Джейн Кренц - Сюрприз

Подобрав рукой юбки, Имоджин стала быстро подниматься по деревянной лестнице. В танцевальных туфельках она ступала мягко, бесшумно.

Тусклый свет от настенного светильника осветил Дверь на верхней площадке. Имоджин осторожно приоткрыла ее и заглянула внутрь. Она ничего не могла различить, кроме неясных теней да снопов призрачного лунного света, падавших из высоко расположенных окон.

Она вошла в помещение и тихо притворила за собой дверь. Через несколько секунд, когда глаза привыкли к темноте, Имоджин разглядела массивные позолоченные квадраты на стенах. Их было множество. Должно быть, десятки. Имоджин сообразила, что она оказалась в картинной галерее, которая тянулась по всей длине огромного дома.

Имоджин всмотрелась в темноту, пытаясь обнаружить Патрицию. Неясный звук в дальнем углу длинной галереи заставил ее обернуться. Ей показалось, что она увидела, как мелькнули светлые юбки и исчезли в нише.

— Патриция? Это ты? — Имоджин решительно направилась в сторону ниши, но тут же ударилась большим пальцем ноги о колченогий стул, который не разглядела в темноте.

— Черт побери! — Она сморщилась от боли и нагнулась, чтобы растереть ушибленный палец.

Из тени вышел мужчина:

— Мисс Уотерстоун?

— Кого здесь черт… — Имоджин отпрянула назад, не спуская глаз с фигуры человека, направлявшегося к ней. Она узнала его, стоило ему появиться в снопе лунного света. — Лорд Ваннек!

— Сожалею, что пришлось прибегнуть к мелодраматическим трюкам. — Ваннек остановился, устремив на нее сверлящий взгляд. — Но мне необходимо поговорить с вами без свидетелей. Я потратил уйму времени, чтобы устроить эту встречу.

— Где леди Патриция?

— Она в эту минуту возвращается в большой зал в сопровождении респектабельной леди. Уверяю вас, Патриция в полной безопасности. Ее репутация никоим образом не пострадает.

— В таком случае нет никакой необходимости в моем присутствии здесь. — Подобрав юбки, она ринулась мимо Ваннека.

— Подождите. — Ваннек поймал ее за руку и принудил остановиться. — Мне было очень непросто организовать эту встречу, и я намерен поговорить с вами.

— Отпустите меня.

— Не раньше, чем вы меня выслушаете. — Ваннек сделал паузу. — Ради Люси, вы должны выслушать меня.

— Ради Люси? — Имоджин напряглась. — Какое отношение имеет ко всему этому бедняжка Люси?

— Вы были ее подругой.

— И что из того?

— Проклятие! Мисс Уотерстоун, выслушайте меня. Люси наверняка захотела бы, чтобы я защитил вас. Вы никогда не умели защитить себя в обществе.

— Я не нуждаюсь в вашей защите, сэр

Рука Ваннека еще крепче сжала ее руку выше локтя.

— Надеюсь, вы понимаете, что Колчестер сознательно скомпрометировал вас, чтобы был повод объявить о помолвке.

— Он не делал ничего подобного.

— Он охотится за Великой печатью королевы… Вы дали ему карту?

— Нет, не дала.

— Я так и думал, — с мрачным удовлетворением проговорил Ваннек. — Иначе он немедленно расторг бы помолвку… Разве вы не понимаете, что у него на уме? Он бросит вас в тот самый момент, когда карта окажется у него руках.

Имоджин холодно улыбнулась:

— Вы глубоко заблуждаетесь, сэр.

Гнев и отчаяние исказили лицо Ваннека. Его пальцы впились в ее руку.

— Я мечтаю об этой проклятой печати, мисс Уотерстоун. Ратледж писал, что она стоит целое состояние… Она практически бесценна.

— Вы делаете мне больно…

Он не обратил ни малейшего внимания на ее слова.

— Несколько дней назад я начал создавать консорциум для финансирования экспедиции на Замар. К сожалению, потенциальные члены консорциума потеряли интерес к нему, когда узнали о вашей помолвке с Колчестером. Он одним ударом разрушил мои планы.

В его тоне послышалось нечто такое, отчего у нее все внутри похолодело.

— Честное слово, я не могу стоять здесь с вами и обсуждать этот вопрос. Я должна вернуться в зал.

— Расторгните помолвку, — прошипел Ваннек. — Немедленно! Это единственный способ… Если вы отделаетесь от Колчестера, я организую консорциум. Мы с вами станем партнерами. Мы разбогатеем, когда отыщем Великую печать королевы.

Это было как раз то, на что она рассчитывала, однако внезапно Имоджин поняла, что разговаривает с одержимым, маньяком, и ей стало страшно.

— Мне нужно идти, — упрямо повторила она. — Вероятно, мы могли бы обсудить это в другое время. Возможно, вы могли бы вступить в деловую сделку с Колчестером.

— С Колчестером?!

Она слишком поздно сообразила, что ей не следовало этого говорить.

— Возможно, что…

— Невозможно! — рявкнул Ваннек. — Колчестер никогда не пойдет на такую сделку! Всему свету известно, что он убил Ратледжа! Он таким же образом поступит и со мной, если мы станем с ним партнерами… Вы должны разорвать помолвку, прежде чем передадите ему карту! Это единственный выход из положения!

Гнев взял верх над осторожностью. Имоджин резко выпрямилась:

— Я поступлю так, как сочту нужным, сэр. Будьте добры, отпустите меня.

— Я не поддамся на женскую провокацию ради Великой печати королевы! Если вы не хотите разорвать помолвку, это сделаю я!

Похоже, он потерял контроль над собой. Имоджин в полной мере осознала опасность и предприняла отчаянную попытку освободиться. Однако это ей не удалось.

Ваннек толкнул Имоджин на стоявший поблизости диван. При этом он с такой силой упал на нее, что она задохнулась. Имоджин была потрясена, не веря в реальность происходящего. Ее пронизал страх. И тогда она пустила в ход ногти.

— Ах ты сучка! — Его рука шарила по юбкам, пытаясь их задрать. — Когда я кончу, ты попросишь меня финансировать твою экспедицию.

— Ты так и с Люси обращался? — сдавленным голосом проговорила Имоджин, отталкивая его и отчаянно сопротивляясь. — Ты изнасиловал ее, прежде чем дать ей опий?

— Люси? Да ты с ума сошла! Я не давал ей никакого опия! Она приняла его сама! Она всю жизнь жаловалась на слабые нервы.

— Мне-то зачем врать? Я все вычислила! Это ты подстроил, чтобы меня обнаружили в компрометирующей ситуации с тобой! Чтобы люди поверили в самоубийство Люси! Я знаю — это ты убил ее! Я знаю все!

— Ты не знаешь ничего! — Ваннек приподнялся. — Что здесь вообще происходит? Ты обвиняешь меня в убийстве?

— Да, обвиняю!

— Ты сошла с ума! Я не убивал Люси! — Ваннек сощурил глаза. — Хотя Господу известно, что нередко думал об этом… Может, я бы когда-то и созрел… Но, как это часто случается, она не дала мне совершить преступление; она умерла без моей помощи.

— Я не верю тебе!

— Мне глубоко наплевать, веришь ты или нет. Я хочу от тебя только одного — карту! И я ее заполучу, чего бы это мне ни стоило.

Имоджин поняла, что Ваннеком владеют ярость и отчаяние. Он хотел, чтобы она оказалась в полной зависимости от него. Она сдавленно вскрикнула, когда ощутила холодную влажную руку на своем бедре. Ее охватила паника. Она взглянула на стену над диваном и увидела лунные блики на позолоченной раме.

Пока Ваннек с остервенением задирал ей юбки, Имоджин дотянулась рукой до края картины. Удастся ли ее сорвать со стены?

Когда Ваннек уже оголил ей бедра, наконец удалось сдернуть картину с крюков. Картина оказалась слишком тяжелой, чтобы Имоджин могла контролировать ее падение. Тяжелая рама стукнула Ваннека по голове и плечам с такой силой, что при этом содрогнулось и ее тело.

Ваннек застонал и повалился на Имоджин. Имоджин изо всех сил заработала руками, пытаясь столкнуть Ваннека на пол. Но прежде чем ей удалось выбраться из-под него, чьи-то руки приподняли Ваннека.

— Скотина! — Из тьмы, словно демон мщения, возник Маттиас. Он стащил Ваннека с дивана и бросил на пол.

Ваннек зашевелился. Через несколько мгновений он открыл глаза и уставился на Маттиаса. К нему постепенно возвращалось сознание.

— Колчестер? Господи, что вы здесь делаете?

Маттиас стянул с руки перчатку и бросил ее на грудь

Ваннеку:

— Мои секунданты придут к вам завтра. Надеюсь, что дуэль состоится послезавтра.

— Секунданты? Секунданты… — Ваннек приподнялся на локте. Он затряс головой, словно пытаясь стряхнуть что-то. — Это несерьезно.

Маттиас помог Имоджин подняться с дивана и взял ее на руки.

— Уверяю вас, никогда в жизни не был настолько серьезен. — Он повернулся и двинулся к дверям.

— Но вы никогда не собирались на ней жениться! — в отчаянии выкрикнул вслед Ваннек, и эхо разнесло его слова по галерее. — Все знают, что помолвка — лишь фикция! И вас интересует только карта! Откройте шире глаза, Колчестер, она не стоит дуэли! Это чистой воды бизнес!

Маттиас не ответил. Имоджин посмотрела на его лицо, когда он нес ее через галерею, — и трепет пробежал по ее телу. Именно в этот момент она узнала в нем темную таинственную фигуру ее снов. Она была в объятиях Замариса, хозяина Ночи.

Имоджин не могла справиться с дрожью. Она прижалась к Маттиасу, всем телом ощущая его силу и тепло, когда он нес ее по лестнице и через зал. Уткнувшись лицом ему в плечо, она зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы.

Когда Маттиас быстрыми шагами шел к входной двери, до нее доносились голоса, в которых иногда слышалась искренняя озабоченность, иногда — простое любопытство.

— Колчестер, что-то случилось с мисс Уотерстоун? — спросил какой-то мужчина.

— Она неважно себя почувствовала, — ровным голосом ответил Маттиас. — Сдали нервы… Волнения в связи с помолвкой. Вы же понимаете…

Мужчина хмыкнул:

— Да, конечно. Надеюсь, вы сумеете помочь ей преодолеть страхи.

Имоджин хотела было возразить, что у нее нервы Достаточно крепки и вряд ли ее способна вывести из равновесия такая обыденная вещь, как помолвка, но не решилась оторвать лицо от плеча Маттиаса. Мужчина мог бы увидеть ее слезы.

— Может быть, пригласить доктора, сэр? — осведомился лакей.

— Нет. Я отвезу ее домой. Все, в чем она нуждается, — это отдых.

— Я подгоню вашу карету, милорд.

— Спасибо.

Имоджин почувствовала, что прохладный воздух коснулся ее лица. Наконец-то они вышли из дома. Скоро она окажется в полной безопасности в карете Маттиаса.

По булыжной мостовой зацокали копыта и застучали колеса приближающегося экипажа. Дверь открылась, и Маттиас с Имоджин на руках поднялся в карету. Он опустился на мягкое сиденье, продолжая прижимать Имоджин к груди. Карета тронулась.

— Успокойся. Все в порядке, дорогая. Все позади. Ты в безопасности.

— А вот ты — нет. — В отсутствие любопытных глаз она оторвала лицо от его груди, схватила Маттиаса за плечи и встряхнула его. — Что ты наделал, Маттиас?

Маттиас не изменил положения. Похоже, он даже не заметил, что ее пальцы мнут тонкое сукно его пальто. В полутьме сверкнули его глаза.

— Я хотел задать тебе тот же самый вопрос.

Она проигнорировала его слова, ее внимание было целиком сосредоточено на той кошмарной ситуации, в которой он оказался.

— Ты вызвал Ваннека на дуэль. Господи, Маттиас, как ты мог это сделать!

— При сложившихся обстоятельствах это был единственно возможный выход.

— Но он мне ничего не сделал!

Маттиас приподнял рукой ее подбородок:

— За что я должен благодарить Господа Бога и твою храбрость. Ты изумительна, моя дорогая! Допускаю, что ты была близка к тому, чтобы вышибить из него дух.

— И тогда тебе не нужно было бы вызывать его на дуэль, — в отчаянии проговорила она. Маттиас дотронулся пальцем до ее губ.

— То, что тебе удалось самой защитить себя, вовсе не означает, что я позволю Ваннеку остаться ненаказанным. Согласись, у меня не было выбора.

— Это не так. — На глаза Имоджин набежали слезы. Она смахнула их тыльной стороной ладони. — Он не стоит того, Маттиас! Я не могу позволить тебе рисковать жизнью. Я не могу тебе это позволить!

Маттиас снова приподнял ее подбородок и с явным удивлением посмотрел ей в глаза.

— Я по-настоящему верю, что эти слезы вызваны опасением за мою жизнь.

— А чем же еще? — сердито спросила она.

— Ну, было бы вполне понятно, если бы ты плакала из-за происшествия в картинной галерее… Это веское основание даже для леди с такими крепкими нервами, как у тебя.

— Чушь! Меня больше беспокоят возможные последствия этой идиотской дуэли. — Она обхватила ладонями его лицо. — Маттиас, ты не должен этого делать, слышишь? Я не могу этого допустить!

Он тихонько сжал пальцами ее запястья:

— Все в порядке, Имоджин. Все будет хорошо.

— Он может убить тебя! Маттиас чуть заметно улыбнулся:

— Похоже, тебя гнетет эта мысль.

— Черт побери, Маттиас, эта мысль сводит меня с ума!

— Почему?

— Потому что я люблю тебя!

Наступило молчание. Словно какой-то волшебник махнул палочкой — и все звуки замерли. Имоджин слышала приглушенные голоса, поскрипывание колес и цокот копыт. Подмигивали фонари встречных экипажей. За пределами кареты жизнь продолжалась. Внутри все остановилось.