- Да?

Моя челюсть падает, особенно когда, чеканя слова, он выплёвывает:

- А ты кто такой?

Глава 24

В принципе, я не глупая и уже поняла, что Макс Немцев - это волк в овечьей шкуре, просто сегодня убедилась в этом окончательно.

Выглядывая из-за спин держащейся за руки парочки, нахожу глазами своего бывшего друга Станислава Орлова и его нового лучшего друга Макса Немцева.

«Кумушки» стоят в центре открытого уличного катка, полностью поглощенные друг другом и овеянные легкими порхающими вокруг снежинками.

Уже стемнело, поэтому вокруг коробки заработала подсветка и фонари, а народу здесь сегодня - не протолкнуться.

Макс засунул руки в карманы длинного дутого пуховика и слегка расставил ноги, чтобы не потерять устойчивость и не поцеловать свежевычищенный лёд под своими кроссовками. На его голове капюшон от толстовки и от куртки, поэтому я не вижу его лица.

Славик делает всё то же самое: прячет руки в карманах своей парки, слегка расставив ноги. Они практически одного роста, но Макс немного выше, хотя Славик значительно шире в плечах. Мой бывший друг тот ещё громила, он до четырнадцати лет занимался греко-римской борьбой и даже сфоткался с Карелиным.

Обгоняю взявшуюся за руки парочку, скользя на арендованных коньках вдоль бортика, потому что там меньше людей.

Этим вечером Макс находится в образе адекватного, остроумного, очень продвинутого и, судя по всему, очень прошаренного в языках программирования парня. Это выяснилось по пути сюда и для меня стало таким же открытием, как и для Славика, потому что, как я и говорила - я ни фига не знаю о Максе Немцеве. Кроме того, что он живёт в царских палатах, ему девятнадцать лет, и у него самый наглый язык на свете.

И даже то, что у него разбито, блин, лицо, не помешало спокойно пудрить мозги новому знакомому. Короче говоря, сегодня Макс в образе парня, который не нарывается на драки в ночных клубах по пьянке или по каким-то другим причинам, а также не покрыт татухами с ног до головы, что может позволить себе лишь человек, который никогда в жизни не собирается устраиваться на работу в классический офис. И об этом в нашей маленькой компании знаем только мы двое. О первом я распространяться не собираюсь, ну а что касается второго… Славик не видел его голым. Со всех сторон и ракурсов, поэтому этот секрет я тоже пока оставлю при себе.

Я не знаю, что они перетирают уже целых двадцать минут. Может быть травят друг другу анекдоты, но им явно не до меня, и ещё я поняла, что Максу этот разговор явно интересен. Когда ему что-то не интересно, он просто на это забивает, вот и всё. Эту особенность его натуры я тоже распознала среди некоторых других.

Плюс ко всему, катание на коньках не было моей идеей, а они даже не потрудились взять в аренду долбанные коньки!

Сменив направление, торможу прямо перед ними, обдав их ботинки снежной крошкой.

Макс переводит на меня глаза и вопросительно кивает подбородком, как бы спрашивая: какого черта мне надо? При этом облапывает меня глазами, несмотря на то, что на мне толстая куртка и лосины с начесом.

Сейчас, когда я на коньках, стала доставать глазами до его наглых, серьёзных губ.

Поправляю свою шапку и выставляю вперед правую ногу, говоря:

- Шнурок ослаб.

Макс молча опускается на корточки, обхватив ладонью мою пятку. Кладу руки на его плечи, чтобы не упасть, а Славик придерживает меня за капюшон.

Макс распускает шнурки, после чего затягивает туже, спрашивая:

- Так?

Подумав, нагло заявляю:

- Не на той ноге.

Он послушно перешнуровывает второй конёк, а когда выпрямляется, я получаю ощутимый шлепок по заднице и наставление:

- Покатайся ещё.

Славик молчит, из чего я заключаю: он тоже “за” то, чтобы я «покаталась ещё».

Козлы. Оба.

Послав говорящий взгляд, удаляюсь, но только потому, что сама не против покататься ещё.

Покататься и подумать о том, что вообще происходит с моей жизнью?

Как так вышло, что мы с Максом Немцевым этим вечером выглядим, будто престарелая супружеская пара: держимся за руки, периодически обмениваемся целомудренными поцелуями и не ссоримся на людях.

Но самое главное заключается в том, что на возмущение моего Славика в трубку, мой временный квартирант представил себя “Максом”.

Так и сказал: “я - Макс”.

Очевидно, в этом и заключается суть наших отношений.

Он не назвал себя моим парнем (не то, чтобы я этого ждала), позволив Славику делать какие угодно выводы. В том числе о том, почему вообще какой-то Макс отвечает на звонки в моём телефоне. Сама я тоже этого не знаю, но делаю вид, будто все в порядке. Так проще принять тот факт, что он  не влюблен в меня так, как влюблена в него я. Только этим я могу объяснить то, что не в состоянии не смотреть на эту многоликую хитрую задницу дольше, чем три минуты подряд. Всё остальное время я жадно пожираю его глазами, наслаждаясь этим вечером и своим времяпрепровождением.

Я провожу этот день вместе с Максом Немцевым и мне… офигеть как нравится этот день...

Так нравится, что я начинаю всерьез за себя волноваться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Десять минут спустя всё же замерзаю окончательно и бесповоротно, поэтому, отделившись от движущейся по кругу толпы конькобежцев, направляюсь к парням.

Увидев меня, Макс распахивает руки, намекая на то, что я должна послушно повиснуть у него на шее.

Так и делаю.

Обнимаю его, позволяя двум сильным рукам прижать меня к себе.

- Я замёрзла, - ворчу, заглядывая в его лицо, а потом, в очередной раз наплевав на здравый смысл, тянусь к его губам.

Они встречают меня на полпути.

Холодные и мягкие.

А его лицо… расслабленное и, даже не знаю, довольное? Будто ему нравится сегодняшний день не меньше, чем мне. Он такой спокойный, что я и сама чувствую спокойствие. Будто всё так, как и должно быть. Будто он не попросился ко мне на одну ночь, а что будет дальше я понятия не имею.

Но сейчас, когда его губы согреваются от моих, я чувствую восхитительную лёгкость в голове. Поэтому решаю пообщаться и с его языком тоже. Макс и это мне позволяет. Приоткрывает губы, пропуская меня внутрь, а когда с неохотой отстраняюсь, он смотрит в мои глаза с лёгко улыбкой.

- Может поедим? - предлагает Славик, заглядывая в свои смарт-часы.

Я уже поняла, что он не спешит заканчивать знакомство. Если бы я ориентировалась в программировании чуть больше ноля, поняла бы о чём они разговаривают.

Славику нравится Макс. Это я тоже поняла. Но Славик вообще из тех людей, которых называют “коммуникабельными”. Просто у него поразительно простые взгляды на жизнь. Он эгоист и кобель, вот и всё. Может быть поэтому им с Максом так комфортно друг с другом?

- Можно, - соглашается Макс и накрывает  мою задницу двумя ладонями через куртку.

Мое мнение, как вы поняли, их не особо интересует, поэтому уже через десять минут мы трамбуемся в бумер Славика, после того, как Макс оплатил прокат моих коньков своей картой.

Я молча возмущаюсь, потому что меня посадили назад.

Славик паркует машину у одной новомодной кафешки в Центре. Я здесь ни разу не была, но слышала, что там отличные пельмени и блинчики.  А я очень голодная, свой суп утром я успела только понюхать.

Здесь круглые столы и диваны-полумесяцы, большие окна и интерьер в стиле лофта.

Занимаем столик у окна, оставив одежду на вешалках у входа.

Макс закидывает руку на спинку дивана, лениво накручивая на палец мою кудряшку и рассевшись по-королевски.

Мне галантно разрешают первой выбрать все, что я пожелаю. Не знаю, кто будет платить, но точно не я. И, судя по всему, за меня этим вечером платит Макс.

Изучая меню, глуповато улыбаюсь, потому что его пальцы пробрались под ворот моего свитера на затылке и щекочут его. Но всё моё настроение резко пикирует вниз, когда над нашими головами раздается звонкое и удивлённое:

- Макс?

Перед столом во всей своей сраной красе вырастает как всегда отфотошопленная Кира.

В короткой белой шубе, серебряных дутиках и пушистых наушниках.

Ее щеки порозовели от холода, и выглядит она очень мило. Очень, блин, мило. Её глаза обводят присутствующих и задерживаются на мне на три секунды дольше, чем на всех остальных.

И я могу с полной уверенностью сказать, что она совсем не рада меня видеть, ну а я…

Я просто каменею.

- Привет. - Макс убирает свою руку, выпрямляясь.

- Можно тебя на минуточку? - обращается к нему Кира, стягивая с головы наушники и заглядывая в его глаза.

Моя ладонь самопроизвольно падает на Максово колено и ползёт вверх. Он накрывает ее своей и сжимает, останавливая.

А потом встаёт.

Моё сердце сходит с ума.

Потому что...

Если сейчас она повиснет у него на шее - встану и уйду.

Просто обещаю тебе, Немцев...

Глава 25

Мои ладони превращаются в кулаки, а губы в тонкую линию, пока наблюдаю за тем, как эти двое разговаривают, удаляясь от стола на двадцать девять, блин, километров!

Почему не на сорок?!

Мы же все так хотим послушать, о чём они там говорят…

Ноги Киры, обтянутые узкими джинсами, сегодня выглядят ещё длиннее, чем я помню. Даже без каблуков, она почти одного с Максом роста, но он всё равно крупнее и сильнее, а в сравнении со мной и подавно, потому что я вся супер средний класс. И в росте и в объёмах. Именно поэтому у нас всё так прекрасно прилегает друг к другу, когда мы делаем то, чем постоянно занимаемся с момента нашей встречи.

Макс демонстрирует мне свою крепкую, упакованную в тёмно-синие Левисы задницу, повернувшись спиной и сложив руки в передних карманах своей толстовки.

Я не вижу его лица, только модно выстриженный русый затылок. Но я вижу лицо Киры.

И она будто вся такая обеспокоенная. Смотрит на него, хлопая ресницами и округляя пухлый рот.

И я уже знаю, что ничем хорошим этот вечер для меня не закончится.

Потому что я ревную до помутнения рассудка. Я не думала, что способна на такие приходы. Чтобы как-то уложить это чудовищное откровение в своей голове, перевожу застывший взгляд на Славика.

Его глаза горят интересом, как две голубые лампочки, и ему пофиг на мою внутреннюю мелодраму.

Он пялится на Киру, как дитя Сатаны, и тянет:

- Что за кисуня?

Морщусь от этой отвратительной фамильярности и его падкости на инстаграмных барби, хотя знаю, что все мужики такие, а этот и подавно...

Получив укол в сердце от этой мысли, сиплю:

- Сфинкс.

- Давно у тебя мужик завёлся? - Продолжает он жрать глазами Киру.

Информацию о том, что моему “мужику” девятнадцать лет, решаю умолчать.

И о том, что он не мой, тоже.

- Недавно… - отвечаю, снова следя за поведением Макса.

Он всё в той же позе.

Кира делает полшага вперёд. Ну а когда её рука опускается на центр его груди, вскакиваю, как ужаленная.

Славик смотрит на меня, удивленно выгнув брови и поперхнувшись распущенными слюнями. Быстро выбрасывает руку, перегнувшись через столик, и сжимает пальцами моё запястье.

- Не кипятись, - осторожно советует он, поглядывая то на меня, то за мою спину.

Я не собираюсь оглядываться.

Я могла бы стерпеть это на прошлой неделе. Но не на этой. Я не собираюсь терпеть его лобзания ни с Кирой, ни с кем другим у себя на глазах. Даже если он просто переночует у меня. Я не буду этого терпеть. Не буду сидеть, помалкивать и делать вид, будто все прекрасно! Будто ничего не заметила!

Когда он со мной, я хочу, чтобы всё его внимание принадлежало мне. Вот так! А если нет... если нет...

- Передай ему, что ключи от квартиры положу в карман его куртки. - Хватаю свой телефон, вырывая руку и выбираясь из-за стола.

Переночую у родителей.

И не вернусь домой, пока мои соседки не проветрят квартиру. Чтобы там ни одного квадратного сантиметра воздуха, пропахшего Максом, не осталось.

- Мужики не любят истерики, - продолжает наседать мой "друг". - Тем более на пустом месте.

На пустом месте?!

- А не пойти бы вам - “мужикам”, в таком случае, в жопу? - спрашиваю холодно, глядя на него сверху вниз. - Это тебе ответ от всех женщин мира...

- Он на тебя запал, не тупи, - мудрствует мой друг, понизив голос.

- Не запал… - вдруг подводит меня голос.

Он просто... любит со мной покувыркаться.

- Запал. Поверь мне, - настаивает Славик с нажимом. - Будь… кхм… умнее.

- Это как же?