- Угу, - киваю, листая почту в телефоне.

Ни того, ни другого.

Нахожу нужное письмо и останавливаю ленту. Пробегаюсь по нему ещё раз, чтобы убедиться в том, что я нифига не перепутал. В последнее время у меня передоз информации, и я пытаюсь научиться усваивать её быстрее.

Если не научусь, можно брать Женьку и валить восвояси. Подыхать неудачником. Мне через неделю двадцать, подыхать я не хочу.

-  Вот тут стиральная машина, она останется.

Быстро сворачиваю почту и набираю в мессенджер:

Я: “Где ты?”

Убираю телефон в карман куртки и осматриваюсь.

Застывшая на пороге ванной риэлтор ждёт моих реакций, посматривая на мои руки. Когда начал набивать тату, не планировал такой размах. Само получилось. Сейчас не помню свой “первый раз”. Мне пятнадцать было. И я бухой был в хламину. Тоже, кстати, в первый раз. По ощущениям - всё это очень далёкое прошлое. Будто не со мной. Хотя нет. Со мной. Теперь уже не важно, но и забыть я не смогу. Память у меня долгая и хорошая. Спасибо отцу за этот ген, пригодился.

Знакомая горечь на секунду давит горло, но отсекаю её легко и просто, потому что получаю ответ на своё сообщение.

Кудряш: “Выехали. А ты где?”

Когда скажу, “где я”, будет верещать от радости. Это типа ей сюрприз.

Улыбаюсь.

Что касается хаты, у меня одна реакция - Женькин чемодан больше, чем эта квартира. Я не спешу проходить вперёд, потому что боюсь эту женщину задавить.

Ладно.

Квартира - спичечная коробка. Но светлая, потому что есть балкон, на который я не рискну выйти и Кудряшке не дам. Туда отправится её чемодан и мой рюкзак. Места нам хватит. Мебели по-минимуму. Предыдущие квартиранты почти все вывезли, но окончательно освободят место через неделю. Холодильник, стиралку оставляют. Первое время придется спать на надувном матрасе.

Да и хрен с ним.

Я этот переезд, сука, жду как второй день рождения. Месяц без секса. С Кудряшом под рукой. Нужно знать, как она спит, чтобы понять всю драму. Она спит на мне, и никак иначе. Тёплая, мягкая Женя под моим, блин, боком. Мне последюю неделю сниться, как я её трахаю, ткнув лицом в подушку.

Засопливила после своего тупого вояжа по вокзалам и была капризная, как ведьма. А я спокоен, как удав. Все хотелки ее вытерпел, а там их было до хуя.

Орлов, от греха подальше, уступил нам свою комнату, и после выздоровления взял Жеку к себе в офис “ксерокопией”. Подай-принеси. Но с перспективой карьерного роста. Млин, ну я в неё верю. Таких ковырялок ещё поискать.

Деньги от “ОМон” пристроены, на руках осталось на три месяца, не больше. Вообще-то, сегодня на её первую зарплату гуляем. Но чествуем меня. Идея не моя, как понимаете.

Я: “Встретимся на месте”

Кудряш: “Соскучилась”

Я: “Быстро ты”

Кудряш: “Гад”

Снова улыбаюсь.

- Я беру, - говорю, блокируя телефон и поднимая глаза.

- Смотреть не будете?

- Смотрел уже.

- Стены здесь тонкие, соседи шум не любят, - акцентирует она.

Потерпят. Особенно в первую неделю придётся всем потерпеть.

- Я тоже не люблю, - заявляю доходчиво. - Договор давайте. 

Полчаса спустя выхожу из старой пятиэтажки, вешая на нос солнечные очки.

Солнце палит. Апрель. Снимаю куртку и забрасываю на плечо, оставаясь в футболке. До метро пятнадцать минут ходьбы. Не самый плохой вариант. Без тачки непривычно, но здесь каршеринг за каждым углом.

В метро толкотня. Час пик. Пятница. Метро я не люблю. Но придётся давиться. Машины пока даже в отдалённых планах нет.

Нахожу бар где-то в недрах Никольской и захожу внутрь.

У бара всё та же толкотня. Орлова вижу сразу, потому что на нём красная футболка и он здоровый, как мамонт. Рядом с ним торчит полурыжая макушка Алевтины и кудрявая - Жени. Проталкиваюсь боком и бросаю куртку на диван рядом с ней. Она подпрыгивает и вскидывает на меня глазищи. Театрально сужает их, делая вид, что злится от того, что я намеренно её напугал. А потом растекается в улыбке, осматривая меня с головы до ног, будто утром не видела. Кудрявые волосы разбросаны по плечам, в ушах длинные серьги с бусинами на концах.

- Приветствую, - здороваюсь со всеми сразу, продолжая её рассматривать.

На ней укороченный синий пиджак и в тон ему - юбка.

Млин.

Сегодня сыграем в учительницу и меня. Воздержание плохо сказывается на мозгах, пора его прекращать.

Падаю рядом с ней на диван и забрасываю руку за её спину. Развалившись, тесню её своим бедром. Прохладная ладонь тут же на него приземляется. Реакция незамедлительная. Бедро и живот напрягаются. Я реально оголодавший.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Заглянув в мои глаза, подаётся вперёд и прижимается носом к моей шее, мурлыча:

- Поцелуйчики?

Большим пальцем надавливает на внутреннюю сторону моего бедра и чертит там полукруг. Пах скручивает в миг. Накрываю её руку своей и легонько тяну за кудрявую гриву, заставляя откинуть голову и посмотреть на себя.

Карие глаза подведены стрелками.

Красивая, зараза.

Смотрю в них  и усмехаюсь.

- Сколько ты выдула? - спрашиваю, выгнув брови.

- Один бокал… - причёсывает она, улыбаясь мне.

- Два, - палит Славик, поднимая руку и подзывает официанта. - Угомони её. Перед людьми не удобно.

Алевтина улыбается, отрываясь от своего телефона.

- Заткнись, - смеётся Женька и бросает в него салфетку.

Блять.

Ржем.

А жизнь крутая штука.

Расслабляюсь и обнимаю ладонью её лицо, поглаживая пальцем щёку. От неё пахнет чем-то цветочным. Или фруктовым. Целую. Просто лёгкий поцелуй. Ничего больше. Откидываюсь на спинку, она следует за моими губами. На пару секунд кладу её ладонь на свою ширинку, чтобы бы оценила обстановку.

Она вздрагивает и рефлекторно сжимает пальцы, а потом отскакивает от меня, забившись в противоположный угол дивана.

Позвоночник прошибает током.

Смотрим друг на друга, как два людоеда.

Нужно купить резинок. Детей нам ещё рано, а ночь предстоит длинная и без тормозов.

Медленно перевожу взгляд на официантку.

- Мне стейк и пинту пива. Темного. И бокал белого вина.

- Млин… - бормочет Славик. - Я надеюсь вы не дома ночевать будете?

Глаза Алевтины снова отрываются от телефона. Смущённо и с улыбкой  смотрят то на меня, то на Женю, которая кусая губу, разглядывает свои колготки. Посмотрев на Орлова, мой дизайнер спрашивает:

- Станислав Викторович, вас в лесу растили?

Воткнув в меню, тот сообщает:

- Алевтина, меня не растили. Я сразу таким родился.

- Невоспитанным? - цокает она языком.

- Великолепным.

Она издаёт булькающий звук и пытается скрыть смех за кашлем.

Моя Кудряшка ржёт в голос. Счастливая и пьяненькая.

- Что там у тебя? - благодушно кивает Орлов на айфон Алевтины.

- Не знаю, - буркает она. - Второй раз пытаюсь запустить цикл. Не запускается.

- Дай, посмотрю… - забирает у неё телефон.

- Иди сюда, Кудряш, - хлопаю ладонью по дивану рядом с собой.

- Эммм… мне и здесь хорошо… - допивает из бокала.

А сегодня будет весело.

Первый раз, когда видел её пьяненькой, до сих пор не забыт. То что я узнал о ней за этот месяц: два бокала вина плюс один глоток - это пьяненький секс. Три бокала - это минет, секс и что ещё она вычудит, я не знаю. Но это будет эпохально, сомнений нет. Я твердею еще больше только от одних этих мыслей.

Ее язык быстрым движением облизывает губы, а мне остается только стиснуть свои, скрипнув зубами.

Чтобы намекнуть на наши ближайшие планы, лезу в карман куртки и достаю ключи от квартиры. Надеваю кольцо на палец и начинаю невзначай вращать их по часовой стрелке. Смотрю на неё, подбрасывая в ладони.  

Она смотрит то на ключи, то мне в глаза. Ее брови взлетают вверх, как и уголки губ.

- Иди ко мне, - повторяю свою просьбу.

Отрицательно мотает головой, забрасывая ногу на ногу. Ерзает задницей по дивану. Юбка ползет вверх, и мне приходится шире развести колени. Это не колготки. Это, блять, чулки.

- Я в туалет, - говорит суетливо.

- Провожу, - откашливаюсь я, вставая и протягивая ей руку.

Прикрывшись Женькой, веду её к туалетам. Она виляет задницей, покачиваясь на своих десятисантиметровых шпильках. Я был в офисе Орлова. Я не сомневаюсь - кроме неё там шпильки никто не носит.  У них там в плейстейшен можно зарубиться на перерыве, какие на хер шпильки? Но мой Кудряш консервативен. Хочу трахнуть её в этих туфлях.

Кладу руки ей на плечи и прижимаюсь носом к волосам. Поднимаемся по ступенькам, и я проверяю сначала правую, потом левую дверь. Заходим в левую. Щелкаю замком. Она разворачивается, и я подхватываю её бёдра, толкая к стене. Обнимает мою шею и, улыбаясь, тянет к себе.

Поддаюсь.

Только сейчас начинается мой вечер. Именно в этот момент.

Это была пиздец какая сложная неделя. Я не был знаком с понятием “стресс” до этой недели. Когда ближайший год твоей жизни определяется одним телефонным звонком. Когда ты сделал все от тебя зависящее, но ни хрена не контролируешь. Когда не можешь нормально жрать и спать. Когда даже трахаться не можешь, потому что у тебя, блять, стресс.

Она сказала: “Немцев, у тебя всё получится. Не сейчас, так потом”.

У неё на удивление наивные представления об этом “всём”. Если бы она знала, сколько дерьма мне пришлось пережевать за эту неделю, поняла бы, что само собой ничего не происходит.

И я не хочу потом. Я хочу сейчас. Кажется, в этом моя проблема. Я хочу всё здесь и сейчас. И бешусь, если не получаю. Но у меня хватает мозга не творить херни. Кажется, терпение у меня тоже есть. И его много. И оно побеждает. 

На её языке вино.

- Мммм… - обнимаю ладонями запрокинутое лицо и набрасываюсь на мягкие терпкие губы.

Ломлюсь в её рот языком так, что она задыхается. Толкаю бёдра вперёд, прижимая её ими к стене. Дрожит и выгибается, впиваясь пальцами в мою задницу.

- Что там у тебя, а? Покажи! - шепчет мне в губы, топая ногами.

- Огромная штука. Тебе понравится, - ухмыляюсь, потеревшись о её живот.

Из глаз летят искры.

Пффффф...

- Макс! - хнычет, дёргая мою футболку и царапаясь. - Ты что, снял нам квартиру?

- Снял… - кусаю нежную кожу на её шее.

- Ааааааааааааа! - визжит и смеётся, виснет  на мне, так, что ее ноги отрываются от пола, а потом вдруг замолкает, прижавшись лбом к моей щеке. - Макс...

- Ммм? - обнимаю её руками, укачивая.

- Поздравляю. Ты… молодец… я тобой горжусь… честно-честно...

В груди щекочет. Что-то слюнявое и детское. Но приятное.

- Спасибо. - Целую её висок.

- Когда мы переедем?

- Через неделю.

- О нееееееееееееееееееееет… - стонет, запрокинув голову, а я улыбаюсь.

- В кармане заднем пошарь.

Её пальцы тут же ныряют в задний карман моих джинсов и достают ключ-карту от номера в отеле. Я решил, что мы заслужили. И если у нас не случится секса в ближайшие часы, у меня член отвалится. Это огорчит и её, и меня.

- Немцев… - выдыхает Женя. - Ты - гений.

- Ага, в курсе.

Глава 41. Макс

Положив руки в карманы джинсов, опираюсь о двухметровый каменный забор. Смотрю на закатанную в асфальт улицу, прикидывая, что это, наверное, самый лучший километр дороги во всём городе.

Сойдя с поезда сегодня утром, понял, что ничего не чувствую. Пока ехал в такси до дома Женькиных родителей, думал о том же. Места, улицы - всё знакомо. В своей башке всегда именовал родину исключительно “мухосранском”. Во мне всегда говна хватало, я не скрываю. Говна и неуважения ко всему подряд. Видимо, что-то во мне меняется, раз не хочу называть “мухосранском” место, в котором родился я, и родилась Женя. Как ни крути, а места “делают” люди, и в этом городе хороших людей предостаточно, но сюда мы не вернёмся. По банальной в своей элементарности причине - здесь мне будет сложно заработать денег. В жизни всё просто - чем подстраивать под себя место, лучше найти то, которое умные люди давно под тебя и таких как ты подстроили. Обратный процесс не мой вариант. И все остальные места для души и отпуска. Моя душа пока не жалуется. Она у меня вообще не плаксивая.  

Подпираю забор уже пятнадцать минут. Солнце садится, а в этом мае не самые тёплые ночи. Но даже это ожидание не бесит, хотя сейчас меня ждут в другом месте, и, несмотря на то, что ненавижу любые ограничения, из уважения не хотел бы опаздывать.