, услышать о том, что случилось! Как себя чувствует Его Лордство?

– Доктор Грэм говорит, что через несколько дней он поправится, но сейчас страшно видеть его таким тихим и в беспамятстве!

– Да, понимаю, – сочувственно отозвался Майкл.

– Я хочу посоветоваться с вами. Во-первых, мне срочно потребовалась сотня фунтов!

– Срочно? – явно удивился Фэрроу, но, сознавая всю сложность ситуации, предложил: – Я могу их раздобыть, но для этого надо ехать в Линдчестерский банк.

– Тогда займите у кого-нибудь, кто может одолжить, а когда раздобудете деньги, передайте их мисс Кинг.

– Сделаю, мисс Пандора.

– А вторая моя просьба такая: не согласится ли ваш отец поехать в Лондон и закрыть Чартовский особняк?

Майкл Фэрроу снова удивился, и Пандора откровенно объяснила, в чем дело:

– Знаете, за некоторыми вещами нужен постоянный присмотр, чтобы их не украли или они не исчезли еще каким-нибудь таинственным образом и неизвестно куда! Граф болен и сам не может туда съездить, да и сезон кончается, – и, немного помолчав, Пандора продолжила: – И еще я беру на себя смелость предложить, чтобы ваш отец расплатился с теми слугами, которые не работали в Чартхолле при моем дедушке и вы бы их уволили, но прежде чем они уедут, надо бы проверить, все ли ценности на месте.

Пандора не стала откровенно объяснять Майклу Фэрроу, что опасается, как бы Китти тайком не присвоила кое-что из драгоценностей, но не сомневалась, что, уезжая из Чартхолла, та попытается завладеть табакерками.

Майкл ответил не сразу, но, подумав, предложил:

– Может быть, мисс Пандора, вы сочтете удобным, если мой отец возьмет с собой и мистера Уинслоу, чтобы проверить, все ли ценные вещи на месте?

– Мистера Уинслоу? – переспросила Пандора, а потом вспомнила, что до ухода на пенсию тот ведал делами одного учебного заведения в Линдчестере, а потом переселился в деревню, и ее родители считали его очень умным и знающим человеком.

– Он часто говорил моему отцу, что его очень интересует история Чартхолла, – пояснил Майкл.

Глаза Пандоры просияли: наверное, мистера Уинслоу можно будет пригласить на должность куратора здешних предметов искусства, которая до сих пор остается вакантной! Она выразила Майклу полнейшее одобрение и с чувством исполненного долга вернулась в спальню.

В полдень приехал доктор Грэм и не нашел никаких перемен в состоянии пациента. Пандора проводила его до выхода и увидела, что в холле собрались все гости, готовые пуститься в обратный путь, а снаружи их ожидали фаэтоны с багажом. Актрисы выглядели так же, как в день приезда: все в ярких и довольно безвкусных накидках и шляпах со страусовыми перьями. Пестрый калейдоскоп кричащих красок резко контрастировал с величавым достоинством, присущим Чартхоллу!

Пандора инстинктивно остановилась, увидев, кто ожидает внизу, и не стала бы спускаться, если бы доктор тоже замедлил шаг, но он не остановился, и она решила проводить его до самого выхода.

– Мы хотим попрощаться с вами, Пандора, – сказал Фредди, отходя от группы актрис, – и еще нам сказали, что здесь доктор.

– Он уже уезжает. – Пандора представила Фредди доктора Грэма.

– Надеюсь, Его Лордству скоро станет лучше, но два ума лучше одного, и я на вашем месте обязательно бы вызвал врача из Лондона, – посоветовал Фредди.

– Я уже подумал об этом и как раз собираюсь обсудить это с мисс Стрэттон!

– Ну, значит, можно быть спокойным за здоровье моего друга: оно в надежных руках.

Двое других друзей графа, Клайв и Ричард, тоже подошли попрощаться с Пандорой, а также – Кэро, но Хетти и Китти, которые о чем-то шептались, посмотрели на нее с откровенной неприязнью. Наверное, из-за того, подумала Пандора, что они подозревают ее в желании всецело завладеть вниманием графа.

– Как только к Норвину вернется сознание, передайте ему, что я жду его к себе, но если он не поторопится, ждать слишком долго не стану!