Смотрю на стеклянные двери, пытаясь увидеть что там творится. Куда он пойдёт раздетый?! Назад его всё равно не пустят!

Швыряю на стол планшет и несусь за ним, расталкивая людей и перебирая ногами в узкой юбке, как курица.

Ледяной дождь хлещет по лицу. Зона для курения пуста. Дураков нет.

Обняв себя руками, в панике осматриваю стоянку и вижу его…

Пошатываясь, он идёт к своему Гелендвагену.

Моя челюсть падает.

Он же не думает… он же не собирается? Не собирается, мать его, сесть за руль?!

Срываюсь с места и вылетаю из-под козырька, чуть не погибнув на скользких ступеньках.

- Максим! - кричу визгливо, пытаясь не переломать каблуки.

Он резко поворачивает голову и замирает, глядя на то, как я балансирую на грани падения, потому что под моими туфлями сплошное месиво.

Чертыхнувшись, Макс разворачивается и идёт ко мне. Всё такой же окровавленный. Подхватив мой локоть, рычит мне в лицо:

- Куда ты, блин, выперлась?!

Хватаюсь дрожащей от холода рукой за его горячий бицепс, запрокинув голову, и рычу в ответ:

- А ты куда собрался?! Только попробуй сесть за руль!

- У тебя забыл спросить! - орёт он, подтягивая меня к себе вплотную.

Сглатываю слюну, прижимаясь грудью к его груди. Ноги колотятся от холода. У него рассечена бровь.

- Не ори на меня! - выкрикиваю с обидой, обнимая его за талию.

Его рука обвивает мои дрожащие плечи.

- Вернись в клуб, - повелительно говорит он.

Отрицательно мотаю головой. Макс смотрит куда-то поверх неё и психованно шипит:

- Блядь.

Оборачиваюсь и вижу, как в нашу сторону бешенной тучей несётся толпа из трёх мужиков. Я не сомневаюсь, по чью они душу.

От страха крепче обнимаю талию Макса.

Он пытается отцепить меня от себя, гаркая:

- Женя, свали отсюда!

На секунду прижамаюсь холодным носом к его футболке, а потом отстраняюсь и разворачиваюсь, встав между Максом и мужиками. Он дергает меня за плечи, запихивая себе за спину с рыком:

- Да, блять!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну что, утырок! - подлетает к нему коренастый полулысый хрен с разбитым в кровь носом, и пихает Макса в грудь, отчего он отшатывается вместе со мной. - Далеко собрался?!

Цепляясь за руку Макса, выскакиваю из-за его спины и ору:

- Отвали от него!

- Заткнись, швабра!

- Я щас ментов вызову! - превращаюсь в ведьму я, но Макс хватает меня за волосы и опять толкает себе за спину. Не унимаюсь, потому что знаю, что нужно делать в таких ситуациях. - Я вас всех запомнила! Я здесь работаю! Вызову охрану и ментов, поедете все в обезьянник!

Несмотря на то, что мой голос дрожит, мужик притормаживает и смотрит на меня в бешенстве. Отвечаю ему тем же.

Хватаю из заднего кармана Макса телефон, делая вид, что собираюсь снять блокировку, и звонко бросая:

- Минута, или звоню охране!

Переведя покрасневшие глаза на Макса, мужик сплёвывает на землю, бросив:

- Увижу тебя ещё раз, голову в жопу засуну.

Утыкаюсь лбом в его спину, молясь, чтобы он не раскрывал рот. Слава богу, он так и делает. Стоит молча и не двигаясь, пока мужики не скрываются за дверью, а потом резко разворачивается и хватает меня за плечи, ревя:

- Ты совсем овца?!

От обиды поджимаю трясущуюся губу.

- Отдай ключи!

- Телефон отдала!

 Впечатываю телефон в его грудь, грозно повторяя:

- Ключи от машины! Быстро! Иначе вызову ментов!

Он сжимает подбитую челюсть, холодно глядя в мои глаза. Тянет руку в задний карман джинсов и молча швыряет мне ключи. Они падают на землю к нашим ногам. Выпутавшись из его рук, подбираю их, говоря охрипшим голосом:

- Я… найду твою куртку…

Медленно ковыляю к клубу, не оглядываясь.

Поиск его куртки занимает у меня десять минут рабочего времени, на которое я положила жирный хрен. Куртка у бармена.

Прижав её к груди, выхожу на улицу, но там никого нет!

Весь накопившийся пздец наваливается на меня разом. Припав спиной к стене, начинаю тихо плакать, прижавшись носом к теплой, пахнущей этим придурком, изнанке куртки.

Глава 20

- Сосредоточься… - предупредительно тянет папа, следя за моим пальцем, который устремился к шашке В5, чтобы, наконец-то, начать серьёзную борьбу, и закончить этот вялотекущий обмен любезностями.

Отдёргиваю руку, хмуря брови.

Сосредоточься. Если бы я только могла, обязательно так бы и сделала. Вместо этого я смотрю на доску, а вижу только свои изнуряющие душевные переживания. За этого дурака, от которого уже пятнадцать часов нет никаких вестей.

Пятнадцать!

Сейчас полдень. 

Не вытерпев, я позвонила ему сама, но он не взял трубку. Тогда я скинула ему сообщение с координатами его вещей. И оно было прочитано. Больше я звонить ему не буду. Никогда.

Глаза самопроизвольно увлажняются, и я часто моргаю, как затвор зеркального фотоаппарата.

От этих переживаний у меня ни сна, ни аппетита.

Что я должна думать, дурак ты набитый? Что он лежит в каком-нибудь сугробе, которых намело за эту ночь сантиметров на десять? Небо будто прорвало. Снег сыпется и сыпется, даже сейчас я вижу, как он кружит за окном родительской квартиры.

Я дико переживаю. Но что-то мне подсказывает, что совершенно напрасно! Скорее всего, всё у него чудесно. Может, он в гостях у своей подружки? От этого ещё горше.

Поджав под себя ноги и опустив подбородок на кулаки, вздыхаю и повторно изучаю позиции, пытаясь отвлечься. Папа терпеливо ждёт, не мешая и не торопя. Мне кажется, он оценил моё состояние с первого взгляда, поэтому не пытается терзать меня разговорами. Мама открывает духовку, выпуская наружу головокружительный запах рульки с нотками мёда и, кажется, картофельного гарнира.

Мой желудок жалобно урчит.

Не понимаю, как я вообще держу глаза открытыми. Я хочу спать. Я оставила его барахло в своей комнате с инструкциями для своих соседок. Может он уже его забрал? Плевать мне. Видеть его не хочу. Обида скручивает горло. А ещё понимание того, что он - не для меня. От этого в груди зреет непонятная тоска.

“Он не для меня”, - повторяю упрямо. - “От таких, как он, одни проблемы. Это же классика жанра. Сразу было понятно, что ничего общего у нас нет. Кроме... секса. ”.

И я скажу ему об этом. И… и попрошу больше меня не беспокоить.

Да, так и скажу.

В носу щиплет.

Лучше бы вообще с ним никогда не встречаться. И не знать его никогда. Вот именно!

Закусив губу, трясу чугунной головой.

Принимая деловой вид, передвигаю чёрную шашку на F5, нагло заглядывая отцу в глаза.

Он выгибает седые брови, довольно констатируя:

- Это вызов, дочь.

- Это - война, - самодовольно заявляю я, выпрямляясь.

- У нас тут мир и покой, - влезает мама, плывя к столу с большим блюдом. - Сворачивайтесь.

- Ты нам не мешаешь, - отзываюсь я, подмигивая отцу.

Он улыбается, поправляя очки.

- Считаю до двух, - чинно произносит она.

Отец вздыхает и встаёт, осторожно забирая с собой доску, на место которой тут же опускается аппетитное блюдо. Доска отправляется на подоконник, ждать своего часа. Иногда партии у нас длятся по несколько недель.

- Алевтина сказала, Славик приехал, у него отпуск… - поигрывает бровями мама.

Мои губы разъезжаются в искренней улыбке. Наконец-то.

И не позвонил!

- Давно? - спрашиваю её, помогая расставить тарелки.

- Вчера.

Ура.

Славик - друг моего детства. Сосед по площадке и горшку. Он работает в Москве крутым программистом, и я им очень горжусь. Делаю мысленную зарубку наехать на него и потребовать отвести себя в ресторан, потому что он у нас теперь богатенький малый.

От этой светлой новости мой дух поднимает голову. Я вспоминаю о том, что в жизни есть вещи поважнее Макса Немцева.

Но когда возвращаюсь домой и обнаруживаю его вещи там же, где их оставила, прихожу в исходное состояние. Потому что всю дорогу до дома гадала, был он в моей квартире или не был. Может… он сейчас там?

- Чтоб ты провалился, - шепчу, срывая с себя одежду и пыхтя.

Потому что это слишком большая концентрация Максовского присутствия на один квадратный метр моей комнаты! Диван, кровать, а теперь ещё и куртка с ключами!

Уже три часа дня!

Три дня, а он даже не удосужился позвонить или написать.

Кто вообще так делает?!

Неужели непонятно, что я волнуюсь?!

Кто бы не волновался?

Мало того, что мне сегодня, в качестве штрафа, пришили три часа на разносе в ресторане клуба, так я ещё ни фига не выспалась.

Рухнув на заправленный постельным бельём диван, смотрю в потолок. За стенкой ругаются соседи, но для меня это как журчание ручейка. Я привыкла, как привыкают к железной дороге за окном.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Заворачиваюсь в одеяло, как шаурма, поджимая ноги.

Мне нужен сон. Но можно и пореветь.

Выдавливаю слезу, и она не сопротивляется. Шмыгаю носом, зажав в руке телефон.

Ну, и дура же я!

Меня будит звонок в дверь.

Настойчивый и наглый. Не какие-нибудь три коротких звонка, а бесконечное их повторение!

Распахиваю глаза, потому что спала наполовину.

Я не сомневаюсь в том, кто пришёл.

Ни, блин, секунды.

Меня накрывает лавина облегчения. И злости.

Замерев в своем коконе, прислушиваюсь, яростно дыша через нос.

Лиза шаркает тапками по полу мимо моей двери. Поворачивает замок. Хрипловатый спокойный голос интересуется:

- Женя дома?

Делаю вдох.

Нужно было остаться у родителей…

Нужно было… исчезнуть. Он бы не стал искать. Придурок.

Слышу возню в коридоре и уверенные шаги по скрипучему полу.

В моей комнате полный мрак. За окном тоже темнота. Телефон показывает шесть вечера.

Шесть. Вечера.

Лежу, не двигаясь. Только голову поворачиваю.

Дверь открывается, и на пол ложится полоска света. На пороге возникает крупный силуэт в дутом пуховике до колен и капюшоне. На ногах - здоровенные боты. В воздухе тихое дыхание.

Чувствую, как его взгляд находит диван и меня.

Но он в жизни не найдёт выключатель самостоятельно. Меня это устраивает. Никогда он не увидит моего заплаканного лица. Это я себе обещаю. И я не хочу видеть его подбитую мажорскую физиономию. Не хочу!

- Ключи на тумбочке справа, - говорю сипло, приподнимаясь на локтях. - Куртка там же. Забирай и уходи.

Голова в капюшоне поворачивается вправо. Потом снова прямо.

- Привет, - всё так же хрипловато доносится оттуда.

- Пока, - отвечаю холодно.

Макс проходит внутрь и закрывает за собой дверь, погружая нас в темноту. Идёт к дивану, скрипя подошвами по старому линолеуму. Останавливается прямо надо мной и спрашивает:

- Я тебя обидел? Ночью?

- А тебе что, память отшибло? - цежу, глядя на его силуэт снизу вверх.

- Вроде нет, - спокойно отвечает он, строя из себя нормального человека.

- Хорошо провёл время? - не выдерживаю я, по-прежнему не двигаясь.

- Не очень.

- Мне из-за тебя сегодня подносы до двенадцати таскать, - сглотнув, пеняю я, хотя сейчас мне все равно.

Я просто рада, что этот кретин жив и здоров.

- Я не просил за себя впрягаться, - раздраженно говорит Макс и с угрозой добавляет. - Сделаешь так ещё раз, вообще по жопе получишь. Поняла? 

- Больше не буду, не волнуйся, - усмехаюсь, игнорируя последнее утверждение. - Пусть тебя хоть семеро метелят.

- Ага, пусть.

Сжимаю губы.

- Ты вообще башкой думаешь или чем? Нельзя было… хотя бы позвонить?! - выпаливаю, проклиная свою тупость.

- На хрена?

- На хрена?! - сажусь, отбросив одеяло. - Я, блин, думала… думала…

Набираю воздуха и выкрикиваю с обидой:

-  Кто так делает?! Я понимаю, тебе на меня насрать, но я звонила...

Слышу шумный вдох и такой же выдох.

- Зачем звонила?

- А ты бы не звонил?

Тишина.

Понятно. Всё понятно!

Падаю на подушку и натягиваю на голову одеяло. Устало прошу, приняв решение:

- Забирай шмотки и уходи. И не звони мне больше. И не пиши. Просто отвали от меня, Макс. Найди себе другое развлечение...

Сердце сжимается в ожидании ответа. Жмурюсь, зажав в кулаке одеяло.

В ответ получаю спокойный скрип по линолеуму.