Яна Мелевич - Сын маминой подруги

- Татошка! – зашипели на него с двух сторон родители, но тот просто сделал вид, что рассматривает потолок.

- Мон шери… Это же великолепно! – ахнул восхищенный и умилившийся Апполон, подскочив к ошарашенному Канарейкину-младшему, хватая его за руку своей когтистой рукой. – Вы себе не представляете, мой друг, до чего прекрасны столь примитивные скандалы! Благодаря им, мое шоу «ДНК: потерянные в роддоме», «(Не) твоя холостячка» и «Самый честный эфир» - стали хитами! Кто-то подрался в эфире или забеременел – рейтинги растут. Это лучше, чем рожденные в общественном бассейне близнецы мальчик и девочка, которых путали всю жизнь! – он даже раскраснелся от восторга, а Паша, оттеснив ошалевшего сына, улыбнулся, приобнял Венчикова за плечи и наклонившись, промурлыкал:

- Правда? И что, очень выгодно?

- Невероятно, - отмахнулся Венчиков, вздыхая. – У участников потом отбоя нет от рекламных контрактов, а ваши повара точно станут предметом обсуждения во всех социальных сетях, едва появится видео. За них будут болеть, им будут аплодировать. Мы с же с вами умные люди, - Апполон вздохнул и сдул зеленую челку, произнеся нормальны тоном:

- Телешоу о поварах – это как Евровидение не про пение. Тут важна динамика и изюминка в парах. Хотя готовить тоже надо уметь.

Канарейкин перевел взгляд на вздохнувшую Киру, которая закатила глаза.

- Паша, не вздумай, - пригрозила, но бесполезно. Ее муж уже почуял выгоду, кивнул помощнице Апполона, потянув режиссера в сторону своего кабинета, мурлыча:

- Итак, Поля, ничего если тебя так звать буду, да? Расскажи-ка о финансовых выгодах, что сулит участие моего ресторана в вашем балага… телешоу. Сейчас позвоним юристам, обсудим контракт…

- О, тут главное сандальный скандал, Павел. И мне нравится ваша хватка, вы такой деловой человек!

- Денежки – основа мироздания. Люблю денежки.

- Как Боженька молвил, господин Канарейкин.

После погрома на кухне и «скандального» скандала, пришлось убираться еще пару часов. За это время если не все гости, то большая их часть успела насладиться телешоу «Идиоты на кухне» практически в онлайн-трансляции в первых рядах. Так себе слава, но Елисею выбирать не приходилось. Он даже мысленно посчитал, что подобная выходка Алисы пошла им на пользу: едва видео попало в сеть, оно тут же стало вирусным.

- Это великолепно! Прекрасно! – то и дело вскрикивал Апполон, мечась от сидящих в креслах Алисы с Елисеем до Павла, с удобством устроившегося на своем рабочем месте. Улыбка напоминала акулий оскал. Едва ему на планшет пришло письмо с предварительным черновиком контракта, как он тут же отмел все попытки извинения от сына и выдохнул:

- Отлично! Всегда знал, что дети – это выгодно. Вложение в будущее, перспективы на настоящее. Молодец сын, папа очень доволен, - он даже чаю хлебнул с шиповником, блаженно прикрыв глаза.

- Ох, мне так нравится ваша семья, - радостно защебетал Венчиков, захлопав в ладоши, пока главные актеры этого цирка молчали. – Прямо смотрю и не нарадуюсь.

- Отлично, вот и радуйтесь где-нибудь не тут, - буркнул с дивана Татошка.

- Тебя никто не спрашивал, первый на очереди на вычеркивание из завещания, - отбрил тут же Паша, махнув в сторону среднего сына рукой. Затем горестно вздохнул и печально покосился на притихшего Венчикова. – Видите? Они совершенно неуправляемы!

- Сказал самый большой мизантроп на земле. А мы ему виноваты, - буркнул Елисей, сползая под взором отца по сиденью в кресле, делая вид, что он вообще мебель. В кабинет тихонько прокралась Саша, все еще боязливо косясь на стоящую у окна Киру. Супруга Павла задумчиво разглядывала карамельный маникюр и подтачивала ногти, с ленцой проговорив:

- Кенар?

- Да, львеночек? – тут же мурлыкнул муж, повернувшись в ее сторону и заулыбался ещё радостнее.

- Ничего, живи, - потянула снова, на что его дети захихикали тихо под непонимающими взорами. А потом добавила еще мрачнее, едва Саша звякнула ложкой и неловко улыбнулась Павлу. – Пока что.

Когда все дела были улажены, обговорены сроки, а Елисея и Алису пригласили на съемки уже через три недели после масштабной рекламной компании, двери за Венчиковым и его командой закрылись. Личная помощница Канарейкина исчезла практически сразу, едва за гостями закрылась дверь и в кабинете наступила тишина. Антон развалился на диване, отстреливал лягушек на экране планшета. Кира же пройдя к Павлу, остановилась рядом, уперев руку в бок и оглядела все еще перепачканных Елисея с Алисой, чьи волосы уже слиплись от грязи.

- Выглядите так, будто из вас пытались сделать торт, - хмыкнула она весело, оказавшись совсем близко к мужу, притянутой им самим и пересаженной в его кресло, пока сам Кенар остался стоять.

- Мне все еще интересно, почему ты промолчал, - проговорил Паша, сунув руку в карман брюк и задумчиво отпил чаю. – Впрочем, убивать я тебя передумал.

- Да, пап, щедрость такая, право слово, не знаю, что сказать, - приложил ладонь к груди Елисей. Поднимаясь и с отвращением стряхивая крошки еды с рубашки. Он схватил молчавшую доселе Алису за руку, потянув и вынуждая встать с кресла. – Мы пошли. Надо переодеться и закончить смену.

- Заняться бурным сексом в кладовке с колбасой! – поднял вверх кулак Антон, не отрываясь от игры. Где-то там в предсмертных муках квакнула отстреленная лягушка.

- Можно я выкину его в окно? – улыбнулся мило Елисей, повернувшись к родителям, сжимая запястье Алисы.

- Нет, - хором ответили те.

- Понял, Лиса? Твой младший брат – твоя кровиночка. Нельзя так с родной кровью, - задрал нос Антон, отрываясь от крана и улыбнувшись широко.

- Продам тебя в Турцию на Ибэе, - фыркнул Паша, - должен же быть от тебя хоть какой-то толк.

Антон прекратил улыбаться. А Алиса скромно кашлянула, прерывая назревающий конфликт.

- Простите, так можно мы пойдем? – вздохнула, дернув рукой. Раз, другой, потом еще незаметно пнула замечтавшегося Канарейкина-младшего в лодыжку, отчего тот зашипел возмущенно.

- С ума сошла?!

- Хватит мечтать о том, как твоего брата продают в гарем!

- Ни о чем таком не думал, глупости, - фыркнул Лиса, двинувшись на выход.

- Спасибо, бро, - буркнул ему вслед Антон и покосился на отца. – Вот, брат родной, и то меня больше любит!

-… просто думал, что в гарем с его рожей – это стыдобища. Он у нас в семье самый страшненький, ему только на галеры, - язвительно добавил Елисей, выдержав паузу. А затем сорвался с места, едва Татошка подскочил с дивана, рявкнув:

- Че сказал?!

Грешно смеяться, но Алиса не могла остановиться всю дорогу. Пока они неслись до служебных помещений. От разъярённого Антона их спасли родители и многочисленные гости ресторана. Уже будучи внутри, они прислонились к двери на кухне, пытаясь перевести дыхание, и Ежова покачала головой.

- В вашей семье – все ненормальные!

- Да-а-а, - закивал Лиса, улыбнувшись. – Но зато счастливые.

Поспорить было нельзя, потому она только улыбнулась в ответ, заявив, что идет переодеваться. Уже стоя под теплыми струями, Алиса думала о том, как ей повезло, что все закончилось благополучно. Все решили, в том числе и Елисей, что скандал она устроила намеренно. «Попыталась взять ситуацию в руки и начала репетицию раньше», - этим объяснила свой внезапный порыв. Не пришлось отвечать, ни за едва не вылетевшее признание в любви к Канарейкину, ни за последующие сказанные слова.

Поверил, и ладно.

Она твердо решила, что это шоу и ситуация в целом как нельзя лучше поможет ей справиться с безответной любовью. В конце концов, она поймет, что надо жить дальше и сможет с ней распрощаться. Или хотя бы получит еще немного времени, прежде, чем Елисей вновь вздумает на ком-нибудь жениться. И уже по-настоящему.

- А мне-то что делать? – вздохнула сама себе, стирая конденсат с зеркала и поправляя влажные волосы.

Мгновенная сушка и стирка вещей сработала на ура. Всего двадцать минут в машинке, и ее форма была, как новенькая. Еще один из плюсов жизни в будущем. Завернувшись в полотенце, девушка скользнула было наружу, когда услышала шаги и непроизвольно отшатнулась, спрятавшись в одной из кабинок, едва раздались голоса.

- Ты думаешь Елисей Павлович правда жениться на той красотке?

Официантка Ангелина подошла к одной из стиральных машинок, бросив туда испорченную чем-то красным блузку. Рядом с ней стояла Ирина, младший менеджер, отслеживая что-то на планшете, и тяжело вздыхала.

- Подруга, забудь. У тебя никаких шансов, - фыркнула она, а сердце Алисы забилось чаще. – Ты видела его бабу? Вот на таких женятся подобные парни! Я уж не говорю о том, что у Алиски никакой возможно ему понравится. Девчонка его взглядом пожирала всю жизнь, а он даже ухом не ведет.

В этот момент сердце ухнуло вниз, сжавшись от страха и ужаса. Она прикусила кулак, стараясь дышать ровнее, потому что эти слова оказались сродни удару под дых. Неужели ее чувства были так заметны? Алиса всегда старалась держать себя под контролем и никогда не переходить дозволенной черты. Сколько себя помнила. Даже приходя в дом Канарейкиных – до и после роковой ночи в клубе – всегда держалась отстраненно. Или так считала. Но оказывается, кто-то все-таки заметил.

- Это да, бедная, - вздохнула Ангелина, услышав писк машинки, поставленной на быструю стирку. – Жалко, хорошая девочка. И ведь с его сестрой дружит! Ох, уж эти парни, одни проблемы с ними.

- Вот, точно. Пойдем, а то влепят штраф за простой. И где ты так извозилась?

- Да мне этот идиот Гоша блузку всю испачкал, а запасную я не взяла!

Едва они ушли, Алиса вздохнула, сумев наконец нормально выдохнуть и прислонилась к прохладной кафельной стене. В просушенной усиленной вентиляцией ванной стало прохладно, и она сжала свои плечи, обхватив их руками, прикрывая глаза. Затылок столкнулся с твердой гладкой белой керамической поверхностью, а затем Ежова тихонько всхлипнула, позволив себе пустить лишь пару горьких слез. Совсем немного, дабы тут же стереть их и решительно расправить плечи, подойдя к одному из зеркал, забрав из душевой косметичку.

- Я сильная и не овца, - выдохнула сама себе в отражении, которое, казалось, немного исказилось в момент, когда ей снова захотелось плакать.

На улице было прохладно и сыро. Апрельский вечер обещал ветреную погоду ночью и холод всю последующую неделю. Елисей вышел на парковку сунув в рот новенькую электронную сигарету, поправляя полы своей куртки, мрачно оглядевшись. Беззвездное хмурое небо, огромные лужи вокруг и постепенно усиливающийся северный ветер.

- Какая гадость, - пробурчал, поежившись, приметив, что машины отца на парковке нет. Значит, уехал вместе с матерью чуть раньше. Он уже собрался покурить немного, щелкнув кнопкой у основания сигареты, когда услышал совсем рядом тихий звук:

- Апчхи!

Удивленно обернувшись, зажал между пальцами новенький айкос, увидев промокшую Милану. Она сидела на широкой кованной скамейке, совсем недавно установленной для удобства курящих сотрудников в разрешенной зоне. Возле таблички «Зона для перекура», она куталась в свою куртку, натянув почти на нос модную кожаную кепку и отчаянно шмыгала носом, потерев красный кончик. Если до сего момента, Лиса никогда обычно не обращал внимания на эту странную девицу, то теперь ему вдруг стало ее даже жаль. Вид у нее был потерянный, как у мокрого воробья, который не знал, куда податься.

Потому решительно убрав сигарету, Канарейкин шагнул к Боярышниковой, оказавшись рядом.

- О, привет Лиса, - она ослепительно улыбнулась, чуть подрагивая. Ее красная кожаная куртка, отороченная искусственным мехом, была красивой, стильной, но совершенно ее не спасала сейчас от ледяных порывов. Пряча озябшие руки в рукавах, Милана старалась бодро смотреть на него, пока Елисей не сел рядом.

- Ты что тут делаешь? – поинтересовался, оглядев это несчастное создание.

Боярышникова пожала плечами, немного попинав воду носком своих полуботинок на каблуке, отчего тёмные капли попали на колготки.

- Антона жду, - с улыбкой отозвалась, вздохнув полной грудью и весело посмотрела на него большими глазами. – А ты почему не дома? Знаешь, Алисе далеко добираться, подвез бы.

- Да я… - начал было, а затем встрепенувшись, нажав на смарт-часах функцию записи сообщения, проговорив:

- Алиса, иди на парковку для персонала.

Он очень надеялся, что она еще не ушла. Впрочем, Ежова обычно заканчивала поздно, уезжая одной из последних, что ни могло не восхищать. Едва сообщение улетело на ее номер, до Елисея дошло, что сотрудников всегда до последнего развозили автобусом ресторана. Отец специально организовал его, дабы никто из сотрудников не пострадал, возвращаясь поздно ночью.