Отчетливая, яркая картинка в голове сообщала, кого именно ждут.

- Вали отсюда, - тихо скомандовал Романов и водитель, послушно кивнув, поспешил открыть дверь и покинуть авто.

Перевела мутный взгляд на главаря. Мужчина, отбив пальцами по сиденью, незатейливый ритм похожий на траурный марш, резко повернулся к ней и прикоснулся холодными ладонями к щекам.

- Слушай внимательно, - произнес без оттенка угрозы, но сжал лицо немного сильнее, будто опасаясь утратить зрительный контакт. – Фирма твоя в безопасности. Пашу взяли через полчаса после того как он прессовал тебя в кафе. Дальше, - взглянул на её приоткрытые губы, но через несколько секунд возобновил зрительный контакт. – Сейчас нас схватят. Но проиграем мы ненадолго, потом победа встанет на нашу сторону.

- Ты не…

- Поверь мне, - процедил сквозь зубы и легонько встряхнул её голову, словно возвращая в чувства. – Я в любом случае вернусь за тобой. Главное…

- А если нет? – ухватилась за его мощные запястья в ту секунду, когда главарь опустил руки. – Если ты не успеешь или не сможешь?

- Главное – тяни время, - бросил последнюю установку. – Везде, где это возможно. Тяни время. Продержись.

«Продержись». Резануло острым штрихом по краю сознания. Звучало очень не обнадеживающе и рушило весь оптимистичный настрой главаря, что прослеживался в баритонных словах.

- Ладно, - откинулась на спинку. – Тогда я буду ждать, - схватила пистолет, проверив содержимое магазина и предохранитель, сунула ствол за пояс джинсов, предусмотрительно прикрывая игрушку тонкой тканью рубахи.

Поправила полы и воротник кожанки и, наконец, ощутила тяжелый взгляд почти подельника.

Вопросительно взглянула, и главарь мотнул головой.

- Что ты задумала, художница?

- Мне будет обидно, если я не попытаюсь…

- Наделать глупостей? – ехидно спросил он.

- Прорваться, главарь, - прочеканила ответ. – Прорваться.

- Тогда не забывай… - приказной баритон прервался диким ревом машины, - о времени.

Один взгляд вперед. Перед глазами нарисовался массивный Гелик. Да, всё тот же чертов бандитский бобик без номеров. В полутьме он выглядел зловеще, рык двигателя тревожил лесную тишину. Ощутила, как сердце начинает беситься. Предвкушала, что её ждет, и теперь едкий холод пронзал каждый нерв, больше не ограничиваясь прогулкой по спине.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дверца Гелика неспешно открылась, и в поле зрения попал волчара.

В своей манере Данил повелительно махнул рукой и три мужика послушно направились к внедорожнику главаря.

Закрыла глаза и сжала кулаки. Своеобразный ритуал, дабы собрать остатки сил и будь что будет. Хотя бы фирму уже оставили в покое.

Ощутила властное прикосновение к запястью и без эмоций посмотрела на Романова. Взглянув в окно, поняла, что до неминуемого оставалось примерно семь широких шагов людей врага.

Пользуясь, возможно последним, случаем, схватила главаря за лацканы пиджака. Потянула на себя и прильнула к губам мужчины. Он ответил на поцелуй, слабо прикасаясь к её затылку и явно разделяя риск и кайф.

Прикосновение теплых губ сливалось с прикосновением адреналина к телу.

Нехотя, но отстранилась. За секунду до того, как дверцы внедорожника открылись с обеих сторон.

Предпочла быстро выйти из машины, не дожидаясь пока громилы помогут. Судя по матам и сумбурным звукам потасовки за спиной, главарю всё-таки оказали помощь.

Побоялась оглянуться, чтобы подтвердить или опровергнуть свои домыслы. Одолевало странное чувство, будто в ту секунду, когда капкан замкнулся, их дороги рассоединились. Каждый сам за себя и главарь уже мерил шагами совершенно другой путь.

Запах сырости ударил обоняние, вызывая плохие ассоциации. Сырость, земля, яма и всё такое.

Наконец отыскала смелость на задворках сознания, чтобы поднять глаза и посмотреть на волчару. Фары бросали оранжевые лучи на его спокойное выражение лица. Без единого отклика. Без тех эмоций – презрение, гнев, отвращение – что должны мелькать, резво дополняя друг друга.

Так смотрят в том случае, когда не знают правду. Но ведь такого быть не могло. Не мог не знать, что убийца всё это время была рядом, в его постели и в его мыслях. Убийца, что умудрилась красиво поводить его за волчий нос, подставив другого человека.

Авторитет в кожанке и с неизменным антуражем, выглядел так, будто решил вспомнить былые времена и представлял, что приехал на дележку территории.

Выдохнул дым через уголок рта и как в один из – тогда ещё – мирных вечеров, поднял руку, пальцы которой сжимали сигарету, заманивая к себе.

Слабо усмехнулась и медленно пошагала к мужчине.

- Даня, ты труп. Я те обещаю, - послышался за спиной веселый баритон, и высокомерная усмешка прикоснулась к губам волчары. – Запомни это!

Горькое восхищение на секунду зажглось в груди. Главарь пойман, в шаге от могилы, но умудряется весело и уверенно обещать смерть победившему. Браво.

Приближалась аккуратно, помня, что за поясом спрятан ствол.

- Смелее, родная, - наконец, сипловато подбодрил волчара. – Поехали домой. С любовником тебе не по пути.

Легкие слова, без капли гнева или угрозы вмиг активизировали в её теле мелкую дрожь. Сцепила пальцы в замок перед собой, преодолевая остаток дистанции.

Громкий хлопок за спиной обрушил на тело что-то наподобие паралича. Не оборачиваясь, а просто отслеживая, как искренней улыбкой оживляется лицо авторитета, поняла – стреляли в Романова.

Нервно сглотнула и на секунды опустила глаза. Хотелось заплакать, но ярко представила, насколько жалко будет выглядеть. Эхо выстрела в ушах разжигало сочувствие и боль, словно стреляли и в неё тоже. Косо взглянула на мужчину, дабы ещё раз оценить его настрой.

Волчара сделал последнюю затяжку, пристально глядя в глаза Алисы, и швырнул окурок. Новый порыв ветра поторопил, и он живо открыл пассажирскую дверцу Гелика.

В свете фар мелькнули массивные, золотые часы.

- Запрыгивай, Элис, - дружелюбно произнес, кивая на машину. – Холодно же.

А забота так и пестрила фальшивостью.

Послушно забралась в салон, нарочно не оглядываясь и позволяя иллюзиям дальше шептать в уши, что с главарем всё будет хорошо.

*****

Темные улицы за окном невольно становились свидетелями. Безразлично наблюдали, как её везут неизвестно куда, но известно зачем.

Сидела с ровной спиной и гордо смотрела перед собой. Слушая рык двигателя бандитского бобика, всё ждала, когда волчара скажет, что он знает все её грехи. Приступит к экзекуции или хоть слово уронит о будущей участи. Так стало бы проще дышать, ибо его молчание и расслабленность настораживали гораздо сильнее.

Но бандит молчал и лишь периодически поглаживал её плечо или прикасался к щеке. Посещали мысли, что Данил действительно не в курсе. И её поймали только на измене, а не на убийстве брата. Но ведь это бред. Мельком взглянула на нелогичного волчару, чем спровоцировала новое прикосновение к плечу.

- Почти приехали, - тихо сообщил он.

Видела, что за окном мелькают знакомые места, но…

- Куда?

- Домой, Элис, - нежно ответил.

Отлично. Всё стало ещё больше непонятным. Или же волчара предпочитал домашние пытки.


Слабо верила, что попалась, вероятно, это и затуманивало страх и сердце шло в привычном ритме. Ведь думала, что сумеет обхитрить всех. Думала, что платить за всё будет только деньгами. Благо никто не додумался обыскать её. Впрочем, как правильно использовать ствол в данном контексте, понятия не имела.

Через какое-то время в поле зрения попали знакомые высокие врата в ад, что уже были открыты, будто ожидали.

Гелик вмиг скользнул во двор. Действительно вернулись в его дом. Увидев, что Данил покинул тачку, быстро повторила его действие, не дожидаясь приглашения или джентльменских выходок.

Ветер сразу растрепал рыжие локоны и заставил съежиться. Обняла себя руками и взглянула на волчару. Спустя несколько секунд он соизволил оторваться от экрана телефона и кивнул в сторону крыльца.

Безучастно пошагала следом. Охранника-наседки, что оказался человеком Романова, на крыльце не оказалось. Жаль.

Волчара заставил пройти вперед, и осторожно ступая в полумраке, она миновала прихожую.

- В гостиную, Элис, - прозвучала добродушная фраза за спиной.

Непонимание происходящего и нелогичность действий бандита начинали злить. До гостиной оставалось несколько шагов, ровно столько же оставалось до нервного срыва.

Переступила порог и сердце затанцевало чечетку. В полумраке виднелось что-то знакомое по форме. Прищурившись, поняла, что в центре гостиной установлен мольберт с картиной. Мрак усилился. Перед глазами потемнело ещё больше.

- Хорошая работа, Ира, - его спокойный тон заставил закрыть глаза и тихо выдохнуть. – Или как тебе больше нравится? – глухие шаги разбавляли тишину помещения. – У тебя же много имен.

Открыла глаза. Им не нужно время, чтобы привыкнуть к темноте. Прекрасно видела перед собой картину, что косвенно доказывала её вину. Портрет – тогда ещё неизвестного – безликого человека. Теперь знак вопроса на его груди был лишним, а массивная черная точка между глаз давно выставлена.   

- Нашли у тебя в квартире, - продолжал шагать за спиной. – Красивая картинка. Наверное, вложила в неё особый смысл?

Говорил тихо, размеренно и именно это выбивало из колеи. Тяжело дышала, крепче обхватывая себя руками и сканируя темноту вокруг, пока волчара вальяжно гулял за спиной.

- Ну и что дальше? – раздраженно спросила, опуская руки и сжимая кулаки.

Он спешно куда-то направился и через мгновения ярко-желтый свет ударил в глаза, заливая желтизной гостиную. Прикрыла глаза, но старалась  отслеживать перемещения бандита, слушая его уверенные шаги.

- Чей это ствол? – прозвучало совсем близко.

Надменно посмотрела на мужчину и теперь увидела то, чего так не хватало.  Взгляд с пеленой ярости.

- Откуда я знаю? – самое время последний раз упасть на дурочку .

- Твой? – голос слегка повысился. – Или Дениса?

- Наверное, того, чьи отпечатки на нем.

Усмехнулся и отшвырнул оружие на диван.

- Не знаю, как на нём оказались отпечатки Вани, - прикоснулся к щеке, заставляя насторожиться. – Но убийца точно не он.

Промолчала и криво улыбнулась. Эпично будет, если она получит пулю из этого же ствола. Вот так он выглядит – бумеранг судьбы, который наказывает и на который все надеются.

- Знаешь, что меня поразило? – восхищенно бросил он. – Когда ты нашла фотографию и узнала, что я тебя ищу… - замолчал, вероятно, выжидая какой-то реакции. – Ты осталась со мной. Не убежала, не просила помощи у любовника. Осталась, чтоб заменить себя кем-то. Подставила его брата.

- Ну и как ты узнал? – спросила, переводя взгляд на панорамное окно, да куда угодно, лишь бы не смотреть на волчару или картину.

- Механика отыскали. Случайно.

Презрительно фыркнула и с такой же усмешкой посмотрела на мужчину. Случайно. У него всё случайно. Чертова пруха, которая помогает выжить. Надеялась, что когда-нибудь кто-то доберется до этого ублюдка. Тоже случайно.

- Ты убила Артема, - яростным полушепотом констатировал, сжимая кулаки.

Вот она – долгожданная недостающая ненависть. Из слова в слово лилась лютая, волчья ненависть. Казалось, оглохни она сейчас, а всё равно будет слышать эти три слова, что сотканы из ярости и её будущей погибели.

Задержала дыхание, стараясь отслеживать, будет ли он пускать в действие кулаки. Мужчина замахнулся, но застыл по какой-то причине, не нанося удар. Неторопливо опустил руку и разжал кулак. Возможно, не получил ожидаемого отклика, ведь она даже не прищурилась и не пыталась закрыться от удара. 

- Убила брата, - добавил Данил, отдаляясь на несколько шагов.

Отчетливо слышала оттенок боли в сиплом голосе. Но не обнаружила сочувствия в собственной груди. То же равнодушие и ненависть. Такое же равнодушие и наплевательство на человеческие жизни, как и у тех, кто шантажировал мужа. И у того, кто убил Дениса.

- Твой брат убил моего мужа, - бесстрашно процедила сквозь зубы. – Остальное меня не интересует.

Безрассудно отвечала гневом на гнев. Казалось, что это действенный способ тянуть время, поскольку нужной реакции волчара не получал. Ему точно нужен её страх, тремор каждой клетки тела и слезы. Не собиралась подыгрывать его уязвленному доминированию.

- Механик признался, что блондинка отвалила ему кучу бабла за это дело.

Сел на диван, а она осталась стоять перед долбаным мольбертом, как на допросе или ещё хуже. Поморщилась от досады и собственной легкомысленности. Нужно было не внешность менять, а подсылать кого-то вместо себя.